Он вошел в нее одним сильным толчком и мощно задвигался внутри сначала медленно, а затем все ускоряя и ускоряя темп. Леонору захлестнула первая волна блаженства. Обхватив ногами его бедра, она старалась теснее прижаться к нему.
- Что ты чувствуешь? Отличается ли это от того, что было с тобой раньше?..
Леоноре с трудом удалось собраться с мыслями.
- А тебе хорошо со мной? - ответила она вопросом.
- Разве иначе я спрашивал бы? Мне хочется знать, как откликаются мои чувства в тебе. Скажи...
Внезапно она поняла, что, наверное, ему не дают покоя мысли о Микки, который доставил им обоим столько неприятностей. Но здесь для него не было места. Микки Стюарт был для нее ничем, а Эдвин - всем!
Смело встретив его горящий взгляд, она твердо сказала:
- Мне с тобой безумно хорошо!.. С того самого мгновения, как я впервые увидела тебя. - Леонора взяла его лицо в ладони. - Если и есть на свете мужчина, созданный для меня, то это ты.
- Никаких "если"! Я здесь, с тобой и в тебе. Разве я не создан для тебя?
Леонора кивнула.
- Тогда докажи.
Не выходя из нее, Эдвин перевернулся на спину, ожидая от Леоноры гораздо большего, нежели просто пассивное предложение себя, давая ей полную свободу в выражении своего страстного желания, своей нужды в нем.
Леонора дала полную волю своему желанию, лаская, целуя и дразня его тело там, где ей этого хотелось. Никогда еще она не испытывала подобного чувства, чувства полной власти над мужчиной, целиком принадлежащим только ей.
Эдвин, не в состоянии больше выносить эту сладостную муку, перевернул Леонору на живот и, слегка приподняв за ягодицы, овладел ею с такой страстью и мощью, что она едва не потеряла сознание.
Потом они долго лежали, крепко обнявшись и желая, чтобы испытываемое ими сейчас чувство общности и единения длилось бесконечно...
Леонора уже погрузилась было в сладостное забытье, когда Эдвин заговорил:
- Наверное, я пока не могу надеяться на то, что ты станешь моей любовницей?
Сердце ее сжалось - слишком много болезненных воспоминаний было связано с этим словом. Однако что-то подсказывало ей, что он имеет в виду другое.
- Я не совсем тебя поняла... - проговорила Леонора, стараясь не выказывать своей тревоги.
Он перебирал пальцами пряди ее шелковистых волос.
- Преходяще ли наше чувство или нам удастся сохранить его? - Эдвин тяжело вздохнул. - Мне хочется спросить тебя, есть ли какой-нибудь шанс на то, что ты станешь любовницей моего сердца, моей постели и моего дома, любовницей "Райского Уголка" на все оставшееся нам в жизни время? Я не спрашиваю твоего решения сейчас, - продолжил он. - Слишком рано. Но я надеюсь, ты понимаешь, что эта земля тоже является для меня своего рода любовницей, и тебе придется с этим смириться. Если же ты не видишь возможности разделить со мной...
- Я разделю с тобой все, что угодно!.. - горячо прервала она его. - Все, что угодно, Эдвин!..
На его лице появилась улыбка, согревшая ей душу.
- Значит, начало положено, - сказал он.
- И конца не предвидится? - лукаво спросила Леонора.
Рассмеявшись, Эдвин перекатил ее на спину.
- Выбор за тобой, - поддразнил он.
- Никаких сомнений, - сказала она. - Только ты!
- Никого, кроме тебя!..
Глава четырнадцатая
Сидя в своем офисе, Эдвин ожидал звонка от Чарли. Уик-энд прошел, и он был рад, что провел большую его часть с Леонорой, но ему хотелось убедится в том, что человек, по вине которого эта женщина вошла в его жизнь, больше не появится. Теперь он был уверен в том, что Стюарта в ее сердце нет, но хотел, чтобы его не было и у нее на уме, чтобы прошлое окончательно стало прошлым.
