- Прости меня, а чулки мы купим, много чулок, не переживай, - пообещал щедрый Джованни, и тут же приступил. - Ляда, помоги мне, надо уговорить Браско, у меня трудности…
- А я причем?
- Попроси его, уверен, у тебя лучше получится, - Джованни был уже близко и сладко улыбался Ладе.
- Нет, разбирайся сам, - отрезала она, втайне надеясь, что он отступит. - Не хватало, чтобы Браско лапал меня, глазами он давно уж все мои выпуклости отполировал.
- Подумаешь, обнимет за талию, он не позволит себе большее, - Джованни остановился, Лада чувствовала его напряжение, казалось, вот-вот он взорвется. - Ну, Ляда…
- Нет, - резко сказала она.
Джованни будто ужалили. Лицо его исказила гримаса, ноздри раздувались, глаза метали громы и молнии:
- Так… как кокаином тебя снабжать, так Джованни, а как Джованни потребовалась твоя помощь, так нет! - он ненавидяще смотрел ей в глаза и выстреливал слова вместе с мельчайшими каплями слюны. - Слушай внимательно - ты мне должна. Ступай к Браско и не смей отказывать ему!
Испуганная насмерть Лада отодвинулась от него, скользя по холодному краю стола.
Джованни надвигался на нее, он был готов применить силу в случае ее неповиновения. Выбора у него не было, он сам предложил ее Джеронимо Браско.
- Попробуй только… - хрипло прошептала Лада.
Он зло усмехнулся и коротко ударил ее в грудь. Она ослепла от боли. Нож выпал из пальцев и остался лежать на гладкой мраморной поверхности стола. Тряпичною куклой она повисла на руках Джованни.
- Ну что, хватит? - выдохнул ей в лицо итальянец. - Идем к Браско!
- Не…не… - хватала ртом воздух Лада.
Джованни торопился. Ему предстояло еще много дел. Жаль, что эта дурочка вздумала брыкаться, Браско может испугаться, все это напоминало насилие… Но ему необходимы деньги, нельзя упустить партию, а деньги у Браско. Круг замкнулся.
- Не…не… - не могла справиться с дыханием Лада.
Джованни не удержал себя в руках. Чтобы сломить ее сопротивление, он ударил снова. Лада согнулась пополам, стукнулась лбом о мраморную столешницу и, отстранив вмиг прояснившуюся голову, увидела лежащий перед ней нож. Руки схватили острое лезвие, но боли она уже не чувствовала. Джованни сгреб ее в охапку и усилием оторвал от пола. Бросил вперед, Лада упала на колени, ее окровавленные руки оперлись на бежевые плитки.
Кровь! Откуда? Черт, эта сучка испортит свой товарный вид! Откуда же кровь? Как быстро растекается она по светлому кафелю! Что я скажу Браско? Деньги… Кокаин…Китаянка…
Джованни удивлено разглядывал расползающийся по его рубашке, брюкам и стекающий на пол ресторанной кухни кровавый ручей. Это моя кровь?
Она никак не могла остановить истерику, страх выталкивал из нее судорожные всхлипы, но глаза на удивление были сухими. Она не плакала, выла, дрожала всем телом под тонкой материей летнего платья, подол которого был запачкан кровью, ей было все равно чьей, ее ладони были изрезаны, а дух сломлен разразившейся бедой.
Ну чем она провинилась? Почему с виду успешный итальянец оказался аферистом, да еще и впутал ее в свои махинации? Загнав автомобиль Джованни, в переулок центра Москвы, Лада набрала номер сотового телефона Виолетты. Из "Джоконды" Лада вылетела пулей, не разбирая дороги, но, опомнившись, сообразила, что в окровавленном платье далеко не уйдет, и вернулась, решив воспользоваться автомобилем Джованни. Это было в прошлой жизни.
- Алло, - ответила трубка сонным Виолеттиным голосом.
- Я убила Джованни, - с ходу выпалила Лада, экономя время на объяснениях.
- Что?!! - сна у Виолетты, как ни бывало. - Ладка, ты что спятила?
