- Еще раз прошу простить меня за поведение собаки, лорд Уэстон, - сказала она с достоинством. Правда, не большая водоросль, уютно устроившаяся в вырезе ее платья, немного умаляла это достоинство, когда она направилась прямо к нему. - И я, конечно, заплачу вам за утрату сюртука.
Стараясь не смотреть Маркусу в глаза, Сара бросила истерзанный предмет одежды к его ногам.
- У мамы удар случится, когда она об этом узнает! - с нескрываемым восторгом заявил Найджел.
Сара резко схватила его за руку и сжала так сильно, что он сморщился от боли.
- Найджел, будь добр, окажи услугу и представь нас, как полагается. Пожалуйста!
- Из-за этого она может и в постель слечь…
- Найджел! - резко одернула его девушка, одновременно пытаясь сохранить на лице вежливую улыбку.
- Ну, хорошо, - с явной неохотой согласился Найджел. - Сара Элизабет Тисдейл, позвольте представить вам Маркуса Макиннеса, графа Уэстона.
Маркус понимал, в какой нелепой ситуации они оказались. Вот он стоит здесь, весь изодранный и помятый, как будто каким-то непостижимым образом его втянули в жестокую схватку между большой собакой и огромным медведем. Женщина, стоявшая перед ним, была испачкана и растрепана до неприличия, если не сказать больше. А юный дьяволенок совершает церемонию их знакомства по всем правилам этикета посреди безлюдного леса.
Сцена, достойная Шекспира. Фарс, да и только.
Любой человек его положения был бы шокирован, оказавшись в подобной ситуации.
Ему же она показалась забавной.
И впервые за последнее время он был благодарен судьбе за боль в раненой ноге, которая заставила его прогуляться пешком.
- Мисс Тисдейл, - сказал Маркус, отвесив почтительный поклон.
- Лорд Уэстон, рада познакомиться с вами, - ответила Сара, неуклюже присев в реверансе.
Все происходящее казалось Маркусу странным и занятным одновременно - они строго следовали приличиям в совершенно неподходящих для этого условиях.
- Я тоже рад знакомству.
- Мы не знали, что вы приехали, - сказала девушка и посмотрела на него.
На гладкой матовой коже проступил румянец.
- Выходит, в мое отсутствие вы часто приходите к озеру? - шутливо спросил он, вновь обретая присущий ему шарм.
- Уверяю вас, сэр, мы обычно не нарушаем границы ваших…
- Наоборот, мы постоянно делаем это, - возмутился Найджел. - Здесь самая лучшая рыбалка во всем графстве.
Казалось, мисс Тисдейл вот-вот вспыхнет от негодования. Матовую кожу заливал алый румянец, подбираясь к волосам девушки, явно для того, чтобы превратить темно-рыжие локоны в яркие языки пламени.
Она сделала глубокий вздох, и озорная, лукавая усмешка поселилась в уголках ее губ.
- Ну, хорошо, признаюсь. Мы часто сюда приходим. А теперь, Найджел… - Она замолчала, глядя куда-то поверх его головы, как будто искала что-то, затем громко свистнула в совершенно не подобающей леди манере. - Найди поводок Титуса.
Земля задрожала, когда огромный зверь галопом направился к ним. Маркус напрягся, приготовившись к нападению, но Титус, прошедшись юзом, остановился в нескольких дюймах от него.
Найджел наконец отыскал поводок, который, свернувшись, как змея, лежал у самого берега.
- Не понимаю, зачем он нужен. Вряд ли это его остановит, если…
Мисс Тисдейл тихонько кашлянула и одарила Найджела убийственным взглядом.
- Поводок, Найджел!
Юноша едва успел выполнить просьбу сестры, как вдруг Титус поднял массивную голову, уловив в воздухе одному ему понятный запах. Он рванулся вперед и умчался, волоча Найджела за собой, оставив Маркуса и мисс Тисдейл наедине.
Мисс Тисдейл некоторое время с улыбкой наблюдала за Титусом, который, как игрушку, тащил Найджела за собой.
- Так ему и надо, - еле слышно сказала она.
