- Что произошло, пока мы с мамой были на кухне? - спросила Ева. Её беспокоил этот вопрос уже несколько часов, но задать его при всех она не могла, всё равно никто бы не ответил, не желая портить остаток без того напряжённого вечера. Папа с Розалин были свидетелями произошедшего, и Ева могла бы спросить у них, но она была уверена, что они попытаются сгладить ситуацию, а она хотела знать правду. - Если вы оба так и будете молчать, меня для вас больше нет!
- Просто твой драгоценный парень завёл разговор о письмах, которые ты писала ему на зимних каникулах, и спросил, почему они ему не приходят! - сказал Тони, хоть и знал, что шантаж Евы на него не распространится. Она хотела напугать Стефана, чтобы тот сознался в случившемся.
- О, надо же, мне тоже интересно! - сказала Ева, взяв Стефана за руку, и выражение его лица немного смягчилось.
Во всех стычках с парнями из общежития Ева всегда была на стороне Стефана. Многие за спиной смеялись, что девушка защищает своего парня, зато она умело предотвращала драки, и Стефан никогда не ходил с фингалом под глазом.
- Как будто никто не знает, куда пропали письма, и в чьи грязные руки попали твои фотографии, детка! - Стефан похож на разъярённого быка, а Тони для него - красная тряпка. - Отлично провёл зимние вечера, тупой подросток? Она никогда не будет твоей, сопляк!
Тони эта ситуация развеселила. Он не стал скрывать улыбку и отрицать факт кражи писем. Он делал это не ради фотографий, которые он мог попросить у родителей Евы, а для того, чтобы их не получил Стефан, как и слова любви, которые писала ему девушка. Тони, может, и добился своего, но тем самым навсегда потерял доверие подруги.
- Да как ты мог? - спросила Ева, пытаясь сохранять спокойствие. Тони сначала даже подумал, что эти слова адресованы Стефану, а не ему. - Читать мои письма - это уже слишком! Чтобы я не видела тебя в своём доме, пока я в нём нахожусь!
Подъехавший автобус разрешил их спор. Стефан поцеловал Еву на прощание и зашёл в транспорт, а девушка, не желая оставаться наедине с Тони, села в трамвай. Она знала, что друг не пойдёт за ней и в ближайшее время не появится на глазах её родителей. Она была зла и на Стефана. Сказать на ужине, что Тони воровал её письма, было низко, но негативные эмоции не продлились и двух дней, как Ева снова встала на сторону своего парня.
- Когда-нибудь ты поймёшь, - сказал Тони вслед уходящей Еве, а сам пошёл домой пешком, чтобы избавить её от лишнего волнения. Он заметил Стефана, сидящего в автобусе возле окна, и как тот ухмыльнулся на прощание. Тогда Тони понял, что Стефану важна не столько Ева, сколько победа.
* * *
Во время летних каникул Стефан несколько раз приезжал в гости к Еве, потому что родители категорически не отпускали её в Мираж к нему. Они позволяли парню остаться на несколько дней пожить на чердаке, где хранились только старые вещи и стояла раскладушка. Ева не хотела подрывать доверие родителей и не ходила по ночам в "спальню" Стефана, сколько бы он её ни уговаривал. Ей было достаточно мысли о том, что он ночует в её доме, и что утром она снова его увидит.
В конце лета Еве впервые не удалось предотвратить драку. Тони специально спровоцировал Стефана на конфликт, и Ева не знала какое чувство испытывать к подростку: ненависть или жалость. Отчасти она сама была виновата. Узнав о своём даре исцеления животных, она не знала с кем поделиться радостной новостью, и рассказала Тони. Он не удивился, и Ева подумала, что мальчик просто не понимает всей сути, и больше они никогда об этом не говорили. Девушка и забыла, что несколько лет назад поделилась с другом, но летом 1998 года он ей напомнил, пытаясь восстановить дружеские отношения.
- Ты всё ещё можешь лечить животных? - спросил Тони однажды утром, когда Ева по привычке вышла на крыльцо дома, чтобы насладиться последними летними лучами солнца.
