Слоун напряженно старался вспомнить, что напоминает ему лицо Мелани. Что-то такое знакомое…
- Я достаточно хорошо вижу, Слоун, чтобы не натыкаться на стенки, - заявила девушка, краснея. - Отойди-ка в сторону, пожалуйста. Даниэла и так тяжелая.
Он прислонился к двери, снова ощутив боль в горле, а Мелани уложила малышку в постель и поцеловала ее в щечку.
Одетая во все чистое, Даниэла была хороша, как ангел. Слоун поморгал и перевел глаза на Мелани.
- А что с твоими волосами? Почему они не зачесаны наверх и не утыканы шпильками?
Она мгновенно вспыхнула и выпрямились.
- Однако, Слоун, ты мне льстишь.
Ты вообще как-то уменьшилась в последнее время, или мне кажется? - спросил он серьезным голосом, заметив, что она едва достает ему до плеч.
- На мне нет лодочек, - ответила Мелани сквозь зубы, не поворачивая к нему лица.
Раздался звонок в дверь, и Слоун простонал, хватаясь за виски:
- Надо позвонить Итти и…
Мелани встрепенулась, потрепала Даниэлу по аккуратно расчесанным кудрям и строго приказала:
- Не смей. Пока мы с тобой не поговорим. Ты мой должник, Рейвентрол. Не забыл?
Когда в дверь позвонили еще раз, Слоун смерил Мелани взглядом и с ядовитой ухмылкой произнес:
- Как всегда, померяемся силой, дорогая?
- Ты попросил меня помочь; я сказала, что тебе это дорого обойдется, - спокойно ответила Мелани, нисколько не напуганная его взглядом.
Она проскользнула мимо него, подхватила одну из его рубашек и, на ходу просовывая руки в рука-ва, пошла к двери.
- Это, наверное, твой друг… Эль Лобо, не так ли? Пришел осмотреть тебя и Даниэлу. Не так давно он звонил и, как ни странно, сильно удивился, услышав женский голос. Не сомневаюсь, у тебя в гостях женщины бывают пачками…
Быстро подтащив к двери стул, Мелани взобралась на него, чтобы посмотреть в глазок. Слоун машинально отметил, что у Мелани, оказывается, длинные и женственные ноги. Ему доставляло особое удовольствие видеть свою майку на ее округлой груди. Слоун нахмурился, не в состоянии понять, почему его должны интересовать прелести Мелани, и решил не обращать больше внимания на мягкие изгибы ее тела, считая, что его зрение просто искажено высокой температурой.
Убедившись в правильности своей догадки, девушка спрыгнула со стула и плотнее укуталась в рубашку Слоуна.
- Эль Лобо собственной персоной. Одет с иголочки. Когда я ответила по твоему телефону, он стал настаивать на посещении - подозреваю, скорее из любопытства, чем по другой причине.
Она открыла дверь, и на пороге возник Эль Лобо с улыбкой завзятого сердцееда на лице. Он смерил быстрым, оценивающим взглядом миниатюрную фигуру Мелани, закутанную в огромную рубашку Слоуна, а тот нахмурил брови, видя, что Эль Лобо слишком долго разглядывает длинные, стройные ноги Мелани.
Педиатр глупо ухмыльнулся, взглянув на Слоуна, который стоял, привалившись к стене, в одних шортах. Поставив свою кожаную сумку на стол, Эль Лобо засучил рукава.
- Ты не говорил, что завел себе личную сиделку, старина, - весело, произнес он.
- Мел, познакомься с Майлсом Лобеллой, педиатром… Майлс, это Мел. Она пришла ко мне помочь по работе. - Слоуну был неприятен оценивающий взгляд Эль Лобо, устремленный на обнаженные ноги Мелани. - По работе, Майлс, - твердо повторил он сквозь пересохшие губы.
- Ну-ну, - согласился Майлс недоверчивым гоном, засовывая Слоуну в рот градусник. Затем он исчез в коридоре, чтобы проведать Даниэлу, но вскоре вернулся вынуть градусник. Он кинул на Слоуна быстрый взгляд. - У тебя, старик, высокая температура. Я… не помешал чему-то такому, что могло вызвать лихорадку, а?
