Она не ответила на его предложение, а наклонилась вперед и спросила:
- Вас действительно не волнует то, что у меня нет состояния? Это не вызывает у вас желания хоть немного помедлить? Я не шучу, мистер Смит, у меня действительно совсем нет денег. - Она обвела рукой гостиную, предлагая как следует подумать.
Он окинул взглядом комнату, вновь отметив бедность обстановки. Теперь все стало понятно. Она распродала свою великолепную коллекцию предметов искусства. Он поспешил заверить ее:
- Это не имеет ни малейшего значения. Вы сможете сохранить этот дом и обставить его заново. Не считаясь с расходами.
- У меня нет другой собственности.
- Земля мне не нужна. Мне нужна невеста.
- У меня нет ни единого су в банке.
- У меня будет столько су, что их хватит на половину Лондона.
- Я продала даже свое ландо с желтыми колесами.
"Ландо, конечно, жаль", - вздохнув, подумал он.
- Нам просто придется купить новое.
- И вы все-таки женитесь на мне? - Она обвела взглядом комнату, как будто отыскивая еще какие-нибудь доводы против этой затеи. Его надежда то исчезала, то появлялась вновь. - Мистер Смит, - сказала она, - я ценю честь, которую вы мне оказываете, но я оказала бы вам плохую услугу, если бы стала утверждать, что испытываю к вам чувство, которого у меня нет.
Он пожал плечами.
- Как и я. Я не требую вашей любви, леди Лидия, мне нужна только ваша рука и, надеюсь, ваша дружба, которая сделает нас гораздо более счастливыми, чем большинство супружеских пар.
Подумав мгновение, она склонила голову к сложенным на коленях рукам. Дважды ему показалось, что она начнет говорить, но оба раза вместо слов она издавала прерывистый вздох. Он не торопил ее. Он сделал предложение; большего он сделать не мог.
Наконец она подняла голову.
- Я понимаю, что время дорого, мистер Смит, но мне надо подумать. Можно мне дать вам ответ завтра?
Еще день. Дедушка может его не прожить. С другой стороны, у него уже имеется специальное разрешение. Да и выбора у него нет. Не так уж много в Лондоне женщин, которые соответствуют его требованиям, и из них он ухаживал только за леди Лидией. Ни одна леди, на которой он вздумал бы жениться, не приняла бы его предложение при таких обстоятельствах.
- Может быть, мне удастся уговорить вас принять более быстрое решение?
- Не думаю.
- Я вас понял. - Он поклонился. - Я ухожу в надежде, что ваш ответ сделает счастливыми нас обоих.
Только покинув дом, он признался самому себе, что не знает, какой ответ сделает счастливым его.
Глава 27
Лидия просидела несколько минут, оглядывая комнату, в которой не осталось практически ни одного декоративного предмета, впрочем, как и во всех остальных комнатах ее городского дома. Лиможский фарфор, хрустальные вазы, зеркала в позолоченных рамах, мебель, серебряные канделябры, бронзовые и мраморные статуэтки, превосходные картины, персидские ковры - все это было тайно продано на аукционе агентами Теруиллиджера.
Теперь, когда дом лишился своих украшений, стал виден его обнаженный остов: высокие окна, расположенные через регулярные интервалы вдоль стен кремового цвета, высокие потолки, украшенные медальонами из резного гипса, искусная ненавязчивая мозаика деревянных полов. Не осталось ничего, что отвлекало бы внимание. Теперь дом можно было воспринимать таким, каков он есть.
Чайлд Смит увидел только то, что было оттуда вынесено, а не то, что осталось.
Она и сама не знала, зачем попросила день на обдумывание предложения. Она, конечно, скажет "да". Как он говорил, это будет весьма разумно. Он не любит ее и не притворяется, что любит, но и не ожидает любви в ответ. Он предложил брак ради удобства, когда от его заключения в равной степени выигрывают обе стороны.
