Чтобы посадить Нейлора как надо, понадобились усилия всех троих, но наконец маму удовлетворил результат.
- Вот так, хорошо. Кьяра, поднеси к его губам стакан, пусть пьет мелкими глотками.
- Джон, ты с нами? - спросила я чуть громче, чем обычно.
Он открыл глаза.
- Выпей, это должно тебе помочь. Ты уже его пил, только я не говорила, что это пойдет тебе на пользу.
- Что это? - прошептал Джон.
- Папино кьянти, сгущает кровь.
Эл вздохнул, без слов выражая сомнение, мама повернулась и дала братцу подзатыльник.
- А ты не умничай, мистер Всезнайка!
Нейлор сделал глоток, поперхнулся, перевел дух, потом глотнул еще.
- Ма, сколько ему нужно выпить? - спросила я.
Она внимательно посмотрела на Нейлора, потом на стакан в моей руке, словно действительно рассчитывала дозировку.
- По крайней мере половину стакана. Он потерял много крови.
Нейлор не открывал глаза, но понемногу отхлебывал. Эл сидел на кровати рядом с Джоном, удерживая его руку в приподнятом состоянии, и зажимал рану. Я видела, как он придвинулся ближе, приподнял полотенце и встретился взглядом с мамой.
- Кажется, кровотечение уменьшается, - сказал он. Ма кивнула.
- Скажи спасибо своему отцу, мистер Всезнайка! Она посмотрела на часы и повернулась ко мне:
- Кьяра, а не пора ли тебе на работу?
- Я не собираюсь идти на работу, когда он в таком состоянии.
Нейлор, по-видимому, уснул, откинув голову на подушку.
- Вот как? - Эл вскинул брови. - И как ты объяснишь свое отсутствие боссу? Скажешь, что не можешь выйти на работу, потому что у тебя дома лежит полицейский с огнестрельным ранением? Ты хочешь привлечь внимание к тому, что здесь происходит?
- Конечно, нет, Эл, я скажу, что заболела. Брат фыркнул.
- Очень оригинально! Ты что, вчера плохо себя чувствовала? Думаешь, найдутся простаки, которые не знают этой отговорки?
Об этом я как-то не задумывалась.
- Кьяра, ты вляпалась в глубокое дерьмо, или сама еще этого не заметила? Ты не обращала внимания на то обстоятельство, что как только ты предпринимаешь что-нибудь, имеющее отношение к расследованию убийства твоей подруги Руби, тут же страдает кто-нибудь еще или ты сама?
"Или кого-нибудь убивают", - подумала я, вспомнив Уоннамейкера Льюиса.
- Кьяра, это опасно, а нам нужно действовать осторожно. Иди на работу. Совсем ни к чему, чтобы кто-нибудь совал сюда нос и задавал вопросы, особенно если мы собираемся прятать полицейского с огнестрельным ранением.
- Ну ладно, ладно, уже иду, только не надо больше проповедей!
- Кьяра, я всего лишь прошу тебя пораскинуть мозгами. Ты разворошила осиное гнездо, и кому-то здесь это очень не понравилось.
Перед тем как ехать в клуб, я еще раз зашла к себе в комнату и присела на край кровати. Джон спал, к его лбу прилипла прядь влажных каштановых волос. Я нагнулась и поцеловала его в щеку. Джон открыл глаза, посмотрел на меня и слабо улыбнулся.
- Ты очень красивая, - прошептал он.
Я была уже в облике Кьяры - Королевы Ночи, напудрилась, надушилась, распущенные белокурые кудри ниспадали на плечи, все тело было натерто ароматическим лосьоном с блестками. Джон поднял здоровую руку и погладил меня по щеке, провел пальцами вниз по шее, по плечам.
- Знаешь, почему я это сделал? - спросил он. Чтобы расслышать, мне пришлось наклониться к нему поближе.
- Что именно?
- Поцеловал ту женщину.
- Вот именно, почему ты это сделал, змей?! - Я шутила - отчасти.
- Мне хотелось тебя разозлить.
- Если так, ты отлично справился с задачей! Джон улыбнулся. Этот негодяй еще смел улыбаться!
