- Я здесь! - Танкреди был у выхода, он крутил педали велосипеда. - А этот – твой, - он кивнул подбородком на аккуратно прислонённый к стене у отеля велосипед. - Ты ведь умеешь кататься, правда? Не собираешься упасть? Иначе твои ученики, которые остались с Захаровой на один день, проведут с ней целый месяц!
София весело рассмеялась.
- Конечно, я умею! И я всё ещё в форме! - говоря это, она забралась на велосипед и стала крутить педали. - Смотри... я и без рук умею, - она подняла их вверх и проехала так несколько метров. Почувствовав, что уже наклоняется, она снова взялась за руль. - Итак, куда мы едем?
- Нам сюда...
- Уверен?
- Управляющий сделал для меня план!
Так что они спокойно поехали один подле другого, безмятежные, не спеша.
- Отдохнула немного?
- Да...
София подумала о своём сне, об образе возбуждённого Танкреди, выходящего из воды. Она наклонила голову так, что волосы упали ей на лицо и спрятали его, чтобы никто не заметил, как она покраснела.
- Ну вот, мы на месте. Это знаменитый дом Джульетты, - они оставили велосипеды. - Ты раньше бывала в Вероне?
- Только однажды, - София вспомнила, как один раз играла на Арене очень важный концерт с величайшими мировыми музыкантами. - Но не бывала в доме Джульетты.
- Вот, это балкон, а это – статуя. Ты ведь знаешь, что нужно делать?
- Да.
Она погладила левую грудь Джульетты и закрыла глаза.
- И что ты загадала?
- Нельзя говорить, иначе не сбудется.
- А если сбудется, расскажешь мне?
- Да...
Танкреди тоже коснулся груди статуи. Он обернулся и взглянул на неё.
- Я тоже тебе расскажу... Если сбудется, - он сказал это без всякого скрытого смысла, по крайней мере, так показалось Софии. Они снова сели на велосипеды. - Уже поздно, скоро за нами в отель прибудет машина, нужно спешить! Осмелишься разогнаться?
- Конечно!
София начала сильно крутить педали.
- Слишком медленно!
- Как это? - она поднялась с седла, чтобы шевелить ногами ещё быстрее, и как можно быстрее поехала к пьяцца делле Эрбе. Она всё время ускорялась, что на протяжении корсо Сант-Анастасия едва не летела, а затем оказалась у отеля.
- Первая! - она затормозила так, что переднее колесо едва не погнулось. Ей пришлось тут же прыгнуть ногами на землю, чтобы не упасть. - Видал? Я выиграла.
Чуть позже подъехал Танкреди.
- Кажется, ты тренируешься по воскресеньям...
- Дурак... С детства не каталась... - затем она провела рукой по спине. - Думаю, мне нужно принять душ. Я так вспотела!
- Конечно, я жду тебя внизу.
София вошла в лифт и, оказавшись на своём этаже, вошла в свой номер.
Раздеваясь, она улыбалась. Она хорошо проводила время. Давно уже у неё не было таких чудесных дней... Лёгких. Да, вот подходящее слово. Ей было хорошо с Танкреди; этот мужчина вёл себя так, что она не испытывала неловкости. А это для неё было очень важно. Она встала под душ с одной-единственной мыслью: "Найду ли я в нём какой-нибудь недостаток? И что ещё важнее: есть ли у него недостатки вообще?" Она настроила воду, быстро помылась, ещё быстрее вытерлась и через несколько минут уже была готова.
Танкреди сидел в баре, ожидая её. Увидел, как она идёт. Улыбнулся ей. София остановилась, он подошёл и взял её по руку.
- Не хочешь сказать мне, куда мы идём?
- Совсем скоро узнаешь.
- Я чувствую себя героиней фильма.
- В нём была Джулия Робертс. Но ты красивее.
Когда они вышли из отеля, Савини вылез из машины и открыл Софии дверь, чтобы она села назад. Танкреди вошёл в противоположную дверь и сел рядом с ней. Машина бесшумно завелась и вошла в поток транспорта на дорогах Вероны. София улыбнулась Танкреди, а затем указала ему на кнопку, которая отделяла их от водителя.
