В ЦДХ! - выпалил Макс. - Ее работы продаются в ЦДХ. Узнал совершенно случайно. Знаешь, я стал тупо обходить все салончики, которые там есть, и спрашивать, продаются ли у них украшения из бисера. Когда мне показывали какие-то вещицы, я спрашивал имя автора. И вот, в одном таком магазинчике, милая девочка Лена рассказала мне, что у них действительно продавались совершенно уникальные работы, которые приносила Аня Лебедева. Она даже подарила девочке подвеску, я ее видел. Та самая техника! Сказала еще, что Аня давно не была, приходила ее родственница, кажется, бабушка, оказывается, Аня лежит в больнице. Я, естественно, спросил, могу ли я сделать заказ этой художнице, с намеком получить телефон. Но девушка телефон дать отказалась, пообещала получить разрешение у хозяйки, а потом уже перезвонить мне.
- Погоди, - остановил его Олег, - ты говоришь, в ЦДХ? Там такой магазинчик по периметру, рядом еще зеркало, кажется…
- Вроде того, - подтвердил Макс.
- По-моему, я там покупал подарок матери, - вспомнил Олег.
- Возможно, а что?
- Так, вспомнилось почему-то… Кстати, насчет телефона. - Олег протянул Максу измятый сверток. - Телефон у меня есть, только там никто не берет трубку.
Макс вцепился в сверток обеими руками, внимательно осмотрел его со всех сторон.
- Ты еще понюхай, - предложил Олег.
Макс замахнулся на него свертком, но Олег увернулся.
- Квиты, - он поднял руки, - сдаюсь.
- То-то! - буркнул Макс. - Здесь еще что-то начеркано, вроде схема была нарисована. Откуда пакет? - спросил он.
- Виолетта отдала, - пояснил Олег. - В свертке платье, в котором Аня была на той вечеринке, когда мы познакомились. Платье принесла бабушка Ани. Лола так и не развернула пакет. Но перед отъездом написала номер телефона и эти слова: "передай Анне". Больше ничего. Виолетта звонила, я звонил, без толку.
- Я же говорю: Аня лежит в больнице, бабушка, наверное, у нее.
- Ты знаешь, что с ней?
- Лена не говорила, но, я думаю, ничего серьезного, иначе она бы не обещала мне помочь.
- Почему Лола не написала мобильный телефон? - спросил Олег.
Она его просто забыла. Она и адрес забыла, поэтому пыталась нарисовать схему, как пройти. Видишь, нарисовала, а потом зачеркнула и даже название улицы написала, - он всмотрелся, - что-то, начинающееся на "Л", или "П"… нет, все-таки "Л".
Друзья склонились над свертком.
- Начинается на "Л", заканчивается на "Я", - сказал Макс.
- Все, что угодно, например Левобережная, Лесная, Люсиновская…
- Стоп! - воскликнул Макс. - Точно! Люсиновская!
- Ну и что? - вздохнул Олег. - Ни номера дома, ни квартиры.
Макс покровительственно похлопал его по плечу.
- Еще семь тысяч ведер, и ключик у нас в руках! - пошутил он. - Эх ты, бедолага, да зачем нам теперь адреса и номера. Мы ее нашли, понимаешь, нашли! Сейчас, прямо при тебе позвоню Лене и спрошу, как идут дела.
13
Аню выписали из больницы в самый канун Рождества.
Бабушка запекла в духовке курицу, вдвоем они накрыли стол, зажгли свечи. Бабушка все подкладывала на тарелку Ани лучшие кусочки и сетовала, что внучка так мало ест. Аня слушала ее и улыбалась. Ей казалось, что с того злосчастного вечера миновало много-много лет. Она скиталась где-то все эти годы, и вот наконец вернулась домой, а здесь все по-прежнему, ничего не изменилось, так же сумерки прячутся по углам, так же уютно горит лампа под старинным абажуром, скрипят и охают рассохшиеся половицы, замер, погруженный в воспоминания величественный комод орехового дерева - ровесник прошлого века, вытертый бурый ковер так же ласково льнул к ступням.
- Как хорошо вернуться домой, - вздохнула Аня. А потом, неожиданно для самой себя, рассказала бабушке о том, что произошло на дне рождения Лолы.
- А ты не думай, брось, - посоветовала бабушка, - там люди совсем другие, и жизнь у них другая, они, может, в тысячу раз несчастнее нас с тобой.
- Почему несчастнее?
- А хотя бы потому, что не умеют радоваться простой жизни. Потому, что вещи для них - пропуск в рай. А рай - это всего л ишь тот мирок, в котором они все вынуждены толкаться.
Анна тихонько засмеялась.
- Вот и слава Богу, - обрадовалась бабушка.
- Ты у меня мудрая, - сказала Аня, нежно прижавшись к ней.
