Не понимая, что на лице Изабел отражалась сумятица, царившая в ее душе, Маркус едва сдержался, чтобы не начать утешать ее, оставить все, как есть. Он до мозга костей был уверен: что бы ни привело ее вчера вечером в номер Уитли, это имело для нее чрезвычайную важность, и лишь ревность заставила его вчера выдвинуть то нелепое обвинение… Он хорошо ее знал. После недолгих размышлений в спокойной обстановке он пришел к выводу, что никакие они с Уитли не любовники. Но она очевидно и абсолютно несчастна. И испугана. Этот страх беспокоил его больше всего. Изабел могла быть упрямой, своевольной, совершенно невыносимой - но не трусливой. Он никогда не сомневался, что если бы она, одна и без оружия, столкнулась со стаей голодных волков, она дерзко и без страха дралась бы до последней капли крови. Но сейчас она боялась. Кто-то или что-то пугало ее. Последний гнев покинул Маркуса, как он ни старался его удержать. Все чувства поблекли перед пронзительным желанием уничтожить любого, кто вызвал у нее этот взгляд. В этот момент у него руки ныли от желания обнять ее и заверить, что, с чем бы она ни столкнулась, она не одна.
Маркус разозлился сам на себя: ну надо же, как легко ей удалось сбить его с цели, - и прорычал:
- Я жду, Изабел. Что вы делали вчера вечером в номере Уитли?
Она вздернула подбородок и гневно ответила:
- Позвольте вам напомнить, что я больше не ваша подопечная, и незачем разговаривать со мной как с заблудшим чадом!
- Я не думал о вас как о моей подопечной - или ребенке - уже очень давно. - Он подвел коня к успокоившейся лошадке Изабел и нежно коснулся ее руки. - Изабел, рано или поздно вам придется мне все рассказать.
Она молчала.
- Милая моя, что бы это ни было, вряд ли это так ужасно. Уверен, мы вдвоем справимся с этой проблемой. Полагаю, вы не сделали ничего столь постыдного, о чем бы не могли мне теперь рассказать.
Она не мигая смотрела прямо перед собой и боролась с порывом разрыдаться, разрыдаться глупо и совершенно по-женски, только от доброты его голоса. Будь он проклят! Нет чтобы метаться в ярости и браниться, как метался бы и бранился любой приличный человек на его месте, столкнувшись с подобной ситуацией. Но нет, ему надо быть понимающим! Он обошел все ее защиты, ей теперь еще труднее сопротивляться его настойчивости. Ей хотелось броситься ему на грудь и излить душу, рассказать все. Он был бы потрясен, шокирован, может быть, разочарован, но он не бросил бы ее. Эта мысль на мгновение успокоила Изабел, но она сделала глубокий вздох и отогнала от себя предательские желания, которые способны ее погубить. Она стиснула зубы. Она не должна впутывать его в эту историю еще больше, не должна. Для его же блага. Но она понимала, что он не отступится, пока не получит ответа. Хотя бы какого-то. Маркус Шербрук не оставит ее в покое, пока она что-нибудь ему не расскажет.
Она улыбнулась уголком рта. Сказать про Маркуса "упрямый" - это значит ничего не сказать. Сможет ли она рассказать ему, зачем пробралась в комнату Уитли, не создав еще больше проблем? Посмеет ли?
Она встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее твердо. Все дело в доверии… а она доверяет Маркусу Шербруку больше, чем кому бы то ни было. Даже если он дубинноголовый упрямец.
И она поспешно, пока не передумала, проговорила:
- Вы должны понять: Уитли не друг мне. Он желает мне зла.
Что-то темное и опасное шевельнулось на дне его глаз, и Изабел порадовалась, что не она тому причиной.
- Это я и сам понял, - холодно сказал Маркус.
- У него есть кое-что на меня, - выпалила она. - Я пошла к нему в номер, чтобы найти это.
- Правда?
Она скривилась:
- Ну ладно, я влезла в окно за пятнадцать минут до вас, а потом появились вы, и мне пришлось прятаться под кроватью.
Он кивнул, как будто ее слова подтвердили что-то, что он знал и ранее.
