- Снять её не удастся, - заметив мои трепыхания, со вздохом известил ректор, и поймав мой недоумённый взгляд, пояснил: - Снять сможет либо тот, кто надел, либо… либо с вашего бездыханного тела.
- Оптимистично… - тихо прошептала я.
Казалось, эта штука живая и в один не самый прекрасный миг может затянуться потуже и всё. Очевидно, мой страх явственно отобразился на лице, и этот заботливый пожилой человек, произнёс:
- Вы добрая, хорошая девушка. А истории прежних владельцев амулетов, мягко говоря, жуткие. За ними охотились не ради артефактов, а для того, чтобы предотвратить творимый кровавый беспредел. Всё самое тёмное в их владельцах вылезало наружу, помноженное на неимоверную силу, даруемую артефактом. Уже несколько тысячелетий все три предмета считали безвозвратно утерянными. И вот один из них оказывается во владении студентки нашей гимназии. Здесь вы будете в безопасности. Мы усиливаем защиту периметра.
Ректор немного помолчал, но и прибывающая в шоке я тоже не знала, что сказать. Встав, пожилой человек ободряюще улыбнулся, и направляясь к двери, на ходу произнёс:
- Вы не из нашего мира и могли не знать. Наш долг предупредить.
- Спасибо, - только и смогла выдавить я.
Побрела в спальню, да так на пороге и застыла. Этот разгром… Да и вообще помещение в целом напоминало о побывавших здесь богах. Не особо задумываясь (может амулет подействовал?), я создала портал, и шагнув внутрь, очутилась на кухне родительской "элитки" и под прицелом метающего не самые добрые взгляды отца уставилась на выронившую из рук кружку, жутко побледневшую маму.
- Нам надо поговорить! - заявила я.
И что на меня нашло? Ведь хотела же провернуть всё аккуратно, без шокотерапии…
- Как ты посмела заявиться сюда таким образом! - вместо приветствия взревел явно взбешённый отец.
- И тебе привет, папуля, - бросаясь к начинающей подозрительно сползать на пол маме. - Не держал бы меня и маму в неведенье, никаких проблем не возникло бы! - выпалила и, мельком взглянув на отца, отметила, что он явно в замешательстве.
- С кем ты связалась? Мать сказала - у тебя роман, ты куда‑то укатила… но чтобы туда?! Откуда это синее пламя? Кто посмел таким способом тебя перемещать?
- Тебя именно это интересует больше всего? Не то, что по твоей вине я двадцать лет не знала о своей истинной природе и возможностях. Не то, что мама до сих пор не подозревает, кем является на самом деле. Для тебя важно лишь это?
Мама пришла в себя, и упёршись локтями в столешницу, закрывая руками лицо, молчала. Воспользовавшись тем, что она, в отличие от отца, не смотрит, я устроила для него маленькое показательное шоу: выставив указательный пальчик, зажгла на кончике небольшой синий огонёк, дунула, словно желая потушить, и оторвавшееся пламя, начиная разрастаться, увеличилось в объёме, приобретая форму символического сердечка.
- Портал тоже твоих рук дело, - не столько спросил, сколько уточнил отец.
Киваю. Молча жду продолжения. И вдруг замечаю промелькнувшие в его глазах знакомые фиолетовые всполохи.
- Эмг… и что это было? - вопрошаю, и теперь непонимание светится уже во взгляде отца. - Твои глаза. Они горят. Почти… почти как у богов.
Мама отрывает руки от лица и как‑то странно смотрит сначала на меня, потом на мужа, затем обхватывает свои плечи руками, и наконец‑то спрашивает:
- Вы ничего не хотите мне рассказать?
Молчу. Надеюсь, что отец начнёт первым, но он не спешит.
- Мам… наш мир не единственный…
- По телевизору об этом немало говорят. И что?
- Магия реально существует, - добавляю, а она кивает соглашаясь. Вот только понимает ли, о чём я? Вопрос спорный, но я продолжаю: - И ты наследница трона в одном из государств на планете Карпег.