- Тебя здороваться не учили? - задала встречный вопрос Ева. Она привыкла и к тому, что Тони в любой момент может явиться во двор Стюартов, но не думала, что это повторится после того конфликтного ужина, хоть и Тони был виноват только в том, что влюблён в неё. - Ты, как привидение, подкрадываешься незаметно. Мы уже не дети, чтобы бегать друг к другу в гости без приглашения. Чего улыбаешься?
- Ты впервые не назвала меня ребёнком! Так у тебя ещё есть способность?
- Почему ты спрашиваешь? - спросила Ева, не глядя на Тони. Она одним ухом продолжала слушать музыку, раздающуюся в саду из кассетного магнитофона.
- Беспокоюсь. Тебе же нравилось лечить бездомных животных, вот я и подумал, что будет жаль, если ты потеряешь способность, - ответил Тони, переминаясь с ноги на ногу.
- Если бы родители были дома, я бы попросила тебя заткнуться! Ты вообще соображаешь, о чём говоришь? Я, кажется, просила, чтобы ты держал рот на замке. Сам нарушаешь обещание, а потом обижаешься, что я считаю тебя ребёнком!
- Он вдобавок ещё и недоумок! - выкрикнул из круглого окошка чердака Стефан. Всё это время он наблюдал за Евой и Тони свысока. - Проваливай, пока я не спустился. Ты не слышишь? Она не хочет это обсуждать.
- Ты даже Еву по имени никогда не называешь! О какой любви может идти речь? - не растерялся Тони.
- Слушай, тебе лучше уйти, он не шутит, - попросила Ева мальчика, но он не сдвинулся с места, а ещё ближе подошёл к Еве.
Девушка встала со ступенек и попыталась вытолкать Тони со двора. Несмотря на то, что он младше Евы, оказался сильнее. Стефан вышел из дома и застал эту картину.
- Сопляк, собирай рюкзак, скоро первое сентября! - сказал Стефан на повышенных тонах, чем напугал Еву. У неё начиналась паника, когда в её присутствии завязывалась ссора.
- Ты постоянно затыкаешь мне рот, здоровяк. Хочешь казаться крутым? Родители Евы должны увидеть твоё истинное лицо! - сказал Тони, выглядывая из-за плеча Евы. Она стояла между ним и Стефаном.
- Детка, отойди от него, - ласково сказал Стефан, но Ева не выполнила просьбу, а лишь повернулась к Тони боком, всё ещё являясь препятствием между парнями.
- Он ничего непозволительного не сделал, - вступилась девушка, чем явно задела самолюбие Стефана.
- Только развязал свой паршивый язык! - не унимался Стефан, чуть ли не испуская пар из носа и ушей.
- Может, ты завидуешь Еве? Ты ей вздохнуть не позволяешь без своего ведома, - сказал Тони и ещё сильнее разозлил оппонента. - Ты её мизинца не стоишь. Хорошо, что её дар не распространяется на людей, иначе такой засранец, как ты, постоянно выходил бы сухим из воды.
- Ты за это ответишь! - ухмыляясь, сказал Стефан, и Ева упёрлась ладонью в его грудь, но это ненадолго остановило неизбежное.
- Стефан, пожалуйста, не трогай его, - умоляла Ева.
- Хотя ты не человек, ты хуже животного. Я видел, как ты вчера дал Еве пощёчину! - Это окончательно вывело Стефана из себя, и Тони почти месяц не разговаривал из-за сильного удара в челюсть.