У Слоуна разболелась голова; он вдруг без видимой причины разозлился и двинулся было в сторону друга, но тут маленькая прохладная рука дотронулась до его щеки. Эль Лобо с интересом уставился на него. Рука нежно погладила его, и Слоун взглянул в голубые глаза Мелани. Стоя между двумя высокими мужчинами, она спокойно сказала:
- Отстань, Эль Лобо, не приставай к Слоуну. Он плохо себя чувствует. Мы с ним работали над проектом, который должен быть готов к завтрашнему дню.
На загорелом лице Эль Лобо засияла белозубая улыбка.
- А как же иначе. Он бы и мертвый встал на ноги.
- Слоун все делает отлично, даже когда на пределе. Но сейчас ему нужна моя помощь, правда, Слоун?
- Вот что, прими-ка это, - сказал Майлс, кладя таблетки Слоуну в ладонь. Вслед за этим он приклеил ко лбу Слоуна ярлычок с надписью "я - хороший мальчик" и быстро испарился из квартиры.
Слоун со стоном рухнул в свое любимое кресло. В поисках подушки он наткнулся на маленькую куколку и уперся в нее подбородком.
- В таком состоянии мне ни за что не составить пакет для Итти к сегодняшнему вечеру.
Мелани забрала у Слоуна таблетки и приказала:
- Открывай рот. - Она положила две таблетки ему на язык и дала воды запить. - Слоун, не паникуй. Тебе всего-навсего надо подписать эту бумагу, а с остальным я справлюсь сама.
- Какую бумагу? - тряхнул головой Слоун и сморщился: ему было больно глотать.
Раздался шелест страниц, напоминавший режущий звук электродрели.
- Подпиши маленький контракт, который я набросала в качестве нашего личного делового соглашения… У тебя останется копия. Тут говорится, что договор Итти целиком переходит ко мне, а взамен я помогу тебе со всем этим справиться.
- Это же шантаж. Итти никогда не согласится, чтобы женщина вела его дела.
- Ты поможешь мне собрать для него приличный пакет, поработаешь со мной… поддержишь меня, если захочешь, в конце концов, замолвишь словечко. Потому что Итти мой - понимаешь ты это? - мой клиент.
- Ты рискуешь… Итти съест тебя с потрохами. Чтобы работать с ним, надо иметь ангельское терпение и… держать ухо востро. Ты не можешь себе представить, насколько непредсказуемы его идеи о купле-продаже… - Слоун приоткрыл один глаз и стал пристально вглядываться в бумагу, которой размахивала перед ним Мелани.
- Сомневаюсь. Тем более что за моей спиной будешь ты. Начнем с того, что просмотрим все записи, которые ты сделал на салфетках, бумажных пакетах и в блокнотах, и проверим, правильно ли я их подобрала. И, конечно, я берусь присматривать за Даниэлой, пока ты не поправишься. Как я понимаю, у тебя некоторые проблемы с няней.
- Шантаж.
- Знаю. Но ведь это здорово? - спросила Мелани, потом аккуратно сняла золотой ярлычок "я - хороший мальчик" со лба Слоуна, и он снова застонал.
- Даниэла будет здесь жить еще два месяца, - сказал он упрямо, не желая сдаваться под натиском Мелани. - Ее родителям необходимо отдохнуть, к тому же они строят новый дом. Так что на них можно рассчитывать не раньше ноября, если не возникнет что-то срочное. Моя мать отправилась на автобусе в западном направлении; родственники мужа Джессики, моей сестры, отказались взять внучку. Остался я один.
У Слоуна возникло странное предчувствие, что стоит ему только прижать к себе Мелани, сплести ее прохладные, стройные ноги со своими, ноющими и горячими, как в его жизни сразу же наступит благословенный порядок.
- Я хочу заключить еще один договор, - прошептала Мелани после небольшой паузы, во время которой Слоун разглядывал изящное родимое пятнышко на ее шее, напоминающее по форме крохотную клубничку.
- Двойной шантаж, - проворчал он, напомнив себе, что Мелани была жадной до работы, деловой женщиной.