Отец дёрнулся от этих слов, мама же загадочно улыбнулась и всё. Как хочешь, так и понимай. Могла она, в четырёхлетнем возрасте очутившись здесь, помнить о том, что было до? Может да, а может и нет. Тогда что значит эта улыбка?
- Ты сказала Карпег? - переспросил отец. - Наследница трона? Она же обычный человек…
- Не более обычный, чем ты или я. И да, я хотела, чтобы этот разговор происходил иначе. Но знаешь, папа… это уже перебор. Как, по–твоему, должен чувствовать себя сверх меры магически одарённый оборотень, до своего двадцатилетия пребывавший в уверенности, что этот мир единственный, что магия существует только в фантазиях писателей, и вообще он обычный человек? А потом - упс! Здравствуй иной мир! Привет магия! Я подружилась с привидением, папа! И там… даже рядом с такой заядлой атеисткой как я, постоянно трутся какие‑то боги. А–а-а…. чуть не забыла про Верзауля! - при упоминании этого имени отец явно вздрогнул. - Не надо отговорок. Объясни, что означает мерцающий в твоих глазах огонь, зачем ты похитил маму, и почему всю жизнь скрывал истину.
Мне действительно было обидно. За то, что он скрывал правду, за то, что скорее всего является совсем не тем, кем я его считала.
- Это началось двадцать пять тысяч лет назад, - вздохнул отец, а я едва не взвыла: "Ну почему все норовят рассказывать истории с таким длинным историческим прошлым?" - Я был единственным, это было непросто. Я совершил глупость: возвысил одного из смертных, даровав ему божественную силу, - "Ох, ёшки–матрёшки, папанька‑то у меня покруче всех известных мне богов будет… Охренеть! Хотя… с учётом последних событий, стоит ли чему‑либо удивляться?" А тот продолжает: - И всё было почти хорошо, но настали смутные времена, мы не справлялись. Артан, тот самый, возведённый мною в ранг богов, предложил ещё пять кандидатур. Я согласился.
- Древние мифы - это здорово, пап, но я устала, - отметив про себя инфу о давнем знакомстве божественного кошака с моим отцом, проворчала я. - Ты всегда требовал выражаться чётко, кратко и по существу. Не отступай от собственных правил.
- Около пятнадцати тысяч лет назад…
- Пап… - искренне сожалея, что заблаговременно не поинтересовалась этой историей ещё в гимназии, но сейчас её слушать желания не было. - Допустим, началось великое божественное противостояние. Допустим, ты был богом изначальным. Предположим, тебя подло низвергли с подачи этого драного котяры, - перечислила я свои догадки, и судя по удивлению на папином лице, угадала. - Опусти подробности давно минувших дней. Как ты очутился именно здесь? Зачем выкрал маму? Почему держал нас в неведении?
- Меня убить не могли, да многие и не хотели, потому просто изгнали, - сократил историю он. - Скитаясь по мирам, случайно наткнулся на этот. Здесь у меня почти не было сил, - сообщил он и так известное на примере Кхёрна. - Лишённый магии, искал способ убраться прочь, но встретил её, - взгляд на маму. - Понятия не имел: кто она? Откуда? И тем более не воровал, - понимаю, что раньше отец никогда не врал, но как оказалось, очень о многом он просто умалчивал, однако именно сейчас так хотелось ему поверить… - Ощутил в ней что‑то родное и не смог уйти, - и столько тепла, столько нежности в обращённом к жене взгляде. - А не говорил потому… просто… так для вас было безопаснее.
- Рада, что теперь у нас нет секретов, - говорю, а сама обнимаю так до конца и не пришедшую в себя в маму.
Её можно понять. Если к моим фантазиям она с детства привыкла, то говорящий столь странные вещи отец - это уже не шутка. Ему вообще юмор не свойственен. Вечно серьёзный, рациональный, практичный, в чём‑то даже топорно–прямолинейный, но при этом безмерно обожающий свою супругу мужчина был элементарно неспособен на розыгрыши. А значит, как бы всё нереально ни звучало, как бы ни хотелось отмахнуться, но приходилось признать: всё это правда! Сидящая рядом со мной бесконечно родная женщина постепенно усваивала услышанное, и по мере осознания на её не тронутом возрастом лобике отчётливо проявлялись свидетельствующие о сильнейшем мозговом штурме морщины.