- Что у него есть? И как это может навредить вам?
Она подняла на него обеспокоенные глаза:
- Не знаю. Я не знаю, ни что это такое, ни как он намерен использовать это против меня. Мне известно только, что что-то у него есть, и он говорит, что это оружие, которое меня уничтожит.
Маркус долго смотрел на нее.
- Что ж, - отрывисто сказал он, - тогда нам всего лишь нужно забрать это у него, правильно?
Глава 8
Изабел изумленно уставилась на него, не зная, плакать ей или смеяться.
- И это все, что вы можете сказать! "Нам всего лишь нужно забрать это у него"! Вы не намерены задать мне еще какие-то вопросы?
Он посмотрел на нее, и в серых глазах заиграла улыбка.
- А вы ответите?
Изабел отвернулась.
- Я не могу, - ответила она почти беззвучно и перевела на него печальный взгляд. - Но, Маркус, если бы я только могла… если бы я могла кому-то доверить… - Изабел сглотнула и послала ему жалкую улыбку. - Если бы я могла кому-то рассказать, я бы рассказала вам.
- Спасибо, - мрачно ответил Маркус. - Надеюсь, когда-нибудь вы все-таки расскажете мне?
Она вздохнула и кивнула:
- Да, когда-нибудь расскажу.
Ему пришлось удовольствоваться этим.
- Вы догадываетесь, что это? - задумчиво спросил он. - Что такого есть у Уитли? Опрометчиво написанное письмо? Дневник? Что?
- Я никогда в жизни не вела дневник. Помните, как тетка принуждала меня к этому? Говорила, что я пишу как курица лапой, но дневник поможет превратить мои каракули во что-то, что может прочитать нормальный человек. Поверьте, это точно не мой дневник. - На мгновение ее сердце сжалось от ужаса, она побледнела. - Но я не уверена насчет Хью. Вел ли дневник он?
Изабел мысленно вернулась в прошлое. Нет, она бы знала об этом. Хью не из тех людей, которые ведут дневники, напомнила она себе. Он слишком много времени и сил тратил на то, чтобы содержать в порядке счета Ост-Индской компании, чтобы еще марать бумагу записками о приземленном. Мысль о письме она тоже отвергла. Нет, это не может быть письмо.
Она взяла себя в руки и призналась:
- Я понятия не имею, что у него есть или что он думает, у него есть. Он не сказал ничего, что помогло бы определить это. - Она закусила губу. - В его вчерашней записке он сообщал, что у него есть какая-то моя вещь и что он согласен вернуть это за вознаграждение. Но что это такое - я понятия не имею. - Изабел глубоко вздохнула. - В моих интересах вернуть эту вещь себе.
Раздосадованный ее нежеланием довериться ему, Маркус пробормотал:
- Что ж, это нам очень поможет! - Он взглянул на нее. - Возможно, у него ничего нет. Может, он просто блефует.
- Я уже думала об этом. Однако я боюсь полагаться на удачу.
- И вы уверены, что не расскажете мне, почему он вообще вам угрожает? - Он напряженно всматривался в ее лицо.
Изабел покачала головой:
- Только когда у меня не будет выбора. - Ее глаза молили о понимании. - Я знаю, что я невыносима, но… - Она опустила глаза, посмотрела на свои руки, сжимавшие поводья. - Я не могу. Простите меня.
- Хорошо же, - с отвращением сказал Маркус. - Вы мне ничего не скажете. Давайте подведем итоги. Что я знаю? Вы уверены, что это не письмо и не дневник. Но что еще у него может быть против вас?
- Не знаю я! - простонала Изабел. - Я не понимаю, как… - Она осеклась и с горечью добавила: - Я просто не могу рассчитывать на то, что он блефует.
- Тогда будем исходить из того, что он не блефует. - Маркус нахмурился, прокручивая все в мозгу еще раз. - Вы должны были встретиться с ним вчера вечером… Где?
Изабел замялась:
- Очевидно, он изучил окрестности. Он хотел встретиться со мной в беседке у озера. Я не имела никакого желания с ним видеться и, зная, что в гостинице его не будет, использовала эту возможность, чтобы обыскать его номер. Понятия не имела, что вы займетесь тем же самым. - Она замолчала, будто ей внезапно открылось нечто поразительное, и прищурилась: - А вы что там делали? Вы так и не сказали.