- Возьми пару моих джинсов, кроссовки, куртку, что висит в шкафу, немного нижнего белья, - давая четкие указания Виолетте, Лада успокоилась, хаотичные мысли стали принимать вид упорядоченных. - Сумка там же, в шкафу. Паспорт у меня с собой. Деньги! Немного припрятано между постельным бельем, возьми все.
- Что ты несешь! - вставила, наконец, слово Виолетта. - Ты снова нанюхалась кокаина? Этот Джованни - ублюдок, и ты идешь у него на поводу!
- О покойниках плохо не говорят, - спокойно сказала Лада.
Ветка замолчала, громко дыша в трубку.
- Ты слышала меня? - переспросила Лада, намеренно пугая подругу громким шепотом.
- Ветка, это наркоторговля. Сделай так, как я тебе говорю. Советую прихватить и твои вещички, когда будут искать меня, непременно выйдут на тебя.
- Где встретимся? - икнув от страха, спросила напуганная до смерти Виолетта.
- Выходи к автостраде, стой у обочины, я прихвачу тебя. Помнишь машину Джованни?
- Какая-то невнятная, Рено или Пежо?
- Альфа Ромео, чукча!
- И ты собираешься таскаться на ней по городу?
- Я собираюсь смыться на ней из города, и как можно быстрее! Тебе на сборы десять минут! - рявкнула в трубку Лада и дала отбой.
Джеронимо Браско долго ждал возвращения Ризио, "прихвостня Камилиери", как называл он его про себя. Маурицио Камилиери он знал давно, еще по Милану, деловые отношения трудно назвать дружбою, но к молодому бизнесмену Браско испытывал почти отеческие чувства. Тем более он не одобрял его приятельских отношений с Джованни Ризио, для Браско не было секретом, что имя Ризио связывают с подпольной столичной торговлей наркотиками.
Браско работал в Москве почти десять лет, его связи с первыми лицами города, своевременные "партийные" взносы, проверенный канал сбыта от Аппениского полуострова до Москвы и "самых до окраин" делали его первой фигурой среди соотечественников. Недаром его ресторан располагался в одной из известных и стоящих у самой Красной площади гостиниц. К нему прислушивались, с ним советовались, его уважали.
Но была у Джеронимо "страстишка". Любил шестидесятилетний Браско молоденьких русских красавиц. Не проституток, а воспитанных ухоженных барышень. Любил их странный говор, грудной смех, блеск евроазиатских глаз, тонкую кожу на высоких татарских скулах. Но молоденькие русские барышни не очень-то одаривали любовью старого Браско, отвергали. Слишком много возле них увивалось молодых и блестящих кавалеров, приводящих их отужинать в итальянский ресторан, они принимали его комплименты в виде шампанского и цветов, но никого из них не заинтересовал сам хозяин "Джоконды".
Девушка Ризио была экзотически красива настолько, что Браско никогда не упускал случая перемолвиться с ней словечком, поймать рассеянный взгляд, подержать в приветствии тоненькие пальчики. Вот и сегодня, он лично принес счет этому проходимцу Ризио, лишь для того, что бы лишний раз полюбоваться невиданной в этих широтах красотою, пофантазировать, что девушка улыбается ему не вежливой принужденной улыбкой, а потому, что Джеронимо Браско произвел на нее впечатление своими мужественными сединами и приобретенной с годами (будь они неладны!) мудростью. Правда сдержать чувств, производимых на него девушкой Ризио, Джеронимо не смог, и страстное желание проступило в его взгляде и, наверняка, напугало красавицу. Как ни хотел Браско ввязываться в аферы Ризио, но отказаться от заманчивого предложения не смог. Мало того, выставил условие, что девушка будет принадлежать ему немедленно! Понадеялся на то, что условия предлагаемой сделки с ней уже обговорены.
Терпеливо ждал Браско, сидя у себя в кабинете, но Джованни так и не вернулся. В сердцах Джеронимо стукнул кулаком по массивному столу:
- За кого он меня принимает! - покрытая темными волосками фаланга указательного пальца яростно набирала комбинацию цифр на телефонной панели. Ранее Браско предусмотрительно удалил охрану, что бы не было свидетелей разговора с Ризио, и теперь вызывал телохранителя. - Витторио, мы уезжаем!
