Улица встретила их полуденным зноем. Лиз в сопровождении Гарри направилась к стоянке, убедилась, что никто из обслуживающего персонала приюта не видит и не слышит их. И наконец выплеснула на Гарри раздражение своим профессиональным провалом.
- Что вы себе позволяете? Врываетесь ко мне, прерываете занятие, нарушаете с таким трудом достигнутое взаимопонимание…
Он вскинул руки, защищаясь.
- Мистер Моррисон сказал, что вы заканчиваете. Он уже собирался идти к вам, чтобы забрать Джонни. Просто я его обогнал.
Он вновь решил испытать на ней свою неотразимую улыбку, но она не произвела на Лиз никакого впечатления. Пожалуй, только еще больше разозлила ее.
- Мистер Моррисон был очень любезен, - сообщил Батлер, игнорируя ее негодование, которое она не трудилась скрывать. - Он нашел время объяснить, где вас искать. И сказал, что я не помешаю, потому что Джонни ни на что не реагирует. А чем он болен?
Он спрашивал не из праздного любопытства, это было видно. Но в Лиз вселился дух противоречия.
- Врачебная этика не позволяет мне обсуждать с кем бы то ни было состояние моего пациента.
Она скрестила руки на груди. Какая жара! Лиз чувствовала, что в ложбинку на груди стекает капелька пота. Как неудобно. Вдруг этот Батлер подумает, что ее бросило в жар от одной из его улыбок.
- Зачем вы пришли? - Лиз решила перейти в наступление. - Если по поводу этих дурацких сапог…
- Успокойтесь, Золушка! Сегодня никаких подарков: ни хрустальных туфелек, ни сапог. Но если вы обещаете улыбнуться, я что-нибудь придумаю.
Шутовским жестом он похлопал себя по карманам.
- Знаете, лучше в следующий раз я подарю вам букет роз.
Не нужны ей розы. От этого человека она вообще никогда ничего не возьмет.
- Прошу вас, перейдем к делу. Вы ведь не просто так приехали, правда?
- Я приехал по важному делу.
Она молча ждала.
А он молча смотрел на нее. Не просто смотрел, а старался всю ее охватить взглядом, вобрать в себя глазами. Это был оценивающий и восхищенный взгляд. Она почувствовала холодок: его взгляд вызывал в ней не праведное негодование, а любопытство и возбуждение. Она встревожилась.
Почему она не чувствует себя оскорбленной? За такие взгляды порядочная женщина давно бы влепила ему пощечину! Почему она думает о том, как резко очерчены его чувственные губы? Нужно немедленно прекратить все отношения с этим человеком! И чем скорее, тем лучше.
Она нетерпеливо постукивала носком туфли по асфальту.
- Вы хотели что-то сказать?
Глаза его горели сдержанным огнем. От этого взгляда ее сердце беспокойно встрепенулось. Это было очень странное чувство… предвкушение? Нет, просто тревога.
- Не могли бы мы пойти куда-нибудь, где можно спокойно поговорить? Надеюсь, вы не возражаете?
- Возражаю. Вы помешали моей работе. Из-за вас я стою тут на солнцепеке и жду, пока вы соизволите объяснить цель своего визита. Из-за вас…
- Я ведь предложил пойти куда-нибудь…
- Например, к вам домой?
Он сразу поддался на провокацию и шагнул к ней. Губы его приоткрылись, казалось, он готов поцеловать ее.
- Вы этого хотите? - внезапно охрипшим голосом тихо спросил он.
Она высокомерно вскинула голову.
- Знаете, мне некогда стоять тут с вами и вести светские беседы. Так что выкладывайте, зачем пришли, или прошу извинить меня. - Она выразительно постучала ногтем по циферблату часов. - У меня назначена встреча.
- Поверьте, я пришел не для пустой болтовни.
Его глаза горели таким огнем, что она сразу поверила. От его взгляда ей стало не по себе. Жара и перепады давления здесь были ни при чем.
- Тогда говорите о деле, мистер Батлер.
- Зовите меня Гарри.