- Знаю. - Он посерьезнел и нахмурился. - Если бы ты на меня не рассердилась, меня могли бы убить. Если бы ты раскрыла мое прикрытие… - Не договорив, он закрыл глаза и после короткой паузы прошептал: - Спасибо.
- На здоровье, герой. - Я снова наклонилась к нему и поцеловала, на этот раз в губы. Давно известно, что я питаю слабость к мужчинам-страдальцам. - Спи, я постараюсь вернуться как можно скорее. - Я не была уверена, что Джон меня слышал, похоже, он снова заснул. - Вернусь и заберусь к тебе в кровать, - добавила я.
Реакции не последовало, и я собралась уходить. К моему удивлению, Джон снова подал голос:
- Надеюсь, обнаженная.
- Мечтай, мечтай, дружище. Ты еще не имел дела с такими женщинами, как я, уж не знаю, хватит ли тебе пороху.
- А ты меня испытай, - прошептал Джон.
Я поняла, что мой детектив пошел на поправку.
Глава 28
Босс был не в духе. В этом не было ничего необычного, не удивлял меня и объект его недовольства - я. Каким-то образом я ухитрялась разозлить Винсента почти каждый раз когда он меня видел. Меня это мало волновало, чего нельзя было сказать о Винсенте.
- Послушай, Кьяра, - наставлял он меня, - гоночный трек "Дэд лейке" - крупный заказчик, я хочу поддерживать с ним хорошие отношения, а ты мне нисколько не помогаешь.
Разговор происходил не в его кабинете, мы стояли в коридоре за углом у главного входа. Мимо нас проходило много народу, прямо как на вокзале. Мне-то на это наплевать, но Винсент бесился: не хотел, чтобы работники клуба а тем более клиенты были в курсе его дел.
Я топнула ногой, обутой в черную туфельку на шпильке, поправила браслеты и бусы - атрибуты моего костюма тигрицы - и приготовилась к прыжку.
- Мне плевать на то, что ты думаешь! Никаких денег на свете не хватит, чтобы заставить меня еще раз выступать на этом чертовом треке!
Винсент заиграл желваками, та часть лица, которая не была скрыта от меня огромными темными очками, приняла аполексический багровый оттенок.
- Микки Роудсу нужна именно ты, - прорычал он. - Он хочет в некотором роде отдать дань памяти Руби и заодно показать всем болельщикам, что они могут спокойно ходить на трек, что там им ничто не угрожает. Он считает, если ты выступишь, это как раз задаст нужный тон.
- Гамбуццо, это не мои проблемы.
- Лаватини, так ты хочешь, чтобы я выложил все напрямик? - взорвался Винсент, брызжа слюной. - Ну, получай. Если вечером в следующую среду ты не явишься на трек, я… - Он выдержал паузу, провоцируя меня вставить словечко.
- И что же ты сделаешь, Гамбуццо? Уволишь меня?
- Вот именно, уволю! Я ухмыльнулась.
- Отлично, это будет очень мудрый деловой ход с твоей стороны. Валяй, увольняй ведущую танцовщицу на том основании, что она отказалась выступать на месте, где была убита другая твоя танцовщица. Представляешь, как это будет выглядеть со стороны? И кто после этого захочет на тебя работать? Хорош владелец клуба, для которого его танцовщицы значат так мало, что он посылает их в самое пекло!
Вокруг нас стала собираться толпа. Дикарка Тоня остановилась рядом со мной, поигрывая бутафорской дубинкой с таким видом, будто собиралась пустить ее в ход. Марла тоже подошла, эта явно была на стороне Винсента, но Тоня так на нее зыркнула, что та отскочила на добрых три фута.
- Полиция знает, кто убил Руби, - заявил Винсент. - Рой Делл объявлен в розыск, теперь он скорее придет в церковь, чем сунет нос на трек. Кьяра, тебе ничто не угрожает, ты просто раздуваешь из мухи слона, и я не собираюсь слушать эту чепуху. В среду вечером ты должна быть на треке как штык и мило улыбаться, иначе останешься без работы. Не забывай, ты пока еще работаешь на меня, а у нас здесь не Диснейленд.
Я чувствовала, как во мне все вскипает. Даже при желании я уже не могла бы сдержаться. У Кьяры Лаватини есть гордость, она не собирается ни перед кем ползать на брюхе.