- Можно?
- Конечно.
Стекло поднялось. Они остались наедине.
- Знаешь, я думаю, что ты на самом деле очень странный тип.
- То же самое я думаю о тебе.
- Нет, серьёзно, я не шучу.
- Я тоже.
- Ты словно прячешься. На самом деле всё может оказаться гораздо проще, но ты просто-напросто не хочешь принимать нормальность.
- Интересный анализ. А, по-твоему, почему так?
- Может, потому, что ты боишься.
- Значит, по-твоему, я трус...
- Может быть... Или, возможно, в глубине души тебя просто ничего не волнует.
- Этот вывод тоже очень интересный. Как ты думаешь, какой из них верный? Или есть ещё варианты?
- Третий вариант может быть таким: ты думаешь, что всё принадлежит тебе, не только вещи, но и люди. На какое-то время ты даришь им весь мир, развлекаешь их, заставляешь их почувствовать себя центром Вселенной. А потом, как мне кажется, когда ты устаёшь от них, то просто бросаешь.
- Ты думаешь, я настолько плох?
- Всё может быть.
- И нет другого прочтения меня?
София улыбнулась.
- Может быть, и есть. Может быть.
- Ты хорошо это обдумала?
- Очень. Но я могу тебя порадовать: я не расстроюсь. Так или иначе, наши отношения заканчиваются этой ночью.
Танкреди посмотрел в окно.
- Ты так уверена?
София немного помолчала.
- Да. Я так решила.
- Но разве не может всё быть проще, как ты сама и сказала?
- О чём это ты?
- Я просто раньше не встретил подходящего человека.
- Слишком просто.
Бентли гнал по Вероне, по Лунгадидже, затем повернул налево и, обогнав несколько машин, быстро направился к Арене.
- Значит, после этой ночи, мы больше не увидимся?
- Именно.
- И ты не передумаешь?
- Нет.
- Иногда мы отвечаем с излишней уверенностью только потому, что совсем не уверены…
София улыбнулась ему.
- Это правда. Но не в нашем случае.
Танкреди повернулся к ней.
- Согласен, но теперь давай не будем портить сюрприз. Мы приехали.
Автомобиль остановился перед большими воротами. Охрана проверила пропуск, который лежал в бардачке. Всё было в порядке. Охранник указал на парня, который был внутри. Ворота открылись, и автомобиль въехал на парковку. Один из сотрудников Арены тут же подошёл, чтобы встретить их. Танкреди и София вышли из машины.
- Спасибо.
- Не за что, синьор, прошу Вас, покажите свои билеты, - помощник быстро взглянул на них. - Ваши места справа. Хорошего вечера.
Танкреди взял Софию под руку. Она пыталась рассмотреть билеты в его руке, чтобы понять, какое представление он выбрал для неё. Танкреди это заметил и убрал их в карман.
- Сядем? - они сели рядом друг с другом. На сцене было темно. Луч света прорезал темноту, но не позволял угадать, что же здесь будет. Танкреди посмотрел на неё с улыбкой. - Осталось совсем чуть-чуть... Потерпи, - София стала смотреть по сторонам. Она безнадёжно искала подсказку: плакат, билет в чьих-нибудь руках, программки, кепку, футболку - но ничего не увидела. Не было ничего. Она изучала людей, сидящих рядом. Были и взрослые люди, но также и молодёжь, парни, девушки, иностранцы, итальянцы, негры, японец. Не было ни единой детали, которая могла бы помочь ей понять. Ничего. Танкреди отметил её беспокойство: - Хочешь пересесть? Не нравятся наши места?
Он издевался над ней. Ведь он заказал для неё лучшие места.
- Нет, спасибо, здесь просто идеально...
- Ага, просто я заметил, как ты оглядываешься по сторонам... - и тут свет погас. Танкреди в темноте улыбнулся ей и стал говорить тёплым голосом: - Ей тридцать один год, а у неё уже девять "Грэмми"... Тебе нравится... Да, ты просто без ума от неё. Её имя начинается на Н...