Она поджала губы. Между ними не намечается никакой дружбы, так что нет смысла переходить на ты.
- Мистер Батлер, я уже опаздываю.
- Да-да, извините.
Он засунул большие пальцы в петли для ремня и задумчиво покачивался с пятки на носок. Она смотрела на его пальцы, потом ее взгляд скользнул ниже… Да она не в своем уме! Лиз поспешно отвела взгляд. Но он не заметил ее оплошности. Он явно не мог решиться.
- Простите меня, я нарушаю ваш распорядок. Давайте я вам позвоню…
- Не нужно мне звонить! Пожалуйста, или говорите, или…
Он решительно кивнул, качнув полями ковбойской шляпы.
- Хорошо, перехожу прямо к делу. Как вы смотрите на то, чтобы выйти за меня замуж?
Ее словно окатили холодным душем.
- Что вы сказали?
- Не в том смысле, что выйти замуж навсегда. Только сделать вид…
У нее отвисла челюсть.
- У вас, похоже, не все дома.
- Вполне возможно.
Лиз тряхнула головой. Может, она его не так поняла? Наверное, просто не все расслышала… Но в глубине души Лиз была уверена, что все поняла правильно. Она повернулась и направилась к машине.
- До свидания, мистер Батлер. Простите, у меня нет времени на глупые шутки.
Он догнал ее и пошел рядом.
- Подождите. Хотя бы выслушайте меня.
- Не трудитесь.
- Поверьте, это нужно для доброго дела!
Она расхохоталась. Чего только в жизни не бывает! Гарри Батлер, тот самый Гарри Батлер, только что сделал ей предложение! Между делом, как будто предлагал ей купить лотерейный билет!
- Вы сказали, это нужно для доброго дела, не так ли? Для какого, интересно? Может быть, вы собираетесь подарить приюту миллион долларов?
- Если вы согласитесь, то подарю.
Она остановилась, как вкопанная.
- Вы что, серьезно?
- Серьезнее некуда.
Чтобы занять руки, он сгибал и разгибал поля шляпы. Неожиданно она почувствовала странное, почти непреодолимое влечение к нему. Ей не хотелось противиться этому порыву. Хотелось быть ближе к нему… ближе… еще ближе. Чтобы этим сильным и нежным рукам не приходилось мять шляпу. Чтобы он коснулся губами ее шеи, прижался ртом к ее рту, жадно, грубо, даже больно! Никогда в жизни не испытывала она такого исступленного, грубого желания.
Что сказала бы ее подружка Салли, если бы узнала об этом удивительном предложении? Что сказала бы мать? И думать нечего: "Хватайся обеими руками и не упусти!".
Не сказка ли это? Или странный сон? Или какая-то необыкновенная фантазия? Но все это больше подходит для Салли. Или для мамочки.
Ясно одно - она не в состоянии сделать ни шагу. Не может уйти от Гарри. Не в силах ответить так, как должна ответить разумная женщина. Поэтому она стоит перед ним растерянная, потерявшая всю самоуверенность. Стоит и молча смотрит на него.
Она отчетливо видела туман печали в его глазах, его судорожно стиснутые пальцы, его четко очерченные губы. Ей захотелось подняться на цыпочки и целовать, целовать, целовать эти губы. Наверное, от жары у нее помутнение рассудка.
- Боюсь, вы опаздываете на встречу, док.
Она вздрогнула.
- Да-да, спасибо.
Она подошла к своему видавшему виды темно-серому "форду", рассеянно пошарила в портфеле в поисках ключей. Никак не могла попасть ключом в замок, оставила эту затею и открыла дверь, просунув руку в окно, которое она оставила открытым из-за жары. Опустилась на раскаленное сиденье.
- И все-таки…
Он захлопнул за ней дверцу и наклонился к открытому окну. От его улыбки у нее внутри все перевернулось. Он тихо сказал:
- Подумайте. Я свяжусь с вами.
3
Он свяжется с ней! Теперь Лиз ни о чем не сможет думать целый день! Удивительно, как быстро Гарри смог завладеть ее мыслями. А ведь они всего лишь обменялись несколькими фразами.