Браско тщательно проверил, хорошо ли заперт сейф, закрыл на ключ ящики своего письменного стола, накинул блейзер и вышел из кабинета. Связка ключей издала тревожный звон в тишине ресторана. Свет из кухонного помещения ярким лучом освещал часть коридора.
- За всем надо присматривать самому! - пробурчал расстроенный Браско и направился в кухню погасить свет.
То, что увидел Браско, ввергло его в шок.
Тело Ризио лежало в темной луже крови, руки мертвеца казалось, придерживали свои внутренности, колени согнуты и подтянуты к животу. Сгустившаяся кровь медленно подползала к чистому еще серому носку, выглядывающему из-под задравшихся брюк, и начищенному до блеска ботинку.
Браско захватал ртом воздух и схватился за сердце. Только не сейчас! Он оперся на мраморную столешницу, ноги его подкашивались. Только бы не упасть рядом с трупом, не запачкаться в медленно подползающей луже чужой крови! Витторио! Где этот чертов сукин сын? Неужели сидит в автомобиле? От хорошей жизни все расслабились и не соблюдают элементарных правил безопасности. Сам виноват.
Приучил охрану, что лично запирает все замки, и не любит, что кто-то стоит у него за спиной. Уф, похоже, немного отпустило, надо попробовать достать сотовый.
Браско осторожно, не делая резких движений, пошарил по карманам блейзера.
Медленно согнул локоть и протиснул ладонь в карман. Пальцы сжали прохладный пластик корпуса телефона. Осталось нажать клавишу повторного набора, ведь звонок к Витторио был последний на сегодня вызов. Браско справился с нелегкой задачей, Витторио ответил.
- Ко мне! - просипел Браско в трубку, и в изнеможении откинул руку с зажатым в ней телефоном.
- Ты что, решила прихватить все наши вещи? - спросила подрулившая к обочине Лада.
Виолетта забросила в салон две огромных спортивных сумки.
- Не могла же я оставить наши шубки! - запыхавшись, произнесла она. - Лето пройдет, сама мне спасибо скажешь.
- Спасибо я тебе скажу, если ты сама сядешь за руль, - Лада вышла из автомобиля и обошла его. Виолетта пожала плечами и устроилась на водительском месте. Но едва положила руки на оплетку руля, то тут же их отдернула.
- Дьявол! Что это? Чем ты тут измазала, что-то липкое… - она поднесла руки к глазам и в ужасе вскрикнула.
- Это моя кровь, у меня изрезаны руки, - тихо сказала Лада, - очень больно было рулить…
- Дьявол, во что ты нас впутала?! - не унималась Виолетта.
- Я понимаю, что тебя учили "не поминать всуе", - поморщилась Лада, - но для разнообразия вспоминай иногда Господа.
- Господи, господи, вразуми ее, - запричитала Виолетта, яростно обтирая руль салфеткой, - говори же, что натворила?
- Давай уже двигать отсюда, боюсь, как бы нас искать не начали.
- Куда двигать-то?! - крикнула Виолетта, заводя двигатель.
- На родину, в Ангельск.
- Ты обалдела! - ахнула Виолетта, выстраиваясь в левый ряд.
- Придумай что-нибудь получше, - посоветовала Лада, зажимая в изрезанных ладонях салфетки, кровь никак не хотела останавливаться, она сильно разбередила раны, когда управляла машиной. Наконец она рассказала подруге, что случилось с ней и Джованни Ризио. Каким подлецом и сутенером он оказался! А она еще, глупая, радовалась такому замечательному любовнику! Тут Лада некстати вспомнила, как Джованни занимался с ней любовью, как стискивал ее в объятиях, со всей средиземноморской страстью, как целовал ее пальчики, захватывая фаланги губами и языком. Она тяжко вздохнула и яркой вспышкой в ее глаза вернулась сцена. Резкий удар в грудь. Его наглый окрик "Ты мне должна! Идем к Браско!". Он ее ударил!
Он бил ее! Тварь!
Разгневанная Лада была готова еще раз зарезать Джованни Ризио.
- Первое место, где нас будут искать это как раз в нашем городишке, - Виолетта прибавила скорость, и они выехали на кольцевую автостраду.