- И не собираюсь говорить, - невозмутимо ответил Маркус: - Мои действия не имеют ничего общего с вами или вашей проблемой. - Он улыбнулся при виде возмущения, которое отразилось на ее лице. - Я тоже умею хранить тайны.
Изабел напряженно глядела вперед. Она хотела бы поспорить с Маркусом - но как тут поспоришь? Но почему все-таки он обыскивал номер Уитли? Ее затопило отчаяние.
- Но ведь вас-то он не шантажирует? - запинаясь, спросила она.
Маркус засмеялся:
- Нет, моя дорогая, он не шантажирует меня. Я слишком благопристойный джентльмен, чтобы кто-то вроде Уитли раздобыл на меня компрометирующие документы. А теперь забудьте о том, что я был у него в номере, и давайте сосредоточимся на вашей ситуации. Полагаю, вы больше не получали от него известий?
Изабел кивнула, и Маркус продолжил:
- Предположим, он не отступится так легко. Мы можем быть уверены, он снова свяжется с вами. - Он посмотрел на нее: - Вы с лордом Мэннингом приедете на ужин, который устраивает сегодня моя мать?
- Да, чтобы познакомиться с вашим кузеном Джеком. Джентльменом, который сопровождал вас вчера вечером.
- Джек вам понравится, - с улыбкой сказал Маркус. - К тому времени я придумаю, как обломать рога Уитли. А пока, - его улыбка померкла, и лицо сделалось жестким, - если вы получите от него весточку, немедленно пошлите за мной. - Он дотронулся до ее подбородка. - Сразу же, Изабел. Сразу же.
- Ну почему я снова чувствую себя вашей подопечной? - спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
Маркус притянул ее ближе, так что губы его едва касались ее губ, и это ощущение сводило с ума.
- Я несказанно счастлив, что вы больше не моя подопечная, - хрипло проговорил он, - потому что иначе я не мог бы сделать этого…
Его губы нашли ее рот, и он впился в нее глубоким поцелуем, точно пробуя на вкус, впитывая ее аромат… Когда Маркус поднял голову, оба тяжело дышали, взгляд Изабел затуманился, подернулся дымкой, а его потемнел от желания.
Кобылка, которая до сих пор вела себя смирно, воспротивилась близости коня Маркуса и внезапно соскочила с тропы. Придя в себя, Изабел машинально натянула поводья и взяла озорницу под контроль, но момент был упущен. Не обращая внимания на эмоции, которые все еще вибрировали в ней, она сказала себе, что рада, что Маркус больше не целует ее, что он своим прикосновением не требует от нее покорности. Очень рада.
Он не сводил взгляда с ее рта. Его тело ныло от желания получить больше, чем простой поцелуй, но Маркус поборол примитивные инстинкты. Он же не собирается стащить Изабел с лошади и овладеть ею, как распалившийся боров. К тому же в таком случае она изрядно разукрасила бы ему физиономию, с улыбкой подумал Маркус. Он склонил голову:
- Если не будет новостей, увидимся сегодня в Шербрук-Холле.
Изабел кивнула и, умирая от страха и желания вновь оказаться в его объятиях и ощутить прикосновение теплых губ, развернула кобылку и исчезла в зарослях.
Так как сезон был в самом разгаре, то на ужин, который устраивала Барбара, чтобы представить Джека кругу соседей и друзей, собиралось гораздо меньше народу, чем могло бы в любое другое время года, однако это вполне устраивало Маркуса и Джека. Доверив все приготовления умелым рукам матери - как будто она позволила бы ему хоть слово вставить! - по возвращении домой Маркус позвал Джека в кабинет, и там они приятно провели время, укрепляя растущую между ними дружбу. Естественно, большую часть этого времени они говорили об Уитли, точнее, где он мог спрятать меморандум, который предположительно похитил в Конногвардейском полку. Также они обсуждали, когда Джеку лучше всего обыскать номер Уитли и убедиться, что Маркус ничего не просмотрел.