Нет, не только! А в первый день в магазине? Он гладил ее ногу, а она забыла обо всем на свете. Да нет, одернула себя Лиз. Он не ласкал ее, он просто измерил ступню. Ну и пусть, но какое необыкновенное возбуждение она испытала! От случайного прикосновения!
И что ей теперь делать?
- Ну, что ты решила?
Голос матери отвлек ее от тревожных сомнений.
Розмари Уилкинсон Кортни Стивенс Карсон плюс-минус еще пара фамилий сидела напротив, держа в ухоженной руке бокал охлажденного белого вина.
С трудом вернувшись в реальность, Лиз никак не могла взять в толк, о чем это мама спрашивает. Что она должна решить? Принять ли ей предложение Гарри Батлера? Да это просто безумие. Честно говоря, она и мысли не допускала, что он всерьез имел в виду свадьбу. Наверное, у него такой сумасшедший рабочий график, что он потихоньку теряет рассудок. Если ему действительно нужны услуги Лиз, то не в качестве невесты, а в качестве психоаналитика. Собственно говоря, психоаналитик требуется любому мужчине, независимо от возраста, образования и социального статуса. По крайней мере, Лиз еще не попадались экземпляры, которые не нуждались бы в срочной консультации психотерапевта.
В любом случае от этого типа следует держаться подальше.
- Лиз! - Мать снова попыталась привлечь ее внимание.
- Да, мама?
- Обед! Ты будешь заказывать или нет?
Розмари выразительно постукивала по кожаной обложке меню отлакированным светло-розовым ногтем.
Она уже целую вечность рассматривала первую страницу меню, но не продвинулась дальше первой строчки. Что же ей делать? Как быть с Гарри Батлером?
- Мама, а ты что заказала?
- Запеченного палтуса.
- Ну и я возьму палтуса.
Есть все равно не хочется. Жара совершенно измотала ее. И не только жара…
Официант принял заказ и удалился, а Лиз осталась один на один с матерью. Розмари немедленно вперила в нее бесцеремонный взгляд. Лиз хорошо знала этот взгляд! Сейчас начнется.
- Какие у тебя планы на пятницу, дорогая?
Вопрос был задан легким светским тоном, но Лиз знала: мать ничего не говорит просто так. Каждое ее слово и действие - результат продуманных и взвешенных решений.
Сегодня, очевидно, у Розмари мало времени, вот она и решила сразу перейти к делу. К своему делу. У Розмари свои планы, которые совершенно не совпадают с планами Лиз. Но кого это волнует? Мать все равно будет гнуть свою линию. Рано или поздно в разговоре всплывает очередной матримониальный проект.
- В пятницу у меня много работы. Нужно привести в порядок истории болезни. Внести новые наблюдения. Так много писанины, что это займет целый день.
Лиз окинула взглядом зал этого дорогого ресторана. Поблескивают драгоценности. Одежда посетителей обманчиво простая, но стоит баснословных денег. Хозяева жизни. Лиз подумала о детях в приюте. Интересно, что у них на ужин? Сегодня понедельник, значит, бобы с биточками и вишневое желе из пакетиков на десерт.
Между аккуратно выщипанными, подкрашенными и причесанными бровями матери залегла морщинка. Вообще-то бывший муж матери, кажется, четвертый по счету, выложил кругленькую сумму за то, чтобы с ее лица удалили все возможные отметины возраста. А также за то, чтобы дерзкие морщины и в мыслях не держали вернуться на это холеное лицо. Впрочем, проблема денег никогда не волновала Розмари. Каждый новый муж возносил ее на новую ступень социальной лестницы. Последнее завоевание Розмари весило несколько миллионов, что нашло немедленное выражение в элегантном особняке, новейшем "мерседесе" и в таком количестве побрякушек, которое Розмари только могла пожелать. И неограниченный счет у косметолога, разумеется.
- Что ж, милочка, очень жаль… А я так надеялась…
Вот оно, началось!
- Кого ты мне решила сосватать на этот раз?
