Теперь оставалось решить, как привлечь на портал читателей. На текущий момент на 'ЛитСам' их было триста тысяч. Для увеличения количества до полмиллиона, я в самое ближайшее время планировал договориться с авторами и издательствами на полную публикацию у себя самых модных книг.
Вот тут мы и подходим к главному. Давно известно, что нет таких крепостей, которые не взял бы бизнесмен за триста процентов прибыли. Для отбивки 'бабла', потраченного мной на портал, я планировал ввести градацию авторов. Писатели, получившие большинство оценок, как раз и были 'звёздами самиздата'. С остальных авторов, с читательским кругом в пять человек, я собирался брать регистрационные взносы за возможность публикации. Как я уже говорил, на портале Германа было примерно сто тысяч авторов. Откинув тех, кто мог уйти с сайта из‑за нововведений, и списав на форс - мажор ещё двадцать процентов, я получал примерно пятьдесят тысяч писателей, с которых я уже в первый месяц планировать снять по сто долларов. Так я молниеносно отбивал пятьдесят тысяч 'зелёных', что, при пересчёте на текущий курс рубля, составляло три с половиной миллиона. Мне оставалось вернуть ещё пятьсот тысяч. А для этого я планировал к чёртовой матери снести все 'стены' и форумы (обсуждайте книги в социальных сетях, на кухне, а не за мой счёт!), и на освободившемся месте построить издательство на паях с адвокатской конторой.
Но было ещё кое‑что, что я не учёл в своей схеме. Моё одиночество разъедало меня, став той хрестоматийной ржавчиной, которое превращало в грязный сток все мои встречи с женщинами. Это следовало немедленно прекратить.
К 16:00, составив в голове план разговора с Германом, натянул джинсы, ветровку, прихватил солнцезащитные очки, вызвал такси и прибыл на Ленинградский проспект, к дому четырнадцать. Отпустив водителя, направляюсь к престижной сталинской 'высотке'. Знакомый подъезд украшен чёрной с золотой табличкой 'Адвокатская контора Дробин и Ко'. Невыспавшийся, помятый, но решительно настроенный Дьячков, облачённый в костюм, уже топчется у крыльца, украшенного затейливыми латунными завитушками.
- Ты опоздал, - заявляет он мне вместо приветствия.
- Во - первых, здравствуй. Во - вторых, я‑то как раз вовремя. Это ты, как всегда, раньше всех. - Я сдвигаю очки на лоб. Солнечный зайчик, отражённый от зеркальной глади моих 'авиаторов', стреляет Герману в правый зрачок. Дьячков недовольно морщится.
- Прости, - я переправляю очки на затылок.
- Ты деньги привёз? - Герман суёт в рот сигарету.
- Если сегодня подпишешь договор, то завтра до двенадцати сделаю перевод всей суммы на твой банковский счет.
Сложив ладони лодочкой, даю ему прикурить, и, как бы между прочим, начинаю второй этап игры, начавшейся вчера в 'Стокманн'.
- Гера, а ты не против, если некоторое время ты для всех побудешь владельцем сайта?
- Тебе моё имя надо? - Герман, как хорошо тренированный пёс, тут же делает 'стойку' на мои 'бабки'.
- В принципе, не особо. - 'Ага, я всегда быстро отбивал атаку на мой кошелёк.' - По большому счёту, могу и своё имя поставить. Но, видишь ли, поскольку я хочу начать с изменений в твоём портале, то было бы неплохо оставить имя прежнего владельца сайта. Так модернизация легче пройдёт. К тому же, ты уже есть в 'Википедии'.
- Триста тысяч, - лихо объявляет Герман.
- Герыч, побойся Бога! - Я смеюсь. - Ты что, фирма 'Apple'?
- Рублей, а не евро, жмот, - недовольно бормочет Гера.
- Ну - у, - прикидываю я, - это я ещё могу. - Поправляю ремень сумки на плече. - Но, видишь ли, я не золотая рыбка, и у меня тоже есть желания. Всего три. Ну как, выполнишь?