Маркус сделал вид, что не слышал этого, соблюдая вежливость, но про себя улыбнулся.
Он не мог оторвать глаз от девушки. Ее рыжие волосы почти высохли и ярко блестели на солнце. Ему безумно хотелось коснуться этого пылающего чуда и ощутить в руках тяжесть тугих локонов.
У нее был очаровательный профиль. Вздернутый носик, сплошь усеянный веснушками, идеально сочетался с высокими скулами и безупречным ротиком.
- Примите мои извинения, лорд Уэстон, - тихо сказала она, не поднимая глаз.
Маркусу пришлось прервать созерцание ее совершенств.
- За что? За вторжение в мои владения или за Титуса? - поинтересовался он с легким сарказмом.
- За все сразу, - ответила она, обернувшись и взглянув на него с милой улыбкой, осветившей ее лицо. - А еще за грязь. Мне очень жаль, что вы так перепачкались.
Затем с легкостью лани она побежала прочь от озера, чтобы через несколько мгновений скрыться в густом кустарнике, ее длинные волосы рыжим каскадом струились по спине.
- Что это было, черт подери? - громко сказал Маркус в полной растерянности.
* * *
- Ой, больно! - вскрикнул Найджел, потирая голову. Секундой раньше Сара отвесила брату звонкий подзатыльник. - За что?!
Сара взяла у него поводок и рывком осадила Титуса, чтобы заставить его идти медленнее.
- Нечего изображать невинную овечку, молодой человек!
Заявление сестры явно озадачило Найджела.
- Честное слово, Сара, я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. Хотя погоди, - пробормотал он, - это все из-за того, что я назвал лорда Уэстона Блудным Графом?
- Что ты сделал? - взвизгнула Сара.
Найджел сорвался с места и убежал вперед.
- Я же ему не лгал. Сам сколько раз слышал, как мама с подругами его так называют.
Сара прекрасно знала об этом, но поддерживать брата не собиралась. Более того, она считала, что бесцеремонно со стороны женщин вешать на графа ярлык. Невозможно узнать человека, который так редко здесь бывает, тем более осуждать его.
- Нет, но это очень грубо с твоей стороны. Я думала, ты только признался, что мы постоянно вторгаемся во владения лорда Уэстона, и все.
- Ну, я и признался.
- Вот именно!
Найджел отбросил ногой камешек, лежавший на тропинке.
- Разве честность - не лучшая политика? - спросил он, используя слова Сары против нее самой.
- Ты решил встать на путь добродетели, Найджел? - поинтересовалась она с веселыми нотками в голосе.
Титус рванулся за откатившимся камешком и, поймав его, зажал в мощных челюстях.
- Лорд Уэстон производит впечатление вполне разумного человека… - Говоря это, Найджел наклонился и попытался отобрать камешек у Титуса, но его попытка не увенчалась успехом. - Вряд ли у нашего констебля появится повод для беспокойства.
Саре совсем не хотелось рассказывать Найджелу, что на самом деле смущало ее в этом странном фарсе с участием лорда Уэстона. Хотя любому здравомыслящему человеку было и так ясно, что церемония их знакомства просто абсурдна.
Хотя, напомнила себе Сара, раньше она всем делилась с Найджелом и по опыту знала, что двенадцатилетний мальчик совершенно по-другому, нежели взрослые, смотрит на мир и условности общества.
И гораздо чаще, чем ей бы хотелось, она соглашалась с братом. Но за короткий период времени, который Сара провела с лордом Уэстоном, она вдруг осознала, что он был… Да, лорд Уэстон был другим, но в чем именно состояло это отличие, она не понимала.
- Я не думаю, что нас накажут, - заговорила она, натянув поводок с такой силой, что Титус, протестуя, громко заскулил. - Мне не дает покоя наше знакомство…
В этот момент Титус поперхнулся, и камень выпал у него изо рта, приземлившись на траву у тропинки.
- Я хочу сказать, - продолжала она, словно ничего не произошло, - что оно было далеко не идеальным.
Титус быстро пришел в себя и потянул Сару вперед.