- Мне ведь предстоит целых два месяца помогать тебе с Даниэлой, - настаивала она. - Только подумай, Слоун… два месяца. Или я уйду прямо сейчас, и тебе придется справляться с Итти и Даниэлой одному.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Мелани сидела на огромной кровати Слоуна. Была пятница, шесть часов утра. Подоткнув под себя подушки и разложив вокруг кипу документов и блокнотов, она бросала нетерпеливые взгляды на Слоуна, который подремывал возле нее с мокрым полотенцем на голове. Мелани легонько толкнула его локтем, и он проснулся, урча, как медведь, очнувшийся от зимней спячки.
- Ммм… В чем дело?
Мелани удовлетворенно улыбнулась: теперь у нее в руках было все, чего она добивалась. Опьяненная победой, она снисходительно решила, что может смело позволить себе посидеть на кровати Слоуна и подождать, пока он проснется и обратит на нее внимание. Он лежал, раскинувшись поперек кровати, почти не оставив ей места, приветливо излучая на нее тепло своего тела. Друг от друга их отделял ее портфель. Мелани наклонилась, посмотрела на загорелое тело Слоуна, но вовремя сумела подавить поднимающееся желание. В конце концов, подумала она, виной болезни Слоуна стал романтический склад его характера, а не истинная сущность натуры - хищного, бесчувственного человека, каким она привыкла его считать.
- Как ты думаешь, Итти согласится продать акции своего "Эйпман Энтерпрайзиз"?
Слоун картинно простонал.
- Ты когда-нибудь угомонишься? Мы же несколько часов трудились над этим треклятым договором! Неужели ты считаешь, что нам не удалось довести его до ума? Все эти разложенные тобой бумаги вызывают у меня головную боль. И перестань раскачивать кровать.
- Да, конечно, ты прав… Может, и впрямь пора остановиться. Мы с тобой составили для Итти хороший пакет. Так что тебе остается только подписать объяснительное письмо к Итти. Я думаю, нам надо готовить его постепенно, поэтому из этого письма он должен только узнать, что я работаю на твоем месте и что ты полностью доверяешь моим профессиональным качествам. Если Итти усомнится, ты, конечно, будешь стоять на своем и скажешь, что во всем руководишь мной и что я единственный человек - повторяю, единственный квалифицированный человек, - которому можно доверии, его договор.
Нежно улыбнувшись, Мелани решила, что теперь может себе позволить быть доброй. Подпись Слоуна, нацарапанная на бумагах о праве заниматься собственностью Итти, вселяла уверенность в том, что скоро она вскарабкается по лестнице успеха. За последние несколько часов она выудила из Слоуна все нужные ей сведения. Он играл хитрую, изобретательную игру, полагаясь скорее на могучую интуицию, чем на здравый смысл и сумму прибыли. Если в игру был вовлечен Итти, его советник должен был предвидеть любую возможность потерь, чтобы Итти мог чувствовать себя как за каменной стеной. Как бы случайно Слоун подсовывал Итти "ребеночка" - договор, который нужно было еще долго холить и лелеять, пока он не превратится в могучего победителя. В основе размышлений Слоуна лежали навыки, полученные еще в его спортивную бытность.
Слоун осторожно придвинулся к Мелани. Не отрывая головы от подушки, он пристально смотрел на нее. Волосы его торчали во все стороны, а подбородок порос черной щетиной. Смуглые щеки покраснели от жара; карие глаза впились в голубые. В эту минуту он напоминал обезумевшего от страха альпиниста, повисшего над бездонной пропастью и цепляющегося пальцами за корни безжизненных растений.
- Как ты можешь так поступать со мной? Пользуешься моей болезнью? Тебе не кажется, что брать реванш в такое неподходящее время не очень честно?
Мелани начала сортировать документы и складывать их по алфавиту, одновременно делая беглые записи. Когда она дошла до обрывков салфеток с каракулями Слоуна, лежащими на его груди, он поймал ее за руку.
- Никаких уколов совести, Мел?
Она отрицательно покачала головой, а Слоун залюбовался изящной ручкой, лежащей в его большой руке. Для сравнения он сплел свои пальцы с ее и добавил:
- Мне не нравится, когда женщина глумится над чужим несчастьем… Я ведь болен, Мел.
Она резко выдернула свою руку, и Слоун пожалел о сказанном.
