Он откинулся на спинку, сполз вниз немного, широко расставил ноги. Его гладкая грудь блестела в тусклом освещении. Мне пришлось облизать губы, потому что я внезапно ощутила жажду.
Это смешно! Уперев кулаки в бока, постаралась отвести взгляд, но он все равно вернулся к его глазам.
Ладно, пошло оно все.
Опустив руки, медленно подошла к креслу, старательно сохраняя скучающее выражение на лице. Мэдок взял меня за запястье, вывел вперед, после чего рывком усадил к себе на колени.
– Эй! – возмутилась я, попытавшись встать, но он обхватил руками мою талию.
– Доверься мне.
Я фыркнула, однако сопротивляться перестала, хотя бы ради того, чтобы посмотреть, к чему это приведет.
– Чего ты хочешь? – прорычала, приподняв свою задницу, потому что, оседлав его… ага.
– Смотри. – Мэдок дернул подбородком. – Посмотри в зеркало. Что ты видишь?
– О чем ты?
Какого черта?
– Открой глаза! – рявкнул он. Все волоски на моем теле встали дыбом.
Дерьмо. Да, никогда не предугадаешь, в какой момент спокойного Мэдока сменит Мэдок, внушающий страх. Перемена всегда происходила неожиданно.
Протянув руку, он подтолкнул мой подбородок, повернув меня к зеркалу. Я резко вздохнула.
– Что ты видишь? – выкрикнул Мэдок.
– Тебя и меня! – выпалила я. – Мэдока и Фэллон!
Мое сердце билось так быстро.
Я посмотрела на его отражение. Я сидела сбоку у него на коленях так, чтобы ему тоже все было видно. Наши взгляды встретились. Моя грудь начала чаще подниматься и опадать.
– А я вижу другое, – тихо произнес он. – Эти имена ничего для меня не значат. Они бесполезные и пустые. Когда я с тобой, я не вижу дочь алчной стервы и ирландского наркобарона или сына изворотливого адвоката и Барби-веганши.
Я едва не рассмеялась. Мэдок придерживался весьма ироничных взглядов на мир.
Только он не улыбался. Наоборот, хмурился. Мэдок был абсолютно серьезен. Я по собственному опыту знала, что подобные моменты искренности – большая редкость для него.
Он запустил пальцы мне в волосы, а вторую руку оставил на подлокотнике.
– Я вижу все, что мне нужно, на тот срок, который будет отведен, – продолжил Мэдок. – Я вижу женщину, хмурящуюся милейшим образом, подобно двухлетнему ребенку, которому запретили съесть конфету. Я вижу парня, который сделал себе пирсинг Ападравиа, потому что хотел пожить в ее мире еще хоть немного.
Я закрыла глаза. Не поступай так со мной, Мэдок.
– Я вижу красивую женщину со сногсшибательным телом и парня, который сходит с ума, желая ее.
Он опустил руку на мою шею, стал поглаживать.
– Я вижу тысячи ночей, в течение которых он будет трахать ее, пока она не закричит, на кухонных стойках, в душах, бассейнах, на диванах. – Он заговорил шепотом. – Я вижу ее глаза, знаю ее взгляд, когда она кончает.
Мои соски затвердели. Я стала жадно втягивать воздух. Подняв веки, встретилась с пристальным взглядом его голубых глаз, сиявших, словно кристаллы.
– Я вижу парня, который обезумел, когда она уехала, и разгромил свою комнату, потому что думал, будто она его возненавидела.
Моя непроницаемая маска дала трещину, глаза наполнились слезами. Ком в горле достиг таких размеров, что было трудно глотать.
– Мэдок…
– Я вижу, – перебил он, проведя рукой по моему животу вверх, проскользнув под кружевной топ, – тело, с которого этот парень слизывал капли дождя прошлой ночью, вкус которого ему хочется вновь ощутить у себя во рту прямо сейчас, потому что, детка, ты его мучаешь.
Мэдок наклонился, начал покрывать мое плечо нежными, чувственными поцелуями, постепенно перемещаясь на спину. Он откинул мои волосы, припал губами к позвоночнику, стал целовать, поднимаясь выше. Я запрокинула голову ему на плечо.