- Я тебе не рабыня, Гамбуццо, - закричала я. - И можешь поцеловать меня в задницу, потому что я увольняюсь!
Мне самой не верилось, что эти слова сорвались с моего языка, но это было уже не важно. Я круто развернулась и под одобрительные возгласы моих сторонников зашагала в сторону гримерной. Все голоса перекрыл голос Винсента:
- Вернись сейчас же, Лаватини! Ты не можешь уволиться, я сам тебя увольняю!
Не оглядываясь, я шла с высоко поднятой головой. Зайдя в гримерную, стала собирать вещи. Два года я отдала этому человеку, и вот теперь все кончено. Он мне не нужен, я найду новую работу хоть завтра. Меня уже больше года как приглашают в одно популярное шоу, любой клуб в округе будет счастлив взять меня. Обойдусь без Винсента!
Побросав костюмы в сумку, я уселась перед зеркалом и стала снимать тонкий слой грима, при этом я разговаривала сама с собой и даже не заметила, что в комнату кто-то вошел. Только подняв голову, я увидела Ральфа. Он стоял рядом, глаза от ужаса стали как блюдца. Мне вдруг стало жаль парня.
- Ну, и на что ты так смотришь?
- Кьяра, - пролепетал он дрожащим голосом, - не уходите, прошу вас.
Я посмотрела на своего рыжеволосого веснушчатого поклонника, было в нем что-то трогательное, и мое сердце растаяло.
- Ральфи, я уже не могу остаться, я должна уйти, это дело принципа.
Он сглотнул и посмотрел мне прямо в глаза.
- Все дело в гордости. У вас с мистером Гамбуццо всегда так было, почему же на этот раз вы решили уйти?
- Потому что я сказала, что уйду.
Аргумент прозвучал не очень убедительно, и мы оба это сознавали. В гримерную стали понемногу стекаться другие танцовщицы, они останавливались рядом с Ральфом и смотрели на меня так же, как он. Как же, мамочка их бросает!
- Извините, ребята, - сказала я, перекидывая через плечо ремень сумки. - Я не могу допустить, чтобы он со мной так разговаривал. Когда-то надо положить этому конец.
Я протиснулась через небольшую толпу, вышла в коридор, дошла до двери черного хода и очутилась на улице. После клуба тишина казалась оглушительной.
- Иди, не останавливайся, - приказала я себе, - и не оглядывайся.
С каждым моим шагом сумка с костюмами и гримом становилась тяжелее. Путь через автостоянку казался бесконечным. Наконец я швырнула сумку на заднее сиденье, села за руль и рванула с места, прочертив покрышками полосы до самой Томас-драйв. Со стоянки за мной выехала еще одна машина, седан без опознавательных знаков. Опять Уилинг.
- Пошел в баню! - крикнула я ветру. - Пошли они все! К черту все это!
Я повернула на Миракль-стрип - длинный пляж Панама-Сити, вдоль которого расположены самые шикарные отели. С обеих сторон к этим отелям примыкали маленькие семейные гостиницы, треки для картов и бары. Вдоль дороги болтались молодые парни в поисках приключений и неприятностей. Когда я проезжала мимо, они что-то выкрикивали и махали руками, но мне было не до них, я искала тихое место, где можно было бы спокойно подумать. Я хотела попасть на пляж.
Не снимая ноги с педали акселератора, я миновала Миракль-стрип и поехала дальше, по направлению к Лагуна-бич. Уилинг не отставал, держась на некотором расстоянии от меня.
- Ах вот как, - пробормотала я, - что ж, посмотрим, сможешь ли ты повторить мой трюк…
Свернув на одну из боковых улочек, я прибавила скорость, виляя от одного угла к другому. Эти места были мне хорошо знакомы, и я знала несколько поворотов, о которых Уилинг наверняка не догадывался. Пусть я теперь живу в Панама-Сити, не зря же я выросла в Филадельфии с ее узкими переулками с односторонним движением! Уилингу со мной не тягаться. Я поддала газу и внезапно свернула в "Лотос", самый престижный и один из самых дорогих пляжных комплексов.
