- Чтобы следы наши скрыть, а то выследят, твари. Должно сработать. Вперед!
Это, видимо, было сказано Лере. Она в лучших традициях спринтерских бегунов тут же взяла с места в карьер, едва не рыдая от боли.
- Ты порталы открывать до сих пор не умеешь? - с неосознанным упрёком спросила она, пока они стремительно огибали дом, прижимаясь к стенам.
- За прошедшую неделю ничего не поменялось, - ответил Игнат. - Умею, но не буду - практики маловато. А никакие курсы экстренного повышения квалификации я не посещал. Так что глупый вопрос, мартышка.
- Ну вдруг. А мы куда бежим-то?
- К одному знакомому. Точнее, в его квартиру. Мой бывший клиент, Артем. Мы с ним, можно сказать, сдружились в процессе работы. Сейчас он уехал в столицу на заработки. Я у него ключ попросил, давно еще.
- Проблемы начались так давно, и ты мне ничего не сказал? Ни полсловечка? - попыталась обидеться Лера.
Пригибаясь и озираясь, Игнат трусцой повёл её в сторону каких-то полуразрушенных дворов.
- Мне лаборатория нужна была, вообще-то. Но теперь… в живых бы остаться.
Шикарно, - сказала бы Лера, если бы не задыхалась от полубега-полуходьбы. На ногах у неё, кажется, живого места не осталось. Ах, как хотелось содрать с себя кроссовки и зашвырнуть их прямиком в ад, прокляв предварительно на веки вечные!
- А что… - пропыхтела Лера, осознав, что не в силах и молчать, ибо слишком нервничала: - в универе твоем не научили порталы открывать нормально? Ты там сколько лет оттрубил, а практического толку никакого.
- Почему не научили? Научили, все чин по чину - просто в теории. Поэтому я не рискну в такой спешке. Еще окажемся с тобой где-нибудь под землей, будешь знать.
По мнению Леры, они могли оказаться под землей и без портала - если неизвестные преследователи их догонят. Но спорить сил не было.
- Значит… ух… ух… учат. Хо… хо…рошо… вот поступлю, сразу буду требовать.
- Ну-ну, - развеселился Игнат, пробираясь через дырку в шатком заборе. - Нам сюда. Береги голову. Здесь гвозди торчат.
- Я смотрю, ты эти подворотни хорошо знаешь.
- Приходится.
- Ты еще скажи - по долгу службы. И вообще - я сюда не пролезу. Ты сравни габариты.
- Не буду озвучивать альтернативу. Лезь, кому говорят! Догонят ведь!
- Хватит меня пугать! - зашипела Лера, но послушно стала протискиваться в дырку. И сперва вроде бы все хорошо пошло, она не застряла, не поцарапалась и не споткнулась… Да, все было хорошо до тех пор, пока её всклокоченные сверх всякой меры волосы не зацепились за торчащий из щербатой доски гвоздь. Лера этого не заметила и, торопясь, последний рывок совершила на всех парах. У нее аж искры из глаз посыпались.
- Игнат! - в панике крикнула она в спину удаляющемуся однокласснику. Там, позади, ей мерещились чудовища одно страшнее другого. - Игнат! Меня что-то держит! Помоги!
- Боги… - возвел глаза к небу парень, но в помощи не отказал. Через секунду Леры была свободна и спешила следом.
Бежали они еще минут двадцать, которые выжали Леру досуха. И вот когда уже казалось, что следующий шаг ее просто убьет, они остановились перед стандартным для их городка двухэтажным жилым домиком на восемь квартир. В похожем жил Игнат.
По лестнице Леру пришлось заносить, так как ноги её не держали совершенно. Понадобись - она бы поползла, но вечный джентльмен Игнат мужественно поднял спутницу на руки и втащил внутрь. Благодарно обмякшая в его руках Лера чувствовала бы себя на вершине блаженства, вот только некстати разболелась голова. Опять.
Перед входной дверью произошла небольшая заминка. Игнат попытался стряхнуть ношу с рук, чтобы достать ключи, а она ни за что стряхиваться не желала, взяв шею одноклассника в борцовский захват. Выходило, что избавиться от Леры можно было только вместе с головой.
- Мартышка! Я не могу делать два дела одновременно! - воскликнул Игнат.
- А ты дверь попинай, - невнятно предложила Лера. - Ты сильный, у тебя получится. А я пока отдохну.
- Элеонора! Слезай с меня немедленно!
- Нет.
