Метнулся в поисках стакана для воды. С грохотом распахивая шкафы кухни, он, наконец, нашел мерный стаканчик и наполнил его водой из крана. Стукнув о вставные зубы Браско пластиковым краем, Виктор наклонил стаканчик, и вода полилась в рот и по подбородку шефа. Браско тяжело задышал.
- Врача? - еще раз переспросил Виктор.
- Нет, отведи меня… в кабинет на диван, - еле произнес Браско.
- Шеф? - пытаясь понять поведение шефа, Виктор стал всматриваться в его лицо.
- В кабинет, - на сей раз тверже сказал шеф.
Виктор приподнял отяжелевшее тело шефа и легко понес по коридору, там он поставил его у стены, и обшарил карманы в поисках ключа, не забыв сказать:
- Простите, шеф.
Виктор открыл дверь и на руках внес Браско в кабинет. Уложив шефа на диван, он придвинул стул и сел рядом, ожидая указаний. Браско молчал, набираясь сил.
Виктор не выдержал:
- Кто этот человек?
Браско промычал что-то нечленораздельное.
- Что делать с телом?
Браско повернул голову набок. Виктор помог ему слегка приподняться и опереться головой на валик подлокотника кожаного дивана. Браско благодарно кивнул и уже смог говорить:
- Это Джованни Ризио…
- Кроме вас, Джованни и меня в ресторане не было никого, - уточнил Виктор.
- Да, но Джованни ушел от меня, он обещал: "несколько минут и вернусь". Я долго ждал его, но он так и не вернулся. Я позвонил тебе и сказал, что мы уезжаем.
- Верно, - сказал задумчиво Виктор, - поэтому я спустился к автомобилю и ждал вас там.
- Я увидел свет…
- Свет?
- Да, на кухне. Я решил, что кто-то из уборщиков забыл выключить его. Войдя туда, я сразу увидел Джованни, он был уже мертв, лежал весь в крови. Сердце… у меня больное сердце, наверное, приступ, но я смог позвонить тебе, Витторио.
- Почему вы не хотите вызвать врачей? - вновь настаивал Виктор. - С сердцем не шутят.
- Скорая? Нет. Мы будем обязаны оповестить власти, что в моем ресторане произошло убийство, а кроме меня здесь никого не было.
- Что вы хотите этим сказать? - удивленно спросил Виктор. - Вы собираетесь скрыть чужое преступление?
- Мы проведем собственное расследование, моя репутация не должна пострадать. Я надеюсь на тебя Витторио, ты много лет служил мне верой и правдой. Помоги мне и на этот раз. Я в долгу не останусь.
- Что нужно сделать с телом? - немного подумав, спросил Виктор.
- Тело мы сохраним в морозильнике. В том секторе, где хранятся мясные туши, - Браско судорожно дернул кадыком в расстегнутом вороте рубашки. - Кафель в кухне промыть из шланга, вода уйдет в сток, к утру не будет и следа влаги.
- Хорошо. Я займусь этим, - Виктор встал, отодвинул стул, Браско попытался приподняться ему навстречу, но Виктор остановил его - Вам лучше не вставать.
- В кладовой ты найдешь полиэтиленовые мешки, здесь в столе скотч и ножницы, вот ключи.
Виктор вышел из кабинета. Браско устало прикрыл глаза.
- Ох, Джованни, Джованни… И куда делась твоя девочка?
Под утро пошел дождь, стало холодно, и Виолетта включила обогреватель. Она несколько часов находилась за рулем, в тепле глаза ее закрывались, глядя на потоки, разбиваемые дворниками на лобовом стекле. Шум дождя убаюкивал, ровный ход машины укачивал. Виолетта решила, что пора остановиться.
- Лада, Ладка! - потрясла она спящую подругу.
- У?
- Если я немного не отдохну, - решительно сказала Виолетта, - мы окажемся в кювете.
- Я сменю тебя, - Лада потянулась, вытянулась на сиденье, разведя в стороны свои забинтованные ладони.
- Нет, - Виолетта с ходу отвергла предложение подруги, - все равно не сможешь вести машину.
- Смогу, - запротестовала Лада, - ведь рулила же я по Москве!
- Ты была в состоянии шока.
