- Никак! - сорвалась Лера. - Не беси меня! Хватит теорий заговоров! Хватит глупых идей о расследованиях! Хватит с меня всего! Я иду в участок. Всех на уши поставлю, но добьюсь, чтобы они занялись этим делом.
- Лерок, - снисходительно произнес Игнат, - не ерепенься. Готовься лучше к приезду своего муженька. То-то тебе радость. Соскучилась, поди, за сутки-то, а?
Лера чуть не зарычала от злости, но вовремя заткнула себе рот очередным бутербродом с колбасой. Ну вот что делать с этакой твердолобостью? Как, скажите на милость, оставить этого малахольного? Да он мигом влипнет, она еще в портал войти не успеет. Что ж, возможно, Александр найдет аргументы посильнее, или убеждать будет… убедительнее.
"Дети Солнца"… Задумчиво жуя бутерброд, Лера принялась собирать воедино все, что знала о них. Выходило не особо много - кроме названия, да того факта, что их последователи давным-давно квартировали в пригородном лесочке, практически ничего. Пришлось уточнять у Игната. Он с удовольствием пустился в объяснения.
"Дети Солнца". Единственная достопримечательность родного городка Леры. Точнее, не сам культ, а место, где они обитали, в нескольких километрах к востоку от города, на окраине леса. Там в свое время был заложено небольшое поселение душ на триста. "Видящий" - так называли бессменного главу культа - привел туда своих последователей и наказал остаться. Вроде как боги ему откровение послали. Или камень на голову упал и спровоцировал озарение. А может, "Видящего" просто потянуло на природу. Города-то засорены - дым, пыль, выхлопные газы и заводские выбросы. А удобства во дворе, отсутствие газа и водопровода и натуральное хозяйство кого хочешь взбодрят.
Поговаривали, что "Видящий" этот был страшным человеком. Или волшебником, тут информация разнилась. Да и как иначе - уже больше века прошло с тех пор, как он умер. Или сбежал. Или перевоплотился - в этом пункте версии тоже плодились, как кролики. Так вот, страшным человеком был "Видящий". Требовал беспрекословного подчинения, за малейшую провинность наказывал, бил смертным боем и, кажется, от этого получал искреннее удовольствие. В чем состояло удовольствие тех, кто провинился, и почему они продолжали жить в таких условиях, Игнат не знал, но кто их, "Детей" разберет, может, они мазохисты.
Догма "Детей" была неоригинальна: королевство Таан, как и всю планету в целом, ждет крушение. Взрыв, землетрясение, наводнение невероятных масштабов, после чего все живое сгинет, точнее, окажется в нижних слоях ада и будет обречено на вечные мучения. Лишь "Дети Солнца" сумеют возродиться. Лера до сих пор и не подозревала, что ад имеет какие-то там слои, но "Видящему", конечно, виднее…
Разумеется, не все будет так просто и быстро. Поначалу "Детям" придется существовать в виде одноклеточных организмов, но всего несколько сотен лет - видимо, по ускоренной программе будут развиваться - и эти организмы перекочуют прямиком в отряд приматов, благополучно перескочив некоторые стадии развития. Надо лишь запастись терпением. А потом - вуаля! Да случится чудо, и приматы станут людьми и волшебниками. Пусть и через полмиллиона лет.
Жители Лериного городка были не очень довольны таким соседством и строчили жалобы, шибко отчаянные решались на диверсии после того, как под влияние "Видящего" попали их родные и близкие, но ни то, ни другое ни к чему не привело. Шаткое равновесие длилось недолго и закончилось трагично - половина "Детей" покончила самоубийством во имя процветания своих братьев - видимо, на всех энергии не хватало для перерождения. Культ был официально запрещен, оставшиеся в живых последователи разогнаны кто куда, а поселение осталось медленно гнить и разрушаться. Пронырливые дельцы тут же обозвали его "Городом-призраком", насочиняли леденящих душу подробностей и за небольшую плату водили туда на экскурсии впечатлительных туристов.
Постепенно ажиотаж сошел на нет. О "Детях Солнца" забыли - по крайней мере, те, кто не имел к ним прямого отношения. Те же, кто числился в живых последователях или имел родственников, числящихся в живых последователях, вылезали из этого кошмара еще очень долгое время - если не все отпущенное им богами.
Игнат уже довольно долго молчал, а Лера все пыталась утрамбовать в голове услышанное. "Дети Солнца"! Это ж надо такое придумать! Сама мысль о том, что кто-то мог попытаться возродить запрещенный культ, была смехотворной. На первый взгляд. На Лерин взгляд. Или Игнат видит то, что ей не доступно в силу женского склада ума, о чём он только что прямым текстом и сказал?