У меня было преимущество перед Уилингом: электронный пропуск на въезд в ворота - подарок от патрона, который не возражал против того, чтобы у танцовщицы было собственное место для парковки у самого пляжа. Шлагбаум поднялся, но Уилинг ехал за мной не настолько близко, чтобы успеть проскочить следом. Это задержало его, но лишь ненадолго. Однако я успела завернуть на стоянку, поставить машину в ячейку, выйти из нее и выбежать на пляж.
Я знала, что оторвалась от Уилинга не насовсем, рано или поздно он меня настигнет, но не собиралась облегчать детективу задачу. Сбросив туфли, я пустилась бежать. Мне хотелось оказаться подальше от фонарей, освещавших вход на пляж, и я устремилась к лагуне, где было темнее. В темноте мой костюм тигрицы вполне мог сойти за купальник, к сожалению, бусинки и колокольчики позвякивали друг о друга, выдавая мое присутствие.
Я неслась все дальше, не оглядываясь, чтобы посмотреть, преследует ли меня Уилинг. По большому счету мне было безразлично. Я бежала до тех пор, пока не почувствовала, что силы кончаются, а вместе с ними улетучивается и гнев. Тогда я села на песок у кромки воды, тяжело дыша, и наконец обернулась. Никого. Если Уилинг и здесь, то он был невидим для меня так же, как я для него.
Я стала смотреть на воду. Стояла почти полная луна, в серебристом свете белые гребешки волн, казалось, излучали какое-то жутковатое сияние. Я думала о том, что делать дальше. Вопросов накопилось больше чем достаточно, а вот с ответами дело обстояло куда хуже. Почему Рой Делл сбежал и куда он девался? Не он ли поджег дом Уоннамейкера? Не он ли стрелял в Джона? Кто убил Уоннамейкера - тоже Рой Делл? Почему на чердаке в доме безумного художника оказался кокаин и не из-за этого ли Джон следил за домом и что-то искал на треке? Связано ли одно с другим?
Я откинулась, опираясь на руки, и попыталась мыслить логически. Мне вспомнились слова Уоннамейкера: "Сын сатаны хотел сначала забрать меня! Так нет же, он решил забрать ее раньше! " А если это был не бред сумасшедшего? Что, если Уоннамейкер имел в виду своего собственного сына, того самого исчезнувшего Майкла, брата Руби? Кем он был, кстати, и где он сейчас?
С моей стороны было большой глупостью заявить Винсенту, что я больше не вернусь на трек, все ниточки тянулись к этому месту.
Я так задумалась, что чуть не проглядела Уилинга. С трудом ступая по глубокому песку, он брел по пляжу, освещая фонарем мои следы. Подойдя ближе, детектив поднял фонарик и направил луч прямо мне в лицо.
- Выключите фонарь! - закричала я. - Вы же знаете, что это я!
Свет погас, Уилинг сел на песок рядом со мной, он не походил на счастливого курортника.
- Не обязательно было так осложнять мне жизнь, - сказал он.
- Ну да, мало того что я уволилась с работы, так еще я должна была нарочно замедлить ход, чтобы вы меня догнали и прибавили головной боли, так что ли? Нет уж, спасибо!
- Вот как, вы уволились? Почему? "Действительно, почему? "
- Скучно стало.
Уилинг немного расслабился, мне даже показалось, что губы под густыми усами сложились в улыбку.
- Лаватини, а вы молодчина, быстро соображаете.
- И вы гнались за мной до самого пляжа только для того, чтобы это сказать?
Я подняла с песка ракушку и швырнула в воду.
- Нет, я гнался за вами до самого пляжа затем, чтобы спросить, что вы делали в обществе Роя Делла Паркса.
- В таком случае вы напрасно потратили время и силы, потому что я не имею ничего общего с Роем Деллом Парксом.
Я встала и стала стряхивать с себя песок, не без злорадства отмечая, что часть его сыплется на Уилинга.
- Но он был с вами возле дома Уоннамейкера Льюи-са. - спокойно заметил детектив с непроницаемым выражением лица.
Он встал и скрестил руки на груди.
- Ну хорошо, сдаюсь, а откуда вы это узнали?. Из-под густых усов снова проглянула улыбка.
- У меня свои источники.