- Так что нам делать? Спать на обочине? - подобная перспектива Ладу не устраивала.
- Чего только я б не отдала за обычную кровать! - поддержала подругу Виолетта.
- Надо найти гостиницу, - Лада открыла дверь автомобиля и вышла под мелкий моросящий дождь.
- А паспорта? - выкрикнула в открытую дверь Виолетта.
- Скажем, украли в дороге, - Лада вернулась на сиденье и поежилась от утренней влаги и прохлады.
- Ты смеешься! - Виолетта потерла пальцами виски, напряженно думая, и спустя несколько секунд предложила. - Надо попроситься на постой в какой-нибудь деревне.
Дадим пятьсот рублей, не откажут, будут еще рады.
- Угу. И запомнят своих благодетельниц на всю жизнь, - съязвила Лада. - А когда придет участковый, поведают ему быль о том, как две столичные штучки сорили у них деньгами.
- Так сколько дать, что б нас не запомнили? - спросила пораженная Ладкиной прозорливостью Виолетта.
- Ни-че-го.
- Чего?
- А ничего, - Лада достала сигарету, с осечкой прикурила от зажигалки и жадно затянулась. - В глубинке быстрее поверят в то, что нас обокрали, тогда у нас не будет не только паспортов, но и денег. Народ у нас простой, нищету понимают правильно, в беде не оставят, глядишь, и картошечки сварят и самогонки поднесут.
- Ишь ты, хватила, самогонки!
- Мне бы тонкую полоску кокаина. Трясти начинает. В худшем случае, помог бы и стакан самогонки.
- Только ломки нам и не хватает, - села на любимого конька Виолетта.
- Не зуди, Ветка, и так плохо. Там за леском вроде деревня виднеется, светает уже, дальше ехать днем не стоит, на пост можем нарваться.
Виолетта повернула ключ зажигания, и они медленно двинулись вдоль трассы, напряженно глядя в лобовое стекло, боясь пропустить съезд к деревеньке. Дождь еще не слишком размыл проселочную дорогу, и они вполне сносно съехали с трассы, оставляя после себя следы на глиняной почве.
Деревенька была небольшой, два десятка домов, стоящих по обе стороны проселочной дороги, покосившаяся палатка, торгующая хлебом, крупами, напитками и кондитерскими изделиями. У палатки отирался мужичок в брезентовом плаще, больших кирзовых сапогах и с хлыстом. Чьи-то руки передавали ему через окошечко авоську набитую всякой снедью, в ячейку авоськи высунула длинную тонкую и прозрачную шею водочная бутылка. Виолетта притормозила, слегка обдав грязью мужичка.
- Ой, простите…
- Меня буренки и не так порой обделывают - усмехнулся мужичок, разглядывая подружек.
- Так вы пастух?
- Так точно, возвращаюсь с утреннего выгула.
- Вы военный, - Лада утвердительно ткнула в пастуха забинтованной ладошкой.
- Отставной козы барабанщик, - пошутил мужичок и ответил, - сержант в запасе Сундуков Валерьян Матвеевич.
- Товарищ сержант, - с просительной ноткой в голосе обратилась к нему Виолетта, - вы нам не подскажете, у кого из ваших односельчан можно остановиться до вечера?
Видите ли, мы попали в неприятности, у нас украли…
- Отчего же, - прервал ее пастух, - да хоть у меня, живу я один, а в компании веселее. Вот и расскажете, что с вами приключилось. Как зовут-то вас?
- Лида! - выпалила Лада и, опережая подругу, добавила. - И Света.
- Хорошие русские имена, - улыбаясь желтыми зубами, сказал пастух.
Девушки обрадовались скорому разрешению проблемы и предложили:
- Так давайте мы вас подвезем!
- Э, нет красавицы. Я вам так машину отделаю, за неделю не отмоете, век Валерьяна вспоминать будете. Вы езжайте до конца деревни, слева, на отшибе дом стоит, так это моя изба и есть. Заходите смело, у меня не заперто. А я потихоньку дойду, не беспокойтесь.
- Спасибо… э-э, Валериан, - сказала Виолетта и тихонько тронулась с места, стараясь не разбрызгивать уличную грязь.