- Про это ничего не могу сказать, - ответил Найджел, бросаясь вдогонку за сестрой, - а вот впечатление мы на него точно произвели.
Сара с сомнением покачала головой, но улыбка брата всегда согревала ей сердце.
Она не могла сказать прямо, почему это ее так сильно расстраивало. Потому что и сама толком не знала.
"Производить впечатление" у Сары Тисдейл вошло в привычку, поэтому слова брата ее не удивили. Как только она достигла совершеннолетия, в ее жизнь вошел ритуал знакомства с бесчисленными женихами, которые могли составить ей подходящую партию. Но при встрече с ними она все делала неуклюже и редко упускала возможность высказать свое мнение, так что кавалеры очень быстро теряли к ней интерес.
Поначалу это расстраивало и обижало ее, потом начало злить. А теперь? Теперь ей было все равно. Или нет? Сара пыталась сдерживать Титуса, по мере того как они приближались к поместью Тисдейлов.
Она нисколько не сомневалась, что произвела на Маркуса Макиннеса, графа Уэстона, ужасное впечатление. Надо отдать ему должное, ведь он постарался выглядеть не слишком шокированным ее внешним видом - мокрым испачканным платьем и растрепанными волосами.
Наконец Сара спустила Титуса с поводка, и тот влетел во двор усадьбы, оповещая радостным лаем всех домашних об их прибытии.
- Теперь тебе от мамы не спрятаться, - объявил приговор Найджел, толкнув сестру в бок, и побежал вслед за Титусом.
Сара выпрямилась и вздохнула. Даже перепачканный с ног до головы илом, лорд Уэстон был необычайно хорош собой. Глядя на его золотистые, выгоревшие на солнце волосы, было ясно, что долгие летние дни он проводил вне дома. Из-за возни с Титусом сорочка и лосины промокли и, облепив тело Маркуса, явили взору его физическое совершенство - широкие плечи, мощный торс, переходящий в тонкую талию, и сильные мускулистые ноги.
Но Сара тут же напомнила себе, что, несмотря на замечательную внешность, он был мужчиной и по отношению к ней мог испытывать лишь одно чувство - чувство досадного разочарования.
Если даже он спокойно отнесется к их незаконному вторжению в его владения, то ее неуклюжее падение, когда она споткнулась о корень дерева, несомненно, вызовет неприязнь и укрепит во мнении, которого придерживается большая часть мужского населения Англии: Сара Тисдейл - несносна, и вряд ли кто-нибудь отважится взвалить на себя такую ношу и жениться на ней.
- Засранец, - пробубнила Сара себе под нос.
Ей нравилось ругаться. Она заимствовала у Найджела множество неприличных выражений, которые странным образом ее возбуждали.
А поставить Маркуса Макиннеса, графа Уэстона, на место, хотя бы мысленно, доставило ей огромное удовольствие.
Он был красив. Обходителен. Маркус даже не разозлился и не стал колотить Титуса тростью, как поступили бы большинство мужчин на его месте.
А от его жаркого обволакивающего взгляда, скользившего по ее мокрой коже, она чуть не лишилась чувств. От внутреннего трепета по телу побежали мурашки, в этом она была уверена.
Мурашки мурашками, но Сара решила больше не думать о лорде Уэстоне.
- Сара! - донесся из дома пронзительный крик ее матери.
Титус взвыл и помчался прятаться в хлев.
- Трус, - проворчала Сара и неохотно побрела к дому.
Найджел наверняка уже разболтал о том, что лорд Уэстон вернулся в замок.
- Са-ра!!!
Сара обреченно вздохнула, понимая, что ничего хорошего это не предвещало.
Она вошла в залитый солнцем холл и остановилась, на мгновение прикрыв глаза и наслаждаясь полуденным теплом.
- Не заставляй меня ждать, детка.
Сара мгновенно открыла глаза. Еще минута промедления, и ей придется все свалить на Титуса, чтобы оправдаться перед матерью.
Вытаскивая на ходу застрявшую в волосах водоросль, Сара пересекла холл, оставляя за собой грязные мокрые следы.