- Да, ты болен, Слоун, - сказала девушка. - Эль Лобо говорит, ты будешь выкарабкиваться две недели… если кто-нибудь поможет тебе справиться с грузом обязанностей. Я, конечно, готова взвалить все на себя. За это время ты сможешь познакомить меня с особыми вкусами Итти и мы обсудим следующий выгодный для меня договор.
- Как Даниэла? - внезапно спросил Слоун. Он испугался, что она может прямо сейчас уйти. Ему же, наоборот, хотелось немедленно схватить ее в объятия.
Он посмотрел на ее ноги и придвинулся ближе. М.С. Инганфорде напоминала ему сейчас лесной ручей - бегущий, резвящийся, но - только в рамках биржевых игр.
- Итак, на тебе нет очков, Мел.
- Я не ношу их постоянно, Слоун. - Она слезла с кровати и выскользнула из комнаты. Слоун мечтательно проследил, как колышется ее тело под его майкой, и накрепко смежил глаза. М.С. Инганфорде - не женщина, это танк, вторгшийся на территорию его империи.
Размышляя об этом, Слоун прислушивался к тихой беседе на кухне, которую Мелани вела с Даниэлой. Спустя некоторое время Даниэла бесцеремонно влезла к нему в постель, благоухая после своей любимой пенной ванны. Она прижимала к себе обожаемую куклу.
- Мне нравится Мелани. Я рада, что она станет присматривать за нами, дядя Слоун. Она будет приходить к нам каждый день в полдень, пока мы не выздоровеем, представляешь? Она сварила мне мою любимую овсяную кашу и отжала свежий сок для тебя. Мелани аккуратная. - Голос малышки сонно сходил на нет, и под конец она прошептала: - Как настоящая мама, только у нее нет детей…
Через некоторое время Слоун, неимоверно напрягшись, вытащил из постели свое немощное тело, чтобы обойти дозором бывшее холостяцкое царство. Даниэла, обложенная со всех сторон подушками из одеял и куклами, засунув кончик пальца в телефон, дремала перед телевизором, где заканчивалась детская передача; на кухне приветливо гудела посудомоечная машина. К холодильнику была прикреплена записка, написанная крупным, четким почерком Мелани. "С.! Буду сразу после полудня. В случае проблем Даниэла позвонит мне. Сок в холодильнике. Суп на медленном огне. Прими таблетки, когда встанешь. Спасибо за Итти. М.".
- Шантажистка. Пиратка, - пробормотал он. Взяв две таблетки, Слоун проглотил их, запив водой, и застонал от головной боли. Гнев Итти его не волновал; сейчас он только хотел принять очень горячий душ и - в постель. М.С. Инганфорде дорого заплатит за свои пиратские действия на поприще биржевого рынка, как только он наберет потерянную форму.
Слоун вошел в ванную, сердито глянул на аккуратно разложенные бритвенные принадлежности и стянул шорты. Потом вступил в просторную душевую, включил воду и полностью отдался потокам горячей воды, вручая им свое ноющее тело. Потом вымыл голову, тщательно намылился и с надеждой подумал, что, если повезет, Мелани не напутает с ценными бумагами Итти.
Вдруг его рука дотронулась до чего-то мягкого, скользкого и мокрого. Слоун открыл веки и увидел перед собой свою нимфу, возникшую прямо из пара. Забившись в угол, она беспомощно стояла с рас-пущенными волосами и пристально смотрела на него своими огромными голубыми глазами. Неправдоподобно хрупкая и женственная, она стыдливо прикрывала грудь руками. Слоун, отметив, что у нее роскошные формы и тонкая талия, предвкушал момент, когда он по-настоящему сможет сделать ее своей.
Она явилась вырвать его из когтей М.С. Инганфорде.
Глаза нимфы скользили по его груди, плоскому животу и бедрам. Переполненный желанием, Слоун был рад, что разделяющая их струя воды скрывает его возбуждение. Когда наступит подходящий момент, она не будет так бояться. За нимфами надо долго ухаживать, но он выдержит. То, что сейчас они вот так стоят друг перед другом голышом, казалось ему совершенно естественным.
- Здравствуй, прелестная, - прошептал Слоун, почувствовав себя вдруг гораздо лучше. - Я так рад видеть тебя. Я уже говорил тебе сегодня, как сильно я тебя люблю?