После пяти минут препираний Лера всё-таки согласилась покинуть насест, но с условием - Игнат возьмет ее на руки, как только откроет дверь. Еще спустя две минуты порядком уставший одноклассник заволок её в квартиру, ругая про себя жадных строителей, из-за которых в коридоре два человека разойтись никак не смогут. Сразу, не разуваясь, он прошел в гостиную и с облегчением сгрузил Леру на изрядно продавленный диван.
Лера оглядела укрытие. Обычная комната, обычная мебель, порядком потрепанная, функциональная до идиотизма. Зато лишних денег платить не надо. На окнах - простенькие занавесочки, обои кое-где отошли от стены; все говорило о том, что у хозяина квартиры больших денег не водится.
- Ты что здесь делаешь? - спросил Игнат, снимая с подруги кроссовки. Лера попыталась взбрыкнуть, но он крепко схватил ее за ноги. - Не дергайся. Дай посмотрю. - В два счета он избавил её от грязных (почему, почему, ведь она недавно их стирала?) носков и присвистнул: - Ну ты, мать, даешь! И как ты вообще шла, а?
- Как шла, как шла, - пробормотала себе под нос красная как рак Лера. Да, друг, да, одноклассник, но зачем же носки-то? Стыдоба! Стыдобища! Да еще ступни все в пластырях! - Ногами. Сам сказал - надо бежать, я и побежала.
- Великолепно, - хмыкнул Игнат. - Ты где эту неделю была? В воспитательной колонии? Или это брак так на тебя влияет?
- Я крайне здравомыслящая особа, чтобы ты знал. И всегда ею была, - с достоинством отозвалась Лера, больше всего на свете желая, чтобы ее носки вслед за обувью сгорели в пламени ада, а не валялись посреди комнаты. - А у друга твоего аптечки нет?
- Зачем тебе аптечка? Я тебя сам вылечу.
- Нет! - вскинулась Лера.
- Нет? - удивился Игнат. - Почему нет?
Лера замялась - как она сумеет объяснить часть, не объясняя всего? Не вдаваясь в особенности ее брака, не обосновывая наличия на ней защитных амулетов? Пока она молчала, Игнат сам что-то сообразил и подозрительно уставился на неё:
- Ты, что, беременна?
Лера от подобного предположения аж поперхнулась.
- Ага, два раза, - съязвила она. - Игнат, просто поверь - не стоит. Мой муж… не одобрит.
Игнат помолчал, но спорить, к облегчению Леры, не стал, только, выходя из комнаты, то ли иронично, то ли с непонятным сожалением сказал:
- И как я мог забыть про мужа…
Вернулся он через несколько минут. Лера всё это время просто сидела на диване, таращась в одну точку, заново переживая случившееся. И как ее угораздило попасть в еще худшее положение, чем то, в котором она оказалась вчера вечером? Правильно говорят - не хочешь себе зла, не делай другим добра. Отвезла, называется, родителям реактивы. Только кто теперь ее спасать будет?
Игнат принес тазик с водой, лейкопластырь, тряпочку и какую-то мазь.
- А что у тебя с рукой? - спросил он, колдуя над Лериными ногами.
- Поранилась.
- Что-то больно много на тебе повреждений.
- Тебе какое дело? Ты вообще бегством спасался, когда мы встретились. Кстати, я так и не услышала внятных объяснений. Что, зачем, почему и отчего.
Игнат усмехнулся и покачал головой.
- Не поверишь, но все это произошло из-за тебя.
Лера поверила.
* * *
Они шли по школьному коридору и переговаривались.
- Это как вам в голову пришло так представиться? - все спрашивал Матвей у молодого человека. - Счастье. Это надо же. А Елена Ивановна у нас в этом кабинете заседает уже который год. Вам ведь к ней надо?
- К ней, к ней, родимой, - радостно покивал молодой человек. Звали его, как выяснилось после более обстоятельного знакомства, Михаил. Просто Михаил. Это имя всегда Матвею нравилось, в детстве он даже иногда хотел, чтобы его звали именно Михаил. Так вот, Михаил оказался начальником подрядной организации, которая будет заниматься ремонтом школы. А самокат в его руках - подарок сынишке. Матвей еще посмеялся над собой за глупые мысли и подозрения. Счастье! Это надо же… Просто все так совпало. - А чем не счастье? Будет у вас все новенькое, с иголочки. Уж мои расстараются…
Они остановились перед кабинетом директора, и Матвей сказал:
- Пожалуйте.
Михаил волшебника поблагодарил, и, стукнув костяшками пальцев в дверь, просочился внутрь. Матвей развернулся было, но его остановил женский голос.