Дом пастуха и вправду стоял в стороне от деревни, что весьма порадовало подруг, все меньше любопытных глаз. Поднявшись на крыльцо, Виолетта дернула входную дверь, и та свободно поддалась. В сенях висела рабочая одежда пастуха, плащи разнообразной длины и фасонов, в некоторых угадывался военный крой, для всех сезонов. Под плащами выстроились сапоги, боты, ботинки и огромные ботфорты. На полке водружались одна на другой шляпы, кепи и фуражки. На бревенчатой стене, на вбитых крючьях висели разнообразные хлысты.
- Матерь божья, - перекрестилась Лада забинтованным кулачком, - ну ни дать, ни взять ателье маркиза де Сада! Уж не извращенец ли наш Валерьян?
- Везде тебе извращенцы мерещатся! Это тебе не столица, просто у Валериана образцовый военный порядок.
- Немного жутковато, признайся.
- Ну, есть немного. Хорошо, что ты догадалась назваться другими именами, а то я чуть свое не брякнула. То-то лицо было бы у Валериана "хорошие русские имена"!
- Мое, предположим, русское, - ввернула Лада.
Они прошли в горницу. Печка еще теплилась, видимо перед утренним выгулом пастух топил ее или, может, разогревал чайник. На столе стоял хлеб, накрытый чистой салфеткой. Кружки и тарелки в образцовом порядке теснились на полках. Девушки с любопытством огляделись. На стенах висели старые фотографии: солдаты Первой Мировой, офицеры Великой Отечественной и молодой безбородый Валерьян на пушечном жерле в каком-то музее на открытом воздухе.
- Все бы хорошо, да туалет на улице… - посетовала Лада.
- Ты жалуешься? Нам этого Валериана сам бог послал!
- Ладно, ладно, вот он уже идет, - понизила голос до шепота Лада.
Пастух вошел в избу. Свой мокрый брезентовый плащ он оставил в сенях, на его ногах, вместо сапог, были надеты обрезанные до ступней валенки.
- Вы что ж красавицы голыми ногами по полу? Обувайтесь, в сенях тапки стоят.
- Ой, что вы Валериан, у вас пол половиками застелен, да и нам не холодно, - запротестовала Виолетта не желающая надевать обрезанные валенки.
- Команду выполнять, - твердо сказал Валерьян и строго посмотрел на подружек.
Девушки вышли в сени. Со вздохом Лада стала примерять "тапки", все они ей были велики, но перечить строгому сержанту она не решилась. Волоча ноги в "тапках" по полу, они вернулись в горницу. Валерьян растапливал печурку, уже стоял на горячей платформе чайник. Он обернулся к девушкам.
- Я пока тут у печи колдую, вы, девчата, покупки мои разберите, да порежьте чего надо.
Виолетта взяла авоську со скамьи. В авоське находилась чайная колбаса местного мясного комбината, кусок пошехонского сыру, кирпич черного хлеба, банка шпрот из далекой Клайпеды и бутылка водки "Московская Особая".
- Лида, - позвал Валерьян, стоявшую не у дел Ладу, - что у тебя с руками?
- Противень из духовки доставала и обожгла, - удачно соврала Лада, покрутив бинтами перед лицом пастуха.
- Перевязать по другому надо. Я помогу, умею.
- Не надо. Мне Ветка перевяжет, - отдернула кулачки Лада.
- Почему не хочешь? - строго спросил Валерьян.
- Я, простите за подробности, бинты в моче вымачиваю. Так бабка посоветовала, заживет быстрее.
- Может и права бабка, уринотерапия называется. Ну и в чем проблема? Я перевяжу.
- Не надо. Я стесняюсь, - сказала, как отрезала Лада.
- Ну, бог с тобой.
Она отошла от пастуха, подошла к столу, втянула ноздрями шпротный запах и, приблизив свою голову к Виолеттиной, прошептала:
- Это не Валерьян, это Штирлиц какой-то! Отчего да почему…
- Ох, Ладка, ну ты и врать здорова, мне бы про мочу и в голову не пришло!
- Вертелась, как уж на сковородке, ну как бы он мне приказал "команду выполнять"?
Валерьян прикрыл печь заслоном. Вышел в сени, через минуту хлопнула входная дверь.
- Куда это он?
- За милицией.
- Дура ты, Ветка.