- Совершенно очаровательный молодой человек! Мы познакомились в магазине, в отделе дамского белья.
- Ну, если он ходит по магазинам дамского белья, то он в худшем случае извращенец. А в лучшем - дома его ждет прелестная молодая жена, подарок для которой он там и искал.
- Лиз, не считай меня дурой.
Лиз отпила из высокого бокала ледяной воды. Нужно было заказать чего-нибудь покрепче. Кажется, ей предстоит напряженный разговор.
- Мама, я ведь много раз тебя просила. Оставь эту затею. Я не собираюсь выходить замуж. Перестань подыскивать мне женихов. Я снимаюсь с аукциона.
- Что за глупости! С этим молодым человеком тебе обязательно нужно познакомиться. Такой милый воспитанный юноша. Проводил меня до машины, помог донести покупки. Сейчас это такая редкость!
Ха-ха-ха! Лиз не учла еще одной возможности. Скорее всего, этот парень - обыкновенный жиголо. А лучше места, чем магазин женского белья, не найти, если хочешь подцепить богатую скучающую дамочку. Но Лиз не стала разочаровывать мать. Она будет в отчаянии, если узнает, что на нее стали обращать внимание жиголо. Чего доброго, ляжет опять в клинику пластической хирургии. Лиз молча стала мазать маслом булочку. Один-единственный раз она уступила настояниям матери и согласилась встретиться с одним из кандидатов. Это был полный кошмар. С тех пор Розмари каждый раз с упреком напоминает ей о том случае. "Если бы ты только дала молодому Декстеру шанс…"
- Впрочем, легко понять, почему другие молодые люди утратили для тебя всякую привлекательность. После твоего воскресного приключения!
Розмари лениво коснулась мочки уха, отодвинула прядь волос, которая выбилась из прически, и поправила сережку с бриллиантом. В этом бриллианте не меньше трех каратов!
Лиз насторожилась. Черт, она уже успела обо всем пронюхать! Но каким образом? Сплетни разносятся быстро, но вряд ли кто из приятельниц матери мог оказаться в "Диком Западе" в день распродажи! Никто из них не станет покупать джинсы в обычном магазине. Тем более со скидкой!
- Поверить не могу! И ты мне ничего не рассказала! Я услышала обо всем от Тины Фарли, а она видела по телевизору в утренних новостях. Конечно, я ей сказала, что тут какая-то ошибка. Что моя дочь станет делать в магазине готовой одежды! Но она утверждала, что хорошо тебя рассмотрела. У нее не было никаких сомнений в том, что это именно ты. И тут меня осенило!
Розмари сделала глоток вина и торжествующе улыбнулась.
- Я сообразила, что ты не могла пойти в магазин за этими ужасными синими штанами. Значит, ты решила подцепить Гарри Батлера. Умница! Лучше повода и не придумаешь.
Лиз передернуло. Розмари ничего не заметила и с удовольствием допила вино.
- Я просто вне себя от нетерпения - так хочется увидеть лица моих приятельниц по загородному клубу! Гарри Батлер! Вот это добыча! Моей дочери удалось подцепить самого богатого жениха в городе! И даже во всем штате!
У Лиз застучало в висках.
- Вот теперь, - не унималась Розмари, - я наконец поняла, почему ты отказывалась встречаться с молодыми людьми, которых я тебе подбирала. У тебя были свои планы. И какие смелые планы, должна признать!
Розмари наклонилась вперед и оперлась локтями о стол. Надо же, как разволновалась, с усмешкой подумала Лиз. Нарушила свое незыблемое правило. "Никогда не опирайся на локти, доченька. От этого кожа на локтях грубеет и шелушится. Ты не сможешь позволить себе открытые платья". Тщательно подведенные глаза Розмари возбужденно блестели.
- Ну, рассказывай скорее!
- Мама, с чего ты взяла, что между нами что-то может быть? Почему ты так уверена, что он бы обратил на меня внимание? Если бы даже я и захотела?
Ей, конечно, это безразлично, но все-таки?
- Дорогая, если бы ты захотела, тебе было бы по силам подцепить любого мужчину. Любого!
