– Ты всегда отличался завышенным самомнением, считая, что все только и думают о том, как бы сочинить специально для тебя какую-нибудь неправдоподобную историю, – заметила Элизабет. – Так было и тогда, когда мы жили вместе. Помнишь, когда я, только получив диплом и не имея профессионального опыта, не могла найти работу по специальности? Ты заявлял, что я все выдумываю по поводу безуспешных поисков. А потом предложил мне устроиться в ваш салон связи, и я обрадовалась. Но когда твой шеф начал искать со мной встреч наедине и я рассказала тебе об этом, ты не поверил и…
– Это не так, – поспешно прервал ее Дэймон.
– Разве? – с тонкой иронией поинтересовалась Элизабет. – То есть ты снова хочешь сказать, что я лгу тебе… Что вовсе не ты заявил мне тогда, что нет ничего плохого в том, чтобы завести легкую интрижку с мужчиной, который может поспособствовать нашему с тобой продвижению по службе? Что ты готов закрыть на все глаза, ради значительного повышения зарплаты?
– Нам нужны были деньги, – проговорил Дэймон, нервно теребя ремень дорожной сумки. – Ведь мы тогда получили кредит на покупку квартиры, а денег катастрофически не хватало… Ты и сама наверняка помнишь это…
– И тогда ты решил продать меня этому монстру?
– Это неправда… Я не хотел этого… Мне очень жаль, что все так получилось… – сбивчиво объяснял Дэймон. – Я хочу, чтобы ты простила меня и вернулась обратно. Вот увидишь, у нас все будет по-другому, – тихо заверил он ее.
Элизабет невозмутимо пожала плечами.
– А у меня и так все по-другому, – спокойно проговорила она. – И изменений я не хочу.
Дэймон посмотрел ей в глаза.
– У тебя есть другой мужчина? – напряженным тоном поинтересовался он.
– Зачем тебе знать об этом?
– Я хочу знать о тебе все… – решительно заявил Дэймон. – Все о том, как ты жила с тех пор, как мы расстались…
– С каких это пор тебя стала интересовать моя жизнь? – насмешливо проговорила Элизабет.
– С сегодняшнего дня…
– Благородный порыв, – по-прежнему насмешливо заметила она. – Но проблема в том, что я не хочу ничего тебе рассказывать.
– Кто он? – со злостью спросил Дэймон. – Пилот, штурман или, как и ты, стюард? – Он сделал жест в сторону ее униформы.
– Он просто настоящий мужчина, который по-настоящему любит меня, – спокойно ответила Элизабет и направилась в глубь зала.
– Меня все-таки повысили в должности! – нервно прокричал ей вслед Дэймон. – И теперь я часто прилетаю во Францию в командировку.
Элизабет немного замедлила шаг.
– Рада за тебя, – коротко бросила она, слегка повернув голову, и уверенной походкой направилась дальше.
Дэймон кричал что-то еще, но она его уже не слышала.
Боже мой, как же я могла любить его? – мысленно спрашивала она себя. Даже просто думать, что люблю… Теперь мне это кажется просто невероятным. Теперь, когда я знаю, что такое настоящая любовь…
В Нью-Йорке было холодно и серо, дул порывистый, промозглый ветер, и подруги старались как можно скорее уложить вещи в багажник такси, чтобы наконец оказаться в уютном тепле салона.
– Не торопись, есть разговор, – вдруг услышали они мужской голос, в котором Элизабет, даже не поворачивая головы, узнала угрюмую тональность Майка.
Он бесцеремонно взял ее за руку и отвел в сторону.
– Так я жду, когда ты выполнишь наш уговор, – не глядя ей в глаза, проговорил Майк. – Ты достала золото?
– Да, я даже видела его. Как ты и просил, там килограмм золотых украшений, – ответила Элизабет. – Я просто ждала возможности остаться с тобой наедине и поговорить.