- Ты меня осторожней Веткой называй, в первый раз подумал, что ослышался, во второй - вопросы задавать будет.
Дверь снова открылась, и на пороге возник Валерьян с ведерком, наполненным помидорами, огурцами и зеленым лучком. Стараниями Виолетты на столе уже красиво лежала закуска, она метнулась к Валерьяну и приняла из его рук ведерко. Вода, наливаемая Валерьяном из ведра, с шумом ударила в дно жестяного таза.
- Я вымою, - сказала Виолетта и поочередно стала окунать овощи в воду, тереть их ладонями и выкладывать на чистую салфетку.
Все было готово к трапезе. Валерьян жестом пригласил девушек к столу. Дымящаяся картошка, запах тушенки и свежего хлеба вызывали острое чувство голода. Валерьян достал три стопки и распечатал бутылку. Налил.
- Ну-с, за знакомство, - провозгласил тост Валерьян.
- За знакомство, - повторили дамы.
Первая рюмка огненной струйкой влилась в рот. Водка была теплой, но из-за этого она показалась им особенной. Первое время они ели молча, Лада неуклюже управлялась с ложкой, а после второй рюмки Валерьян начал задавать свои вопросы.
- Вы, красавицы, откуда будете?
- Из Москвы, - Лада пнула ногой Виолеттин "тапок", у той едва не сорвалось с языка название их родного города.
- А направляетесь куда, если не секрет?
- Не секрет, - смело заявила Виолетта, - в геологическую экспедицию.
Валерьян налил по третьей.
- Экспедиция это хорошо, - он пожевал губами и, лукаво сощурившись, сказал, - Одеты вы странновато для геологической экспедиции.
- Так мы с багажом, - брякнула опьяневшая Лада. - У нас и шубки есть. Могу показать, коль не веришь?
- Чего ж мне не верить? Верю, - Валерьян снова наполнил стопки, - И что ж с вами произошло? Вы упоминали какую-то кражу…
- Ах, да, - спохватилась Лада, - у нас все украли, паспорта, деньги…
- Ну а шубки, что ж не украли? Норковые, поди.
- Какой там, - язык у нее начал заплетаться, - Искусственные. Вот и не позарились.
- Как же вы теперь в экспедицию, вам в милицию надо, - посоветовал Валерьян, - заявлять.
- На месте и заявим, а то партия без нас уйдет, опаздывать нам нельзя, - собралась с мыслями Лада. - Вот отдохнем немного и поедем. Светка-то одна за рулем.
- Переночуйте, да завтра и поедете.
- Нет, Валерьян, как стемнеет, поедем, - пьяно настаивала Лада, Виолетта кивком выражала свое согласие с подругой.
- Мое дело предложить. Ну что, еще по рюмашке?
- Я не против, вкусная у вас водка, Валерьян, - она близоруко приблизила этикетку к глазам. - О, "Особая".
Глава пятая
К полудню следующего дня Виктору Павлову было известно, что Джованни Ризио прибыл к "Джоконде" в полночь, на собственном автомобиле "Альфа Ромео" цвета сапфир, в сопровождении русской модели агентства "Роскошь", по имени Лада Кренникова.
Видеопленку, снятую камерой установленной у парадного входа в ресторан, Виктор отсмотрел дважды. Смена охранников, отпущенная Браско, расселась по своим машинам и укатила по домам. Джованни нагнулся к стеклу, за которым сидела девушка, что-то сказал ей, она дернула дверную ручку, в попытке выйти из машины, он снова что-то сказал, и она затихла. Время, в течение которого девушка сидела тихо, Виктор просмотрел в ускоренном режиме. Вот она открыла дверь автомобиля и скрылась в вестибюле. Джованни вышел и, увидев, что автомобиль пуст, вернулся в ресторан. Побег Лады из ресторана Виктор смотрел особенно тщательно, ее искаженное страхом и растерянностью лицо, в кровавых пятнах платье, ее захват "Альфа Ромео".