На какое-то мгновение он представил себе Леонору в той роли, которую отводил ей Стюарт, в роли амбициозной женщины, не брезгующей любыми средствами для достижения цели. Это было ложью, однако тем утром, в ущелье, его собственное раздражение и ее неудачно оброненная фраза позволили Эдвину нарисовать неверную картину. Совершенно неверную!..
И он возненавидел Стюарта за то, что тот прибыл сюда со столь злобными намерениями. Нет ничего легче, как избрать своей мишенью женщину, не имеющую никакой поддержки. Зато теперь, слава Богу, она защищена!
Раздался телефонный звонок.
Он поднял трубку, машинально взглянув на часы. Как раз примерно в это время по понедельникам должен вылетать самолет с покидающими пансионат гостями.
- Эдвин?
- Да.
- Самолет со Стюартами готовится к вылету, как я тебе и обещал, - торжественно объявил Чарли. - Птички улетели.
- Ты лично посадил их в самолет?
- Нет. Поручил это Фло. Сам я наблюдаю с веранды.
- Черт побери, Чарли, я же просил тебя!..
- Успокойся, братец. Если бы эти Стюарты хоть немного помедлили, Фло просто привязала бы их к креслам. Кроме того, если честно, меня от них уже тошнит.
- Никаких проблем не осталось?
- О, мне кажется, что мы достигли взаимопонимания, а Кеннет окончательно решит все на месте, - рассмеялся он. - Когда Микки придет время расплачиваться, думаю, он пожалеет о том, что вообще приезжал в "Райский Уголок".
- О какой расплате ты говоришь, Чарли?
- Послушай, Эдвин, ты получил свою награду за избавление Леоноры от беды, а я заслуживаю награды за то, что принял удар на себя. Привози ее назад, и я вам все расскажу...
Эдвин хотел кое-что прояснить, но в трубке раздались гудки отбоя. Оставалось надеяться на то, что уверенность Чарли имеет под собой основания. Змея имеет обыкновение извиваться и плеваться ядом даже после того, как ее раздавили. С другой стороны, Чарли учить не надо, ведь пансионат был его детищем.
Улыбаясь, Эдвин направился в комнату, где Леонора собирала свои вещи, готовясь к отлету. Теперь он уже не имел ничего против пансионата, хотя его и раздражала манера туристов совать свой нос туда, куда не положено. В конце концов, именно там Эдвин отыскал сокровище, которое уже отчаялся найти, настоящее сокровище, и застолбил свою заявку. Его жизнерадостный и общительный брат заслуживает любой награды, какую только захочет.
Эдвин постучал в дверь. Воспоминания о прошлой ночи были еще живы в его памяти. Поспать удалось совсем немного, но никогда еще он не испытывал подобного чувства полноты жизни.
- Войди, - раздалось из-за двери, и, услышав этот голос, Эдвин вновь ощутил возбуждение.
Горя желанием вновь заключить ее в свои объятия, он вошел в комнату. Леонора с беспокойством взглянула на него.
- Все в порядке? Они улетели?
- Да.
Она сама бросилась в его объятия, обняв руками за шею и прижавшись к нему всем своим роскошным телом. Не устояв перед соблазном, Эдвин положил руку на талию Леоноры и прижал ее к себе еще крепче.
- Чарли заверил меня в том, что Стюарты больше не вернутся. Можешь спокойно возвращаться в пансионат.
- Но как ему это удалось? - все еще с сомнением в голосе спросила она.
- Он хочет, чтобы мы прилетели и узнали все на месте, - ободряюще улыбнулся Эдвин. - Чарли обожает напускать на себя таинственность.
Леонора вздохнула, грудь ее чувственно поднялась. Никогда еще Эдвин не испытывал такого желания, противостоять соблазну было трудно, но дело прежде всего, а Чарли не понравится, если его заставят ждать.
- Остается надеяться на то, что не будет никаких неприятных последствий, - все еще сомневаясь, сказала она.
