Она грустно улыбнулась:
– Нет, Зик.
Зик схватил сумку и рывком застегнул молнию. Возможно, он что-то забыл, но проживет и без этого. Паспорт и бумажник у него с собой. Всему остальному можно найти замену.
За исключением Тии.
– Ты представляешь, как мы чувствовали себя? – Возвращаться он не собирается, так что может позволить себе сказать правду. – Ты позволила отцу стравить нас с Флинном и сбегала в семью другого мужчины, когда в тебе нуждалась собственная семья. Я всегда чувствовал себя нежеланным ребенком, а Флинн – чужаком.
– Все… все не так.
– Но мои чувства было именно такими, – парировал Зик. – А когда я уехал… Томас утверждает, что тебе недоставало меня. Что я разбил твое сердце. Но мам, я не верю.
– Конечно, я скучала по тебе. Ты мой сын.
– Но ты не пыталась связаться со мной. Я не скрывался. Найти меня было несложно.
– Уехав, ты ясно дал понять, что не желаешь нас знать.
Зик покачал головой. Возможно, она никогда не сумеет переступить через свою гордость. До сегодняшнего дня он тоже не мог переступить через свою. Он порвал с отцом. Способен ли он поступить так же со своей матерью?
– Мне пора. Если честно, я не собираюсь возвращаться домой в ближайшее время. Может быть, никогда. Но если ты действительно скучаешь по мне, позвони как-нибудь. – Он поднял сумку. – Прощай, мам.
Но Изабелла не смотрела на сына.
Коридор был холодный и пустой. Гости, должно быть, в своих комнатах, готовятся. Кое-кто уже в церкви, чтобы занять лучшие места на свадьбе года. Следует поторопиться, чтобы уехать в аэропорт до начала представления.
– Папа сказал, что ты уезжаешь.
Зик остановился на верхней площадке лестницы, услышав голос брата. Судя по всему, придется пообщаться со всеми тремя членами семьи. Хорошо хоть, что в последний раз.
– Да. У меня больше нет причин здесь оставаться.
– Это было твоей единственной целью? – спросил Флинн. – Я имею в виду, ты хотел попытаться завоевать Тию?
– Нет. Я… – Зик вздохнул, спустился на несколько ступенек и встретился с братом на середине лестницы. – Восемь лет я считал, что живу своей жизнью, что я освободился от Тии, от семьи. Наверное, я приехал, чтобы окончательно доказать это.
– Сработало?
Он печально улыбнулся:
– Не так, как я планировал. Я крепко привязан ко всему этому.
– А сейчас?
– А сейчас с этим покончено, – твердо проговорил Зик. – Спроси у отца.
– Я спросил.
Флинн уселся на ступеньку. Спустя мгновение с ним рядом опустился Зик.
– Чувствую себя так, словно мне снова пять лет.
Флинн рассмеялся:
– Мы раньше так делали, помнишь? Когда мы были маленькие, а папа с мамой устраивали приемы, мы убегали из спален и сидели на ступеньках, слушая и наблюдая.
– Помню, – кивнул Зик.
– Папа сообщил мне твои условия продажи "В эту минуту".
Зик взглянул на брата:
– Все?
Флинн начал загибать пальцы.
– Никакой должности для тебя, должность руководителя отдела для Тии и… – Он взглянул на Зика. – Генерального директора для меня.
– Все верно. – Зик опустил голову, чтобы не смотреть брату в глаза.
– Это твоя должность, – вздохнул Флинн. – Я не сомневался, что в конце концов отец отдаст ее тебе. Все-таки в тебе течет кровь Эштонов.
– Мне она не нужна. А ты ее заслуживаешь.
– И у меня лучше получится.
Зик рассмеялся:
– Да. Я хочу создавать, а затем начинать все сначала. Ты же хочешь, чтобы дела шли успешно. Ты подходишь лучше.
– Это единственная причина?
– Нет. Я хотел показать отцу, что его план не удался.
