Подхватив телефон с тумбочки, проверил время. Девять часов вечера. После катания на скейтах и небольшого путешествия загород, наши тела были измождены. Мы завалились спасть у меня в комнате, даже не отведав жаркое, которое Эдди оставила для нас в духовке.
Мой сотовый завибрировал. Подняв его над собой, открыл новое смс от Джекса.
'Можешь приехать? Один.'
Один? Наверно, он нашел какую-то информацию о маме Фэллон, только почему я должен приехать один?
'Буду минут через двадцать.'
Перевернувшись набок, растолкал Фэллон.
– Малышка? – прошептал, прокладывая дорожку из поцелуев от ее щеки к уху. – Я отлучусь на час. Скоро вернусь.
Она застонала, поджав губы, и вздохнула.
– Хорошо. Привезешь мне Снэпл?
После этого Фэллон сразу же отключилась. А я рассмеялся.
***
Пятнадцать минут спустя подъехал к дому Джекса. До сих пор шел дождь, правда, сейчас уже не такой сильный. Я с радостью отметил, что в окнах горел свет.
Кэтрин была дома.
Его "мама" (я не был уверен, как ее называть) по-прежнему проводила много времени с моим отцом, однако по ее просьбе тот чаще оставался у нее, чтобы она могла быть рядом с Джексом. Интересно, как папа отнесся к перспективе обзавестись двумя пасынками? Ему со мной-то проблем хватало.
Теплый свет лился из окон кухни и гостиной. Постучав в дверь, я сразу же повернул ручку.
Я уже давным-давно перестал ждать, когда мне откроют, к тому же мы живили в городке, где не было нужды постоянно держать двери запертыми.
Помахав Кэтрин, которая выглянула из кухни, поспешил наверх, в "компьютерную комнату" Джекса. Войдя, закрыл за собой дверь.
Джекс расхаживал перед стеной с мониторами, нажимал различные кнопки на дисплеях. Дернув подбородком, я сказал:
– Привет. Что нашел?
– Привет, старик. Прости, что вытащил тебя сюда, но я подумал, тебе стоит увидеть это собственными глазами.
Подойдя к принтеру, он взял несколько листов бумаги и принялся читать.
– Что это? – спросил я. Скинув свою рубашку, остался в одной темно-серой футболке.
– Ну, я не нашел ничего особенного на твою мачеху. – Джекс посмотрел на меня виновато. – Извини, ее жизнь до ужаса однообразна. Я проверил ее социальный календарь. Как по мне, канал C-SPAN и то интересней.
Мои плечи немного поникли. Я вздохнул.
Он горько засмеялся.
– Если не брать в расчет грязные пристрастия, вроде пользования услугами проституток мужского пола… у нее постоянная бронь в "Фор Сизонс" на каждый четверг для этих дел… она вообще-то довольно чиста.
– Тогда зачем я сюда приехал?
Опустив взгляд, Джекс замешкался.
Отлично.
Он сел в свое офисное кресло и подкатился ко мне.
– Я нашел кое-что другое. Когда просматривал выписки по кредитным картам, всплыло вот это.
Вручив мне лист, Джекс откатился в сторону.
Я просматривал текст, толком не вчитываясь. Определенные слова бросались в глаза. Слова вроде: клиника женского здоровья; Фэллон Пирс. Когда они сложились в общую картинку, мои пальцы начали сминать тонкую белую бумагу.
Мой бегающий взгляд замедлился на фразах "прерывание беременности" и "сумма к оплате".
Легкие якорем рухнули куда-то на пол, отказываясь расправляться, когда я пытался сделать вдох. Я сощурился, пока прочитанная информация конденсировалась у меня в голове, словно влага в небе, формирующаяся в тучу.
Одну большую темную тучу.
Моргнув, посмотрел на дату. Второе июля. Пару месяцев спустя ее исчезновения два года назад.
Мой взгляд вновь переместился к итоговой сумме. Шестьсот пятьдесят долларов.
Я смял лист. Глаза обожгло от злости… ужаса… страха. Не знаю, чего конкретно. Был уверен только в том, что меня мутило.