– Один килограмм меня уже не устраивает, – с неприятной улыбкой возразил он. – Я хочу получать португальское золото систематически…
– Я так и подумала, – кивнула Элизабет, ловя себя на том, что получает удовольствие от этой игры. Неужели Лекер прав, и она действительно – азартный игрок, та еще штучка?
– И что надумала? – грубо спросил Майк. От его нежных взглядов не осталось и следа. Теперь его глаза были пустыми и холодными.
– Я договорилась о встрече с человеком, который передаст тебе золото из рук в руки во время следующего прилета в Лиссабон. С ним же ты можешь договориться о дальнейших поставках. Доволен? – спросила она.
– Ну вот, а прикидывалась овечкой, – цинично усмехнулся он. – Я не сомневался, что у девочки с такой внешностью – обширные связи.
– Проницательный ты наш, – усмехнулась Элизабет. – Только решил сначала воспользоваться внешностью девушки, а уж потом связями. Так?
– Считай, как хочешь, – буркнул Майк. – Мне все равно, что ты обо мне думаешь. Главное, чтобы дело делала. До встречи, красавица моя золотоносная! – Он повернулся и, подняв воротник пальто, отправился ловить такси.
– Получишь ты свое золото, дружок! – пообещала ему вслед Элизабет. – И наручники в придачу, – негромко добавила она.
Ежась от холодного ветра и старательно кутаясь в легкий плащ, к ней подошла Клэр.
– Ну что? – с тревогой спросила она. – Все идет по плану?
– Да, – кивнула Элизабет. – Этот милый парень с внешностью паиньки больше со мной не кокетничает. Смотрит пустыми глазами и требует золота. Что ж, он его получит. Боюсь только, что этот черный сверток станет для него роковым…
Клэр немного робко заглянула ей в глаза.
– Никак не могу взять в толк, что ты задумала…
– Позвонить Амарто и все ему рассказать… А он пусть привлекает к этому делу полицию. Я не хотела этого делать, но ничего другого не остается. Я должна обезопасить и его, и себя. Но пойдем в машину, пока не замерзли окончательно…
Войдя в квартиру, Элизабет сразу же достала из кармана куртки мобильный, собираясь безотлагательно набрать номер Амарто. Клэр последовала за ней.
– И все-таки я не понимаю, что он сможет сделать, – неуверенно проговорила она.
Элизабет отложила телефон в сторону.
– Единственный выход из сложившейся ситуации – это взять Майка с поличным, чтобы прекратить его шантаж и его преступную деятельность… Кстати, думаю, это в его же интересах, пока наш игрок еще и с наркотиками не связался. Для этого Амарто должен привлечь к его задержанию местную полицию. Мы договоримся, что они подъедут в тот момент, когда Лекер будет передавать Майку золото. Сама понимаешь, что означает, когда американский бортинженер приобретает килограмм золота у человека из Португалии. Ясно, что золото будет вывезено из Лиссабона. Плюс к этому я собираюсь предъявить Майку обвинение в шантаже, свидетелем которого была ты. Антонио я тоже щадить не собираюсь. Если даже Лекер не успеет поспособствовать восстановлению Амарто в правах, это сделаю я, предъявив компрометирующие Антонио снимки. Ясно, что наркоторговец мог и документы собственной фирмы запродать подельщику. А Амарто – чист перед законом и людьми.
Клэр с сомнением покачала головой.
– Твой план, возможно, и хорош… Но совсем не прост…
– Самое главное, что он, безусловно, выполним, – с уверенностью проговорила Элизабет и, нажав кнопку вызова, приложила трубку к уху.
– Здравствуй, любовь моя, – услышала она через несколько секунд голос Амарто. – Я чувствовал, что ты сегодня позвонишь, и ждал этой мелодии с нетерпением…
– Здравствуй, любимый. Я только что прилетела из Парижа… Ты прости, что я досаждаю тебе своими неприятностями, я понимаю, что у тебя и собственных хватает… Но без твоей помощи мне просто не обойтись…
– Неприятностями? – встревоженно переспросил Амарто. – Что случилось? Тебе угрожал Антонио?
– Пока не он… Другой человек… – нерешительно проговорила она.