- Ты как себя чувствуешь? Почему домой не пошел? И ты опять надел пиджак! Ох, уж мне эти мужчины…
Навстречу Матвею летела Елена Александровна. В одной руке она держала сумку, другой прижимала к уху телефон. И при этом успевала болтать с Матвеем.
- Да, дорогой. Нет, это я не тебе. Матвею. Ну, помнишь, наш библиотекарь. А я вот решила пораньше с работы уйти, все равно никого нет. И дел нет… Нет, не тебе. Не сердись… Пока, Матвей. Целую в обе щеки. Увидимся, мы, вероятно, уже нескоро. Осенью… Нет, не тебе. Да, опять. Да, зайду, ты же знаешь, я без этой колбасы жить не могу.
Вот так, разговаривая на два фронта, улыбаясь одинаково сияющей улыбкой и невидимому собеседнику, и Матвею, Елена Александровна провальсировала мимо, махнув на прощание рукой. Матвей промямлил:
- И вам всего хорошего.
Он долго смотрел ей вслед. И смотрел бы еще дольше, если перед ним не возникло Счастье… то есть, простите, Михаил. Пристроив самокат в другую руку, начальник подрядной организации доложил:
- В кабинете никого. Может, ушла? Не знаешь, она еще появится? У кого бы узнать?
- А Марины нет?
- Марины?
- Секретаря.
- Никого там нет. Что же я, зря пришел? - Михаил выглядел расстроенным. - И к сыну опоздал на праздник, и с заказчиком не встретился. Неудачный сегодня день.
Матвей кивнул сочувственно и предложил:
- Хотите, дам вам телефон Елены Ивановны? У меня где-то записан был.
- Хочу, - тотчас сказал Михаил.
- Тогда идемте.
И они пошли обратно. Матвей сам бы не мог объяснить, почему, но молодой человек казался ему симпатичным. Обычно незнакомцы вызывали у него неодолимое, гнетущее чувство недоверия, подозрительности. В особо тяжелых случаях (если были задействованы симпатичные девушки и нарочито брутальные мужчины) на Матвея накатывало маниакальное стремление уличить их в насмешках над собственной персоной. Он рассматривал каждое слово под микроскопом, ловил каждый взгляд, оценивал каждый жест и пускался в подробный разбор. Мысленный, разумеется. А Михаил такого желания не вызывал. Может, для Матвея еще не все потеряно? Может, у него в жизни наступила новая полоса? Может, темнота была во благо?
В библиотеке Матвей долго рылся в ящике стола в поисках списка телефонов сотрудников. Не то чтобы он был неаккуратен, просто крайне редко кому-нибудь звонил, и потому бумажка, выданная в свое время секретарем Мариной, быстро переквалифицировалась в разряд ненужного мусора и была похоронена в ящике, под грудой другого, менее ненужного мусора.
Пока Матвей искал, Михаил пристроил самокат-подарок около входной двери и отправился бродить меж книжных полок, задумчиво рассматривая учебники.
- Не скучно вам здесь? - подал он голос.
Матвей так увлекся изысканиями, что не сразу осознал, что вопрос задан именно ему.
- Ни капельки, - ответил он чистосердечно. - Здесь тихо, спокойно.
- Это в школе-то? - усомнился Михаил. - В школе тихо-спокойно? У меня от одного мальчишки голова кругом, а тут целая орава.
- Не знаю, как вам объяснить. Но меня все устраивает. - В Матвее проснулось желание защитить свой выбор, пожалуй, единственный в жизни, сделанный самостоятельно. - Мне нравится.
- Да сколько угодно, - пропел Михаил, вытаскивая какой-то учебник и просматривая его по диагонали. - Надо же, я и забыл, сколько всего мы учили в школе.
- Да-да! И спрашивается, сколько из изученного нам пригодилось в жизни.
Михаил понимающе улыбнулся.
- Кстати, - спросил Матвей. - А вы правда два месяца будете ремонт делать?
Михаил задумчиво пожевал губами.
- Надо уточнить. Но вроде как да.
- Долго как.
- Это ваш незапланированный отпуск. Радуйтесь.
- Радуюсь, - нерадостно вздохнул Матвей, захлопывая ящик. В руке он держал заветный листочек. Быстро переписав телефонный номер, он позвал:
- Михаил, держите.
На том они и расстались.
Оставшееся до окончания рабочего дня время Матвей просматривал книги, делал пометки, вспоминая то самокат в руках Михаила, то Елену Александровну и ее настоятельную рекомендацию избавиться от пиджака. Еще он сокрушался, что дело с картотекой до конца довести не успеет - завтра-то, поди, и на работу уже не пустят. Скажут - закрыто на ремонт. Гуляйте два месяца.