И, как он сказал, они будут друзьями. Не закадычными друзьями, не такими, когда с другом можно поделиться самыми сокровенными мыслями и мечтами, признаться в своих слабостях и опасениях, поговорить о других вещах, кроме моды и сплетен. Не такими друзьями, когда улыбка друга заставляет трепетать сердце, а его смех вызывает ответный смех. Не такими друзьями, когда глаза друга, кажется, заглядывают тебе в самую душу, а от его ласки подкашиваются ноги, когда его губы вызывают непреодолимое желание.
Нет, они были совсем не такими друзьями.
Она закрыла лицо руками, и ее спина содрогнулась от беззвучных рыданий. Господи, что же ей делать?
Легкий стук в дверь заставил ее поднять голову. Она смахнула слезы и промокнула щеки подолом платья.
- Войдите.
Дверь открыла служанка, потому что ее последний оставшийся лакей был занят чем-то другим. Элинор, не дожидаясь, пока объявят о ее появлении, легкой поступью вошла в комнату, на ходу отдавая служанке шляпку и накидку.
- Можешь идти, - сказала она служанке.
Лидия кивнула в знак согласия, и служанка, поклонившись, ушла, плотно закрыв за собой дверь.
- Твой мрачный вид неуместен, как пирожное в лавке мясника, - без обиняков сказала Элинор. - В чем дело? Ты должна наслаждаться вчерашним триумфом. Откровенно говоря, дорогая моя, я и не подозревала, что ты затеяла, когда настаивала на своем таинственном исчезновении. Но сегодня утром твоя стратегия получила объяснение, и я готова аплодировать тебе. Ты так умно все придумала! - Элинор уселась рядом с Лидией и потрепала ее по руке.
- Что ты имеешь в виду? - спросила Лидия.
- Весь высший свет теряется в догадках относительно личности Аурелии.
- Скоро кто-нибудь сопоставит факты и догадается, - без особого интереса сказала Лидия. - Все видели, что мы с тобой приехали вместе.
- Ошибаешься, - сказала Элинор. - Ни Эмили, ни я не показывались в окне. Только ты. А когда приехали, на тебе было надето домино и ты вышла из кареты только после того, как мы вошли в дом. И когда тебя представляли как Аурелию, нас рядом не было. А уход с бала до того, как тебя могли бы разоблачить? Это было гениально! Теперь все только и говорят, что о золотой леди.
Она встала и начала быстро прохаживаться перед Лидией.
- А когда ты проговоришься, что это была ты, Чайлд Смит сразу же сделает тебе предложение. - Она презрительно фыркнула. - Наконец-то он найдет человека, достойного разделить с ним сцену.
- О какой сцене ты говоришь? - спросила Лидия с горечью. Неужели вся ее жизнь - это игра на сцене?
Элинор круто повернулась, удивленно подняв брови.
- Конечно, я говорю о светской сцене, Лидия. Ты какая-то странная. Ты хорошо себя чувствуешь? Если нет, то, ради Бога, позволь моему доктору приготовить тебе питательный отвар. Ты не должна выглядеть как несчастное привидение, когда приедет с визитом Чайлд Смит. А он не заставит себя долго ждать. - Ее глаза возбужденно горели. - Конец его деда близок!
- Какое радостное событие! - резко сказала Лидия.
Элинор вздрогнула, как будто ее ударили по лицу, удивленная тем, что Лидия разговаривает с ней таким тоном. Лидия поняла. Но извиняться не стала. Благодаря Неду она узнала разницу между правилами приличия и хорошими манерами. Элинор зашла слишком далеко в радостном предвкушении смерти старика.
- Тебе ведь Чайлд Смит даже не нравится, Элинор, - проговорила она, - а ты уговариваешь меня принять его предложение.
- Мне не нравился и мой муж, но я приняла его предложение. Так что едва ли это главное.
- А что главное?
Элинор вздохнула и, усевшись в кресло напротив Лидии, сняла с рук перчатки, что было явным признаком предстоящего продолжительного спора, в котором она не намерена была терпеть поражение. Положив перчатки на колени, она сказала:
- Главное в том, Лидия, что твоя ситуация имеет единственное правильное решение - брак с Чайлдом Смитом. Других вариантов у тебя нет. Если ты не примешь его предложение, ты потеряешь все то, что ценишь больше всего.