- Можешь не беспокоиться, - пообещал Эдвин с твердой уверенностью в голосе и поцелуем разгладил ее нахмуренные брови. - Ты готова?
- Да.
Взгляд Леоноры был полон решимости и полного доверия.
При виде еще одного подтверждения тому, что инстинкт не обманул его, сердце Эдвина наполнилось радостью. Стоило просто сломать защитный барьер Леоноры, как под ним открылось истинное ее лицо, и жизнь приобрела для него новый смысл. Она была словно специально для этого создана, любое ее действие оказывалось для Эдвина желанным.
Как ни радостны были эти мысли, пришлось отпустить Леонору из своих объятии и взяться за чемодан. Он отвезет ее обратно в пансионат, и до конца туристического сезона у нее будет вполне достаточно времени для того, чтобы получше узнать ту жизнь, которую ей придется разделить с ним. Хотя Эдвин ничуть не сомневался в том, какой выбор она сделает. По-другому просто не могло быть.
Он взял ее за руку, и Леонора ответила ему взглядом. Что бы ни уготовила им судьба, они будут вместе, подумал Эдвин, и сердце его наполнилось счастьем. Теперь он не один, с ним Леонора!..
По дороге в пансионат она вдруг вспомнила их полет тем вечером в пятницу, свой тогдашний страх... Этот уик-энд, несомненно, расставил все по своим местам, и она могла бы поблагодарить Микки Стюарта за то, что тот, сам того не желая, спровоцировал события, о которых еще несколько дней назад невозможно было даже мечтать. И все же, несмотря на испытываемое ею счастье, Леонору не отпускало беспокойство.
Ведь это она навлекла на пансионат такие неприятности, пусть даже и не нарочно. Леонора никогда не простит себе, если Микки все-таки удастся подпортить репутацию заведения. В том, что он непременно попытается это сделать, она не сомневалась. Верить ему было невозможно.
Не то что Эдвину... Найдя взглядом любимого человека, сидящего за штурвалом самолета, она невольно залюбовалась им. Он был большим человеком, не только здесь, в этой глуши, но и вообще по натуре. Стоило Леоноре вспомнить о наслаждении, подаренном ими друг другу прошедшей ночью, как по коже ее пробежали мурашки чувственного возбуждения. Как замечательно было лежать в его объятиях, чувствовать себя в полной безопасности, принадлежать ему и только ему!..
Эдвин, правда, ничего не говорил о своей любви к ней, зато просил ее подумать о том, чтобы разделить с ним жизнь - на все отведенное им судьбою время, - и надеялся, что Леонора станет любовницей его сердца... Разве стал бы он домогаться ее любви, если бы не любил сам? Нужные слова будут сказаны, она была совершенно уверена в этом, просто еще не пришло их время. И Леоноре не нужно было ждать окончания туристического сезона для того, чтобы понять то, что она и так уже знала... Ничто не заставит ее передумать. Они с Эдвином просто созданы друг для друга.
Хотя у нее есть обязательства перед Чарли, надо отработать контракт... Если, конечно, он этого захочет. Может быть, лучше этого не делать? Вдруг Микки будет продолжать распространять о ней сплетни, которые могут повредить репутации пансионата?.. Действительно ли они с Эдвином уверены в том, что решили эту проблему? Оставалось лишь надеяться на то, что дело обстояло именно таким образом.
Как прекрасно было бы забыть прошлое, зная, что оно никогда не вернется, не причинит зла ни ей самой, ни близким людям! И летя вместе с Эдвином в пансионат, она чувствовала, что уже обрела право быть здесь своей. Может быть, в этом заслуга окружающей первозданной природы, мобилизовавшей все ее внутренние ресурсы?
Чарли и Фло поджидали их прибытия на веранде, и еще издали было заметно, что между ними не прекращается традиционная пикировка. Однако стоило Эдвину с Леонорой вылезти из джипа, как все внимание обратилось только на них, слишком очевидны были признаки того, что это идет влюбленная пара.