Ева опустилась на траву и заплакала. Она не видела, как Тони ушёл с гордо поднятой головой, даже не потрудившись стереть кровь с подбородка. В тот день девушка попросила Стефана уехать домой. Она не смогла бы оправдать его поступок перед родителями, потому что этому вообще нет оправдания. Оставшиеся полторы недели каникул Ева навещала Тони, и оба молча сидели в гостиной, делая вид, что увлечены телевизором. Тони поставили металлические скобы, чтобы вернуть челюсти прежнее положение, и он мог только мычать, а Еве было так стыдно, что сама не могла вымолвить ни слова. Он не сказал ни своим, ни её родителям правду о случившемся. Они думают, что на Тони напали пьяные подростки. Ева в знак благодарности, и чтобы хоть как-то возместить ущерб, принесла ему все свои карманные деньги, но Тони отказался и написал на листке бумаги:
Я скрыл правду не ради него, а ради тебя. Не хочу, чтобы ты страдала!
По возвращению в университет Ева несколько дней избегала Стефана, но чувства взяли верх, и ребята помирились, но как бы она его ни уговаривала извиниться перед Тони, парень остался непоколебим.
- Он мог заявить на тебя в полицию! Ты же знаешь, что для совершеннолетних нет снисхождения, - наставила Ева.
- Ему ещё мало досталось. Я не дам тебя в обиду, детка! - сказал Стефан, погладив Еву по коленке. Она поморщилась от неожиданного прикосновения и долго не могла привыкнуть к телесному контакту.
Ева мысленно возвращалась в тот день, когда Стефан ударил беззащитного мальчика, а она ничего не могла сделать, чтобы это предотвратить. Она постоянно вспоминала слова, сказанные Тони, что Стефан никогда не называет её по имени. Вспоминала пощёчину за то, что Ева в чём-то не согласилась со своим парнем. Он сразу же извинился, но Еве пришлось ударить себя по второй щеке, чтобы соврать родителям, будто загорела на солнце. Она не замечала этих мелочей, пока Тони вслух не упомянул о них, но Ева заставляла себя закрыть на недоразумения глаза в надежде, что Стефан повзрослеет и одумается. Она думала, что сделает его мягче, и несколько раз пыталась заговорить с ним об этом, но Стефан категорически отрицал свою предрасположенность к доминированию.
Их отношения длились до того дня, пока Стефан не попал в аварию, и за это время плохих моментов было ровно столько же, сколько и хороших. Ева добилась, чего хотела. Со временем у родителей изменилось отношение к Стефану в лучшую сторону, и она не могла разочаровать их, поделившись с ними правдой, о сути которой они и не подозревали. Парень бывал с ней груб, но не при посторонних. Он мог пообещать пойти вечером в кино, а сам оставался в комнате с друзьями, чтобы в лучшем случае поиграть в компьютер, а распивать спиртные напитки - в худшем. В общежитии Ева общалась только со своей соседкой, у которая была своя компания, поэтому девушка проводила всё своё свободное от учёбы время со Стефаном. Он не хотел, чтобы она куда-то ходила без него.
Стефан был вспыльчив и ревнив. Все знакомые парни держались от Евы на расстоянии. Они знали - один косой взгляд, и их челюсть обречена. Стефан потрудился распустить слух о неприятном инциденте с Тони, чтобы другим было неповадно. Он извинялся перед Евой за своё, как она говорила "дурное поведение", цветами и подарками, и иногда ей казалось, что Стефан всё же любит её, только не хочет в этом признаваться, боясь разрушить репутацию плохого парня. Ева была терпелива и не торопила парня, чтобы тот признался ей в своих чувствах. Она видела, как он заботится о ней, встречает после учёбы в университете, помогает ей принести покупки из магазина. Ева тогда не понимала, что эти элементарные вещи должен делать каждый любящий парень, а считала эти поступки особенными, отличающими Стефана от остальных. Он никогда не был пойман в измене, никогда не флиртовал с другими девушками, и Еве этого было достаточно. Ей было достаточно мысли о том, что так и есть на самом деле.
В начале 2001 года, когда Стефан сменил мотоцикл на поддержанный автомобиль, они с Евой часто катались вечером по городу. Он подрабатывал грузчиком на обувном складе по выходным, и ему хватало денег на бензин и еду. Несмотря на то, что помимо заработка его обеспечивала мать, Стефан чувствовал себя самостоятельным и независимым. Ева намекала ему, что нужно собирать деньги на свадьбу, но он пока не собирался делать девушке предложение. Стефан после окончания университета должен был отслужить год в армии, а Ева в это время училась бы на пятом курсе, поэтому он не видел смысла регистрировать их отношения. Мало ли что могло произойти за целый год.