– Другой?! – воскликнул Амарто. – Ничего не понимаю… Объясни толком, что с тобой произошло…
Элизабет немного помолчала.
– Это наш бортинженер, он проиграл крупную сумму денег в казино и решил… отомстить мне за отсутствие взаимности. Он уже несколько дней шантажирует меня, требуя килограмм золота. В противном случае он грозит рассказать нашему руководству выдуманную им историю о якобы существующей связи между мною и представителями террористической группировки, за которых он решил выдать Лекера и Маркуса, того самого гида, через которого ты передал мне цепочку с сердечком… Он видел, как я разговаривала с ними в аэропорту.
– Почему ты раньше мне ничего об этом не говорила? – требовательным тоном поинтересовался Амарто.
– Я не хотела тебя огорчать… У тебя и без того больная Мануэла, неприятности с пропавшими документами… Я думала, что справлюсь… – сбивчиво объяснила она.
– Прости за мой тон, – с волнением проговорил он. – Тебе пришлось нелегко… Но я очень беспокоюсь за тебя. Ты – все, что у меня есть. И мне больно слышать о грозящей тебе опасности… К сожалению, вызов будет готов только через неделю, поэтому нам срочно нужно найти решение этой запутанной головоломки…
Элизабет мягко прервала его:
– Извини, дорогой, но я уже все продумала… Я договорилась с Лекером. Он передаст Майку из рук в руки золото, которое получил в обмен на наркотики. Разумеется, я не стала ставить Лекера в известность о том, что свидетелями этой передачи станут полицейские. Вот здесь мне и нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты известил об этой ситуации полицию и чтобы они подоспели к нужному моменту.
– Хорошо, я буду ждать тебя через два дня в аэропорту, как мы и условились… А до этого побываю в полиции и расскажу там обо всем… Вот только Лекер… Ты удивишься, но мне не хотелось бы для него неприятностей. Я сейчас часто общаюсь с ним… Своеобразный он человек. Может быть, лишенный определенных моральных устоев, но не злой… Он игрок по натуре, из тех людей, которые не могут обходиться без выбросов адреналина… – Амарто проговорил все это каким-то странным тоном, словно был смущен, и Элизабет поняла, что он чего-то не договаривает.
– Если не может без адреналина, занялся бы альпинизмом… Или еще каким-нибудь экстремальным видом спорта, – сердито ответила Элизабет. – А мне его нисколько не жалко! Хочу, чтобы все хамелеоны получили по заслугам!
– Ты просто очень устала от всех этих неприятностей, – нежно проговорил Амарто. – Но они скоро закончатся, я обещаю… Ничего не бойся, помни – я смогу защитить тебя, что бы ни случилось.
– Я знаю, – тихо ответила Элизабет. – Именно поэтому я решила тебе все рассказать.
– Ну тогда слушай… Пожалуй, в аэропорту встречаться не будем. Договоримся так: ты отправишься к месту вашей встречи с Лекером в сопровождении этого мерзавца бортинженера… Ну а дальше дело уже за полицейскими. О том, чтобы они поджидали подельщиков в назначенном месте и в назначенное время, позабочусь я. Тебе только нужно назвать мне место встречи с Лекером и, на всякий случай, адрес дома, где у него склад.
– Мы встречаемся в два часа у кондитерской, которая находится неподалеку от той гостиницы, в которой я жила во время своего отдыха в Лиссабоне… К сожалению, я не обратила внимания на ее название… А дом с тайником расположен в Байрру-Алту, рядом с баром "Странник", его фасад облицован мозаикой, изображающей каравеллу…
– Информации более чем достаточно, – медленно проговорил Амарто, видимо записывая ее в книжку. – Названия улиц я уточню сегодня же. Выеду в Лиссабон сразу после нашего разговора. Если возникнут какие-то непредвиденные обстоятельства, звони мне без промедления, – строго проговорил Амарто, затем, немного помедлив, добавил с теплотой в голосе: – Я очень сильно тебя люблю и безумно скучаю… Прилетай поскорее…
Губы Элизабет тронула легкая улыбка.