- Так это… что же выходит? Есть ещё какой‑то мир, как там его… - наконец‑то заговорила она.
- Карпег, - в унисон ответили мы с отцом.
- Ага. И по сколько лет там люди живут?
- Людей там как бы и нет, - заикнулся было папа, но напоровшись на какой‑то изучающий мамин взгляд, тут же умолк.
- Эм… но если я оттуда… а я явно человек… значит… его населяют зелёные человечки, и над моими родителями проводили эксперименты? - предположила мать…
М–дя… вот это воистину тяжёлый случай. В дальнейшем потоке своих предположений она превзошла даже Алсею с её талантами из ничего развивать проблему века. Разговор затянулся до утра. Собственно, лично я больше ничего нового не узнала. А вот родители… в особенности мама оказалась по самые уши завалена информацией. Отец в какой‑то момент упёрся, категорически отказываясь возвращаться на Карпег. И именно тогда, взглянув на свои руки, я заметила кое‑что новенькое, то, что заставило улыбнуться, а в душе вмиг разлилась волна нежности и тепла. И да, я пошла на шантаж. То есть привела последний и самый веский, как мне казалось, аргумент:
- Я вышла замуж, - выставив перед родителями ручку со вновь обретённым обручальным кольцом, известила я и призадумалась: "Хоть убей, не помню, когда оно вновь появилось на мне? Чудеса, да и только!"
Их реакцию надо было видеть! Описать словами это нереально. И пользуясь произведённым эффектом продолжила:
- Папа, мама… Я безумно люблю мужа, и он меня тоже… мы счастливы! Но…
Действительно абсолютно не радовало то, что произошло накануне моего появления здесь, и тем более перспектива и в дальнейшем поддерживать столь тесные отношения ещё с одним богом, и в итоге… я расплакалась. И ведь знала, что в нашей как оказалось, мягко говоря, ненормальной семье это запрещённый приём, но не сдержалась. И если быть честной, то поступила я меркантильно и подло. Стоило осознать то, кем является мой отец, и вдруг пришло решение наиглавнейшей моей проблемы: "Он способен повлиять на Артона!"
- Что "но", девочка? - вопросил отец, вмиг очутившийся возле шмыгающей носом меня.
И как назло, горло от обиды на всё и вся сдавило, и слова выжать из себя не могу. Оттягиваю ворот, открывая его взору подаренный божественным кошаком амулет.
- Кто!? Кто посмел!? - взревел отец.
- Артон, - жалобно выдавила я и вдруг… не сумела сдержать улыбки.
Сейчас взор отца вновь полыхал фиолетовым, и почему‑то я была уверена, что именно этот оттенок фиолетового ассоциируется с гневом. И почему‑то представилось то, чего никогда в жизни не было: как будто я школьница, и стою перед взбешённым директором школы, которому только что настучала на дёргавшего меня за косички старшеклассника. Вот и сейчас в реальной ситуации ощущение было такое, что одному из Карпегских божков ну оче–е-ень не поздоровится, и в самом лучшем случае его ждёт отчисление!..
Глава 15 Возвращение в родные края
Проснулась я в своей родной кровати, в моей любимой ночнушке, и в наипрекраснейшем настроении. Кто‑то уже давно раздвинул шторы, и на лакированном полу игралась целая толпа солнечных зайчиков. Вспомнился минувший сон. Такой реалистичный! Насыщенный запахами, цветами и вкусами. Это была настоящая сказка: с эльфами, привидениями, богами и магией. Сладко потянувшись, словно окрылённая взлетаю с постели и в полной уверенности, что никого дома нет, топаю на кухню, а там…
Всё наше невеликое семейство оказалось в сборе. Что‑то увлечённо обсуждающие приглушённым шёпотом родители даже не сразу обратили на меня внимание. Странно было видеть отца дома, ведь этот заядлый трудоголик пропадал в своей фирме даже в выходные и, пожалуй, я даже не смогла бы припомнить такого случая, чтобы вот так, днём, он оказался здесь. Однозначно что‑то случилось. Осталось выяснить - что.