Еще думалось - навязчиво, страшно - о Марфе Васильевне и о том, как жить с осознанием нового себя. Как примириться с тем, с чем примириться в принципе невозможно. И перед кем бы оправдаться, да так, чтобы выслушали и грехи отпустили. И Матвей бы получил возможность забыть все плохое и начать жизнь с чистого листа.
Домой идти не хотелось совершенно. К пяти часам волшебник настолько ошалел от просматривания книг, собственных мыслей и тревожных перспектив, что вспомнить свое имя представлялось сверхсложной задачей, не то что выползти из берлоги. Он бы вообще никуда не пошел, но его матери вполне по силам было поднять по тревоге весь полицейский участок, если сын не найдется на положенном месте в положенное время.
Солнце только-только начинало клониться к горизонту. Лучи его уже не палили, а мягко грели. Пиджак перестал казаться неподъёмной ношей, но настроения это не улучшило. Матвей чувствовал себя абсолютно вымотанным. Уставшим донельзя. От работы ли, от жизни, от себя самого - сказать сложно. Однако ему потребовалось невероятное усилие, чтобы только оторвать зад от стула. Тяжело было даже моргать, а путь домой казался неодолимым.
Мысль, что мама будет волноваться, немного приободрила Матвея, проветрила голову и заставила-таки выбраться из кабинета. Со скоростью черепахи он полз по лестнице вниз, нервно зыркая по сторонам в поисках призрака уборщицы, но вместо него встретил Елену Ивановну с каким-то мужчиной. Крепко сбитый, приземистый, красноносый, с обветренным грубым лицом, он напомнил Матвею школьного дворника - только метлы в руках не хватает.
- Матвей Корнеевич? - удивилась Елена Ивановна. - Вы еще здесь? Но…
- Пять часов. Я уже ухожу.
- В любом случае, хорошо, что вы мне попались. Хочу предупредить, что школа будет закрыта послезавтра. На два месяца, практически до начала учебного года.
- Я помню, - убитым голосом ответил Матвей. - Кстати, сегодня вас искал Михаил. Я ему ваш телефон дал.
- Какой Михаил? - подняла брови Елена Ивановна.
- Начальник подрядной организации. Михаил.
Елена Ивановна выглядела озадаченной.
- Но… позвольте, начальника зовут Артем. Вот он.
Она указала на красноносого. Тот кивнул и протянул руку для приветствия:
- Артем Викторович Васюков. Очень приятно.
- А мне-то как… - пробормотал сбитый с толку Матвей, после некоторой заминки пожимая руку.
- Так что там с вашим Михаилом? Где вы его встретили? Да еще мой телефон дали?
Матвей рассказал, как было дело, старательно вспоминая все мелочи, которые могли бы помочь изобличить самозванца.
- Вы его и в кабинет мой пустили? - ужаснулась Елена Ивановна. - Боги! Там же… документы! Там же… столько всего! Простите меня.
Она ринулась проверять, не пропало ли чего важного. Мужчины остались вдвоём, и повисла неловкая пауза. Матвей, чувствуя себя виноватым во всех бедах, даже ещё не случившихся, мысленно посыпал голову пеплом и придумывал себе оправдания, а красноносый с интересом осматривал стены.
- Мда… работы здесь много, - резюмировал он. - Но думаю, в два месяца уложимся. Если что, в две смены работать будем.
Матвей его не слышал, он яростно спорил с самим собой. Мог ли он понять, что Михаил водит его за нос? Мог. Надо было только спросить документы, подтверждающие личность.
Но постойте, при чем здесь личность и должность? В паспорте же не написано, кем этот трижды проклятый Михаил работает? Но зачем было затевать этот маскарад? Еще и самокат притащил. Если бы Матвею не вспомнился тот самокат из детства, он был бы бдительнее, а так размяк, утонул в неприятных воспоминаниях и как следствие оплошал. Вот стыд-то!
Что теперь скажут окружающие? Как в глаза коллегам смотреть после этакого?
Ожидание становилось все более невыносимым, и, не выдержав, Матвей сорвался следом за Еленой Ивановной, что, конечно, было очень невежливо по отношению к красноносому. Поэтому, сделав два шага, Матвей притормозил, обернулся и скороговоркой выпалил извинения. И понесся дальше.
Дверь в кабинет Елены Ивановны была закрыта. Еле слышно постучавшись, Матвей услышал "Заходите" и вошел.
- Вам очень повезло. Все на месте, - сообщила директор, и у Матвея отлегло от сердца. Он сглотнул и произнес слабым голосом:
- Я… мне нет оправдания.