- Это какие же? - Дьячков подозрительно косится на меня.
- Дай мне телефон той брюнетки, Наташи, - невозмутимо объявляю я.
- Чего?! - Герман выкатил глаза, как ребёнок, которому объяснили, что конфет в доме нет и не будет.
- Телефон Наташи - это, во - первых, - преспокойно продолжаю я. - Во - вторых, ты с ней больше не встречаешься.
Герман раздражённо пуляет сигарету в урну:
- Соболев, у тебя чердак сдуло?
- И в - третьих, ты с ней больше не спишь. Это всё.
- И всё за триста тысяч? - Теперь Дьячков пытается рыть асфальт каблуком ботинка. - А может, пятьсот тысяч, а?
- Гер, мы не в публичном доме, - я вздыхаю. - И, кстати, учти, что я не Наташу себе покупаю, а плачу за твоё имя. Мне нужна та ссылка в 'Википедии'.
- Тогда, гм, какого… тебе сдалась эта хитрая 'зайка'?
- А это мой личный бонус. Ну как?
Дьячков грызет губы. Я жду - я всегда умел ждать.
- Ладно, Соболев… Уговорил, - в конце концов, скрипит Герман.
И мне остаётся только поздравить себя с удачно завершённой сделкой.'
- 2 -
20 мая 2016 года, пятница.
'Сквозь кремовые шторы в спальню проник золотистый рассвет тёплого майского утра. Открыв глаза, я не спешу вставать. Лежу рядом с Димкой и, заложив руки за голову, вспоминаю свой сон, в котором мне явился тот странный, увиденный мной в 'Меге', темноволосый мальчишка. В моём видении он подошёл так близко ко мне, что я, невольно ощутив тепло и мощь его тела, почувствовала себя маленькой и беззащитной.
- Что вам надо? - едва разлепив губы, испуганно пищу я.
Он промолчал. Наклонился - и я впервые отчётливо разглядела его ярко - карие злые глаза в мохнатых и чёрных ресницах и полный, красиво очерченный рот, сжатый в тугую линию.
- Что вам надо? - Я делаю попытку сбежать, но ноги меня не слушаются, как это часто бывает во сне, когда за тобой гонятся, а ты не можешь сдвинуться с места и ощущаешь ужас.
Но брюнет отступил, чтобы сгинуть в дымке видения, а я проснулась.
И вот теперь, рассматривая мирно спящего Бергера, разглядывая его спокойное во сне лицо с едва заметной щетиной, я размышляла, чем мне запал в душу всего однажды виденный мной человек и чем он поразил меня? Своими ухватками? Тем, что ловко обворожил двух 'заек'? Но на меня, в мои разумные двадцать семь, подобные манеры уже не производили впечатления. Или же меня возмутил его внимательный и недовольный взгляд, которым он 'прошёлся' по моему лицу, груди и ногам? Но мне никогда не нравились мужчины, которые смотрели на меня, как на врага.
Ломая голову над загадкой, я невольно дождалась будильника, который противно заверещал на отметке '07:59' утра. Изогнулась, ловко прихлопнула кнопку ладонью. Поцеловала Димку, прошептала ему в ухо: 'Пора вставать', выскользнула из постели и направилась к окну, чтобы поднять шторы. Складывая тугую 'римскую' занавеску в крупные кремовые складки, слышу за спиной скрип тугих пружин и шорох одеяла.
- Катя, - игриво зовёт меня Бергер.
Оборачиваюсь. Димка, лёжа на боку, опирается на локоть взлохмаченной головой и рассматривает меня с тем особенным блеском в глазах, который предшествует сексу.
- Ты такая красивая, - продолжает Димка.
- И что? - я, не сдержавшись, фыркаю.
- Это был комплимент. А теперь иди сюда, - и Димка игриво хлопает ладонью по простыне.
- А это ещё зачем?
- Если послушаешься, то я сделаю тебе хорошо, - вкрадчиво шепчет Димка.