– Мэдок, – произнесла сдавленно. Дрожь пробежала по коже спины.
Его губы… о, мой Бог, его губы.
Он запустил обе руки под мой лифчик, массируя, сжимая, а я начала вращать бедрами, прижимаясь к нему.
– Проклятье, только посмотри на себя, – прошептал Мэдок бездыханно, отчего у меня внутри все сжалось.
Открыв глаза, увидела то, что видел он.
Девушка в нижнем белье сидела на коленях у мужчины, спиной к нему. Его ладони покрывали ее груди под лифом. Наши взгляды встретились, я ощутила жар. Мне хотелось впиться в его плоть зубами и растерзать. Я хотела его.
Черт, как же я его хотела.
Прислонившись виском к виску Мэдока, не разрывая зрительного контакта, опустила руку себе в трусики. Его острый, словно иглы, взгляд последовал за моим жестом. Я раздвинула ноги, легко провела пальцами по своим складкам, наблюдая за тем, как он наблюдал за мной. Мэдок откинулся назад, продолжая поглаживать меня по спине одной рукой.
Его заинтересованность, то, что его внимание было приковано ко мне, оказывало неожиданный эффект на мое тело. Раньше он всегда торопился, даже прошлой ночью все происходило на максимальной скорости.
Сейчас же Мэдок выглядел так, словно все здесь принадлежало ему. Словно я принадлежала ему, и он не спешил получить меня, пока не рассветет.
Поднявшись с кресла, продела пальцы под пояс трусиков, стянула их с себя, позволив кружеву соскользнуть вниз по моим ногам. Мэдок сжал руки в кулаки на подлокотниках. Я заметила его эрекцию под мягкой тканью брюк. Его тело нуждалось во мне. Мой клитор тоже пульсировал. Раз. Два. Три.
Проклятье. Он всегда держал меня в напряжении, заставлял чувствовать себя так хорошо.
– Я… – Мне хотелось сказать ему, что я не испытывала к нему ненависти. Сказать, что думала о нем. Что сожалела. Но слова не шли с губ. – Мэдок, я… – Я вздохнула. – Я хочу тебя прямо здесь.
Снова села к нему на колени, лицом к зеркалу.
– Я хочу тебя вот так.
Уголки его рта приподнялись в улыбке. Я охнула, когда он положил ладонь мне на шею и притянул меня к себе.
Наши губы встретились. Заведя руку назад, запустила пальцы в его мягкие короткие волосы и поцеловала так, словно без этого поцелуя мне не выжить. Мэдок провел рукой по моему животу. Я развела ноги, оседлав его бедра.
– Мэдок, – прошептала с мольбой. – Я уже горю.
Взяв его за руку, направила ее себе между ног. Когда его пальцы проникли внутрь меня, судорожно вдохнула.
О, Боже, да.
Мэдок ласкал меня; моя влажность облегчала его движения. Из-за пылавшего в животе огня я буквально ощутила голод, поэтому начала тереться о его ладонь.
– Мэдок.
– Мне нравится слышать, как ты произносишь мое имя. – Он запрокинул голову, его грудь начала вздыматься чаще. Похоже, Мэдок наслаждался происходящим, хотя я не трогала его. Ему было настолько приятно просто прикасаться ко мне?
Мои бедра качнулись навстречу его руке, и впервые за два года мной овладело желание. Я хотела этого. Хотела его. Хотела, чтобы все повторилось.
Но знала, что ничего не смогу получить. Я знала, что будущего у нас нет.
Сегодня он в последний раз займется со мной любовью. Я в последний раз его поцелую.
В последний раз он будет желать меня.
Мне хотелось накрыть лицо ладонями и закричать, что я не обязана это делать. Не обязана уходить. Только между нами столько всего накопилось. Переступить через прошлое невозможно.
Вместо этого я встала, развернулась и опять села Мэдоку на колени, на сей раз лицом к нему.