За месяц до аварии Стефан и Ева повздорили в машине по пути в общежитие. Девушка сказала, что одногруппник позвал её на бал-маскарад, который вскоре должен был состояться. Стефан стал требовать назвать имя подлеца, и Ева сразу же пожалела, что вообще поделилась с парнем. Уже три года он не ввязывался в драки после случая со сломанной челюстью Тони, поэтому Ева была уверена, что ничего подобного больше не произойдёт. Увидев яростное лицо Стефана, она засомневалась в прогнозах, поэтому решила не называть имя того парня, иначе ему бы досталось по её вине. Стефану не стал повторять дважды. Он остановил машину посреди дороги и велел девушке выйти, если она не передумает и не скажет правду. Ева привыкла к вспыльчивости Стефана, но ещё никогда он не оставлял её ночью одну. Без денег и телефона. Девушка, поставив на весы безопасность одногруппника и свою гордость, вышла из машины, воздержавшись от демонстративного хлопанья дверью. Она пошла по знакомой дороге пешком, не обращая внимания на сигналы невоспитанных водителей, оставшись наедине со своим альтруизмом. Стефан проехал мимо Евы и даже не подумал остановиться и отвезти девушку домой.
На следующее утро Ева не пошла на занятия, потому что вернулась домой далеко за полночь. Проснувшись днём, на тумбочке она обнаружила букет из любимых розовых лилий, открытку с извинениями и приглашением на бал-маскарад. Ева не могла долго сердиться на парня, и простила ему даже то, что уважающая себя девушка даже бы не подумала простить. Она убедила себя, что сама виновата в случившемся, а если бы знала, что ждёт Стефана в день бала-маскарада, сделала бы так, чтобы ни одна живая душа не сообщила ему о мероприятии.
День, когда Стефан попал в аварию, стал для Евы роковым. Перед смертью парень первый раз признался девушке в любви, зная, что умрёт. Зная, что эти слова навсегда заберут часть её души. Одного Стефан сказать так и не сумел: он почти не чувствовал боли, когда Ева лежала с ним на кушетке и обнимала его забинтованное тело. Может, он и не любил её, но сделал так, чтобы она в это свято поверила. Стефан умер, так и не поняв, что эта девушка не заслуживала страданий.
Глава 22
Горизонт дней
Главный недостаток человеческой жизни – нахождение в беспощадном плену времени.
Если бы около часа назад я не стала свидетельницей душераздирающей сцены, я бы на несколько дней отложила разговор с Каем, но стоит подумать, что он может оказаться на месте Тони, мне становится дурно. Придя в себя, я поднялась с бордюра, на который пересела, когда ушёл кот. Боялась, что Тони может увидеть меня из окна. Я вызвала к нему врача, который должен с минуты на минуту быть здесь. Нужно уходить, хотя мне бы самой не помешала доза успокоительного.
Я отправилась к Каю, не позаботившись о своём внешнем виде, хотя могла бы зайти домой, чтобы привести себя в порядок, но не стала этого делать. Пусть видит меня во всей красе. Ему будет не до моих растрёпанных волос и потёкшей туши, когда он услышит, что я давно хочу сказать. Его имя обозначает "крепкий", и Кай справится с грузом, который я на него возложу. Есть и другое значение имени - "радостный". Эта черта поможет ему отвлечься от воспоминаний, которые первое время не будут отпускать. Например, в объёмной комнате Кай будет вспоминать наш первый поцелуй, а проходя мимо моего дома, улыбнётся от мысли, что в одну из весенних ночей залез по старой лестнице в моё окно.