- Дим, вот скажи мне честно, - поворачиваюсь спиной к подоконнику и опираюсь ладонями о его гладкую пластиковую поверхность, - ты меня выбирал по какому принципу? Женщина - грелка, девушка с характером, или Катя с головой на плечах?
- Мне нужна женщина, которая мне подходит, - серьёзно говорит Бергер.
- То есть ты выбирал по принципу 'чувства - хорошо, а разум лучше'? А раз так, то я очень тебе советую посмотреть на будильник. Сколько сейчас времени?
- Мать моя в кедах! - Димка выпрыгивает из кровати и пулей несётся в ванную.
- Вот именно, - киваю я и запахиваю халат, - и мне твой секс длиной в две минуты не нужен!
Через полчаса, накормив Бергера оладьями и яичницей, всучила ему, упирающемуся, список нужных для дома покупок (пятикилограммовая бутыль 'Лоск', двухлитровый гель - концентрат 'Вернель', три килограмма картошки), после чего с чувством выполненного долга выдохнула, притащила ноутбук в комнату и устроилась на диване. Позвонила на работу, выяснила, что на меня сегодня желающих нет, распрощалась до понедельника и, наконец, занялась тем, что ещё вчера просила моя душа: с трепетом открыла файл со своим первым литературным детищем.
Мой любовный роман назывался ёмко и интригующе: '#Двое'. Внутри интриги лежала модная тема противостояния, где главный герой стал заложником обстоятельств, а героиня - его мишенью. Сюжет строился на том, что делец тридцати лет сделал 'стойку' на женщину, но был вынужден выбирать между ней и своими амбициями. Динамику развязке добавляли четыре откровенных сцены. Венчало же моё произведение искреннее посвящение: 'Дмитрию Бергеру, герою на все времена'. И вот теперь мне остаётся только разместить мою книгу на самиздатовском сайте. Но прежде, чем выносить свой роман на строгий суд читателей, я решила как следует познакомиться с порталом. И я набираю в поисковой строке уже знакомый веб - адрес. Ссылка тут же приводит меня на страницу портала 'Звёзды самиздата'.
'Не поняла… а куда делся скромный 'ЛитСам'?'
Проверяю адрес. Всё правильно, но со среды действует переадресация. Значит, хозяин сайта решил обновить портал? А зачем, спрашивается? Посерфив страницы новоиспеченных 'Звёзд', с удивлением оцениваю новый, качественный, но не перегруженный дизайн, легко запоминающийся логотип (звезда и буквы 'С' и 'И', раскинутые на лучах) и перехожу на авторскую страницу. Изучаю её и с удивлением обнаруживаю, что мне здесь всё нравится. А что читатели, как они восприняли модернизацию? Заглянула в комментарии, оставленные только на главной странице. Оказалось, практически ни один человек не остался равнодушным к новшествам. И хотя кое‑кто дал изменениям негативную оценку, подавляющее большинство сошлись на том, что владелец портала - гений.
Вот тут мне становится очень интересно, а кто такой, этот Герман Дьячков? Набираю в поисковой строке имя владельца сайта. Первая же ссылка приводит меня в 'Википедию'. Открываю статью - и замираю, как кролик под светом автомобильных фар. Ещё бы: уважаемая Интернет - энциклопедия неопровержимо свидетельствует, что креативным владельцем портала и господином Дьячковым в одном лице является - занавес, барабанная дробь! - тот самый блондин, виденный мной в 'Меге'. Потаращившись на фотографию импозантного 'старого' знакомого, всё‑таки фыркаю. Роберт Харрис недаром писал, что проделок судьбы нельзя избежать, потому что каждый из нас прикован к ней, как к движущейся тележке. Приедешь сам - или судьба притащит тебя к пункту назначения волоком.
Мысленно поблагодарив фортуну, благосклонную ко мне, пробегаю глазами пять абзацев, посвященных Дьячкову. Оказывается, Герман родился 11 марта 1989 года, в Москве, как и я. Закончив Государственный университет управления, создал свой собственный бизнес - самиздатовский сайт 'ЛитСам', который недавно прошёл монументальную модернизацию. Порылась в закладках с фотографиями Дьячкова. Перебрав три однотипных изображения, где Герман красуется в компании изящных 'заек' чисто модельной внешности, усмехаюсь, но беру этот факт себе на заметку.