- Ладно. Ты можешь мне внятно ответить - почему именно "Дети", а не местный тайный кружок любителей порно? С чего ты взял?
- Так тебе все и выложи, - хитро прищурился Игнат.
- В твоих же интересах ничего не скрывать. Я не стану смотреть, как ты рискуешь жизнью.
Игнат угрозу всерьез не воспринял.
- Я Карине пожалуюсь! - прибегла Лера к запрещенному приему. Тыкала она, в общем-то, наугад, но, судя по испепеляющему взгляду Игната, угодила в точку. Она внутренне улыбнулась. - Да ладно, ладно, не плачь, это я так… для красного словца. Выкладывай свои догадки, вижу же, как ты хочешь ими поделиться.
Игнат скривился, но всё-таки ответил:
- Тот парень, что приходил ко мне в офис… он был немного не в себе, неадекватен. Такое ощущение, что под заклинанием послушания или под гипнозом. И у него на запястье я заметил небольшую татуировку, которая мне показалась смутно знакомой. Я порылся в книгах и обнаружил, что подобные "знаки отличия", если не сказать клеймо, ставили всем, кто якшался с "Детьми Солнца".
- Неадекватен, говоришь. И татуировка на запястье. Все, чтобы разжечь твое любопытство. А ты, как послушный баран, и заинтересовался. Какой дурак будет татуировку запрещенного культа на видном месте делать? Бред и только.
- Бред или как, но я должен выяснить все до конца. - Игнат был непреклонен.
- Должен, так должен, - пожала плечами Лера, вставая из-за стола. - А я тебе помогу. Итак, что у нас на повестке дня первым пунктом?
* * *
Матвей сбежал из дома, когда мать сообщила, что записала его на прием к психиатру. Конечно, сначала он покивал согласно, уверил, что пойдет с радостью и будет сотрудничать. Он все ждал вопроса по поводу самоката, стоящего на самом видном месте, но так и не дождался. Это Матвея удивило, но спросить у матери, почему она не заметила самокат, он не отважился.
Мать вышла из комнаты, а Матвей переоделся в уличную одежду, взял самокат и, обливаясь холодным потом, спустился по лестнице, каждую секунду ожидая услышать голос матери. Но Алевтина Григорьевна готовила ужин, и от сына подлянки не ожидала.
Матвей выскользнул из дома незамеченным и пошел в сторону городских окраин. Ему казалось, что там безопаснее. Крепко сжимая самокат, он шагал по улице. В глазах закипали слезы. Горькая обида душила, хватала за горло и не давала нормально дышать. Мать решила сдать его в психбольницу! Своего родного сына! Она не только не поверила в его миссию, она с ходу поставила диагноз!
Опять навалилось все и сразу, и чтобы не упасть под этим грузом, Матвей остановился передохнуть. Лениво повертев головой по сторонам, он неожиданно увидел в толпе знакомое лицо - Михаил! Недолго думая, Матвей направился к нему, но когда приблизился, Михаила и след простыл.
Ничуть не обескураженный - они это уже недавно проходили - Матвей двинулся дальше. Он был совершенно уверен, что Михаил последует за ним. Почему? Потому что. Сему загадочному персонажу явно от Матвея что-то нужно. Понять бы еще, что. И кто за всем этим сумасшествием стоит? Кто дергает за ниточки?
И самокат оставили. Интересно, какой максимальный вес он выдерживает? И что скажет мама, если Матвей покатается, совсем немножечко? Будет ругаться или посмотрит разочарованно?
- Не переживай, - посоветовал ему Михаил, появляясь справа от Матвея. - Она того не стоит. Она тебя не понимает. Она тормозит твое развитие, не дает нормально жить. Разве ты не видишь? Она - зло, зло!
Матвей дернул плечом, отказываясь идти на контакт. Хватит с него. Он более не будет поддаваться на провокации.
- Я знаю, куда ты идешь, - вдруг заявил Михаил, шагая с Матвеем в ногу. Волшебника это сильно раздражало, но возражать он не стал, ведь это автоматически привело бы к диалогу.
"Он знает, куда я иду, - подумал Матвей. - Очень кстати, потому я не знаю".
- Очень верное решение, полностью поддерживаю. Только там можно спрятаться. Я провожу тебя туда, не возражаешь?
"Конечно, возражаю! И где это - там?" - крикнул Матвей мысленно, но с шага не сбился и головы в сторону Михаила не повернул.
- Друг мой, ты самокат еще не опробовал? Жаль. Я не предупредил, но он твой вес точно выдержит. Так что если ты боишься его сломать - не стоит.
"Заткнись, заткнись!"