Проведя пальцами по его щекам, сказала тихо, опасаясь, что не сдержу слезы:
– Я хочу видеть тебя. – Боль в горле была невыносима, даже шептать получалось с трудом. – Я хочу поцеловать тебя, когда ты кончишь.
Приподнялась немного на коленях, чтобы он стянул с себя брюки. Прежде чем Мэдок бросил их на пол, выудила из кармана презерватив.
Он улыбнулся.
– Как ты узнала, что он там лежит?
– Ты ведь самоуверенный сукин сын, – сипло прошептала без тени сарказма.
Сунув упаковку ему в руку, нетерпеливо обняла его за шею и поцеловала настойчиво. Губы Мэдока скользили по моим, не теряя контакта ни на секунду, пока он возился с презервативом у меня за спиной. Качнув бедрами, потерлась о его эрекцию. Жар внутри меня все набирал интенсивность, клитор пульсировал все сильнее и сильнее.
– Давай, Фэллон, – сказал Мэдок с придыханием, откинув голову на спинку кресла. Я заколебалась, услышав свое имя. Раньше он звал меня "деткой".
– Назови меня по имени еще раз. – Я опустилась на его член. Мы оба закрыли глаза от нахлынувших ощущений.
Я чувствовала себя наполненной до предела.
– Фэллон, – сдавленно произнес он.
– Кто тебя сейчас целует? – спросила, покрывая невесомыми поцелуями линию его челюсти, медленно посасывая, прикусывая до тех пор, пока Мэдок не застонал.
– Господи, – прорычал он.
– Бог тут ни при чем.
Мэдок засмеялся.
– Фэллон. – Подняв голову, он заглянул мне в глаза, в то время как я стала неторопливо раскачиваться.
Вверх, так медленно, наблюдая за тем, как Мэдок смотрел на мое тело, двигавшееся над ним.
И вниз, вбирая его в себя, поразившись тому, как его веки опустились от удовольствия. Я никогда этого не делала. Никогда не была сверху. Как же приятно, оказывается.
То есть мне всегда было хорошо с ним, но, сидя в кресле под таким углом, он проникал гораздо глубже. Я чувствовала, как его пирсинг скользил по стенкам моего влагалища, отчего мне хотелось то замедлиться, то ускориться и ни за что не останавливаться.
– Кто трахает тебя? – Я обхватила его лицо ладонями, положив большие пальцы на щеки, а остальные – на заднюю поверхность шеи.
– Фэллон. – Слова сорвались с его губ, будто пуля в замедленном движении. У меня перехватило дыхание, когда Мэдок обхватил руками мою талию, резко встал и направил мои ноги так, чтобы я обвила их вокруг его тела. Я жадно втягивала и выдыхала воздух, а он просто стоял, касаясь губами моих губ. – Ты не победишь, Фэллон. Хотя мне нравится, как ты играешь.
Мэдок прижал меня к зеркалу и завладел моим ртом, прежде чем отпустил мои ноги. Боже, его поцелуй оставил меня бездыханной, но мне было безразлично.
Как только мои ступни коснулись пола, он развернул меня, накрыл груди ладонями, припал губами к моей шее.
Глянув на него в отражении, забыла о своем желании овладеть им, властвовать.
Несмотря на мое стремление контролировать ситуацию, стало ясно, что я утратила контроль. Пока Мэдок не сказал:
– Почему я теряю разум из-за тебя, Фэллон? – Он дышал неровно, его руки и губы двигались так быстро, грубо. – Почему именно из-за тебя?
В этот момент я поняла, что он не пытался доминировать надо мной. Он был в отчаянии.
Я все контролировала.
– Мэдок, – прошептала, повернув голову, и прильнула к его губам.
Отстранившись, расставила ноги шире, наклонилась к зеркалу.
– Пожалуйста, ты мне нужен. – Я ощущала жар его эрекции на внутренней поверхности своих бедер.
Направив себя, он вновь вошел в меня. Я прикусила губу, почувствовав сладостную боль от глубины проникновения.
– Так хорошо, – прошептала едва слышно. У меня внутри все буквально оборвалось, когда он начал двигаться.