Голос с американским акцентом крикнул:
- Добрый вечер, Италия!
Загорелся свет, софиты разных цветов: синие, белые и красные - сверкали из-за сцены.
- Добрый вечер, Верона!
Выходя вперёд, она тут же начала петь.
In your message you said...
София аж рот открыла.
- Нора Джонс...
- Да, ты угадала...
София вскочила на ноги и начала танцевать, счастливая, среди всех людей вокруг. Она с закрытыми глазами следовала ритму, подняв руки вверх, двигаясь под песню "Chasing Pirates".
Нора Джонс пела своим тёплым голосом, а хор за её спиной двигался идеально в такт.
- Тебе нравится?
- Очень! Это самый лучший сюрприз.
Танкреди был рад видеть, что она в таком восторге. София двигалась, следую ритму, и танцевала, как какая-нибудь пятнадцатилетняя девчонка. Так продолжалось на протяжении нескольких песен... "Thinking About You", затем "Be Here To Love Me", и наконец "December". Нора Джонс исполняла свои песни одну за другой, и Арена заполнилась лучиками света от мобильников и зажигалок, поднятых вверх, а люди кричали:
- Ещё! Ещё!
Мгновение спустя Нора Джонс вновь появилась на сцене и спела "Don't Know Why" ещё лучше, чем все песни, которые она исполнила до этого момента, словно совсем не устала от концерта. Затем была песня "Come Away With Me", и это был финал. А потом она подарила залу прекрасную улыбку и крикнула: "Спасибо, Верона! A kiss to Romeo and Juliet!" Постепенно погас свет, и люди стали проходить к выходу. Танкреди повёл Софию к машине.
- Мне так понравилось... Даже слишком! Это было офигенно!
- Ага...
- Но как... как ты узнал об этом?
- Прочитал в газете.
- Нет, я о том, что Нора Джонс – моя любимая певица.
Танкреди лелеял надежду, что она не задаст ему этот вопрос.
- А, прости, мне об этом рассказала Лавиния.
- Ах, конечно...
Они залезли в машину. София стала молчаливой. Танкреди это заметил.
- Что с тобой? Что-то не так?
- Нет-нет, я просто думала о том, что пропустила один из её таких нечастых концертов в Италии, в Лукке. Это было, кажется, в 2007.
- Ну, мы это исправили...
- Да.
Они быстро приехали в аэропорт. Вышли из машины и зашли в самолёт. Командир вышел им навстречу.
- Всё хорошо? Можем взлетать? Сейчас как раз назначенное время...
- Да, спасибо, капитан.
Они сели и пристегнулись ремнями безопасности. Самолёт тут же пришёл в движение. Оказавшись в середине взлётной полосы, он увеличил обороты моторов и оторвался от земли. А чуть позже они уже пролетали над Ареной. София выглянула в иллюминатор.
- Совсем недавно мы были там... И это был восхитительный концерт. Спасибо.
- Не за что. Мне тоже очень понравилось. Ты заставляешь меня открывать для себя что-то новое.
- Например?
- Классическая музыка, Екатерина Захарова, Нора Джонс. Новый мир. Я думаю, что каждый раз, когда один человек знакомится с другим, ему открываются новые дороги… Кто знает, что может произойти.
София улыбнулась.
- Кто знает... Но сейчас будет кое-что очень простое. Мне нужно в туалет...
- Он там.
Она встала с кресла и направилась в кабину, на которую он ей указал. Она открыла её, прошла мимо очень элегантной двуспальной кровати - из светлого дерева и алькантары[2] - и вошла в туалет. Причесалась. Посмотрела в телефон. Никаких сообщений. Андреа её не искал. Он ведь знал, что она будет с Лавинией, и не хотел ей докучать. Выйдя из кабины, она увидела, что Танкреди сидит за столом. Он разложен, а в центре стояла свеча. Мужчина как раз её зажигал.