"Думай, Сара, думай".
При других обстоятельствах ей бы с легкостью удалось выкрутиться, но только не в этот раз, когда ее растерзанный вид говорил сам за себя.
Она вошла в гостиную. Увидев дочь, мать даже вскрикнула от ужаса.
- Господи, Сара, ты хотела меня до смерти напугать? - воскликнула Ленора Тисдейл, жестом приглашая дочь подойти ближе.
Сара огляделась и увидела Найджела: он стоял у большого окна, нервно теребя темно-коричневый шнур, которым были подвязаны шторы. Его виноватый вид говорил о том, что их мать уже все знала о возвращении лорда Уэстона.
Прежде чем ответить, Сара бросила в сторону Найджела ободряющий взгляд и подмигнула.
- Перестань, мама, таких людей, как ты, одним страхом не проймешь, - заявила она с плохо скрытым сарказмом в голосе.
Мать с упреком посмотрела на нее и откашлялась.
- Сара, ты хочешь сказать, что ты…
- И хотя мне жаль это говорить, - продолжала девушка, не обращая внимания на слова матери, - новости, скорее всего, тебя огорчат.
Перехватить инициативу в разговоре - уловка, которая безотказно срабатывала с Ленорой Тисдейл. Та масса разрозненной, обрывочной информации, которая вертелась у нее в голове, всегда уходила на второй план, стоило ей почуять что-нибудь действительно стоящее.
- Что ты хочешь сказать, деточка? - спросила она, выжидательно нахмурив брови и оглаживая ладонями юбку своего платья с рисунком из желтых примул.
Сара придвинулась ближе, опустилась на колени и уселась на абиссинский ковер, погрузившись в волны мокрых юбок из муслина.
- О да, мама, новости неутешительные. Даже ужасные, - заговорила Сара зловещим голосом. - Граф Уэстон вернулся в замок Лалуорт, - драматически закончила она.
Ленора опешила, но вскоре пришла в себя.
- Значит, Найджел говорит правду? И ты действительно встретила нашего Блудного Графа? В таком виде? - спросила она, и ее брови взлетели вверх, почти касаясь волос.
- Ты и представить себе не можешь, какой этот граф самонадеянный человек, - заявила Сара, напуская на себя обиженный вид. - Он явился в замок и даже не потрудился известить о своем приезде. Это нарушение этикета, если не сказать - презрение к обществу. Но что еще хуже, он стал настаивать, чтобы мы представились, как полагается, но я к этому была не готова и вообще не собиралась с ним общаться! Его дерзость просто не знает границ!
- Ты права. Он не джентльмен, но мы и так все об этом знаем, - тихо произнесла Ленора.
Она прищурила глаза и замолчала, пытаясь мысленно собрать из мозаики полученных фактов нужную ей картину.
Сара затаила дыхание, наблюдая за игрой эмоций, быстро сменяющих друг друга на лице матери. А правда была в том, что Сара, чувствуя себя списанной в архив в свои двадцать два года, наслаждалась простой, без лишних сложностей, жизнью, относительно свободной от интриг ее матери. Когда три года назад ее последний претендент на руку и сердце сэр Реджинальд Басби сделал предложение Лилит Мэкем, казалось, Сару наконец оставили в покое, по крайней мере Ленора.
И это было замечательно.
Но теперь возвращение лорда Уэстона могло все испортить. В течение многих лет она слышала сплетни о том, что Блудный Граф не пользовался особой симпатией со стороны местного населения, и ее мать не была исключением. В душе Сары зародилось подозрение, что титул и все, что к нему прилагается, заставят Ленору по-другому взглянуть на графа.
Мрачная, беспощадная уверенность в том, что она не подходит на роль жены графа, не покидала Сару, и все в округе думали так же. Она была убеждена, что мужчину не интересует женщина как личность. Мужчинам нужны жены-наседки, которые будут плясать под их дудку. И матери для их отпрысков. И разодетые куклы для украшения приемов и балов. Зачем им женщина-подруга, наделенная чувствами и умом? Или силой духа? Или независимым характером? И кто захочет иметь дело с девушкой, которая не умеет медленно и чинно ходить, - не говоря уже о танцах, - которая двигается так стремительно, что каждый раз рискует что-нибудь себе сломать?..