- Дорогая, но только там мы сможем раздобыть укрытие и деньги. Там Тинка, мама… - мечтательно проговорила Лада.
- Впутывать родителей в эту историю не стоит. Вот Тинка - другое дело, - за рулем Виолетта приобрела свой прежний, рассудительный вид, и сейчас вполне сносно могла соображать. - Ты права, нам прямая дорога на родину. Но как быть, если автомобиль объявят в розыск? Не пойдем же мы пешком? Конечно, наш великий земляк проделал путь в Москву пешком, мы можем повторить его подвиг, только двигаемся мы в обратную сторону.
- Надо быстро покинуть Москву, в областях не так рьяно выполняют столичные "указивки", - Лада достала бинт из аптечки и прикидывала, как самостоятельно забинтовать ладони. - Ветка, мне необходимо переодеться, вдруг нас остановит патруль, а я в окровавленном платье.
- Сейчас, присмотрю подходящее местечко, переодеться можно и на ходу, но надо избавиться от платья. Ты хочешь избавиться от него?
- Что за вопрос! - удивилась Лада. - В моем случае это не платье Моники Левински, ни к чему мне такая память.
- Лад, - повернула к ней голову Виолетта и заговорщицки сказала, - надо избавиться и от наших мобильников, в кино все так делают.
- Но нам не купить новых, дорого!
- Я не хочу, что бы через минуту мне начал названивать Маурицио и спрашивать, кто прирезал его приятеля! - настаивала Виолетта.
- Ты права, но мы остаемся без связи.
- Если возникнет необходимость, будем звонить с заправок, - Виолетта требовательно протянула руку Ладе и сказала. - Даже лучше, никто не определит наше местонахождение.
Она опустила дверное стекло. Новенький изящный телефон Лады нырнул в ночную тьму загородного шоссе. Взяла с передней панели свой Самсунг и тихо произнесла:
- Ну, прощай Маурицио…
Звук упавшего на асфальт аппарата услышали обе подружки. На Ладкиных глазах навернулись слезы, подруга пожертвовала своими отношениями с Маурицио, ради того, чтобы вытащить Ладу из передряги.
- Жалеешь? - тихо спросила она Виолетту.
- Дьявол! - вскричала радостная Виолетта. - Ладка, прекращай заниматься самоедством! Мы в расчете. Общество таких девушек, как мы, стоит гораздо дороже того, что потратили наши итальянские любовники.
- Ты даже не была влюблена? - спросила потрясенная Лада.
- Эка невидаль! Жаль только, что история повторяется. Неужели меня всю жизнь будут преследовать истории с полицией-милицией, а затем возвращения на родину?
- Первый раз - случайность, второй - совпадение, третий - система. Успокойся, в твоем случае это пока совпадение.
Глава четвертая
Они подъехали к ресторану "Петровский", что на проспекте Обходного канала. Тина куталась в кашемировую шаль, августовскими вечерами было прохладно. Роман Израилевич возил Тину ужинать в лучшие рестораны города, но более всего им нравился "Петровский". Уютная обстановка для всякого рода встреч, блюда русской и европейской кухни, живая музыка. Талантливо приходилось Бернсу изображать щедрость, вздыхал украдкой, когда официант уносил недопитую наполовину бутылку, но помалкивал. За скаредность Тинка очень бранила Романа Израилевича, а он боялся, что его врожденная экономность подвигнет Тинку на поиски более сговорчивого продюсера.
- Золотце, ну не можем мы снимать просто сценки для взрослых, это не интересует нашего зрителя, ему подавай настоящие чувства, хороший сюжет, прекрасные тела и нескучный секс, - отбивался Роман Израилевич от Тинкиных нападок.
- Ну и какому идиоту пришла в голову идея снимать порно версию "Войны и мира"?
- А что, хорошая идея, - Бернс смотрел сквозь очки на листочки меню, вложенные в кожаный переплет.
- Неплохо было бы сценаристу полистать на досуге первоисточник. Болконский, Безухов и Анатоль Куракин не вызывают у меня сомнения, но при чем здесь гусар Долохов и капитан Тушин? А Ростов? - возмущенно говорила Тина. - Ведь он брат главной героини! Хорошо, что хоть Петеньку Ростова не тронули, извращенцы.