- Достаточно придумать для него ловушку. Ты это имела в виду, - со сдержанным негодованием спросила Лиз.
Розмари отмахнулась.
- При чем тут ловушки? Если ты ходишь к хорошему парикмахеру - это что, ловушка? Если ты следишь за ногтями, ты что, кому-то расставляешь сети? Нет ничего низкого в том, чтобы пригладить перышки и исподволь внушить мужчине, что это все для него. Ты и без того красавица, но лоск еще никому не помешал. - Розмари доверительно понизила голос. - Одежда и аксессуары лишь помогают заманить мужчин, привлечь их внимание к тому, что скрыто.
- Знаешь, мама, есть женщины, для которых привлечь мужчину - не главное в жизни. Поверь мне, существуют вещи поважнее.
Розмари пренебрежительно махнула рукой. Выслушивать такие крамольные заявления - пустая трата времени. Увлеченность дочери работой всегда казалась ей вульгарной.
- Лучше расскажи про Гарри Батлера. Он необыкновенный, правда?
- Рассказывать абсолютно нечего.
Кроме того, что он решил на ней жениться. Но Лиз, конечно, и не подумает сообщать матери эту пикантную подробность.
Скорее всего, это все плод ее расстроенной фантазии. Или он просто-напросто решил поиграть с ней. Сказочный принц делает предложение Золушке. Ха-ха!
- Мне он кажется просто очаровательным, - восторженно заявила Розмари. - Любезный, доброжелательный, с чувством юмора. На редкость притягательный мужчина!
- Необыкновенно богатый, ты хотела сказать, - огрызнулась Лиз.
От слова "богатство" Лиз просто тошнило. Матери было мало любых денег, никакая сумма не казалась ей совершенно достаточной. Ей всегда хотелось большего. Богатство только разжигало ее аппетиты, заставляло все время искать новый, еще более лакомый кусок.
- Я имела в виду только одно: Гарри Батлер в мужья годится. Он подходит тебе по всем статьям.
Розмари строго следила за фигурой, педантично высчитывая калории. Вот и сейчас она тщательно выбирала листья салата, на которых было поменьше соуса.
- Он мне подходит? С чего ты взяла?
По мнению Лиз, они абсолютные противоположности. У них нет ничего общего. Да и не может быть. Они с разных планет, хоть и родились в одном городе. У них различные жизненные ориентиры. Просто по стечению обстоятельств они оказались в одно и то же время в одном месте. Не более того.
Тогда почему у нее так колотится сердце каждый раз, как она думает о нем?
Розмари положила вилку на край тонкой фарфоровой тарелки, сложила руки на коленях и взглянула дочери прямо в глаза. Лиз с детства хорошо знала этот взгляд. "А теперь, юная леди, прошу выслушать меня очень внимательно".
- Разумеется, подходит. Сама посуди. Во-первых, ты смогла бы бросить свою ужасную работу.
Лиз с тоской посмотрела на мать. Как только ей в голову могла прийти подобная мысль?
- С чего ты взяла, что я брошу работу, даже если и выйду замуж? Я люблю свою работу. Пойми, мама, я ведь работаю не только ради денег. Это мое призвание, смысл моей жизни.
Мать поморщилась, словно ей попала на зуб перчинка.
- Смысл твоей жизни в том, чтобы утирать носы беспризорникам? Я не могу равнодушно слышать о том, как ты мотаешься по этим ужасным мрачным заведениям.
- Приюты и больницы - ужасные заведения?
- Совершенно ужасные. У тебя от них совершенно испортился характер. Никто не захочет жениться на кислой и надутой девице.
Лиз сокрушенно покачала головой. Мама неисправима. Не выносит ничего, что заслоняет солнце на ее лазурном небосклоне. Любопытно, а что думает об этом Гарри? В смысле, мистер Батлер. Когда он разговаривал с Джонни, в нем не чувствовалось обычной для богатых снисходительной жалости. Напротив, он чувствовал себя совершенно естественно и с искренним интересом расспрашивал о болезни ребенка.