- Кстати, еще я забыл упомянуть одну маленькую деталь - этот самокат тебе подарил твой заклятый друг. Или враг, зависит от точки зрения.
"Боги, когда же это закончится? Просто оставь меня в покое! Уйди, сгинь!"
- Александр передавал огромный привет, - продолжал говорить Михаил, и голос его был бархатным, доброжелательным. На Матвея нахлынуло противоестественное ощущение спокойствия, захотелось выговориться. До дна выскрестись. Рассказать о наболевшем, тем самым облегчить душу, признаться в содеянных преступлениях, покаяться и принять наказание. Хоть кому-нибудь, кто пожелал бы выслушать. Единственный раз в жизни. Пусть даже тому, кого он знает пару дней, тому, кого считает преступником и злодеем. Так даже лучше. Не будет чувства неловкости. Когда-нибудь потом Матвей отругает себя за постыдный порыв откровенничать с Михаилом, но прямо сейчас нести это груз в одиночку было слишком тяжело.
- А хочешь, я открою тебе тайну? - не умолкал Михаил. - Ты ведь веришь в искупление, правда? Веришь в то, что добрые поступки перевесят злые? Сотрут с карты жизни все гадости, что ты сотворил? Перекроят нечестивые мысли?
Матвей неопределенно мотнул головой, а Михаил всё вещал:
- Мы сейчас найдем убежище, где тебя никто не побеспокоит. И тогда поговорим.
- Нам не о чем говорить, - не выдержал Матвей. - Меня из-за тебя… ээх, да что теперь! Я предлагаю тебе во всем честно признаться Елене Ивановне. Так будет правильно.
- Матвей, Матвей… какой ты наивный. Правильно-неправильно. Что есть правильно вообще? С точки зрения обывателя и с точки зрения власть имущего? С точки зрения бедняка и богача? Волшебника и человека? Правда, она разная бывает. И каждый приводит свои аргументы, отстаивает свою точку зрения.
- Не морочь мне голову, - отрезал Матвей. - Я не желаю иметь с тобой никаких дел. Убирайся. И скажи спасибо, что не волоку тебя за шкирку в участок.
- Я знаю, что тебя гложет, поверь. Я могу помочь. Я подскажу выход. Принцип равновесия. Решайся!
И с этими словами Михаил испарился. Матвей даже не удивился - на фоне последних событий спонтанные появления и исчезновения таинственного злодея было такой мелочью. Он просто шел всё дальше и дальше, пинал попадавшиеся по дороге камни, чего не позволял себе раньше, смотрел под ноги, шёл и шёл и пришел-таки. К заброшенному дому на окраине города. К убежищу. Интересно, про него ли говорил Михаил?
Не то чтобы Матвей по дороге занимался исследованиями городских окраин и трущоб, просто дом попался ему на глаза и сразу привлёк его внимание. Дряхлый деревянный домик с выбитыми стеклами, остатки входной двери косо свисают с единственной петли, внутри - грязь и запустение. Чистюля Матвей пришел в восторг.
Стараниями заботливых местных жителей забор был уложен на землю и частично растащен для своих нужд, так что проникнуть внутрь проблем не составило.
Воняло в доме жутко. Трухлявыми досками, гнилым тряпьём, плесенью, протухшей едой, отходами жизнедеятельности живых существ. Воняло так, что прежний Матвей выскочил бы наружу быстрее пули. Но это прежний. Вежливый, забитый, не готовый к испытаниям. Новый же Матвей просто поморщился, обошёл дыру в полу и уселся на шаткий скелет табурета. Самокат пристроил рядом. И стал ждать. Чего? Чего-нибудь. Если закон равновесия вселенной работает, то что-нибудь обязательно должно случиться уже в ближайшие пять минут. Тридцать лет болотного существования прямо-таки взывали к установлению баланса.
Матвей оказался прав. Почти сразу следом появился Михаил.
- Не ожидал, что здесь так мило, - оглядевшись, сказал он. - Может, чайку с баранками?
- Нет, спасибо. Вы о чем-то хотели поговорить? Кто вы?
- Матвей, ты утомительно однообразен. Кто я, что я - не важно. Важно, что я помогу тебе.
- Мне уже помогли один раз. Хватит, - сказал Матвей, вспомнив темноту в голове. Это воспоминание потянуло за собой разом ожившие призраки прошлого - убийство уборщицы, чувство вины и выгрызающую внутренности совесть. Матвея передернуло.
- Я хочу побыть один, - буркнул он.
- Лицемер, - улыбнулся Михаил. - Мы оба знаем, чего на самом деле ты хочешь. И я дам тебе прощение, успокоение. Это в моих силах.
Успокоение!.. Не было ничего в мире заманчивее. Не было ничего в мире желаннее. И ничего недостижимее.