Маркус отчетливо представлял, насколько затянется ужин.
- Предлагаю, - сказал он, - провернуть все сегодня, когда гости разъедутся. Большинство тех, с кем вы сегодня познакомитесь, не станут задерживаться, те, кто помоложе и поэнергичнее, сейчас в Лондоне. Думаю, с последними гостями мы распрощаемся к полуночи, если не раньше. - Он бросил на Джека насмешливый взгляд: - Чем скорее вы успокоитесь насчет того, что я не проглядел меморандум вчера вечером, тем скорее мы сможем заняться другими вещами: например, где он держит этот чертов меморандум.
- Вы на удивление легко воспринимаете мои сомнения в вашей работе, - заметил Джек.
Маркус пожал плечами:
- Обыск комнат предполагаемых шпионов - не мой конек, я не специалист в этом деле. И существует, хотя и небольшая, вероятность того, что я мог пропустить что-то жизненно важное. Учитывая значимость того, что мы ищем, будет безрассудством не проверить все еще раз другим, более опытным, глазом.
Джек кивнул:
- А как вы собираетесь занять Уитли?
Маркус улыбнулся, и что-то в этой улыбке заставило Джека порадоваться, что он не майор Уитли.
- О, у меня есть планы касательно Уитли, - сказал Маркус. - И не волнуйтесь. Я намерен задержать его вдали от гостиницы надолго, так что вы сможете обыскивать комнату, сколько вам вздумается.
Ужин протекал гладко, и хотя мысли Маркуса были заняты другим, он даже получал от него удовольствие. Особенно нравилось ему наблюдать за выразительным лицом Изабел, когда гости поднимали за обручившихся тост за тостом и один за другим задавали вопросы о предстоящем бракосочетании жениха и невесты. Изабел запиналась и заикалась. Маркус время от времени проникался сочувствием к ней и ловко вступал в разговор, если она просила его об этом отчаянным взглядом. Все считали, что она очаровательна и ведет себя именно так, как подобает невесте. Маркус удивлялся: неужели никто не видит, что эта свадьба вовсе не радует ее?
Присутствовали, как и всегда, лорд Мэннинг, сэр Джеймс и леди Агата, миссис Эплтон с братом, епископом Латимером, который приехал к ней сегодня с кратким визитом и в последнюю минуту попал в список приглашенных. Присутствие еще одного человека вызывало у Маркуса смешанные чувства - также в последнюю минуту Барбара внесла в список гостей неожиданно вернувшегося из Лондона Гаррета Мэннинга, племянника лорда Мэннинга. Маркус сам не знал, приятно ли ему видеть его за столом.
Гаррет был высоким и голубоглазым, но на этом его сходство с дядей и вообще семейством Мэннингов заканчивалось. Большинство Мэннингов рождались светловолосыми и белокожими, но Гаррет появился на свет смуглым и черноволосым, почти таким же черноволосым, как сам Маркус. Он обладал особым шармом, но от него не исходили тепло и дружелюбие, свойственные лорду Мэннингу. От него веяло настороженностью, и аура разврата, как ни странно, добавляла привлекательности и без того красивым чертам. Щегольская пуссета с бриллиантом в правом ухе усиливала впечатление. Маркус не нашел бы лучшего компаньона для вечера за игрой в карты или бутылочкой чего-нибудь крепкого или для визита в публичный дом. Он улыбнулся. Кроме разве что кузена Чарлза в те беззаботные деньки, когда тот еще не женился на Дафне. Гаррет во многом напоминал Чарлза и, как и Чарлз, нравился Маркусу… Чуть-чуть.
Время от времени, когда ему удавалось оторваться от созерцания завораживающего лица Изабел, Маркус внимательно изучал Гаррета. Его удивляло и его внезапное возвращение, и странная дружба с майором Уитли. Гаррет вовсе не выглядел человеком, чьи надежды убила помолвка Изабел. Он ничем не напоминал отвергнутого поклонника. С Изабел он держался вежливо и любезно, без лишней фамильярности. И хорошо, думал Маркус, не хотелось бы пускать ему кровь.