- Поедим? Мне бы хотелось пригласить тебя в хороший ресторан на веронских холмах, который мне посоветовали, но тогда мы бы не успели вовремя попасть в Рим... Может, в другой раз, - София взглянула на него и отрицательно качнула головой. А затем села напротив него. - Нет – не хочешь есть или?..
- Нет – не будет никаких других разов.
- Согласен, как пожелаешь. Возьми, я подготовил меню "София", - он протянул его ей. Так и есть, даже её имя сверху. Она улыбнулась и открыла его. Ей всё понравилось. Там были традиционные блюда различных регионов: сицилийская паста а-ля Норма, трофи с песто по-генуэзски, макароны арабьята, миланская чулета и морской окунь из Палермо. А ещё были гарниры, фрукты и десерты. - Не могу предложить большего, потому что кухня здесь маленькая. И не буду говорить, что в следующий раз всё будет организовано лучше, потому что уже знаю, что ты будешь качать головой…
- Именно.
Подошла стюардесса, и София заказала исключительно сицилийские блюда.
- Хочешь выбрать вино? У нас тут много всего. Или предпочитаешь шампанское?
София заглянула в меню.
- Выбирай ты.
- Хорошо. Принесёте мне "Комета Планета"?
Стюардесса ушла.
- Ты каждый раз выбираешь сицилийскую еду. А мне нравится сопровождать то, что я ем, вином из того же региона...
Они ужинали в полёте при свечах под отличное белое вино. Смеялись и рассказывали друг другу о своём прошлом. Танкреди, конечно, уже был знаком со всеми подробностями, но было очень умно заставить её поверить, что он слышит обо всём впервые.
- И так ты начала играть... Твой первый концерт – а тебе всего восемь... Невероятно.
Он внимательно выслушал все детали, воспроизводя в своей голове фотографии того времени, слова из дневника, статьи и записи, всё, что каким-то образом могло обогатить этот простой рассказ.
Чуть позже они приземлились.
- Ну что ж... Вот мы и приехали.
- Спасибо... - она попрощалась со стюардессой, вторым пилотом, а затем с капитаном: - Это было чудесное свидание...
Танкреди проводил её к машине на парковке.
- Вот мы и вернулись.
- Вернулись в реальность.
- Тебе всё понравилось?
- Довольно-таки, - Танкреди удивился такому ответу. Он не привык ни к каким "довольно-таки". София заглянула ему в глаза. - Не знаю, как тебе удалось выяснить столько всего обо мне. Сначала я из-за этого бесилась, но теперь мне всё равно. Но ты ошибся.
- В чём?
- Нора Джонс. Ты сказал, что тебе Лавиния рассказала, но она даже не знала, что мне нравится Нора Джонс, - она улыбнулась: - Я просила сказать мне правду. Так что теперь информирую тебя о важном: я ненавижу лжецов, - Танкреди не знал, что сказать. Он ошибся. София залезла в машину. - В какой-то момент я подумала, что ты идеальный мужчина... - затем она улыбнулась ему. - А теперь я спокойна.
Она захлопнула дверь и уехала.
Танкреди проводил её взглядом. Затем достал телефон из кармана.
София быстро ехала домой. Она быстро нашла парковочное место и посмотрела на часы. Полночь. Всё хорошо. Она вспомнила о красоте лифта в Вероне, сьют, террасу, концерт, самолёт, ужин в воздухе... Всё это было за пределами её досягаемости и даже представлений. Затем она достала телефон из сумки. Два сообщения. Первое от Лавинии.
"Ты меня прощаешь? Было здорово? Мой концерт был просто фантастическим! Созвонимся завтра? Люблю тебя".
Она удалила его. Ведёт себя, как малолетка. Затем она прочитала второе сообщение. "Прости, я не хотел тебе врать. Концерт U2 был крутым, последняя песня на бис Where the Streets Have No Name. Я не побеспокою тебя больше. Это мой номер. Позвони, если захочешь. Доброй ночи. Танкреди".
Она остановилась с телефоном в руках у дверей своего дома. Всё не могла решить, удалять ей его сообщение или нет. Большой палец лежал на клавише, готовый. Она перечитала сообщение, приняла решение и вошла в дом.