Короче говоря, никто и никогда не выберет ее.
Она искренне надеялась, что мать примет ее сторону.
- Точно. Он не джентльмен, - повторила Ленора, на этот раз презрительно и надменно. - Ведь от человека, наделенного титулом, всегда ожидаешь большего, хотя Уэстон уже не раз доказывал, что не заслуживает своего высокого положения. Даже не знаю, почему я решила, что он мог измениться к лучшему.
Саре так хотелось напомнить матери, что та совсем не знает графа и помнит его лишь по детским шалостям. Но вовремя одернула себя и только покорно кивнула головой.
- Да, все верно, - сказала она, поднимаясь с ковра и направляясь к выходу.
- И пусть только сунется со своими извинениями. Я быстро его отважу.
- Я не сомневаюсь.
- И пусть не думает, что мы ему чем-то обязаны, - продолжала Ленора, все больше распаляясь. - Подумать только, заставить девушку следовать этикету, когда она в таком виде, как…
- Это просто нелепо!
Сара еще раз кивнула и быстро ретировалась из комнаты. Оказавшись одна, она бегом пересекла холл и кинулась к лестнице.
"Браво, Сара!" - похвалила она себя с довольной улыбкой и вдруг поняла, что совсем забыла о Найджеле.
Ничего! Так ему и надо! В гонце концов, это была его идея пойти порыбачить…
Глава 2
- Вы что, в одиночку расправились со всеми местными контрабандистами? - спросил Салли, удивленно подняв брови при виде потрепанного и перепачканного хозяина.
Маркус с размаху швырнул сюртук прямо на голову своего слуги.
- Ценю твое самообладание, Салли. Мы прошли по всему замку до моих покоев, и только теперь ты решил открыть пасть. Молодец!
- Как ваша нога? - поинтересовался Салли, стягивая с головы мокрый, изорванный в клочья сюртук и бросая его на пол.
Маркус с облегчением опустился в кресло у большого окна.
- Не увиливай! - строго сказал он.
Пульсирующая боль обжигала ногу, и, ерзая в кресле, Маркус тщетно пытался найти удобное положение, чтобы облегчить ее.
- Святые угодники, - пробубнил Салли, встав на колени и стащив сапог с раненой ноги Маркуса. - Доктор же сказал, что вам нужен покой.
- Я не виноват, - буркнул граф.
- И почему я вам не верю? - поинтересовался Салли, с отвращением разглядывая заляпанные грязью ботфорты.
- Понятия не имею, - с невинным видом ответил Маркус.
- Начнем с того, что я был прав. Контрабандисты сдались после короткого, но обреченного на провал сопротивления? - сказал Салли, бросив грязные сапоги у двери.
Вернувшись, он встал перед хозяином и с интересом смотрел на него.
- Не угадал. Хотя, я думаю, захватить шлюпку, полную контрабандистов, было бы гораздо легче, чем угнаться за мисс Тисдейл.
- Мисс Тисдейл? Хотите сказать, что женщина сотворила с вами такое? - спросил Салли и рассмеялся, даже не пытаясь сдерживаться из уважения к хозяину.
- Не совсем, - фыркнул Маркус, но сидеть в мокрых лосинах было крайне неудобно, и он встал. - Это ее барбос постарался.
- Говорите, комнатная собачка дамы вас так отделала?!
Салли задыхался от хохота.
- Это не комнатная собачка, а какой-то монстр из шерсти и клыков. И весь исходит слюной. Боже, какой же он слюнявый, - сказал Маркус, расстегивая сорочку. - Этот зверь ростом с человека и сильный, как черт.
- Кто бы сомневался, милорд, - ответил Салли, изо всех сил стараясь сдержать смех. - И как же зовут это чудище? Милашка? Или, может быть, лорд Шалунишка?
Маркус скомкал сорочку и швырнул в Салли.
- Его зовут Титус.