- Прежде чем я пойду по своим делам, - обратилась к ним Фло, - скажите, пресекать мне ходящие уже слухи или не обращать на них внимания. Подонок Стюарт растрезвонил тут, будто Леонора уже запустила в тебя свои когти, но я прямо сказала ему, что это именно то, чего тебе хотелось...
- Ты прямо психолог, Фло, - хотел было отделаться Эдвин шуткой.
- Так как? - не отставала Фло, вопросительно глядя на него. - Что я должна им говорить?
- Что я получаю невыразимую радость от каждой царапины и с нетерпением жду появления новых.
- Ничего себе!.. - Она посмотрела на Леонору широко раскрытыми от удивления глазами. - Так вы действительно теперь вместе?
- Да, - ответила та, с упреком посмотрев на стоящего рядом с ней мужчину. - Хотя насчет когтей несколько преувеличено.
- Вот это прекрасно! Просто замечательно! - с энтузиазмом воскликнула Фло, повернувшись к Чарли, воспринявшему эту новость с полным хладнокровием. - Похоже, тебе придется довольствоваться тем, что Мадлен считает тебя очаровательным. Да и то лишь до тех пор, пока не встретится с Кеннетом и не вцепится в него обеими своими похотливыми ручонками.
- Плевать мне на Мадлен, - возразил Чарли со скучающим видом. - Это было просто частью игры.
- И ты оказался неплохим игроком.
Спустившись по ступенькам веранды, Фло сердечно улыбнулась Эдвину и Леоноре.
- Рада за вас обоих! - Проходя мимо, она хлопнула Эдвина по плечу. - Надо будет посоветовать Леоноре отрастить ногти подлиннее. Если на свете существует мужчина, заслуживающий исполнения своих желаний, так это ты.
И, пустив эту стрелу в Чарли, она удалилась.
- В один прекрасный день, когда эта маленькая ведьма слезет со своей метлы...
- Ты ее поколотишь рукояткой? - сухо спросил Эдвин.
Чарли тяжело вздохнул.
- Фло не заставишь подчиняться даже побоями, - горестно пожаловался он.
- Тебе не нужно от нее подчинение, - уверенно возразил старший брат.
На губах Чарли появилась кривая усмешка.
- Конечно, нет, но немного уважения не помешает. - Его глаза загорелись удовлетворением. - Именно этому я и научил Стюарта. Как и тому, что никому не удастся причинить нам вред, не заплатив за это свою цену.
- У меня еще не было возможности поблагодарить вас за то, что вы для меня сделали, Чарли, - сказала Леонора.
Лицо Чарли осветилось приветливой улыбкой.
- Это был один из лучших моментов в моей жизни... Наконец-то Эдвин попросил меня встать плечом к плечу против общего врага. За одно это я ваш вечный должник, Леонора.
Отступив в сторону, он жестом пригласил их подняться наверх.
- Что вы стоите там с этим чемоданом? Время идет. Мне скоро надо будет улетать.
- Не раньше, чем ты расскажешь все в подробностях, - сказал Эдвин, входя в дом.
- Сначала мне надо забрать свои вещи из офиса.
- Чарли...
- Теперь, Эдвин, отдай мне должное, - ликующим тоном начал он, идя впереди них в направлении административного крыла дома. - Придумывать истории я умею получше, чем многие другие.
- Это верно, - согласился тот.
- А наши гости любят послушать что-нибудь с местным колоритом. - В его глазах зажглась искорка триумфа. - Поэтому за субботним обедом я выложил им легенду о законе Сайласа.
- Сайласа? - переспросила Леонора.
Чарли нетерпеливо отмахнулся.
- Эдвин вам потом расскажет.
- Надеюсь, после этого кое-что изменилось... - предположил Эдвин.
- Самым чудесным образом, - заверил его Чарли. - Фло имела весьма сомнительное удовольствие сопровождать Стюартов все воскресенье и сообщила, что всякие упоминания о Леоноре и расспросы по поводу управления пансионатом полностью прекратились. Само собой разумеется, в конце своей истории я вскользь заметил, что ты, Эдвин, являешься точной копией нашего отца и пользуешься таким же уважением племени, возглавляемого Хьюбертом.