Захлопнула поисковые 'окна' и принялась размышлять, каким образом в Германе уживаются несочетаемые вещи. Ему явно нравились женщины, а значит, и он должен был иметь подход к ним. Но там, в 'Меге' Дьячков удовлетворился выбором, сделанным за него мальчишкой. Так неужели Дьячков привык быть на вторых ролях? Но бизнесмены - это всегда лидеры, и это я хорошо знала по своему Димке. Так в чём же дело? Раскладывая так и эдак не состыковывающийся пасьянс, я так и не придумала вразумительного объяснения. В конце концов, махнула на всё рукой и зарегистрировалась на портале. Получив доступ к авторской странице, подумала - и добавила туда свою собственную фотографию (портретный снимок, сделанный Бергером - так, ничего особенного). После чего отыскала кнопку 'выложить книгу' и 'влила' в 'Звёзд самиздата' свой роман. Секунд через пятнадцать мелькнула иконка входящей почты. Открыв приложение, вижу ответ от 'Звёзд самиздата'. 'Уважаемый автор', - читаю я очень пафосное начало. Поздравив себя с тем, что Димка посоветовал мне такой великолепный сайт, быстро пробегаю письмо глазами - и окаменеваю. Ещё бы: мой личный 'звёздный час' длился всего три секунды!
'Уважаемый автор, - сухо гласит короткий ответ, - главный редактор портала, г - н Дьячков, получил Вашу заявку на публикацию. К сожалению, в настоящее время Ваше произведение не может быть размещено на сайте. За разъяснениями рекомендуем обратиться к главному редактору и владельцу портала, так как политику работы с новыми авторами с 18 мая 2016 года определяет лично он. С уважением, модератор 'Звёзд самиздата''.
'Ну ничего себе…'
Первым моим устремлением было послать 'Звёзд самиздата' в… куда подальше, и попытать счастья в каком‑нибудь ином, менее 'звёздном' месте. Вторым моим желанием было позвонить Бергеру и высказать Димке всё, что я думаю по поводу его советов. Вместо этого сбросила с колен ноутбук, побегала по комнате и пару раз мысленно 'приложила' Димку, 'Звёзд' и непостижимого Дьячкова. Наконец, взяла себя в руки и вернулась к компьютеру. Разглядывая письмо, срубившее мои белые крылья, я размышляла о том, почему придурок Дьячков не принял мою книгу? Ведь в ней было учтено всё: и динамичность сюжета, и реалистичность характеров, и даже модный жанр. Но роман, тем не менее, был отвергнут. Из‑за чего? И тут мне припомнилась одна из первых лекций, прослушанных в институте.
' - Коллеги, - пожилой профессор расхаживает по миниатюрной сцене огромного зала кафедры современной русской литературы, - запомните раз и навсегда: вы можете писать книги, которые заслужат признание профессиональных критиков. Вы можете даже получить Букеровскую премию или же Нобелевскую премию по литературе. Вы можете публиковаться только в самых крупных издательствах и получать солидный гонорар, но если вас не будут читать, то, как автор, вы - никто. Без читателей вы просто не существуете'.
Тогда, сидя за длинной партой и разглядывая в огромном университетском окне ясное, синее небо, я отчётливо, раз и навсегда, сформулировала свою жизненную цель. Я хочу стать читаемым автором. Именно поэтому я так долго училась писать. Именно поэтому я не поставлю крест на своём первом романе. Это было просто выше моих сил. А значит, мне предстояло бороться за то, во что я верила. И начать я должна была с себя: забыв о гордости, выслушать мнение владельца сайта. Не зря же, в конце концов, этот странный Дьячков, судя по письму модератора, был готов ответить мне на претензию?