- Проснулась? - как всегда лаконично констатировал отец. - Одевайся. Мы возвращаемся.
- Куда? - непонимающе так смотрю: "Ведь наш дом здесь?" - последнее озвучить не успела.
- На Карпег, - ответила за него мама, а я…
Я как стояла возле стеночки, так и села. Да–да, на пол. Табурета поблизости не оказалось. Смотрю и не понимаю: меня что, разыгрывают? Но нет. Отец на такое явно неспособен. Тогда что? И вот тут на меня с новой силой обрушилось всё то, что ещё пять минут назад казалось сном. Одного взгляда на папу и маму хватило, чтобы понять: моя шизофрения прогрессирует слишком быстро. Ещё и взгляд цепляется за непривычный элемент в интерьере: здоровенный плюшевый мишка! Тот самый, о котором я мечтала во втором классе. Хм… может у меня и паранойя, но убравшей весь хлам из дома домработнице однозначно респект.
И в конце концов, ну и пусть у меня шизофрения… Но чёрт бы её побрал! Она такая увлекательная… Со скоростью ветра отрываю пятую точку от довольно прохладного кафеля и мчу в комнату.
А мысли повернулись совсем в другое русло. Элифан… он был в тяжёлом состоянии, а потом и вовсе потерял сознание. Простит ли меня за Кхёрна? Думаю - да, ведь решение было хоть и нелёгким, но обоюдным. Примет ли меня обратно? Взгляд остановился на мерцающем на пальчике колечке, и на душе вновь стало легко и светло, но вдруг… словно кошки внутри заскребли… вспомнились разгромленная спальня и бог с пылающими синим пламенем глазами. И пришло понимание: я не имею права скрывать от Элифана случившееся. В конце концов, если любит - поймёт. Вот только где найти смелость, чтобы признаться?
- Ты собралась, дочь? - донёсся из‑за двери голос явно пребывающего в нетерпении отца. Выхожу из комнаты. Он стоит, придерживая нервно переминающуюся с ноги на ногу маму. - У меня там один должничок остался. Теперь их два, - зловеще полыхнув фиолетовыми глазами в сторону моей шеи, где под высоким воротничком прятался злополучный амулет, известил он. - Открывай портал, дочка. У меня здесь такой возможности нет.
Открываю, и так ясно, что спорить бессмысленно. Вваливаемся в мою гостиную при гимназии. Ну не тащить же их без спроса сразу к мужу в замок. А у самой в голове какая‑то мысль на крае сознания бьётся, но никак не удаётся её ухватить. И тут доходит: он сказал ещё один должник? То есть, не Артон виновник его свержения? Недолго думая, хватаю со стола учебник истории, и на ходу крикнув: "Будьте как дома!", - убегаю в ванную, по дороге отмечая, что в спальне уже наведён порядок, и ничто не напоминает о минувших событиях.
- С мужем познакомить не желаешь? - доносится из‑за двери.
"Желаю, желаю", - бурчу себе под нос, энергично перелистывая оглавление. Вот и она, эта давняя, но незабвенная в этом мире война. И… о боги! Выходит, за папочку‑то я уже отомстила! Раз пять… пробегаю глазами столь поразившие меня строки: "…инициатором великого противостояния стала возглавившая в дальнейшем пантеон божественная сущность, известная под именем Кхёрн…"
- Вот же гадёныш! И тут нагадить успел… - с усмешкой констатирую, и вот такая вся из себя загадочная и улыбчивая являюсь пред очи ничего не понимающих родителей. - Папуля, - моя улыбка становится всё шире и всё ехиднее. - Про Кхёрна можешь забыть…
- Такое не забывается! - рычит отец.
- Он и так уже никто, - невинно пожимаю плечиками. И да, мне действительно жаль павшего бога, он уже сполна расплатился, не хватало бедолаге ещё и отцовского гнева отведать. А вот папа, явно моего мнения не разделяет. - Пап, он больше не бог.
- Как? Когда? Кто?..