– Я буду считать секунды в ожидании приземления в Лиссабоне… – прошептала она.
10
Темно-красный кабриолет на большой скорости катил по залитому потоками яркого солнечного света полотну шоссе, ведущего из Лиссабона в Синтру. Амарто спешил сдержать данное Элизабет обещание. Он вез ее в город их первой романтической прогулки.
Вызов для нее еще не был оформлен, а виза, лежавшая в ее лакированной сумочке, была выдана всего лишь на срок до трех дней, да и то по просьбе лиссабонской полиции – в качестве благодарности за содействие в поимке преступников, занимавшихся незаконной переправкой золотых украшений за границу и продажей наркотиков. И все же Амарто считал ее переезд делом окончательно и бесповоротно решенным. Ведь даже в самый трудный и, казалось бы, безысходный момент его жизни, когда от него отвернулись все те, кто еще совсем недавно считал его своим другом, коллегой и надежным партнером по бизнесу, Элизабет, не задумываясь, согласилась быть рядом с ним.
Ее не испугала обрушившаяся на Амарто лавина неудач. Она бесстрашно выступила на борьбу с ней и безоговорочно победила в этой борьбе. Амарто твердо знал, что известие, полученное им от сеньора Ривадо, в котором ему приносились извинения за незаслуженное обвинение в превышении должностных полномочий, а также сообщалось о его восстановлении в прежней должности директора фирмы-экспортера, было исключительно результатом действий Элизабет. Он твердо знал, что для него никто и никогда не делал столько, сколько сделала она. Элизабет вернула ему не только любимую работу и незапятнанную репутацию, она вернула ему чувство огромной, всеобъемлющей любви, забытое им за нескольких лет брака с Мануэлой. И Амарто понимал, что ему придется немало постараться, чтобы с лихвой возвратить ей этот неоплатный долг…
– А вот и поворот на усадьбу, – сообщил он Элизабет, радостно улыбнувшись.
Автомобиль свернул на узкую, прямую дорогу, которая вела к усадьбе Кинта-да-Регалейра, одному из самых роскошных и наиболее уединенных мест Синтры. Они сняли эту великолепную резиденцию на целые сутки.
– Ты, наверное, потратил на эту экскурсию кучу денег… – с легкой укоризной проговорила Элизабет, глядя по сторонам на тянувшиеся вдоль дороги каштановые рощи.
– Не просто на экскурсию, а на экскурсию с тобой, – уточнил Амарто. – Ведь мы до завтрашнего дня будем здесь одни… Только ты и я… Вдвоем, в огромном старинном дворце, на бесконечных террасах зеленого парка… Как тогда, в парке Монсеррат… – тихо напомнил он, бросив на нее выразительный.
И Элизабет почувствовала, как часто-часто забилось ее сердце от этого голоса, от этого взгляда, от этих волнующих душу и будоражащих кровь воспоминаний. Она вновь ощутила каждой клеточкой своего тела прохладу листьев папоротника и обжигающий зной горячих губ Амарто и ответила ему влюбленным взглядом.
– Даже в самых смелых мечтах я и представить себе не могла, что любимый мужчина сделает мне вот такой подарок: старинное поместье только для нас двоих… Словно в романтическом фильме… Нет, словно в волшебном сне…
Они выбрали для своего пребывания во дворце небольшую, но очень уютную спальню с золотисто-голубой драпировкой стен, высоким аркообразным окном и широкой кроватью с резной спинкой, застланной горностаевым покрывалом. Потом, осмотрев еще несколько просторных покоев и галерей, отправились на прогулку по раскинувшемуся вокруг мраморных фасадов дворца экзотическому парку.
Они медленно шли, взявшись за руки, по извилистым пустынным аллеям, где слышались многоголосые песни птиц и журчание ручейков и фонтанов, в изобилии наполнявших этот парк серебристой влагой.