Зажмурившись, Мэдок запрокинул голову, произнеся дрогнувшим голосом:
– Ты погубишь меня, Фэллон.
Не так, как ты погубил меня.
13
Фэллон
Я пытаюсь высвободить руку из ее хватки.
– Мама, нет! Пожалуйста!
Моя грудная клетка готова взорваться. Я хочу закричать, хочу причинить ей боль. Слезы нескончаемым потоком льются по моему лицу.
– Ты это сделаешь, Фэллон! – кричит она, утягивая меня дальше. – Перестань ныть и делай так, как я говорю!
Спотыкаюсь на ровном месте, пока мать тащит меня к двери, в которую я не хочу входить.
– Я не могу! Пожалуйста, умоляю. Пожалуйста!
Она останавливается, поворачивается ко мне лицом.
– Что, по-твоему, произойдет, Фэллон? Думаешь, он на тебе женится? Он не останется с тобой. Если ты этого не сделаешь, твоя жизнь будет кончена. Всему, чего я с таким трудом добилась, придет конец.
Часть меня знает, что это бесполезно. Я обхватываю живот руками. Накатывает приступ тошноты.
Шесть недель. Шесть недель прошло с нашей последней встречи, и восемь недель с того момента, как я забеременела. По крайней мере, так сказал доктор.
Скучал ли Мэдок по мне? Что он обо мне думал? Как бы я хотела вернуться. Я бы не была так холодна с ним. Когда он пытался поцеловать меня в спортзале после уроков, я не должна была отпрянуть. Я скучаю по нему и ненавижу себя за это.
Я не собиралась в него влюбиться.
Качаю головой.
– Я не сделаю этого.
Тень клиники зловеще нависает над нами. Я утираю слезы.
– Почему ты так его хочешь? – ядовито огрызается мама.
Мое сердце по-прежнему бьется слишком быстро, но я стараюсь совладать со своим гневом.
– Потому что это мой ребенок. Мэдока и мой. Мне нужно поговорить с ним.
– Он уже нашел себе другую. – Она достает сотовый, показывает мне дисплей. От увиденного у меня внутри все переворачивается. Морщусь от боли, пытаясь сдержать слезы.
Мэдок опубликовал в фэйсбуке фотографии со своей вечеринки. Он обнимал другую девушку.
– Ты всерьез думала, что он тебя любит?
– Мне нужно поговорить с ним.
Мать убирает телефон в свою сумку от Прада, сжимает руку с идеальным маникюром в кулак, упирает ее в бок.
– Он рассказал о тебе своим друзьям? Ты хоть раз ходила с ним на свидание? Для него это была не любовь! Он использовал тебя, Фэллон!
– Ты лжешь! – Я приближаюсь к ней. Все мои мышцы болезненно напрягаются в агонии. – Он любит меня. Я знаю.
Я была так жестока с ним в течение столь долгого времени, но все равно знаю, что он меня хочет. Мэдок даже не смотрел на других девчонок рядом со мной. Я не могу без него.
Мама вскидывает руку в воздух.
– Ну, поздравляю, и добро пожаловать в мир, где каждая женщина – идиотка! – орет она. – Мы все побывали здесь хотя бы раз. "Он улыбнулся мне. Он действительно меня любит. Он открыл дверь для меня. Он действительно меня любит". – Мать смотрит прямо на меня. – Послушай-ка, какой урок об отношениях женщин и мужчин я усвоила. Женщины принимают любые мелочи за чистую монету, а мужчины думают только о себе. Мэдок никогда не показывался с тобой на публике. Ты ему не нужна!
Я распахнула глаза. Меня разбудил виброзвонок моего телефона. В комнате было темно. Глянув на часы, заметила, что сейчас всего лишь полночь. Воспоминания о сне были еще свежи. У меня на лбу собрался пот. Я потерла глаза ладонями, отгоняя непрошенные образы.
Свесившись с края кровати, подхватила свой сотовый, валявшийся на полу. Я вспомнила, как Мэдок случайно сбил его с тумбочки.
Мэдок.
Обернувшись, увидела, что он спал рядом со мной. Я легла обратно, рассматривая его. Мэдок выглядел так умиротворенно.