Я чуть не попалась на удочку, уже открыла рот, чтобы спросить: "Нейлор? ", но вовремя сообразила, что, задав этот вопрос, снабдила бы Уилинга информацией, которой у него не было. Поэтому я прикусила язык.
- Не пойму, почему вы не оставите Роя Делла в покое, он - мелкая сошка, и вы знаете, что он не убивал Руби. Почему бы полиции не сосредоточиться на поисках настоящего убийцы?
Уилинг пристально посмотрел мне в глаза, он стоял слишком близко, не больше, чем в футе от меня.
- Я этого не знаю. По словам Фрэнка Коллинза, в момент, когда было совершено убийство, Паркс не был со своей командой, зато находился неподалеку от места преступления. Остальные члены команды подтверждают, что, когда был дан сигнал выезжать на стартовую линию, Паркс опоздал.
- И этого достаточно, чтобы обвинить его в убийстве?
- Кроме того, один свидетель слышал, как ваша подруга Руби велела Парксу отвязаться от нее, по-видимому, это его разозлило.
- Я говорю не об этом!
- В ваших показаниях тоже не все стыкуется, не так ли? Вы, например, заявляли, что мой напарник был там, где его, судя по всему, не было.
"Так он по-прежнему мне не верит! Тоже мне, умник выискался! "
- Фрэнк врет, - твердо проговорила я, - вы не хуже меня знаете, что он путается с Лулу, женой Роя Делла, вот вам и мотив для лжи.
- Тогда почему Паркс сбежал?
Не отвечая, я оттолкнула Уилинга и зашагала обратно, к машине. Детектив догнал меня и схватил за руку.
- Подождите!
Я остановилась и резко развернулась, готовая на него наброситься, но он заговорил первый.
- Кьяра, я вам не враг, я пытаюсь установить, кто убил вашу подругу.
- И для этого вам нужно обвинить меня во лжи?
- Если ваши слова расходятся со словами моего напарника, как вы думаете, кому я поверю, вам или ему?
Я пожала плечами:
- Поступайте, как считаете нужным.
И снова пошла к машине - на этот раз медленнее. Уилинг шел рядом.
- Я думаю, вы ошибаетесь, - задумчиво произнес он, - ошибаться и лгать - разные вещи.
- Не важно. - Я покосилась на него. - Вы знали, что родным отцом Руби был Уоннамейкер Льюис?
- Да, знал. Но Уоннамейкер погиб при пожаре. Вы там были, и Рой Делл Паркс тоже был. По-вашему, должен я сделать из этого какие-то выводы? Вот именно, должен. Когда объяснение очевидно, не нужно выискивать какие-то другие.
Уилинг явно не ждал от меня подтверждения своим выводам.
- Вы считаете, пожар устроил Рой Делл?
- А вы так не думаете?
Я не ответила. То есть я хотела ответить, все объяснить, но не собиралась рисковать, - на карту была поставлена жизнь Джона. Если бы он сам пожелал посвятить своего напарника во все подробности, он бы это уже сделал.
Мы дошли до автостоянки. Кроме нас, на настиле, залитом оранжевым светом, никого не было, наши шаги гулко отдавались в тишине. Уилинг молчал и заговорил, только когда я подошла к машине.
- Если увидите его, - сказал он очень тихо, - передайте, что я смог бы ему помочь, если бы он мне позволил. Передайте ему, что я знаю, что делать, он должен уже достаточно хорошо меня знать.
Я вдруг осознала, что речь идет не о подозреваемом в убийстве.
- Кому передать, Рою Деллу?
- Любому, кому, как вам покажется, это сообщение может пригодиться. - Уилинг помрачнел. - Я не бросаю людей в беде, даже если они сами именно так со мной и поступают. Любое положение можно исправить. Передайте мистеру Парксу или кому там еще, что я это сказал.
Я тронула его за плечо.
- Хорошо, передам. А вам, возможно, стоит подумать над тем, что веши не всегда таковы, какими кажутся.
Взгляд Уилинга оставался суровым.
- Знаю. Для меня эти отношения значат куда больше, чем вы думаете. Доверие - это не пустой звук. Доверие и слово. Кьяра, я дал слово, и это значит очень много. Так и передайте этому сукину сыну!