Превратить первый бал Наташи в оргию, это вполне по-нашему, но причем здесь пленение ее французами? Она же не Мата Хари!
- Каждая актриса мечтает сыграть Наташу Ростову, - Бернс снисходительно посмотрел на Тину поверх очков, - не капризничай, лапушка!
- Не буду я сниматься, нас засмеют! - Тинка даже притопнула ногой, в подтверждении своих слов.
- Никто не посмеет, поверь мне, старому волку Бернсу, - с оглушительным щелчком, похожим на выстрел, он закрыл свой футляр для очков. - Уж я в этой кухне кое-что понимаю. А сценарий причешем. И актеров подберем.
- Кто будет играть Болконского? - надув губки спросила Тина.
- Имя его тебе ничего не скажет, - оживился Бернс, - Иван Дряблов, варяг из Нарьян-Мара.
- С такой фамилией в нашем бизнесе делать нечего!
- Колоритнейшая фигура, - продолжал нахваливать новичка Роман Израилевич, - вылитый Дольф Лундгрен в "Рокки".
- Вот пусть и будет Иваном Драго, - со смехом утвердила партнера Тина. - Только я всегда представляла Болконского субтильным брюнетом, а не высоченным, накачанным блондином.
- В этом вся и прелесть, новая трактовка, - Бернс устало потер переносицу, - мы же не преследуем цель экранизировать роман Толстого!
- Вот и сняли бы какую-нибудь безделицу, а вы, Роман Израилевич на Толстого замахиваетесь, - погрозила ему пальцем Тина.
- Тиночка, совсем меня старика запилила, все тебе нехорошо. А я ночей не сплю, все думаю, как бы тебя международной звездой сделать.
- Знаю я, Роман Израилевич, почему вы ночей не спите, все думаете, как плотнее набить свой карман.
Роман Израилевич рассмеялся. Ему нравилась эта игра. Он изображал доброго дядюшку, припрятывая на время свою хищную натуру. Тинка знала это, и никогда не ленилась доставить ему это простенькое удовольствие, пощекотать нервы разыгранными скандалами, между Гумбертом и Лолитой.
Виктор Павлов был личным телохранителем и доверенным лицом Джеронимо Браско. Шеф называл его на итальянский манер - Витторио. Виктор работал с Браско все годы процветания его бизнеса в России, и весьма помогал шефу своими советами и знанием столичного менталитета. Бывший сотрудник силовых структур, нынче работник частного капитала, сорокалетний майор в отставке был доволен своей жизнью.
Этим вечером Браско отозвал свою охрану во главе с Виктором, чему никто не удивился, шеф иногда секретничал со своими соотечественниками, своя рубашка ближе к телу. Когда поздно вечером, сидя в автомобиле и ожидая шефа, Виктор принял его странный звонок, на душе у него сделалось скверно. Он обладал хорошо развитой интуицией и понял, что дело плохо. Вбежав в овальный вестибюль ресторана, он предпринял все меры безопасности, держа пистолет в руках, осмотрел все помещение и осторожно направился к кабинету шефа. Кабинет был закрыт и Виктор продолжил свой путь в направлении света, струящегося из кухни.
Браско сидел на полу, прислонившись к шкафной дверце, недалеко от него в луже крови, в позе эмбриона лежал мужчина. Браско приоткрыл глаза и с трудом поднял руку. Рука безжизненно упала, блеснув белизною манжеты в рукаве блейзера. Виктор бросился к нему.
- Врача? Милицию? - резко спросил он, подхватил тело Браско под руки и оттащил от трупа. Ослабил узел атласного галстука и, рванув ворот, одним движением расстегнул пуговицы белой рубашки.
Голова Браско мотнулась.
- Врача?
Браско пошевелил рукой в отрицательном жесте.
- Таблетку… - просипел он.
Виктор пошарил во внутреннем кармане блейзера и вытащил пузырек с капсулами.
Схватив лицо шефа за скулы, он впихнул капсулу в приоткрывшийся рот Браско.