– Его план? Ты имеешь в виду, что он вечно стравливал нас друг с другом?
– Ну да. Я хотел заставить его понять, что, несмотря на все его старания, ты все-таки мой брат, кровный или нет.
Флинн помолчал.
– Знаешь, это прозвучало бы куда искреннее, и я поверил бы тебе, если бы ты не переспал с моей невестой прошлой ночью.
– Да, наверное. Послушай, я… – Он сделал это не для того, чтобы задеть брата. – Дело не в тебе. Дело в Тии и во мне. Мы с ней попрощались.
– Разве тебе не хотелось, чтобы все было иначе?
– Может, и хотелось. – Он пожал плечами. – Но как вышло, так вышло. Тии нужна жизнь, не похожая на ту, какую я ей предлагаю. А мне следует держаться подальше от семьи и от горечи, которую она во мне вызывает.
– Это Тия тебе сказала?
– Ну да.
– Значит, это ее я должен поблагодарить за свое повышение?
– Эй! Я тоже принимал в этом участие.
– Как насчет ничьей?
Зик думал, что, переспав с Тией, он выиграл. Но после свадьбы Флинн будет спать с ней, когда захочет. А он останется один.
Может, на самом деле выиграл Флинн?
– Зик, начиная с сегодняшнего дня, она для тебя под запретом, согласен?
– Конечно. – Он встал. – Как только я уеду, земное счастье ваше, ребята.
– Ты не вернешься? – поинтересовался Флинн.
Зик покачал головой.
– По крайней мере, не скоро. Я должен найти что-нибудь такое, вокруг чего смогу строить свою жизнь, понимаешь?
– Не совсем, – с полуулыбкой заметил Флинн. – Всю жизнь я пытался вписаться в эту семью, тогда как ты, наоборот, брыкался, стараясь из нее вырваться.
– Наверное, ты прав. Что ж, у вас с Тией есть что-то общее.
Флинн посмотрел на него снизу вверх:
– Ты ее любишь, правда?
– Сейчас любовь не имеет значения.
Глава 14
Хелена восхищенно присвистнула, когда Тия показалась из-за ширмы.
– Ух ты! Может, тебе стоит в таком виде отправиться в церковь? Уверена, Флинн не станет возражать. Как и другие гости мужского пола.
Тия, глядя в зеркало, скорчила гримасу своей сестре. Она была не похожа на себя, начиная с локонов и фаты и кончая слоями макияжа, которые, как убедила ее Шейла, необходимы, чтобы "продержаться весь день".
Ее взгляд опустился на белый атласный корсет, приподнимающий ее груди, и белые прозрачные чулки на подвязках. Тия выглядела как невеста-стриптизерша. Она надеялась, что Флинну понравится.
Зику понравилось бы.
Нельзя об этом думать. Нельзя!
– Поможешь мне надеть платье? – спросила Тия, отворачиваясь от зеркала. – Мы и так опаздываем. Организатор свадьбы уже на грани сердечного приступа. Она звонит из церкви каждые пять минут.
Хелена потянулась к тяжелому шелковому платью цвета слоновой кости, висящему на вешалке, и вдруг, прикусив губу, оглянулась на Тию.
– Не надо, Хелена, – взмолилась она, предвосхищая возражения сестры. – Просто передай мне платье.
Когда Тия надела платье, Хелена все-таки спросила:
– Ты уверена? Ты точно-точно уверена?
Тия вздохнула:
– Ты не единственная, кто задал мне этот вопрос. Но я приняла решение. Я выхожу замуж за Флинна.
– Рад это слышать.
Тия обернулась и увидела Флинна, прислонившегося к дверному косяку.
– Что ты здесь делаешь?! – закричала она.
– Мне нужно тебе кое-что сказать. Это важно.
– Не сейчас!
– Кстати, ты настоящая красавица, – невозмутимо продолжал он.
Но жениху не полагается видеть невесту в подвенечном платье до церемонии. Это плохой знак!