Ему будет тяжело, но прежде он будет отговаривать меня от мрачных мыслей. Он способен отказаться от личного счастья ради счастья другого человека, а я - нет, раз так долго держала его в своём плену, не думая о будущем. Не понимаю, как я, замкнутая и неприступная, могла поддаться чувствам. Эйфория завладела разумом, дав волю сердцу, которое постоянно болит, напоминая об опасности. Можно часами рассуждать, как нужно было правильно поступить, но есть только здесь и сейчас. Дом Кая и самый сложный момент в моей жизни.
Я стучу в дверь и слышу родной лай и топот пушистых лап по паркету. Если Кай и спал, то Джонни его уже разбудил, и они оба появились на пороге. Чувства одолели разум, и я наклонилась к ретриверу, чтобы обнять его и зарыться в золотистой шерсти. Он стал облизывать мне руки, и я поняла, что влюбила в себя даже Джонни.
- И как я после этого должен целовать своей девочке руки? Джонни, ты мерзкий пёс, - как всегда, с лучезарной улыбкой на лице сказал Кай. Ему не нужно солнечной погоды, чтобы быть счастливым. Он сам излучает тепло. - Солнце, у тебя что-то случилось? Ты никогда не приходила так рано, ещё и без предупреждения. Я, конечно, рад, но это на тебя не похоже.
Он всегда прав. Он видит мои заплаканные глаза, но тактично молчит. Он никогда не задаёт лишних вопросов, потому что знает, мне это не понравится. Он всегда безупречно выглядит, даже после сна, как сейчас. Его волосы взъерошены. На нём первая попавшаяся под руку футболка и домашние шорты. Он никогда не боится, что на его пороге могут в любой момент оказаться журналисты или фотографы, чтобы выложить в интернет очередную копромитирующую статейку. Ему всё равно, как он предстанет перед публикой, потому что ему нечего скрывать. Он может быть смешным и серьёзным, дружелюбным и недовольным. Его слова всегда искренны, и, в отличие от меня, он никогда не будет притворяться.
- Ты знаешь, сколько мне исполнилось вчера? - спросила я без привычных приветственных поцелуев в щёку или губы.
Кай немного помешкал и жестом пригласил меня войти, вместо чего я села на ступеньки возле Джонни на его коврик. Мальчик, запомнившийся мне своими изумрудными глазами, последовал моему примеру, раскинув ноги на всю лестницу.
- Это и есть причина твоей грусти? - спросил он, ища встречи взглядом. Номер с захватом моего подбородка сегодня не сработает.
- Ответь, - попросила я, гладя Джонни, лежащего между мной и Каем, за что я ему сейчас благодарна. Если я окажусь рядом с парнем, пахнущим кофе и ментоловым гелем для душа, не смогу устоять и напрочь забуду, зачем сюда пришла.
- Ты всегда гладишь его, даже когда он провинится, а меня как будто не существует, - сказал Кай, и до меня наконец дошло, что он не хочет поднимать тему моего возраста. Его она не заботит, но он знает, что она заботит меня.
- Не переводи тему. Я серьёзно.
- Окей. Если тебе во время съёмок был двадцать один год, то сейчас, полагаю, тридцать два. Не положено у девушки спрашивать о её возрасте, даже если она твоя. Я думал, ты не хочешь говорить на эту тему, потому что я младше тебя на семь лет, и тебе неловко от этого. Ты боишься, что все считают меня твоим сынком. Я вижу это по твоим глазам, когда за нами наблюдают соседи. - Кай так быстро произнёс эти слова, будто он репетировал их перед зеркалом.
- В целом ты прав, но проблема гораздо глобальней. Переезжая на новое место, я всегда говорю, что мне двадцать один год, потому что так у меня будет больше времени, чтобы задержаться в том или ином городе.
- Зачем? - спросил Кай.
- Зачем переезжаю или зачем задерживаться?
- Зачем врать?
- Теоретически я не вру, - ответила я, набрав в лёгкие как можно больше воздуха, и повернулась лицом к Каю, чтобы он не счёл мои слова за шутку. - Примерно в двадцать один биологический год развитие моего организма остановилось.