Вот так, вооружившись скромностью, мудростью и несвойственным мне терпением, я скопировала адрес Дьячкова в почту и написала: 'Уважаемый Герман, спасибо за ответ. Мне искренне жаль, что моя книга Вам не понравилась. Не могли бы Вы пояснить мне, что я должна исправить в ней с тем, чтобы моё произведение было опубликовано? С уважением, Екатерина DUO'.
Я отправила письмо, и теперь мне оставалось только ждать ответ.'
Глава 3. Эпиграф
Эпиграф - это изречение, краткая цитата перед книгой или его частью, характеризующая основную идею произведения.
- 1 -
20 мая 2016 года, пятница.
'В пятницу вечером, окончательно одурев от объяснений с тупым модератором, втолковал ему, что если он не придёт в себя, то я его просто уволю. После чего дело пошло быстрей: появились и требуемый мной шаблон, и служебное рвение. За пять минут получил список неактивных авторов, который до этого просил полчаса. Ещё через час вычленил тех, кто не представлял свою жизнь без 'ЛитСам' и скопом направил всей группе письмо с предложением заплатить регистрационный взнос. Ответы (как и денежный ручеёк) полились рекой. Письма я перепулил в модератора (пускай кувыркается), а сам сложил 'процентовку' тех, кто обещал заплатить. Просчитав, что уже в следующую среду у меня на кармане будет сорок тысяч 'зелёных', поздравил себя с тем, что нюх снова меня не подвёл, и с неохотой взялся за то, от чего полдня бегал. Мне предстояло просмотреть книги новых авторов. Для начала разложил 'прозы' по жанрам. Тех, кто писал интеллектуальные детективы или современную прозу, сразу поставил на ленту. По тем, кто работал в жанре 'приключения' и 'фэнтези', сделал отметку 'подумать'. Сочинения тех, кто 'катал' любовные романы, решил почитать завтра.
Потерев воспалённые глаза, собираюсь пристроить планшетник на подзарядку, когда замечаю письмо, направленное мне некой Екатериной DUO. 'Ё - моё, ну и фамилия… Это ещё кто?'
Но ник меня зацепил и я, чисто из спортивного интереса, открываю имейл. Читаю: 'Уважаемый Герман, спасибо за ответ. Мне искренне жаль, что моя книга Вам не понравилась. Не могли бы Вы пояснить мне, что я должна исправить в ней с тем, чтобы моё произведение было опубликовано?'
'Ну ничего себе… Самоуверенная особа.'
Так, а мне‑то что делать? Сразу послать её, или попросить заплатить мне? Или же сначала взглянуть на то, что она написала? К последнему меня склоняет тот факт, что современные любовные романы сейчас на пике моды.
Вздохнул и с ногами завалился на диван. Пристраиваю планшетник к колену, и, готовясь 'насладиться' 'шедевром', открываю первую страницу романа '#Двое'. Мой взгляд тут же падает на эпиграф: 'Дмитрию Бергеру'. Зажмуриваюсь. Через секунду перечитал посвящение. Нет, я не ошибся: действительно, книга посвящена именно Дмитрию Бергеру. На сетчатке моих глаз немедленно встаёт та женщина. Впиваясь ногтями в зелёную обивку дивана, резко сажусь. Замечаю, что мои руки начинают мелко дрожать, а костяшки пальцев белеть. Отбрасываю планшетник, как ядовитую гадину, в сторону. Запустил пальцы в волосы, стиснул зубы, закрыл глаза…
Когда и как мужчина выбирает себе женщину?
- Мама, с днём рождения! - Прижимая к груди корзину роз, я взлетаю на крыльцо аккуратного двухэтажного домика из красного кирпича, где живут мои родители.
- Тёмочка, мальчик мой, приехал! Здравствуй… О, какие цветы! Спасибо за то, что помнишь, как мне нравятся розы. - Мама потянулась за цветами и за моей головой, чтобы поцеловать меня в щёку.
- Как жаль, Вы не сказали мне, что у Вас день рождения, - услышал я позади низкий чувственный голос. - Я бы не стала бы вам мешать и зашла со своим вопросом попозже.