– Флинн, говори, зачем пришел, пока Тию не хватил удар, – предложила Хелена. – К тому же ты должен быть в церкви.
– Зик согласился продать "В эту минуту" нам.
Тия перестала прикрывать платье руками и уставилась на него:
– Серьезно? Почему?
– Возможно потому, что кто-то убедил его оставить все в прошлом и найти собственный путь в жизни.
– Вот как? – Хелена распахнула глаза. – Тия, что?..
– Не имеет значения, – оборвала ее Тия. – Он согласился занять должность руководителя отдела?
– Нет. Зик настоял, чтобы папа отдал эту должность тебе.
Тия задрожала.
– И он заставил папу уйти в отставку и передать компанию мне, – закончил Флинн.
Она без сил опустилась на ближайший стул. Ноги ее не держали.
– Но почему?
– Думаю, он хотел поступить справедливо, – сказал Флинн, и первая слезинка скатилась по щеке Тии.
Наконец-то Зик освободился от всех. Даже от нее. А она снова осталась.
Неужели она завидует?
– Тия? С тобой все в порядке? – забеспокоилась Хелена.
– Нет. – Слово вырвалось вместе с рыданием. – Я развалина. Я ошибка.
– Неправда, – попыталась успокоить ее Хелена и с тревогой взглянула на Флинна. – Почему ты так думаешь, Тия?
– Не знаю. Может, потому, что накануне свадьбы я переспала с братом жениха. Или потому, что у меня состоялся разговор с будущей свекровью. Она сказала, что лучше завести роман на стороне, чем выйти замуж за неподходящего мужчину. – Флинн выругался. – Или потому, что я заставила мужчину, которого люблю, уехать и собираюсь выйти замуж за того, за кого надлежит. Вдобавок ко всему Флинн увидел меня в подвенечном платье. А до этого – жемчуг! Все знают, что это против правил.
Тия оглянулась на Флинна и с раздражением отметила, что он продолжает стоять в дверях, только на лице его отражается легкая растерянность. Хелена опустилась перед сестрой на колени:
– Тия, дело не в правилах.
– Я опять завариваю кашу. Я была так близка к счастью и снова все порчу.
Хелена покачала головой:
– Сегодняшний день не касается ни семьи, ни бизнеса, ни чего-то другого.
– Тогда в чем дело?
– Дело в любви, – заявила Хелена. – Надо поверить своему сердцу и сделать правильный шаг. И раз уж ты сидишь в своем роскошном платье и всхлипываешь, мне кажется, твое сердце пытается тебе что-то сказать.
"Нет, – подумала Тия, – мое сердце остановилось". Это произошло в тот миг, когда Зик вышел из библиотеки сегодня утром. Поэтому сердце ничего не может ей сказать.
Она была идиоткой. Она столько времени провела пытаясь втиснуть себя в роль, которая никогда не была ей свойственна, и игнорировала единственное место, где она почувствовала бы себя дома.
Тия взглянула на Флинна, такого спокойного, невозмутимого, такого идеального…
– Давай, – сказал он, и на его губах появилась слабая улыбка. – Может, ты успеешь его перехватить.
– Но… как же свадьба? Гости собрались…
– Мы обо всем позаботимся, – пообещала Хелена, бросая взгляд на Флинна.
Что было в этом взгляде? Неужели Изабелла права?
– Правда, Флинн? – робко спросила Тия.
– Мы позаботимся, – кивнул он. – Беги.
До них донесся хлопок двери. Тия не сомневалась, что это Зик. Он снова ее оставляет. Но на этот раз она поедет с ним.
Торопливо стянув тяжелое подвенечное платье, Тия переступила через него и бросилась вон из комнаты, задержавшись только для того, чтобы поцеловать Флинна в щеку.
– Спасибо, – сказала она.
И побежала.