Она уже это потеряла, подумала Лидия, когда в памяти промелькнуло лицо Неда.
- Что же, по-твоему, я должна ценить больше всего?
- Богатство, независимость, престиж и светское общество.
Заметив, что Лидия в ответ лишь посмотрела на нее пустыми глазами, Элинор сменила тактику.
- Лидия, ты меня удивляешь. Почему ты ведешь себя так, как будто не ты сама изначально предложила этот образ действий? Ты вынуждаешь меня говорить резко. - Она заглянула Лидии в глаза. - Тебя воспитали для определенного стиля жизни, который лишь немногие люди могут хотя бы представить себе. Ничего другого ты никогда не знала, - сказала она. - И это не просто вопрос о наличии средств для приобретения всего того, что потребуется тебе в жизни. Это могут себе позволить многие люди. Речь идет о положении в обществе, которое обеспечивает тебе твое богатство. А этого ничем не заменишь. Твое богатство позволило тебе быть независимой. Поскольку ты считаешься баснословно богатой, для тебя открыты все двери, несмотря на отсутствие у тебя дуэньи или опекуна. В твоем распоряжении самое изысканное общество, великолепные произведения искусства, роскошные путешествия и множество других вещей, о которых ты никогда бы даже не узнала, будь ты просто леди Лидия Истлейк. Мало кто понимает мир, в котором ты родилась и выросла. Еще меньше людей понимают, как это сказывается на человеческой личности.
- Что ты имеешь в виду, Элинор? - спросила Лидия.
- Стиль жизни направляет каждый аспект твоего характера. Он определяет твои поступки и предпочтения, круг твоего общения, то, что ты делаешь, как одеваешься, говоришь, думаешь. Вот что самое главное. Именно поэтому ты должна принять предложение Чайлда, когда он его сделает.
- Он его уже сделал, - тихо сказала Лидия. - Он был здесь до того, как приехала ты.
Глубоко посаженные глаза Элинор широко раскрылись от удовольствия.
- Отлично! В таком случае о чем мы тут говорим? Конечно, очень жаль, что официальная церемония будет скомкана, но нам придется с этим примириться. Но потом я устрою такой великолепный прием, что никто и не вспомнит о краткости периода вашего ухаживания…
- Я еще не приняла его предложение.
- Что-о? - Брови Элинор удивленно взлетели вверх. - Я могу понять, когда набивают себе цену, чтобы не выглядеть слишком нетерпеливой, но у меня есть сведения из надежных источников, что его дед стоит одной ногой в могиле. Сейчас не время разыгрывать скромницу.
Если бы все было так просто! Но она не могла лгать Элинор.
- Я не уверена, что отвечу "да".
- Это еще почему? - спросила крайне изумленная Элинор.
- Мистер Смит не любит меня.
- Тем лучше, - заявила Элинор, не скрывая раздражения. - В таком случае он не будет вмешиваться в твои дела. Пока ты будешь вести себя осмотрительно.
- Не так, как Сара, - не удержавшись, сказала Лидия.
- Да. Не так, как Сара.
Все, что говорила Элинор, было правдой. Богатство и привилегии действительно лежали в основе ее существования; все, что она знала, было действительно в рамках правил, установленных в высшем свете, и это определяло ее поведение в обществе.
- Ты должна принять его предложение, - сказала Элинор. - Я понимаю твои тревоги. До сих пор ты жила, не отвечая за свои поступки ни перед одним человеком, и это тебя испортило. Да, Лидия. Ты человек избалованный. Однако нет причин ожидать, что твоя жизнь сильно изменится после того, как ты станешь женой Смита. Возможно, от тебя потребуют произвести на свет наследника, но даже это не обязательно. У меня, например, как тебе известно, детей не было. Ты выйдешь замуж и будешь продолжать жить точно так же, как сейчас. Если и будут изменения, то очень незначительные.