Короткие, сухие вопросы сыпались как из рога изобилия, и такая скромная я, потупив взор, призналась:
- Вчера. Трудно сказать - как, но виной тому я, пап. Считай, вы квиты. Ему и так низко падать пришлось…
- А я в своё время высоко взлетел его стараниями? - всё ещё не веря и не желая понимать, почему его дочь встаёт на защиту кровного врага, вопрошает полыхающий гневным взором отец.
- Ну… если бы не он… ты бы не встретил маму, - нажала я на святую мозоль, - и не появилась бы я! - контрольный выстрел в мозг возымел своё действие: в глазах отца на смену гневу пришло замешательство.
- Ладно. Не знаю, чем он тебе угодил, но будь по–твоему, - кивнул отец. - Значит, здесь и жила моя дочь всё это время… Неплохо, - окидывая взором окружающую обстановку, констатирует он. - Подойди‑ка ко мне, девочка.
Оттягивает воротничок, его рука касается амулета, в глазах загорается уже знакомое фиолетовое пламя, губы что‑то шепчут.
- Что это за место? - рассматривая с недоумением стопку учебников на столе, поинтересовалась маман.
- Женский корпус общежития гимназии Стихийной магии, - ответила я. - И ваша дочь - подающая большие надежды студентка первого курса, - да–да, знаю, нескромно! Но зато как приятно видеть восхищение в родительских взорах… - Пап, ты уже закончил? - кивает. - Вы подождите, я к Элифану. Посмотрю, как он там, ну и…
- И предупредишь, что твоя семья жаждет срочно познакомиться с новой роднёй, - перебил не терпящим пререкания тоном отец.
- И это тоже, - уже проскальзывая в портал, соглашаюсь.
Не успел за моей спиной погаснуть божественный огонь, как моё тело уже оказалось заключено в сильные мужские объятия. Ощутив, как подгибаются ноги, прильнула к любимому, вдыхая такой родной запах.
- Я с ума сходил, - хрипловато шепчет мне в ухо магистр. - Пришёл в себя. Говорят, ты в гимназии. Я туда. Тебя нет. Вспомнил как ты ко мне прилетала, не получилось. Решил, что не дано, но стоило подумать про твою подружку эльфийку и… в общем, заодно познакомился с вашей Каргулей. Но к тебе портал так и не возникал. Это пугало…
- Прости, - выдыхаю, вспоминая моё первое появление в этом мире и удивление ведьмы, вызванное тем, что Альранд сумел не только посетить наш, но и притащить меня с собой. - Я была дома.
Облегчённый вздох, и его губы, заставив меня блаженно прикрыть глаза, легко коснувшись моих волос, скользят по виску, нежно целуют. А я… я замерла словно замороженная. Ответить на его ласку сродни предательству.
- Прости, - опуская лицо, шепчу.
- Это ты прости, я не должен был ему уступать… - по–своему истолковал моё поведение муж, и столько боли в таком любимом голосе, что сердце сжимается.
- Нет… - перебиваю. - В этом твоей вины нет. Это было моё решение.
- Мне тяжело… - шепчет Элифан, а мне от его слов ещё больнее становится. - Я никогда прежде не любил. Мне было всё равно: с кем спят те, кто порою делят со мной постель. Ведь и я им верность не обещал. С той поры, как встретил тебя, всё изменилось. У меня не было других женщин. Я сходил с ума, понимая, что он касается твоего тела… - после этих слов, вся заготовленная заранее речь про божественного кошака как‑то вмиг забылась. - Так что ты хотела сказать, милая?
- Леди Моргана… - ляпнула первое, что пришло в голову.
- Она в прошлом, любимая, - и очередной сводящий с ума поцелуй, вот только я вновь, не позволяя себе окончательно растаять в его объятиях, уворачиваюсь.
- Твоя любовь не настоящая, - сама того не ожидая, выдаю. - Это она тебя ко мне приворожила.
Сказала и с тревогой наблюдаю за его реакцией. А она, мягко говоря, неправильная какая‑то: на губах магистра заиграла довольная улыбка, и последовало странное:
- При встрече… поблагодарю за столь чудесный прощальный подарок!