Зик закрыл парадную дверь виллы и оказался под послеполуденным тосканским солнцем. Должно быть, все уже собрались в маленькой церквушке. Разговор с Флинном его задержал, и все такси уже разъехались.
Что ж, он позвонит в службу такси и подождет машину здесь, на солнце. И бросит последний взгляд на старую жизнь, прежде чем начнет новую.
Сделав заказ, Зик поднялся на террасу и присел на теплую каменную ступеньку, а не на качели. С ними связано слишком много воспоминаний.
Услышав шорох шин, Зик встал. Однако машина не подъехала. Он решил, что, должно быть, это запоздавший гость спешил в церковь. Тем не менее Зик спустился и зашагал по подъездной дорожке.
– Зик!
За спиной хлопнула входная дверь, и, обернувшись, он увидел Тию. Она бежала к нему.
Зик заморгал. Солнце высвечивало ее фигуру в белом, и она словно сияла.
В белом. Но не в подвенечном платье.
– Разве ты была не в этом, когда я приехал? – спросил он, указывая на корсет, который творил чудеса с ее фигурой.
– Не надо, – нахмурилась Тия.
– Сейчас приедет такси, и я исчезну из твоей жизни, как ты хотела.
– Не шути. Не насмешничай. Мне нужно, чтобы… – Тия сделала глубокий вдох. – Помолчи и выслушай меня.
– Что? – Зик опустил сумку на землю.
– Я не хочу, чтобы ты уходил из моей жизни.
У него перехватило дыхание.
– Тия, я не смогу жить рядом с вами и быть дядюшкой Зиком. Ты была права: мне нужно начать жизнь с чистого листа. К тому же…
"К тому же я не смогу видеть, как ты счастлива с моим братом. Ведь я безумно тебя люблю".
Тия покачала головой:
– Я говорю не об этом.
– А о чем?
Зик был раздосадован. Он почти освободился… Тем не менее он по-прежнему здесь и ведет нелепый разговор с Тией в эротичном нижнем белье, хотя в эту минуту она должна стоять у алтаря.
Если только…
– Я целый день выслушивала, как мне следует поступить. Что для меня лучше. Где мое место. С меня хватит. Я должна принимать собственные решения. И я принимаю решение здесь и сейчас.
Тия подошла ближе, и руки Зика зачесались от желания обнять ее, привлечь к себе.
– Я выбираю тебя, – прошептала она, и он ощутил ее дыхание на своих губах. – К худшему или к лучшему, к ошибке или к вечному счастью, но навсегда.
Зик смотрел ей в глаза и не видел в них ни тени сомнения. Никакой нерешительности, никакого страха.
– Ты уверена?
– Уверена. Я люблю тебя. Больше, чем кого бы то ни было. – Тия обхватила его руками, и Зик почувствовал сквозь рубашку тепло ее тела. – Я должна была понять раньше. Ты – мое место. Я принадлежу тебе.
– Я не могу остаться здесь, Тия, – напомнил Зик. – Возможно, когда-нибудь мы вернемся, но мне нужно пожить вдали от дома, от семьи. Не хочу изводить себя мыслями о прошлом. Пришло время начать свою жизнь.
– Я знаю, – улыбнулась она.
Не в силах сдержаться, Зик наклонил голову и впился в губы Тии долгим, жадным поцелуем, вытягивающим из нее душу.
– Я люблю тебя. Вернувшись, я вначале искал девушку, которую когда-то знал, но я представить не мог, какой женщиной ты стала.
Тия спрятала лицо у него на груди и рассмеялась:
– Я та же самая. Прощание с тобой сегодня утром чуть не убило меня. Прожить жизнь без тебя… – Она покачала головой и снова потянулась к нему.
– Невозможно, – закончил за нее Зик. А затем он задал вопрос, который не оставлял его все эти восемь лет, и надеялся получить другой ответ. – Ты поедешь со мной?
Тия улыбнулась:
– Конечно.
Не важно, куда они поедут и кто за кем последует. Они всегда будут вместе, и это то, что нужно.