Нет, подумала Лидия. Нет! Впервые за все время этого разговора слова Элинор показались Лидии не только неискренними, но и неверными. В окружающем мире всегда происходят изменения. Умирают родители, умирают дети, так и не сделавшие своего первого вдоха, мужья бросают жен, поместив их в сумасшедшие дома, друзья разрушают свои жизни ради любви. Вот и Нед женится на ком-нибудь другом.
- Ты будешь жить точно так же, как жила всегда, - сказала Элинор. - Чайлд Смит будет тебе хорошим мужем. Вы подходите друг другу, - все настойчивее говорила Элинор.
Лидия вдруг поняла, что Элинор боится - боится, что она откажет Чайлду.
- Не делай глупостей, Лидия. Не отворачивайся от всего, что составляет твою жизнь. Не отворачивайся от меня.
- Я никогда не отвернусь от тебя, - возразила Лидия.
- Отвернешься, если не выйдешь замуж за Чайлда Смита! - воскликнула Элинор и, поднявшись с кресла, подошла к окну, чтобы взять себя в руки.
В дверь постучали, и в комнату вошла служанка с коробкой в руках.
- Прошу извинения, миледи, но парень, который принес это, говорит, что ему приказано ждать, пока не узнает, что это передано лично вам в руки.
Лидия, устало кивнув, взяла коробку.
- Дай ему шиллинг и поблагодари.
- От Смита? - спросила Элинор, бросая взгляд на коробку.
- Не знаю. Карточки нет. - Лидия развязала коробку, и у нее замерло сердце. Там, завернутая в несколько слоев рисовой бумаги, лежала золотистая перчатка из шерсти ламы. Ее перчатка.
"Значит, он знал, кто я такая".
Она остановилась в задумчивости, пока не поняла, что там лежит что-то еще. Она приподняла перчатку, заметив, что Элинор наблюдает за ней, прищурив глаза.
Под перчаткой находилась синяя с белым чаша, поверхность которой покрылась кракелюрами от времени. Это была китайская чаша, которую она нашла в лавке Рубале. Должно быть, тогда он тоже узнал ее.
Силы небесные!
Она нервно глотнула воздух и вынула из коробки прекрасную вещицу. Из упаковочной рисовой бумаги выпала записка. Она развернула ее дрожащей рукой. Записка была без обращения.
Элинор что-то говорила, но она не слышала. Она читала написанный уверенным почерком текст.
"…не хотел бы противоречить вам, но должен сказать, что я не смогу больше прожить и часа, зная, что вы считаете, будто я могу не узнать вас. Позвольте мне внести ясность: я никогда не принимал вас ни за кого другого. Какую бы маску вы ни надели, чем бы ни покрывали свою кожу, это не спрячет вас от меня.
Тысяча всяких мелочей позволит мне обнаружить вас: то, как вы поясняете какое-то замечание движением пальцев; то, как вы склоняете голову, слушая музыку; как быстро вдыхаете воздух, прежде чем рассмеяться; то, как вы молчите.
Стоит мне поднять руку, и я смогу изобразить покатость вашего плеча; стоит закрыть глаза, и я смогу нарисовать карту из голубых жилок на внутренней стороне вашего запястья; стоит втянуть воздух, как я смогу ощутить ваш аромат. Я настоящий эксперт по текстуре вашей кожи и большой знаток очаровательных оттенков ваших глаз, а также непререкаемый авторитет в области модуляции вашего дыхания. И все же мне не нужны ни зрение, ни слух, ни осязание, чтобы узнать вас. Я буду видеть, слышать и ощущать вас своей душой.
Вы в моем сердце, как луна на небе: светит ли она или предпочла сегодня не светить, она всегда находится там.
Поэтому умоляю вас, леди Лидия, никогда не думайте, что я могу не узнать вас.
Ваш самый покорный слуга,
капитан Эдвард Локтон".
- Лидия? Лидия, что там, в этом письме? - спросила Элинор, подходя к ней. - Это от него, не так ли? От Локтона? - Она с недоброжелательной интонацией произнесла это имя, глядя на склоненную голову задумавшейся Лидии. - Могу догадаться, что там такое. Какие-нибудь романтические бредни. Локтон забил тебе голову всякой романтической чепухой, а сам обманул тебя, воспользовался твоей доверчивостью и завлек тебя… и теперь ты страдаешь по нему.