- Принцип равновесия. Ты помнишь?
Матвей неопределенно пожал плечами, ожидая продолжения. И Михаил ожидания с удовольствием оправдал. Говорил он напористо, уверенно, четко, так, что его словам невозможно было не поверить.
- Ты должен совершить благое дело. Великое благое дело. И тогда оно сотрет грязь из истории твоей жизни. Если не вдаваться в подробности, та уборщица испортила тебе тридцать лет безупречного существования. Это ли не подлость?
- В каком смысле?
- Ты тридцать лет числился в отличниках, а потом в одно мгновение - бац! И сорвался. Но это я могу понять. Не каждый выдержит. Да еще в библиотеке! В общем, что было, то было. Теперь надо исправляться. Дел-то куча! И это я еще не упоминал твоего предназначения.
- Я ничего не делал специально, для галочки. Я жил, как жил. - Слова про "предназначение" Матвей счел неудачной шуткой.
- Да ладно, - недоверчиво рассмеялся Михаил. - Этого не может быть. Ни один волшебник в здравом уме не пойдет работать в библиотеку, если он не тайный растлитель малолетних. Или?..
- Нет, нет, боги упаси! - Матвей аж со стула подскочил. - Боги упаси! Как вы можете думать такое!
- Значит, просто унылый придурок? Самому-то не противно? Поверь мне, сейчас самое время подогнуть жизнь под себя. Завязать в узел, навязать свою волю.
- Михаил, мне это неинтересно.
- План восхитительно прост. Мы с тобой убьем Александра и тем самым восстановим равновесие. И тогда ты, фигурально выражаясь, вылупишься из яйца. Перед тобой откроются такие перспективы, друг мой…
Не сказать, что Матвей сильно удивился, услышав предложение Михаила. Он ожидал чего-то в этом духе. Поразило его другое - собственные эмоции. В них не было прежнего ужаса. Только вялое, инертное любопытство, припорошенное сверху остатками боязни, что поймают и накажут.
- Дался вам этот Александр, - отбрыкнулся Матвей без энтузиазма. - Я уже, помниться, нагадил ему. Чем дело закончилось, неизвестно?
- Враг ослаб, - патетично вскинув руки вверх, объявил Михаил. - Самое время довершить начатое.
- То есть, убить. Интересно, каким образом? И что вы к нему прицепились? Чем он вам не угодил?
- Он - мерзость, - сказал Михаил. - Он обидел твою мать, и многих других. Он - отступник. Этого достаточно?
- Мне - нет, - твёрдо ответил Матвей, подходя к окну, где стал выдергивать из трухлявой рамы остатки стекла и бросать на пол. - Я вам не верю.
- А своей матери поверишь? - вдруг спросил Михаил с чувством. - Поверишь?
Матвей замер и медленно кивнул, потом, поколебавшись секунду, спросил:
- Но… мама от Александра в восторге. Иногда мне кажется…
- Она врет, - уверенно сказал Михаил. - Врет, как сивый мерин, и даже не краснеет. У нее есть замечательный сын, зачем ей восхищаться посторонним?
Мысли Матвея, высказанные невзначай, почти незнакомцем, прозвучали как гром среди ясного неба. Пока волшебник пытался справиться со смятением, Михаил продолжал:
- По крайней мере, сейчас. И потом - Александр зло. И она это знает. А это в свою очередь подводит нас к следующему выводу, мой невезучий друг.
- О чём вы?
- А ты такой дурачок? Слов не понимаешь, мозгами шевелить разучился? Вроде на одном языке разговариваем.
- Какой вывод? Вы о чем? - все спрашивал Матвей, в голове которого уже зашевелились, как черви, нехорошие подозрения.
Михаил ласково улыбнулся.
- Не будем раскрывать все тайны сразу. Давай постепенно, иначе правда тебя доконает, а нам ведь этого не надо. Начнем с далекого прошлого, когда твоя мать была девчонкой. Тут два варианта. Можно спросить у нее самой.
- Нет!
- Хорошо, не будем в лоб. Достанем письма.
- Какие письма?
- Ее. К Александру. Из них ты узнаешь все. Она до сих пор их хранит. В том закрытом на ключ ящике стола, что ты обнаружил пару лет назад, помнишь? Ты еще гадал тогда, что там может находиться, и взломал замок, и увидел адреса на конвертах. Мать, поняв, что ты копался в ее вещах, тебя чуть не побила. Ты еще плакал и просил прощения на коленях, ползал за ней по всему дому…
- Хватит! - выкрикнул Матвей, складывая руки на груди, словно прощения просить собирался вновь. - Хватит, я больше не хочу…
- Тогда пойдем. Доверься мне.
И Матвей пошел.