Из спальни донёсся голос Андреа.
- Любимая, всё прошло хорошо?
- Да, очень... - ответила она из гостиной.
- Ты не подойдёшь?
София глубоко вздохнула, она чувствовала себя виноватой. А затем подумала: "На самом деле я ничего не сделала, это всё его вина и Лавинии". Так что она пошла в комнату. Андреа читал книгу Филипа Рота "Американская пастораль". Он положил её на ноги и улыбнулся.
- Они всё ещё хороши? Я видел их на стадионе Фламинио в 1993. Мы тогда ещё не были знакомы...
- Да, очень хороши, - она поцеловала его в губы. - Хочешь чего-нибудь?
- Да, воды. И да, удовлетвори моё любопытство.
Стоя спиной к нему, София закрыла глаза. Никто не говорил, что будет просто. Она обернулась и улыбнулась.
- Конечно, спрашивай.
- Они пели в конце на бис?
- Да... "Where the Streets Have No Name".
И в этот момент её по-настоящему охватило чувство вины.
24
Последующие дни для Софии прошли совсем иначе. Ей казалось, будто всё это ей приснилось, а теперь она словно проснулась в дурном настроении. Кое-что ей даже очень нравилось, однако были вещи, которые её коробили. Она себя чувствовала так, как если тебя резко будят: ты помнишь, что тебе снилось, но уже слишком поздно. В снах всё идёт так, как ты того хочешь, нет проблем, никто тебя не достаёт и не возражает тебе. Сны – это всегда просто.
Всё стало, как раньше: она завтракала, рано выходила из дома, закупалась продуктами, возвращалась домой на обед, а затем, после обеда, как всегда, давала уроки в консерватории или в музыкальной школе. И не думала она о нём ни разу в течение дня, забыла обо всём, что произошло, об этом неожиданном побеге из её реальности. Она заставила себя забыть. И у неё получилось.
- Как всё прошло с Екатериной Захаровой?
- С кем?
- С другой учительницей...
- Ах, да, точно... Она хотела знать, на чём мы с тобой остановились, а потом попросила нас что-нибудь сыграть. Минимум усилий, максимум веселья! - таким был комментарий Джакопо, самого строгого критика, но и самого милого мальчика из её учеников, того, что хотел бы всю классическую музыку в мире преобразить для компьютерных игр. - Ты знаешь, я тут подумал, что могло бы стать неплохим бизнесом?
- Что?
- Нужно записывать классические произведения, чтобы затем превратить их в мелодии звонка для мобильных, это развивающийся рынок. Можно заработать очень много денег...
- Да-да, отлично. Посмотрим, как ты воплотишь это в реальность!
С этими словами она поставила партитуру "Трехголосной инвенции" Баха ему под нос. Джакопо вздохнул и начал медленно играть, уверенный в себе, с врождённой естественностью. № 2 в до-минор. София осталась довольна занятиями и с остальными ребятами, включая Аличе, самую живую из девочек, которая всё время болтала о своих влюблённостях.
- Мне нравится один парень, но он старше меня.
- И сколько же ему?
- Шестнадцать.
- Аличе, но ведь он очень взрослый, он старше тебя на десять лет.
- Да, знаю. Но он сказал мне РСЯВ.
- И что это значит?
- Расти скорее, и я вернусь!
- Извини, но он сказал тебе это вот так, не зная тебя?
- Он встречается девушкой его возраста из моего дома. Мы виделись тысячу раз, потому что, когда он за ней приходит, то ждёт, ждёт, ждёт… Так что мы наконец поговорили! Я своего парня ждать не заставлю!
- Я была бы рада узнать, что ты на самом деле не заставляешь своего парня ждать, когда он у тебя появится... Но даже если ему приходится ждать, это тоже не оправдание тому, что он болтает с другой! А коли так, это значит, что между ними нет ничего серьёзного.
- Когда ты так говоришь, всё становится странным. Даже мама мне не говорит такого.