Закрыл глаза. Она была беременна. От меня.
Шесть сотен и пятьдесят долларов.
Шесть. Сотен. И. Пятьдесят. Долларов.
– Мэдок, Фэллон – друг, – произнес Джекс. – Но я решил, что тебе стоит знать. Это был твой ребенок?
Кислота и желчь подступили к горлу.
Я сглотнул и произнес угрожающе:
– Мне надо идти.
***
– Где Фэллон? – зарычал я на Эдди.
Вернувшись домой, помчался на второй этаж, однако обнаружил пустую кровать. Фэллон была без байка и без машины Тэйт. Если она не ушла пешком, значит, должна до сих пор находиться где-то здесь.
– Ох… – Эдди задумчиво взвела глаза к потолку. – В подвале, наверно. Там я видела ее в последний раз.
Замешивая тесто, она кивнула в сторону духовки, в то время как я прошел мимо нее к двери, ведущей в подвал.
– Вы не поужинали, – крикнула Эдди мне вслед. – Я упакую еду! Ладно?
Проигнорировав ее, спустился вниз по лестнице, захлопнув за собой дверь.
Цементные ступеньки были покрыты ковром, так что мои тяжелые шаги оказались практически беззвучными. В помещении горел свет, но стояла мертвая тишина.
Я сразу же заметил Фэллон.
Она сидела в своей полурампе, прислоняясь спиной к скату и подогнув ноги, одетая в длинный хлопковый халат. Судя по мокрым волосам, Фэллон недавно приняла душ.
– Я спустилась сюда, чтобы Эдди не услышала ор, – призналась она, прежде чем я успел что-либо сказать. Сложив кисти на животе, Фэллон пристально смотрела в потолок.
– Ты знаешь, что мне все известно.
Я видел лишь половину ее лица, на котором царило расслабленное и смиренное выражение, словно она ожидала бури.
– Джекс позвонил, пока я принимала душ. Хотел меня предупредить. Извинился, но сказал, что посчитал нужным тебе рассказать.
Каждый шаг делал, сжимая мышцы. Я был чертовски зол. Как смела Фэллон оставаться такой спокойной! Она должна чувствовать то же, что чувствовал я.
Или, по меньшей мере, бояться!
– Ты была обязана рассказать мне, – огрызнулся я. Мой низкий голос будто из глубины души исходил. – Я заслужил правду, Фэллон.
– Знаю. – Она села ровнее. – Я собиралась с тобой поговорить.
Черт бы ее побрал. Фэллон по-прежнему сохраняла спокойствие, смотрела на меня искренне, с верностью. Говорила умиротворяющим тоном. Она пыталась совладать со мной, чем взбесила еще больше.
Я провел рукой по волосам.
– Ребенок? Гребанный ребенок, Фэллон?
– Когда я должна была тебе рассказать? – ее голос дрогнул, глаза наполнились слезами. – Два года назад, когда думала, что ты меня не хотел? Этим летом, когда ненавидела тебя? Или на днях, когда между нами все было идеально?
– Я должен был знать об этом! – взревел я. – Джекс узнал раньше меня! А ты просто избавилась от ребенка без моего ведома. Я должен был знать!
Она отвела взгляд, тяжело сглотнув.
Покачав головой, Фэллон продолжила тихо:
– Мы бы не стали родителями в шестнадцать лет, Мэдок.
– Как долго ты прождала? – спросил, ехидно оскалившись. – Ты хоть подумала обо мне, прежде чем сделала это? Или помчалась в клинику, как только поняла, что беременна?
Ее взгляд, полный боли, метнулся в мою сторону.
– Помчалась? – выдавила она. Слезы пролились. Фэллон старалась сдержать их, но ее лицо все равно исказилось в агонии, покраснело.
Поднявшись, она пронеслась мимо меня, однако я схватил ее за руку и притянул к себе.
– Нет! – выкрикнул. – Останься и борись. Отвечай за свои действия!
– Я никуда не помчалась! – закричала Фэллон мне в лицо. – Я хотела ребенка и тебя хотела! Хотела увидеться с тобой. Рассказать все. У меня сердце разрывалось, я нуждалась в тебе!