Когда она медленно качнула головой из стороны в сторону, Слоун отнял ее руки, заслонявшие грудь.
- Люблю, - прошептал он, прижимая мягкую ладонь к своему рту. - Я тебе докажу.
- Ты очень… большой, - раздался сдавленный шепот сквозь шум льющейся воды.
- Да. - Слоун поднял ее руку и поцеловал сперва внутреннюю сторону запястья, а потом локоть.
Бережно притянув ее к себе, Слоун закрыл глаза, сходя с ума от близости прекрасного, теплого, женственного тела, о котором грезил всю свою жизнь. Слившись с ней в объятиях, он осознал, что обрел наконец свою вторую половину. Надо было пройти сквозь годы, чтобы встретить такую совершенную женщину. Он опустил подбородок на ее макушку и счастливо вздохнул, поглаживая спину и ягодицы своей избранницы. Потом осторожно дотронулся до ее грудей, касающихся его тела. От легкого движения его пальцев она вздрогнула.
- Обними меня, любимая, - ласково произнес Слоун.
Но когда его плоть коснулась ее живота, она отпрянула.
- Нет. Ты пугаешь меня, Слоун. Ты нездоров… ты не в себе, а я…
Он нагнулся к ней и поцеловал в рот, медленно слизывая воду с ее нижней губы.
- Я понимаю, моя родная. Я могу подождать.
Выключив краны, Слоун потянулся за мохнатым банным полотенцем и стал нежно ее вытирать. Он целовал благоухающее тело, потом опустился на колени, чтобы вытереть ее стройные бедра и ноги. Надо быть терпеливым, привлекать свою нимфу к любовной игре постепенно, и тогда она сама захочет его так же сильно, как он желает ее.
- Ну вот, любовь моя, - прошептал Слоун, целуя напоследок ее мягкий живот и полную грудь. - Теперь можешь выходить. Помни, я люблю тебя, так что скорее возвращайся ко мне.
- Что, Персик, он сделал? - спросил Итти через некоторое время, когда выслушал Мелани в офисе Слоуна. Он принял защитную позу, широко расставив ноги, и сверху вниз уставился на девушку. - Слоун прекрасно знает, что я не люблю, когда мои дела передают кому-то другому… Однажды это кончилось тем, что за мной с треском захлопнулась клетка, десять лет назад, леди, а все из-за того, что я попался на крючок типу, который не мог отличить поджога от кражи автомобиля. С тех пор я дал себе слово: Итти Битти работает только с профессионалами. Я вышел тогда чистым из передряги, нажил новые связи и твердо решил держаться в строгих рамках. Так что теперь я не намерен широким жестом сделать неправильные вложения и оказаться на бобах.
Итти покачал своей угловатой головой и ворчливо продолжил:
- Этот парень, должно быть, на самом деле болен. Надо же! - блондинки и бизнес… Он знает, я не люблю работать с женщинами. На них нельзя положиться, у них все зависит от настроений, прихотей и прочей ерунды, как у моей малышки - той крошки, на которой я хочу жениться. Но она совсем другое дело, она не из таких, кто смешивает бизнес с… - Итги взглянул на Мелани и, немного покраснев, продолжил: - Для бизнеса годится только мужской ум.
Слушая монолог Итти о женском уме и бизнесе, Мелани мысленно считала до пятидесяти. Когда Итти замолчал, чтобы бросить взгляд на экран телевизора, она спокойно сказала:
- В этом году общий уровень "Веймона" значительно повысился. У "Кардс" хорошие шансы благодаря блестящему удару левым плечом их нападающего. Его подача просто неотразима…
- Да. Этот удар левым плечом стоит… - Итти повернул голову к Мелани. - Да что ты знаешь о "Кардс"?
Мелани начала быстро перебирать в уме все, что ей было известно о "Кардинале". Жаль, что заранее не поговорила на эту тему со Слоуном.
- Моя любимая команда.
- Да? Кто был нападающим в "Гарлем Глобтроттерс"?
- Боб Гибсон.
Далее на Мелани обрушился град вопросов, в том числе и таких каверзных, как, например, что случилось с большим пальцем на ноге Диззи Дина.
Итги обмозговал ее ответы со всех сторон и после паузы напыщенно произнес: