Эдмунд весь сиял от радости. Такое бывает после того, как человек, столкнувшись с опасностью и проявив максимум своих возможностей, одержал победу.
У Калеба и самого было приподнятое настроение. Правда, сейчас по совершенно непонятной причине он неожиданно подумал о Люсинде Бромли.
- Я в порядке, - ответил Калеб, похлопав Эдмунда по плечу. - Отлично справился. Ты провел нас через все закрытые двери так, что ни у кого не возникло подозрений. И вывел мальчика. Прекрасная работа.
Губы Эдмунда расплылись в счастливой улыбке.
- Как вы думаете, для меня найдутся еще какие-нибудь поручения?
- Не беспокойся. Я уверен, что агентство Джонса еще не раз найдет применение твоим талантам.
- Прошу прощения, сэр, - обратился к Калебу спасенный мальчишка, - но мы с мистером Флетчером говорили о вашем детективном агентстве. У вас интересная работа, да? Вам не потребуется агент, который умеет делать то, что умею я?
- Как тебя зовут? - Калеб внимательно посмотрел на мальчика.
- Кит, сэр. Кит Хаббард.
- И что же ты умеешь делать, Кит Хаббард?
- Мне, конечно, далеко до мистера Флетчера, - серьезно ответил тот, - но я очень хорошо умею отыскивать вещи. Это умение появилось у меня недавно, где-то год назад. Раньше я такого не умел.
Сильные сверхъестественные способности обычно проявляются в подростковом возрасте - в период полевого созревания, вспомнил Калеб, и переглянулся с Гейбом.
До недавнего времени в тайном обществе "Аркейн" состояли главным образом либо родственники прежних членов, либо те, кто породнился с ними в результате брака. Для выживания организации была важна его секретность. Так сложилось веками. В древние времена тех, кто обладал сверхъестественными способностями, обвиняли в колдовстве. Памятуя об этом, общество не слишком активно пополняло свои ряды, особенно за счет низших слоев общества.
Но мир менялся. А новый магистр был человеком с иным, современным мышлением.
- По-моему, это очень интересное умение, Кит, - сказал Калеб.
Кит показал на меч, который все еще держал Флетчер.
- Это я нашел этот меч для мистера Хэтчера. - Кит указал на лежавшего на земле человека, который постепенно приходил в сознание.
- Его зовут Хэтчер?
- Так его называл Арни, который на него работает. А еще он сказал, что если я принесу меч мистеру Хэтчеру, то заработаю такие деньги, каких сроду не видел. Я и нашел. Он был в старом заброшенном доме на Скидмор-стрит. Владелец дома давно умер, и с тех пор никто не заглядывал в подвал. А потом я проснулся на том камне, а Арни держал у меня над головой этот чертов меч.
- Хотелось бы еще послушать о твоем таланте, - подбодрил мальчика Калеб. - Уверен, что моему агентству пригодится молодой человек с твоими способностями.
Кит просиял:
- А вы хорошо платите, сэр?
- Очень хорошо. Спроси у мистера Флетчера. Он подтвердит.
Эдмунд рассмеялся и взъерошил волосы Кита.
- За раскрытие одного дела ты получишь столько денег, что сможешь заплатить за квартиру за несколько месяцев вперед и еще останется на покупку красивой шляпки для матери.
- Маме это понравится, - радостно заявил Кит.
- Она скорее решит, что ты ступил на опасную дорожку, а это, между прочим, не так далеко от истины.
Из темноты появился Спеллар.
- Полагаю, - сказал он Гейбу, - что должен предупредить вас. Слухи уже просочились, сэр. Через день-два эту историю подхватит вся "желтая пресса". Я знаю, вы хотели бы, чтобы ни "Аркейн", ни ваше имя не упоминались.
Таков современный мир, подумал Калеб. И все же остается множество причин как можно дальше держаться от прессы.
- Благодарю вас, инспектор. Агентству Джонса пришла пора попрощаться с вами. А вы двое, - он посмотрел на Эдмунда и Кита, - пойдете с нами. Мы проводим вас домой. Думаю, мать Кита уже беспокоится.
- А что будет с ним? - кивнул Кит в сторону Хэтчера. - Его посадят в тюрьму?
Хэтчер воспользовался моментом и залепетал:
- Карун пришел, чтобы спасти меня. Он устроил большой пожар. Но призрак из другого мира посмел остановить его. - Он в ярости посмотрел на Калеба. - Дрожи от страха, призрак. Ты скоро ощутишь на себе гнев демона.
Спеллар взглянул на Кита:
- Нет, я думаю, что этот джентльмен скоро окажется в сумасшедшем доме.
- Такая судьба хуже смерти, - тихо произнес Калеб.
Глава 7
Калеб вошел в дом и поднялся наверх. В коридоре, как и во всем доме, было темно. Отперев дверь, Калеб вошел в свою лабораторию, служившую одновременно и библиотекой. Он зажег все газовые лампы и оглядел огромную комнату, которая, в зависимости от обстоятельств и настроения, была либо его убежищем, либо персональным адом. В последнее время сходство с преисподней становилось все сильнее.
Основная масса коллекции паранормальных реликтов и артефактов хранилась в Аркейн-Хаусе - большом особняке далеко от столицы, - но многие старые записи организации, датированные 1660-ми годами - временем основания общества, хранились здесь. За них отвечали уже многие поколения его ветви семьи.
Самые ценные предметы коллекции, включая личные записи Сильвестра Джонса, содержались в хранилище, вмурованном в стену старого особняка.
Лаборатория была оснащена новейшим оборудованием. Калеб не был одарен явными сверхъестественными талантами - его способности лежали в другой плоскости, - зато умел проводить целый ряд сложных экспериментов. Он хорошо разбирался в различных инструментах и приборах, расставленных на рабочем столе.
Его всегда привлекали тайны паранормальных явлений. Однако в последнее время то, что когда-то вызывало живой интерес, превратилось, по мнению его близких родственников и друзей, в нездоровую одержимость. Между собой они говорили, что это у него в крови: что в этом поколении Джонсов он, несомненно, был наследником яркого и эксцентричного Сильвестра. Они опасались, что любовь к запретному знанию перешла к Калебу через ветвь семейного древа и он был тем семенем, которое только и ждало, когда укоренится в плодородной почве.
Считалось, что опасное семя прорастало не в каждом поколении. По семейному преданию, после Сильвестра оно проявилось лишь однажды - в прадеде Калеба Эразме Джонсе. У Эразма был точно такой же талант, как у Калеба, однако менее чем через два года после женитьбы и рождения сына в характере Эразма стали неожиданно появляться странности. Очень скоро он обезумел, а потом покончил с собой.
Калеб знал, что все члены клана Джонсов считают, что изменения в его поведении начались с того времени, как он обнаружил склеп Сильвестра и спрятанные в нем записи о всевозможных секретах, связанных с алхимией. Однако правда была известна только самому Калебу и его отцу. Даже в такой большой семье, многие члены которой обладали сверхъестественными способностями, можно было, если очень постараться, сохранить тайну, Миновав лабиринт забитых книгами полок, Калеб остановился у незажженного камина. У очага стояли кушетка и два стула. Здесь он обычно и спал, и ел, здесь же принимал немногочисленных посетителей. Он редко заходил в другие комнаты. Мебель там была зачехлена.
На маленьком столике стояли графин и два стакан. Калеб налил себе немного бренди и подошел к окну. Было самое темное время суток.
Мысли вернули его к другой очень темной ночи и, как все считали, к смертному одру отца. Фергус отослал всех, кто денно и нощно дежурил у его постели: медсестру, немногих родственников и слуг - кроме Калеба.
- Подойди поближе, сын, - слабым, хрипловатым голосом позвал Фергус.
Калеб, стоявший в ногах кровати, подошел к отцу. Еще три дня назад отец выглядел здоровым и бодрым (ему было шестьдесят шесть лет). Не было никаких тревожных признаков, разве что небольшие боли в суставах. Как и многие мужчины в роду Джонсов, он был заядлым охотником, никогда не жаловался на нездоровье, и все свидетельствовало о том, что он проживет до девяноста лет, как и его отец.
Калеб помогал Гейбу расследовать кражу формулы основателя общества, когда получил срочное сообщение о том, что у отца неожиданно развилась инфекционная пневмония. Калеб оставил кузена продолжать расследование, а сам поспешил в родовое поместье.
Калеб, конечно, беспокоился, однако был уверен, что отец поправится. Но войдя в притихший, с задрапированными окнами дом и услышав неутешительный прогноз врача, он понял, насколько серьезной оказалась ситуация.
Они с отцом всегда были близки. Особенно после преждевременной кончины матери, погибшей в результате несчастного случая, когда Калебу был двадцать один год. Фергус так потом и не женился. Калеб был единственным сыном.
В камине пылал огонь, нагревая комнату до невероятно высокой температуры. Фергус жаловался, что ему холодно. Это неестественное ощущение холода в жарко натопленной комнате, по словам медсестры, свидетельствовало о приближении смерти.
Фергус взглянул на сына. Несмотря на то, что отец почти весь день то и дело терял сознание, глаза его лихорадочно блестели. Он схватил Калеба за руку.
- Я должен тебе кое-что сказать, - прошептал он.
- Да, отец. - Калеб сжал горячую руку отца.
- Я умираю. - Нет.
- Признаюсь, я хотел покинуть это мир как трус. Не думал, что смогу сказать тебе правду. Но я понимаю, что не могу оставить тебя в неведении, особенно если все же может быть даже небольшой шанс…
Он зашелся мучительным кашлем. Когда приступ прошел, отец, тяжело дыша, откинулся на подушки.
- Прошу вас, сэр, не напрягайтесь, - взмолился Калеб. - Не тратьте силы.
- Да пошло все к черту. Я на смертном одре, и потрачу остаток своей энергии так, как хочу.
Этот знакомый, полный решимости голос вселил в Калеба надежду, и он даже слегка улыбнулся. Все мужчины и женщины семьи Джонс были бойцами.
- Да, сэр. Фергус прищурился:
- Только ты и твоя мать были посланы мне Богом за всю мою жизнь. Я хочу, чтобы ты знал: я всегда был благодарен ему за это. И за то, что он позволил мне уделять вам достаточно времени.
- Это я самый счастливый из сыновей, потому что вы мой отец, сэр.
- Прости, но ты не станешь благодарить меня, когда узнаешь правду о себе. - Фергус закрыл глаза. - Я никогда не говорил об этом твоей матери. Эллис умерла, не зная, какая тебя ждет опасность.
- О чем вы говорите, сэр? - Наверное, у отца снова галлюцинации, подумал Калеб.
- Я все еще не знаю, говорить тебе правду или нет, - прошептал Фергус. - Но ты мой сын, и я хорошо тебя знаю. Ты будешь проклинать меня до своего смертного дня, если я утаю от тебя правду. Да ты и так будешь меня ненавидеть, после того как я тебе все скажу.
- В чем бы вы ни признались, сэр, уверяю, что никогда не буду вас ненавидеть.
- Погоди судить. - Еще один приступ кашля заставил Фергуса замолчать. Отдышавшись, он добавил: - Это касается твоего прадеда Эразма Джонса.
- И что? - По спине Калеба побежали холодные мурашки.
- У тебя талант, похожий на тот, что был у него.
- Я знаю.
- Ты знаешь и то, что он сошел с ума, поджег библиотеку и лабораторию и выпрыгнул в окно.
- Вы считаете, что меня постигнет та же судьба, сэр? Вы это пытаетесь мне сказать?
- Твой прадед был убежден, что с ума его свел именно этот талант. Он написал об этом в своем последнем дневнике.
- Я никогда не слышал, чтобы Эразм Джонс вел дневники.
- Это потому, что он все, кроме одного, сжег. Он пришел к выводу, что, то огромное количество исследований, которые он проводил благодаря своему таланту, было бессмысленно. Он сохранил один дневник, потому что все же был Эразмом Джонсом и не решился уничтожить дневник, в котором содержались его собственные секреты.
- Где этот дневник?
- Ты найдешь его в секретном отделении моего сейфа. И еще небольшую записную книжку, которую он тоже сохранил. Его сын, твой дед, отдал их мне, когда умирал, а я теперь передаю тебе.
- Вы их читали?
- Нет. И твой дед не читал. Мы не могли.
- Почему? Фергус фыркнул:
- Эразм был до мозга костей наследником Сильвестра. Как и этот старый ублюдок, он в своих дневниках использовал код, который сам придумал. Записная книжка тоже закодирована. Ни твои дед, ни я не посмели показать эти записи кому-либо еще из семьи. Мы боялись, что если удастся расшифровать код, то станут известны секреты, содержащиеся в дневнике и записной книжке.
- Зачем тогда вы с дедом их оставили?
Фергус посмотрел на Калеба удивительно ясными глазами:
- Потому что первая страница написана на обычном английском языке. Эразм обращается к своему сыну и будущим потомкам. На этой странице говорится, что они должны сохранить эти две книжки до тех времен в будущем, когда появится потомок мужского рода с тем же талантом, что и у Сильвестра.
- Кто-то вроде меня.
- Да, боюсь, что так. Эразм верил, что в записной книжке содержится секрет его выздоровления от безумия. Он не смог найти этот секрет и не смог спастись. Он был уверен, что в будущем кто-нибудь из его потомков столкнется с таким же недугом, но сможет изменить свою судьбу, расшифровав этот чертов код.
- А что во второй книжке? - спросил Калеб.
- Эразм считал, что это последняя записная книжка Сильвестра.
Калеб оставался у постели отца до самого рассвета. При первых лучах света Фергус открыл глаза.
- Почему здесь так жарко, черт возьми? - проворчал он, взглянув на огонь в камине. - Ты что, хочешь спалить дом?
Потрясенный, Калеб вскочил со стула, на котором просидел всю ночь, посмотрел на отца и сразу же понял, что его больше не лихорадит. Кризис миновал. Отец жив. Калеб почувствовал такое облегчение, какого никогда в жизни не испытывал.
- Доброе утро, сэр. Ну и напугали вы нас. Как вы себя чувствуете?
- Устал. - Фергус потер отросшую на подбородке щетину. - Но, пожалуй, я еще поживу.
Калеб улыбнулся:
- Похоже на то, сэр. Вы проголодались? Я прикажу принести чай и тосты.
- И еще яичницу с беконом.
- Да, сэр. - Калеб потянулся за шнурком с колокольчиком. - Правда, вам придется поговорить с медсестрой и убедить ее, что вы готовы как следует позавтракать. Между нами говоря, она жуткий тиран.
Фергус состроил гримасу:
- Она будет разочарована - я обманул ее ожидания. Она была уверена, что к утру я отброшу копыта. Заплати ей, и пусть идет к следующему бедолаге.
- Конечно, сэр.
Глава 8
Калеб нашел маленький блестящий, черный, с темно-бордовым, экипаж точно на том месте на Гуппи-лейн, которое описала ему миссис Шют. В утреннем свете этот район являл собой гордый образец неустанного стремления к респектабельности. Он был совсем недалеко от Ландрет-сквер, но проигрывал в плане социального статуса. Что здесь делает Люсинда, черт возьми?
Тощий стоял, прислонившись к ограде перед небольшим домом. Калеб вылез из пролетки и чуть поморщился, случайно задев сломанными ребрами о край дверцы. Заплатив кучеру, он подошел к человеку возле ограды.
- Мистер Шют?
- Да, сэр, - ответил тот, внимательно оглядев Калеба. - Он самый.
- Этот адрес дала мне миссис Шют. Мне нужна мисс Бромли.
Шют кивнул в сторону дома:
- Она там. - Он достал из кармана часы. - Она в доме уже час. Может, немного дольше.
Калеб посмотрел на входную дверь.
- Она здесь с визитом?
- Не совсем. У нее здесь дела.
- Вот как?
- Вы приехали сюда, чтобы поинтересоваться, какое дело могло привести в эту часть города такую леди, как мисс Бромли?..
- Вы проницательный человек, мистер Шют.
- Я бы испугался, что она в опасности. А вы?
- Мне это тоже пришло в голову. - Но возможно, у нее любовное свидание. По какой-то не совсем понятной причине это встревожило Калеба не меньше.
- Мы с миссис Шют выросли в этом районе. - Шют бросил взгляд на ряд узких, прилегающих друг к другу двухэтажных домов на противоположной стороне переулка. - Тетки миссис Шют проживают в доме номер пять - вон там, через дорогу. Они ушли на покой, после того как прослужили сорок лет в одном богатом доме. Когда хозяин умер, наследники уволили их без всякой пенсии. Аренду дома теперь оплачивает мисс Бромли.
- Понятно.
- А в конце этого переулка живут две мои кузины. Они работают горничными у мисс Бромли. У нас с миссис Шют есть сын. Он с женой и двумя ребятишками живет неподалеку отсюда. Мой сын работает печатником в типографии. На это место несколько лет назад его устроил отец мисс Бромли.
- По-моему, я начал понимать, мистер Шют.
- Мои внуки ходят в школу. Мисс Бромли помогает оплачивать их учебу. Она говорит, что образование - это единственный способ преуспеть в современном мире.
- Она определенно человек прогрессивных взглядов.
- Ага. - Он показал большим пальцем на дом у себя за спиной. - Здесь живет дочь моей сестры со своей семьей.
- Вы хорошо мне все растолковали, мистер Шют. Мои опасения по поводу безопасности мисс Бромли были беспочвенны. Здесь ей ничто не угрожает.
- В этом районе живут люди, которые, не задумываясь ни на секунду, убьют любого, кто попытается тронуть хотя бы волос на голове мисс Бромли. - Шют взглянул на Калеба еще пристальнее. - Вы с кем-то подрались?
- Прошлой ночью я попал в небольшую передрягу, - признался Калеб. Он попытался сделать все возможное, чтобы прикрыть синяк под глазом: надвинул пониже шляпу и поднял воротник длинного пальто, - но его усилий оказалось явно недостаточно.
Шют кивнул, ничуть не удивившись.
- Наверное, вы одержали победу?
- Можно и так сказать. Его увезли в сумасшедший дом.
- Вообще-то это не совсем обычный исход для кулачного боя.
- Это был не кулачный бой.
- Да я уж вижу.
Дверь дома открылась, и на пороге появилась Люсинда. В руке у нее была большая кожаная сумка. Повернувшись спиной к улице, она сказала провожавшей ее женщине в поношенном платье и фартуке:
- Кормить его пока не нужно. Важно, чтобы он каждый час выпивал несколько глотков настойки.
- Я прослежу за этим, - ответила та.
- Когда у маленьких детей болит желудок, В их организме не задерживается жидкость. Но я уверена, что через день-два Томми поправится, если будет регулярно принимать лекарство.
- Не знаю, как мне вас благодарить, мисс Бромли. Мне ничего не пришло в голову, кроме как позвать вас. Доктор вряд ли согласился бы приехать в наш район. - у нее дрогнули губы. - Вы же знаете, как это бывает. Он решил бы, что мы не сможем оплатить его визит. Я осмотрела Томми - все кости были целы. Я решила, что он чем-то отравился. Все здесь знают: если дело касается таких болезней, вы поможете гораздо лучше любого доктора.
- Томми скоро поправится. Я в этом уверена. Просто не забывайте давать ему настойку.
- Не забуду, мисс Бромли, не волнуйтесь. - Женщина выглянула на улицу и помахала рукой Шюту. - Доброе утро, дядя Джед. Передай привет тете Бесс.
- Обязательно передам, Салли. Люсинда повернулась и тут увидела Калеба.
- А вы что здесь делаете, мистер Джонс?
- Я приехал к вам в восемь часов с отчетом о том, как продвигается расследование, и хотел задать несколько вопросов, но вас не оказалось дома.