Опустив голову, она заплакала. Ее плечи затряслись. Тут до меня дошло.
Фэллон любила меня уже тогда. Она не хотела уезжать, так почему же я решил, будто ей захочется пройти через такое без моего участия?
Сжав руки в кулаки, Фэллон стояла передо мной, дрожа от беззвучных рыданий, но была слишком сильна, чтобы сломаться окончательно.
– Валькнут, – всхлипнула она, глянув на меня с отчаянием. – Возрождение, беременность, реинкарнация. Он всегда со мной, Мэдок.
Она закрыла глаза. Слезы текли ручьями по ее красивому лицу.
Вес того, что Фэллон перенесла в одиночку, рухнул мне на плечи. Я вспомнил подпись на счете, лежавшем сейчас у меня в кармане.
– Наши родители, – озвучил свою догадку.
Несколько мгновений она молчала, затем шмыгнула носом.
– Твой папа ничего не знал.
Мы стояли так близко, и в то же время так далеко друг от друга. С меня хватит. Надоело, что все дергали за ниточки, руководя нами, словно марионетками. Надоело гадать и ждать.
Обхватив ладонью заднюю поверхность ее шеи, притянул Фэллон к себе и обнял. Мои руки напоминали стальные оковы, которые ничем не разорвать.
Я не знал, о чем думать.
Должен ли я был стать отцом в шестнадцать? Нет, конечно.
Но аборт меня тоже не радовал.
Ее заставили пройти через такое? Мне хотелось кого-нибудь убить.
Меня исключили, не поставили в известность? Кое-кто заплатит.
Хватит идти на поводу. Пора возглавить путь.
Уложив Фэллон в постель, направился к сейфу отца. Он хранил там три типа вещей: драгоценности, наличные деньги и пистолет.
28
Фэллон
– Ну, разумеется!
Я распахнула глаза, услышав язвительный голос, и подскочила на кровати.
Моя мать стояла у открытой двери спальни Мэдока, одну руку уперев в бок, а вторую положив на бедро, чем выставила напоказ усыпанные сияющими бриллиантами пальцы.
Я до сих пор была в своей ночной рубашке. Сонно моргнула, пытаясь окинуть ее взглядом.
Силой подавила усталую улыбку при виде маминого наряда. Она была в обтягивающих черных брюках, черно-белой блузке без рукавов с леопардовым принтом, который я ненавидела, и черной шляпе-федоре.
Серьезно? Федора?
При каждой нашей встрече мама пыталась выглядеть все моложе и моложе. Или больше походить на итальянскую наследницу. С ней не угадаешь.
– Что ты здесь делаешь? – Я была шокирована хрипотой своего голоса. Вчерашний эпизод с Мэдоком меня изнурил, но я чувствовала себя сильной, в ясном сознании… по крайней мере, выше плеч.
Она улыбнулась. Ее безупречная кожа буквально сияла в лучах утреннего солнца, проникавших в комнату через окно.
– Я здесь живу, Фэллон. А ты – нет. Забыла?
Глянув в сторону, заметила, что Мэдока в постели не было.
Куда он делся?
Прищурившись, посмотрела на мать, когда она подошла к изножью кровати.
– Пошла вон, – распорядилась я.
Подняв футболку Мэдока, мама начала ее складывать.
– Спишь с полезными людьми, зарабатывая на хорошую жизнь, как посмотрю. Я не удивилась, обнаружив тебя в его постели. Снова.
Откинув одеяло, потянулась за очками, лежавшими на тумбочке, но затем остановилась.
Нет. Они мне не нужны для разговора с ней.
Опустив руку, встала с кровати и вздернула подбородок.
– Если ты не уберешься отсюда, я сама тебя вышвырну.
Это не пустая угроза. Я искала повод ее ударить.
– Джейсон меня ожидает. – Мать опустила глаза, изображая скуку. – Он уже в пути. Ты не знала? Я со своим мужем согласна только в одном – ваша связь с Мэдоком мерзка.