Неужели Элинор и впрямь не видит, насколько нелепо ее обвинение?
- А что ты скажешь о моем поведении по отношению к нему, Элинор?
- Это совсем другое дело, - отмахнулась Элинор.
- Он любит меня.
- Он мерзавец, который имеет наглость преследовать тебя, хотя знает, что твои обстоятельства не позволяют даже подумать о браке между вами. Я не понимаю… Постой! Кажется, я поняла! - воскликнула она, и глаза ее сверкнули. - Знаешь, что все это значит? Он готовит почву для будущей интрижки. Возможно, у него все-таки больше здравого смысла, чем я думала.
Лидия наморщила лоб.
- Интрижка?
- Да. После того как ты выйдешь замуж, он по истечении какого-то приличного отрезка времени надеется возобновить ваши отношения.
Нет… Нет…
Лидия покачала головой. Только не Нед! Он слишком достойный человек, слишком честный. Такие беспардонные интриги показались бы ему, как и ей, отталкивающими. Она не была ни Элинор, ни Сарой, ни Эмили. На примере брака своих родителей она видела, чего можно достичь благодаря преданности друг другу и честности отношений. Разве не парадоксально, что именно их отношения были сочтены "скандальным браком"?
- Ты не права, Элинор.
И снова Элинор, ее самый лучший друг, с отвращением махнула рукой.
- Довольно говорить о Неде Локтоне. Он пройденный этап. Ты должна сосредоточиться на Чайлде Смите.
- Нет.
- Черт возьми, Лидия! - взорвалась Элинор. - Будь объективной. Перестань вести себя как ребенок. Возможно, Чайлд Смит не сделает тебя счастливой, но он и не сделает тебя несчастной. Он не разобьет твое сердце. Я говорю достаточно ясно? - спросила она, тяжело дыша. - Он понимает твой мир, его обычаи и условности. Он понимает тебя. Он знает тебя.
Лидия перестала злиться, на душе осталась одна пустота. Она не хотела спорить с Элинор. Возможно, она вела себя как ребенок, отказываясь принимать неизбежное, потому что это противоречило желанию ее сердца. И Чайлд действительно знал ее. По крайней мере он знал, кем она кажется. Да и было ли в ней что-нибудь большее, чем это?
Да. Было. Нед показал ей, что это. Лидия вспомнила, как сказала ему прошлой ночью, что он не знает ее и поэтому не может судить о том, что она хочет, а чего не хочет. Однако и перчатка, и чаша говорили о ложности этого обвинения. Он знал ее. Потому что любил.
Нед любит ее.
Что еще можно к этому добавить?
- Лидия, что с тобой? - спросила Элинор. - Ты как-то странно выглядишь. Зачем ты встаешь? Куда собираешься идти?
- Я… - Она покачала головой, с трудом вспоминая, зачем она встала, почему пришла Элинор, почему она сама все еще здесь.
Нед любит ее.
Она повернулась и направилась к двери.
- Извини меня, пожалуйста, - сказала она и, не оглядываясь, вышла из комнаты.
Лидия с горящими глазами промчалась мимо Эмили, не заметив ее, стоявшую в коридоре перед дверью в гостиную.
Эмили слышала последнюю часть разговора Лидии с Элинор. Она двигалась медленно. Иногда даже медленнее, чем было необходимо, потому что это давало ей возможность услышать какие-то обрывки разговоров. Особенно если то, о чем шла речь, могло, по ее мнению, в какой-то степени задеть ее интересы. Лидия даже не догадывалась, что Эмили в совершенстве владела "мастерством выживания".
- Явное безумие! - услышала она восклицание Элинор, открывая дверь.
- Этот диагноз я слышала и раньше, - сказала Эмили, входя в комнату.
Элинор слегка покраснела.
- Я не имела в виду тебя, Эмили.