- А он-то тут причем? - не могла не спросить Леонора, не понимая, какое отношение имеет ко всему проводник-индеец.
- Прекрасный штрих, хорошо дополнивший мою историю, ведь они видели Хьюберта только этим утром, - с довольным видом заметил Чарли и улыбнулся брату. - В последний же вечер я показывал Мадлен жемчуга, особо напирая на то, что ее кожа просто создана для них, что ожерелье только подчеркивает совершенство кожи, и так далее и тому подобное... А потом сообщил, что Кеннет может показать ей вообще наилучший жемчуг в мире. А это, дорогой брат, будет стоить Стюарту многие тысячи долларов.
- Цена гордыни! - рассмеялся Эдвин. - Я тебе аплодирую, Чарли. Какое тут плечом к плечу?.. Можешь теперь становиться впереди.
- Лучше скажи это при удобном случае Фло, - с довольным видом сказал Чарли. - А пока... - он взглянул на них обоих, - не пора ли мне искать нового менеджера?
- Можешь рассчитывать на один сезон, - ответил Эдвин. - Остальное на усмотрение Леоноры. Выбор за ней.
- Прекрасно! - сказал тот с видимым облегчением, остановившись возле двери офиса и указывая в сторону личного кабинета Леоноры. - Тогда я исчезаю. У меня тоже есть дела, Эдвин.
- Не смею тебя задерживать. - Последовало самое дружеское рукопожатие. - Спасибо тебе!
- Не стоит благодарности.
Чарли вошел в офис. Эдвин с Леонорой, радующейся про себя тому, с какой откровенностью и ясностью он объявил брату и Фло об их отношениях, пошли дальше. Один сезон, а потом выбор за ней. Эдвин вовсе не отстраняется от нее. Это было не просто постельное обещание, а совершеннейшая реальность.
Войдя в номер Леоноры, Эдвин положил чемодан на кровать.
- Что такое закон Сайласа? - спросила она.
- У нашей семьи большой опыт по изгнанию змей из рая, - ответил он обернувшись. - В те далекие дни в наших местах не существовало никакого закона, кроме того, который мы устанавливали и исполняли сами, - продолжил Эдвин. - Для того чтобы столь изолированное общество, вроде скотоводческой станции, функционировало нормально, должна быть обеспечена гармония на всех уровнях. И это остается истиной даже теперь...
Леонора согласно кивнула.
- Необходимо поддерживать здоровый моральный климат. Я понимаю, насколько это важно, Эдвин.
- Крайне важно обеспечивать правильный баланс, - согласился он. - Наша изолированность препятствовала свободному передвижению. Мы вынуждены были довольствоваться тем, что имели. И с самого начала семья Ридc установила дружеские отношения с местным племенем индейцев. Выгода была взаимной. Они всегда могли быть уверены в пище и крове, а мы не смогли бы найти лучших скотоводов, ведь эта земля была у них в крови.
- Ты говоришь о племени Хьюберта?
- Да. Двадцать семь лет назад его отец, высокоуважаемый старейшина племени, которому можно было доверить любое дело, был старшим над всеми скотоводами. Однажды на станции объявился какой-то бродяга, ищущий работу и заявивший, что является опытным механиком. Мой отец поставил его ремонтировать машины. Через несколько недель, когда все мужчины были на пастбищах, он взломал дверь в кладовую, украл бутылку виски и, напившись, изнасиловал мать Хьюберта.
- Какой ужас! - воскликнула Леонора.
- Хьюберт, которому тогда было восемь лет, помог ей добраться до этого дома. Моя мать позаботилась о ней и послала нас верхами за моим отцом. Вернулись все мужчины, потому что правосудие должно были свершиться, особенно когда дело касалось белого мужчины и индейской женщины. Насильник оправдывался тем, что любое действие против индейцев дозволено и не должно быть наказуемым.
- Разве люди могут так думать? - воскликнула Леонора.