Я поморщилась на слове "муж". Забавно. Никогда не думала о них, как о супружеской паре. Может, потому, что они никогда не вели себя как супруги.
Она подошла ко мне, провела своими холодными ладонями вверх-вниз по моим рукам.
– Джейсон всегда находит пути влияния на своего сына. Тебе лучше свыкнуться с этим фактом как можно скорее, Фэллон. Ради твоего же блага. У Мэдока нет долгосрочных планов на ваши отношения.
– Уйди. – Низкий голос испугал нас обеих.
Выпрямив спину, быстро перевела взгляд в сторону дверного проема, где стоял Мэдок, испепелявший мою мать взглядом.
Она тоже развернулась, услышав его тихую команду. Внезапно я ощутила прилив энергии в теле. В присутствии Мэдока я чувствовала себя более сильной.
Не то чтобы мне требовалось его заступничество в конфликтах. Просто приятно не быть одной.
– Ухожу, – уверила мама. Я по голосу услышала, что она улыбалась. – Твой отец скоро приедет, поэтому одевайтесь. Оба.
Она сначала посмотрела на него, потом на меня и двинулась к двери, в то время как Мэдок вошел в комнату. Он скрестил руки на груди; мышцы его обнаженной груди были напряжены. Мэдок никогда бы не ударил женщину, но сейчас создавалось впечатление, что ему хотелось это сделать.
Переступив порог, мать обернулась к нам.
– Мэдок. Тебя отправят в Нотр-Дам. Фэллон? Ты уедешь со мной сегодня. В Чикаго. Я занята подготовкой благотворительного бала Триумф, а ты возвращаешься в колледж.
Я против воли рассмеялась. Сдвинула брови, не веря своим ушам.
– Ты с планеты иллюзий? С чего ты взяла, что можешь мной распоряжаться?
– Я забираю тебя в Чикаго, и ты больше никогда не увидишься с Мэдоком. – Ее слова прозвучали едко, с угрозой в каждом слоге. – Я не потерплю никаких ассоциаций с ним или его отцом после развода. И ты им в любом случае не нужна.
– Пошла вон! – прорычал Мэдок.
На миг ошеломленная она закрыла рот и сглотнула.
Вздернув бровь, мама продолжила, обращаясь к нему:
– Как только твой отец вернется, он заставит тебя увидеть здравый смысл. Ты больше никогда не встретишься с моей дочерью, Мэдок.
Он двинулся ей навстречу, широко шагая. С его приближением она была вынуждена отступить обратно в коридор. Я последовала за ними. Мэдок медленно остановился, злобно глядя на нее сверху вниз.
– Пригрози этим еще раз, – с вызовом бросил он. – Я проломлю твоей головой стены, чтобы добраться до Фэллон.
Глаза обожгло; я улыбнулась сама себе.
Мэдок был сантиметров на пятнадцать выше моей матери. Не знаю, выполнил бы он свое обещание или нет, однако у меня кровь вскипела, когда я увидела его таким.
Она демонстративно поджала губы, прежде чем решила наконец-то заткнуть свой гребанный рот и уйти.
Боже, я его люблю.
– Мэдок… – Я подбежала к нему. Он развернулся как раз вовремя, чтобы поймать меня в объятия. – Ты такой сексуальный, – прошептала ему на ухо.
Его тело затряслось от смеха. Мэдок обвил руками мою талию и поднял меня. Обняв его за шею, захлопнула дверь после того, как он внес меня в спальню.
– У нас проблемы, – буднично сказала я.
– Нам восемнадцать. А мой отец блефует.
– Но…
– Доверься мне, – перебил Мэдок. – Ты меня любишь?
Я кивнула, словно ребенок, желающий отведать мороженого.
– Да.
– В смысле, любишь так сильно, что не смогла бы меня убить, если б я превратился в зомби? – продолжал допытываться он с озорным выражением на лице.
– Да. – Я засмеялась.
Мэдок поставил меня на ноги и, сунув руку в карман, достал черную кожаную коробочку округлой формы. Когда он ее открыл, я чуть не рухнула на пол, увидев то, что лежало внутри.