Он лежал на животе; простынь была обернута вокруг его талии. Его волосы, влажные после душа, уже высохли, и в результате нашей деятельности пребывали в полнейшем беспорядке. Они торчали во все стороны, отчего Мэдок казался более юным. А может, просто более беззаботным, чем обычно. Он обнимал подушку. Я позавидовала медленному, размеренному ритму его дыхания.
В течение последних двух дней, каждый раз, когда татуировка Мэдока попадалась мне на глаза, я приходила в замешательство. Поначалу у меня сразу возникала мысль, что это мое имя. Меня интересовало, какое значение несло в себе слово "Падший". Но я знала, что никогда не спрошу его об этом.
Телефон завибрировал у меня в руке. Сделав вдох, открыла сообщение.
Отец дважды звонил и прислал смс. Моя мать тоже звонила и оставила несколько сообщений в голосовой почте. Их я удалила, даже не прослушав. Я была уверена, что она отчитывала меня по поводу приезда в Шелбурн-Фоллз, либо несла какую-нибудь бессмысленную чушь.
Открыв смс от папы, увидела два сообщения.
'Фэллон?'
'Ты хочешь, чтобы я опубликовал материалы?'
Бросив взгляд на Мэдока, поняла, что мой план изменился. Я набрала ответ.
'Нет. Оправь все Карутерсу.'
'Ты уверена?'
Нет, я не была уверена. Я уже не хотела осуществлять свою затею, но только таким образом могла поставить финальную точку. У нас с Мэдоком не было будущего. Это не любовь, и я не собиралась обманывать себя ни минутой больше.
Сейчас.
Открыв новое окошко, написала сообщение отцу Мэдока.
'Проверьте свою электронную почту. Я буду ждать в домашнем офисе. У вас есть два часа.'
Парни вроде него спали с телефонами в руках, однако я не сомневалась, что он еще бодрствовал и наверняка трахался со своей любовницей.
Мистер Карутерс ответил через несколько минут.
'Уже в пути.'
***
– Кэтрин Трент.
Я бросила папку на стол Джейсона, а сама плюхнулась на стул, стоявший напротив него.
Он прищурился, заколебавшись на мгновение, затем открыл мои бумаги. Его губы плотно сжались, пока он листал документы, счета, фотографии.
– Зачем ты это сделала? – спросил мистер Карутерс, захлопнув папку с такой невозмутимостью, словно уже разобрался со мной.
Я посмотрела на него. Практически так же будет выглядеть его сын лет через тридцать. От этого моя ненависть к ним только усилилась. В черном костюме, с короткими белокурыми волосами, уложенными более стильно, чем у большинства парней помладше, мистер Карутерс выглядел весьма привлекательно. Не удивительно, что моя мать запрыгнула к нему в койку раньше, чем развелась со своим предыдущим мужем. Он был богат, красив, влиятелен. Идеальный набор для золотоискательницы.
Джейсон никогда не проявлял жестокость в отношении меня, однако его присутствие все же вселяло некий страх. Как и в случае с Мэдоком. Мои узкие джинсы и футболка с Green Day – не самые достойные доспехи, в которых я могла бы противостоять ему.
По крайней мере, так ему казалось.
– А вы как думаете? – огрызнулась я.
– Ради денег.
– Мне не нужны ваши деньги. – Мои слова прозвучали отрывисто. При общении с ним мне всегда хотелось спалить все вокруг. – Я предпочту грязные заработки своего отца, прежде чем хоть цент получу от вас.
– Тогда чего ты хочешь? – поинтересовался он, затем встал и подошел к бару, где налил себе в бокал что-то коричневое.
Выпрямив спину, посмотрела в окно, расположенное за его столом. Зная, что он меня услышит, сказала:
– Вставать во время разговора с другим человеком – грубо.
Я почувствовала, как Джейсон замер. Мне пришлось ждать не дольше нескольких секунд, прежде чем он вновь появился передо мной, усевшись за стол.
– Я собиралась слить информацию, которую вы получили по электронной почте. Подкупы судей…