– Бывшему владельцу этого чудо-поместья удался его замысел, – заметил Амарто, окидывая мечтательным взглядом окрестности. – Он ведь предполагал создать здесь некое подобие Эдема, райского сада… Кстати, он получил диплом юриста в университете Коимбры и слыл человеком весьма образованным. Собранная им библиотека долгое время считалась одной их лучших в Португалии…
– И это лишний раз доказывает, что в вашем университете с давних пор и учатся, и преподают люди выдающиеся, – продолжила за него Элизабет.
– И умеющие создать дворец философии, – тихо добавил Амарто, обнимая ее за талию.
Они стояли возле маленького голубого озера, окруженного со всех сторон апельсиновыми деревьями, оранжевые плоды которых отражались множеством маленьких солнечных дисков в его прозрачной, безмятежной глади.
– Дворец философии? – удивленно переспросила Элизабет.
– Да, именно такое предназначение прочил этому поместью его владелец – Антонио Мантейру, – с улыбкой объяснил Амарто.
– И ему это удалось?
– Не знаю… Но я знаю наверняка, что нам удастся сделать из него дворец любви, – прошептал Амарто, медленно освобождая ее плечи от тонких бретелей длинного льняного платья малинового цвета…
Несколько долгих минут он исступленно и одновременно нежно целовал ее вздрагивающее от страсти тело, и Элизабет, глядя в зеркальную гладь озера, видела их обнаженные силуэты на фоне ярко-синего неба.
Небо над головой, небо под ногами – вновь, как и тогда, в зарослях папоротника, подумала Элизабет.
От его поцелуев у нее захватило дух, и ей показалось, что она падает вместе с Амарто в лесную прохладу озера… Руки Амарто ласкали ее грудь, его губы приникли к ее губам долгим, сводящим с ума поцелуем. Мир вокруг терял очертания, и уже обоим казалось, что они, задыхаясь от страсти, медленно погружаются в прозрачную глубину озерных волн, которые тихо смыкаются над ними, словно пряча их от случайного взгляда посторонних глаз…
Неистовая дерзость их поцелуев сменялась то чувственной нежностью, то дразнящей неуловимостью, чтобы затем снова возвратиться нетерпеливым, ненасытным желанием насладиться сладким безумством страсти, чтобы почувствовать ее каждым движением тела, трепетом губ, замиранием сердца… Бесконечная синева неба и безмятежная поверхность озера снова и снова уступали место бездонной глубине и бесконечной жажде их страсти, доводя их до счастливого изнеможения…
Они лежали на мягкой зеленой траве, возле разбросанной в нетерпеливом порыве одежды и, не говоря ни слова, смотрели друг на друга взглядами, полным душевной теплоты. В этих взглядах было все: воспоминание о мучившей их разлуке и радость оттого, что та сменилась наконец долгожданной встречей, и еще надежда на скорое воссоединение… уже навсегда.
Элизабет улыбнулась и, шутливо взъерошив волосы Амарто, побежала к апельсиновым деревьям. Она потрясла нижнюю ветку одного из них, и на траву посыпались спелые плоды. Подняв два самых ярких апельсина, Элизабет приблизилась к Амарто.
– Ты сейчас похожа на Еву, пытающуюся соблазнить меня запретным плодом, – тихо проговорил он, любуясь ее обнаженным телом и рассыпанными по плечам, влажными после купания в озере волосами.
Элизабет весело рассмеялась.
– Вот только соблазнение уже завершилось… Так что запретный плод немного опоздал…
Амарто поднялся с травы и медленно приблизился к Элизабет, загадочно улыбаясь.
– Кто тебе сказал, что соблазнение завершилось? – лукавым тоном спросил он. – Оно только начинается… – Он подхватил ее на руки и закружил по зеленой лужайке, любуясь озорным блеском ее глаз и наслаждаясь ее звонким, радостным смехом.
Потом он осторожно уложил Элизабет на траву и, неспешно сняв кожуру с апельсина, поднес дольку к ее губам, но, как только они прикоснулись к тонкой кожице, он сразу же отвел руку.