Кольцо с замысловатой оправой из платины, большим круглым бриллиантом в центре и несколькими поменьше по бокам, сверкало в солнечном свете.
Когда я подняла свои широко распахнутые глаза, Мэдок опустился передо мной на одно колено.
Он ухмыльнулся.
– У меня есть идея.
***
– Старик, ты точно к этому готов? – Джаред облокотился на стойку по другую сторону от Мэдока, пока мы подписывали бумаги для получения разрешения на брак.
– Не ревнуй, – шутливо ответил Мэдок. – Мы можем остаться друзьями. Просто друзьями без привилегий.
Закатив глаза, Джаред отошел к ряду стульев и сел, опершись локтями на колени.
Он не казался обеспокоенным. Хотя явно был взволнован. И немного нервничал, похоже.
Я уж точно нервничала. Меня тошнило, я остолбенела, переживала, была напряжена.
И влюблена до безумия.
Мне потребовалась всего пара мгновений, чтобы обрести дар речи и прошептать "да", когда Мэдок сделал мне предложение. Хоть у меня в голове носился ураган опасений и вопросов, я была абсолютно уверена в одном.
В Мэдоке.
Не сомневалась в нем ни секунды. Я даже не колебалась, когда спросила себя, принадлежала ли ему.
Принадлежала, и всегда буду. Вот так вот.
Мы покинули дом до приезда мистера Карутерса, направившись прямиком в Чикаго. Я взяла с собой минимум одежды, поэтому мы остановились в общаге, чтобы я привела себя в порядок и забрала Тэйт, потом написали Джареду, попросили прогулять пары и встретиться с нами в Секретариате мэрии.
Нам нужны свидетели и, конечно же, мы хотели, чтобы наши друзья находились рядом при таком событии.
Выглядела я определенно неподобающе для невесты. У нас с Тэйт похожие вкусы в одежде, что означало: платья мне не добыть. Хотя это к лучшему, наверно. Мне бы было некомфортно.
Я надела тонкую белую блузку с затейливой завязкой на воротнике и рукавами-крылышками, которую заправила в узкие джинсы; черные балетки и черный тренч Барберри в стиле милитари – приталенный, но с расклешенными полами, доходившими до середины бедра. Мэдок оделся мне под стать в привычные дорогущие джинсы и короткую черную куртку, опускавшуюся немного ниже талии, также в стиле милитари. Он нанес немного укладочного воска на волосы, чтобы они торчали вверх. А от его взгляда и ослепительной улыбки я была готова потерять рассудок.
Мы с Тэйт наспех сделали мне прическу и макияж. Мэдок не сводил с меня глаз, словно желал съесть, так что, думаю, мы неплохо справились.
Сжала руки, переплетая пальцы.
Кольцо с большим бриллиантом ощущалось божественно на моем пальце, а это о многом говорило, ведь я не носила консервативные украшения.
Он сказал, что это фамильная ценность. Отец Мэдока подарил это кольцо его матери на помолвку. Когда я заколебалась, он рассмеялся, пояснив: несмотря на то, что их брак закончился разводом, бабушка и прабабушка, которым украшение принадлежало раньше, прожили со своими мужьями долго и счастливо.
Муж.
Голову заполонили вопросы. Где мы будем жить? Насколько плохо отреагируют наши родители? Что насчет колледжей? Буду ли я хорошо к нему относиться? Будет ли ему хорошо со мной?
Опустив взгляд, стала разглядывать искусно выполненную оправу кольца; задумалась об истории, которую оно символизировало, и о мужчине, который мне его подарил. Мэдок любил меня. Он был верен. Силен.
А нашим родителям придется свыкнуться с тем фактом, что мы никогда не расстанемся.
– Ты светишься от счастья. – Тэйт подошла ко мне, пока Мэдок завершал дела с секретарем.
Положив руку на живот, вздохнула.
– Вообще-то мне кажется, что меня сейчас стошнит.
Мэдок обернулся, глянув на меня с приподнятыми бровями.
Я поспешила добавить:
– Но это скорее чувство из разряда "ого-меня-на-изнанку-вывернет-от-радости".