Джек произвел на всех неизгладимое впечатление. Дамы вились вокруг него, восхищаясь его отвагой, джентльмены засыпали вопросами о службе, интересовались его мнением насчет войны с Наполеоном.
Как и предсказывал Маркус, после одиннадцати стали посылать за каретами и экипажами, и начался неспешный разъезд. Им с Изабел не хватило времени поговорить наедине, однако Маркус улучил минутку, когда лорд Мэннинг остановился на крыльце переговорить о чем-то с Гарретом, и проговорил тихо:
- От Уитли ничего не слышно, правильно я понимаю?
Изабел кивнула:
- Ничего. Я боялась, что он пришлет еще записку, потребует встречи. Но он молчит. - Она закусила губу. - Это-то меня и беспокоит.
Маркус кивнул, как если бы ее слова подтвердили нечто, уже известное ему.
- Не волнуйтесь об этом, моя дорогая, - сказал он. - Помните, что вы теперь не одна. Я с вами, и я не позволю ни Уитли, ни кому-то еще нарушить ваше спокойствие. - Его взгляд сделался жестче. - Если он как-то свяжется с вами, сразу же известите меня.
- Он не из тех, кто легко сдается, - предупредила она.
Маркус хищно, по-волчьи улыбнулся:
- И я тоже.
Менее чем через час, когда Барбара пожелала им спокойной ночи и отправилась ко сну, Маркус и Джек потихоньку выскользнули из дома и поспешили к конюшням. Там они оседлали лошадей и двинулись в путь.
В четверти мили от Шербрук-Холла они придержали коней, чтобы в последний раз все уточнить, прежде чем разъехаться.
- Откуда вы знаете, что он придет на встречу с вами? - спросил Джек.
Маркус улыбнулся, но в улыбке его не было и тени веселья.
- Как я уже говорил, я отправил ему записку с просьбой прийти - от имени той леди, которая не пришла на рандеву вчера вечером.
Джек смотрел на него, нахмурившись. Мысль о том, что Уитли будет где-то далеко от гостиницы, когда он влезет в его номер через окно, очень нравилась ему. Но он все еще сомневался в плане Маркуса. Откуда, например, Маркусу знать, что Уитли не договорился еще о чем-то с той таинственной леди? Кстати, умение писать - нечастое явление среди того сорта женщин, с которыми путается Уитли. Как Маркус узнал, что она вообще умеет держать перо? Он прищурился. Кузен явно чего-то недоговаривает. Маркус играет в другую игру, а Джек твердо верил, что любая игра с участием Уитли опасна, и беспокоился о том, сможет ли его добродушный кузен справиться с этим человеком.
- План хорош - если все пойдет, как мы задумали, - неохотно признал Джек. - Однако мне не очень нравится, что вы выступите против него один на один.
Маркус бросил на него недобрый взгляд:
- А вот это уже оскорбление. Мало того что вы усомнились в том, хорошо ли я обыскал номер, теперь вы сомневаетесь в том, справлюсь ли я с трусливым хвастуном?
- Это не так. Уитли, может, и проныра, но у проныр тоже есть зубы, а вы никогда не сталкивались с такими, как он.
- О Господи! - с отвращением воскликнул Маркус. - Вы говорите точь-в-точь как Джулиан, Чарлз и моя мама. Возможно, вел я не такую богатую приключениями жизнь, как вы, и не совершал опасных, безрассудных поступков, как Джулиан и Чарлз, но уверяю вас, я в состоянии разобраться с Уитли. Ваше дело - добраться до "Оленьего рога" и проникнуть к нему в комнату. Обо мне не беспокойтесь. - Что-то темное и яростное промелькнуло в глубине его серых глаз. - Если хотите за кого-то волноваться - волнуйтесь лучше за Уитли.
Они разделились, Джек поскакал в сторону гостиницы, а Маркус срезал путь и направился к беседке у озера. Джеку предстоял довольно долгий путь, сам же Маркус менее чем через десять минут остановил коня, спешился и привязал его среди деревьев, обрамлявших озеро. Он выбрал это место отчасти потому, что Уитли упоминал его в первой записке к Изабел, отчасти потому, что сам его прекрасно знал. Оглядевшись, он решил, что сделал мудрый выбор.