Сомнений не оставалось, девчонка убила итальянца. Что же случилось? Жалости к ней Виктор не испытывал, хотя подозревал, что дело нечисто и виноват, скорее всего, итальянец. Нечего ошиваться с иностранцами! Своих ребят не хватает? Так брезгливо думал Виктор, приравнивая Ладу к проституткам. Те даже казались ему честнее, они не прикидываются наивными девушками, сразу называют свою цену, а эти ее не называют, а набивают. Со слов Браско Виктор узнал, что близкой подругой Лады считается девушка Маурицио Камилиери, Виолетта, они даже живут вместе. Узнать адрес не составило труда - немного побеспокоили телефонным звонком сеньора Камилиери, ответили на его недоуменные вопросы и всего-то.
Виктор знал, что вероятнее всего в квартире, снимаемой девушками, он никого не застанет. Он сделал несколько звонков своим знакомым в автодорожной инспекции с просьбой обратить внимание на синий "Альфа Ромео" с номерным знаком "у600мн", и сообщить ему, Виктору Павлову. Не останавливать, не задерживать.
Браско отстранил его от основных обязанностей и командировал разыскать девушку Джованни Ризио. С какой целью? Предотвратить неверные действия и заставить беглянку вернуться. Для себя Виктор решил, что не будет участвовать ни в каких "карательных акциях", и, не смотря на то, что та была и есть шлюха, не даст ее в обиду "макаронникам".
Он хотел найти ее и предупредить, чтобы спряталась и носа не выказывала. Денег на розыскные мероприятия Браско не пожалел, пожалуй, за всю свою жизнь дважды Виктор держал в руках такую крупную сумму.
Родиной обеих девушек оказался Ангельск, крупный областной центр на севере страны.
- Скорее всего, туда они и направились, - сказал вслух Виктор.
Он основательно собрался, решив направить свои стопы в сторону холодного Севера.
Доложил о принятом решении Браско. Все еще не пришедший в себя Браско, запротестовал:
- Витторио, боюсь, ты делаешь ошибку! Стоит обыскать аэропорты, они хотят убежать за границу!
- Готов с вами поспорить. Они не знают, что вы не позвонили в милицию, уверены, что их разыскивают и не рискнут воспользоваться своими паспортами. К тому же "Альфа Ромео" не найден брошенным. Глупо, но они не могут пользоваться общественным междугородним транспортом, поэтому и не бросили автомобиль.
- Тогда они в Москве! Город большой, легко затеряться.
- Сеньор Браско, они не москвички. Этот город им чужой. Особенно в таких обстоятельствах. Я уверен, они бегут домой, там они смогут укрыться, переждать.
Когда поймут, что им ничто не угрожает, выйдут из подполья.
- Хорошо, Витторио, тебе видней. Я верю, что ты справишься с задачей. Я тебя благословляю, да поможет тебе Мадонна.
- Не волнуйтесь, сеньор Браско, скоро все встанет на свои места.
- Надеюсь. Арриведерчи, Витторио.
Уверенность Виктора Павлова принесла свои плоды, когда он попросил усилить внимание на федеральной трассе ведущей к Архангельску.
- Есть! - рапортовал инспектор. - "Альфа Ромео", цвет сапфир, замечен на трассе.
- Не препятствовать! - напомнил Виктор, и, подхватив сумку, набитую необходимыми в дальней дороге вещами, направился к стоящему на обочине внедорожнику.
Виктор был классным водителем, он чувствовал машину, а она беспрекословно ему подчинялась, признавая его главенство. На расстояние, пройденное девушками, он затратил вдвое меньше времени. Он подрулил к посту ГИБДД, откуда поступила информация, притормозил и, выйдя из внедорожника, удивленно присвистнул, глядя на груду искореженного металла бывшего когда-то новенькой восьмеркой.
- Дождь, - прокомментировал стоящий рядом инспектор, казавшийся огромным из-за прорезиненного плаща, защищавшего его от дождя.
- Даа… - протянул Виктор, и перешагнув через лужи укрылся от дождя под козырьком поста.
- А водила-то, живой? - спросил он инспектора.
- Какой там, покойник, - равнодушно ответил инспектор, повидавший на своем веку не одну сотню аварий, и философски заметил. - А все отчего - оттого, что у некоторых водителей завышенная самооценка.
Виктор с любопытством посмотрел на простое крестьянское лицо инспектора.
- Вот тебе и король автострады, - подытожил инспектор и спросил Виктора. - А у вас какие проблемы?