- Поживешь с мое, помудреешь, - погрустнела Зинаида Павловна. - Жизнь, она все расставит на свои места. И принцев еще на твоем веку будет - всяких!
- Бабуль, я на дне рождения Лолы браслет потеряла, прабабушкин, тот из бирюзового ожерелья, - призналась Аня.
- Значит, он кому-то нужнее, чем тебе.
Аня задумалась.
- Да, наверное, - согласилась она.
На следующий день утром раздался телефонный звонок.
- Аня, с Рождеством тебя и выздоровлением!
- Спасибо…
- Не узнала? Это я - Лена, продавец из ЦДХ.
- Ой, Леночка, здравствуй! С праздником! Спасибо, что позвонила, - обрадовалась Анна.
- Я по делу.
- Что случилось?
Тут приходил мужчина, спрашивал, можно ли сделать тебе заказ. Он ищет мастера по бисероплетению, так я ему о тебе рассказала, даже подвеску твою показала. Больше у нас не осталось ничего, все разобрали еще перед праздниками. Я пообещала, что переговорю с тобой, ты как? Когда собираешься к нам прийти?
- Лена, спасибо тебе огромное, очень кстати твой заказчик. Ты назначь ему время, скажем, дня через три, и мне перезвони, хорошо?
- О'кей, будет сделано! Мы тебя ждем.
Аня положила трубку и закружилась по комнате.
- Бабуля! - крикнула она. - Поздравь меня, у меня появился заказчик. Я становлюсь знаменитой. Скоро будем грести деньги лопатой, заживем!
- Погоди ты делить шкуру неубитого медведя, - проворчала бабушка, - утро вечера мудренее.
14
С утра похолодало, столбик термометра понизился до отметки минус 15 градусов.
- Грядут крещенские морозы, - забеспокоилась Зинаида Павловна, - может, отложишь встречу? Все-таки ты еще слабенькая.
- Бабуля, не волнуйся, я надену свитер под пальто, здесь же совсем рядом. Посмотри, какой день солнечный, мне все равно надо гулять, вот и повод. Тем более что вчера позвонила Лена и сказала, что договорилась с заказчиком.
Итак, они встречаются сегодня в два. Анна вышла из подъезда. Снег, ослепительно яркий под солнцем, заставил ее зажмуриться. Несмотря на мороз в воздухе ощущался запах весны. Ане стало весело. Она тихонько засмеялась, подставив лицо лучам солнца.
Все будет хорошо! У нее есть работа, она будет учиться, и всего-всего достигнет в этой жизни. Аня миновала закоулки двора и пошла к метро, стараясь дышать носом, как учила бабушка.
Город медленно приходил в себя после затянувшихся праздников. Вялотекущая автомобильная пробка заполнила улицу и заливалась звуками клаксонов. Шуршали шины, торопились по своим делам люди, бродили озабоченные голуби, вскрикивали воробьи. Город жил, дышал морозной пылью, работал, любил, растил детей.
Аня шла по улицам города и чувствовала себя частью огромного живого организма, она тоже жила, дышала, работала, любила. Она мечтала выйти замуж и растить детей, а потом состариться и стать мудрой, как бабушка. После больницы она испытывала невероятное ощущение свободы, словно еще чуть-чуть, и она оторвется от асфальта и полетит, распевая песни.
И все-таки она немного продрогла, пока бежала к ЦДХ. Вот оно - знакомое крыльцо, афиши, женщина на вахте улыбнулась ей, как раньше…
У стеклянной витрины стоял он. Аня сразу узнала его. Она ни с кем не спутала бы Олега, даже если бы за это время действительно промчались годы. Что там - жалкие недели!
Аня резко остановилась, она почувствовала, как холод, слегка тронувший ее щеки и пальцы рук, вдруг разлился по всему телу и подошел к самому сердцу. Она задохнулась, почувствовала, как слабеют колени. Олег шел к ней на встречу, и розы алыми пятнами пламенели у него на груди.
Аня отступила назад, как тогда в клубе, схватилась обеими руками за сумку, словно хотела заслониться от него.
- Анна, простите меня, я очень виноват перед вами. - Олег неловко протянул ей розы, большой букет, пунцовые бутоны на длинных колючих стеблях. Он укололся шипом, рука дернулась, и розы стали падать к ногам девушки.
- Аня, я был очень виноват перед тобой там, в этом проклятом клубе. - Он развел руки, словно не зная, не решаясь добавить еще что-то к уже сказанному. - Я искал вас все это время.
- Молодые люди, подберите цветы! - строго крикнула вахтерша.
Аня быстро присела, чтобы собрать розы. Олег склонился, они чуть не стукнулись головами, оба покраснели, молча собрали цветы, выпрямились. Теперь и у нее, и у него в руках были розы. Из салона выглядывала знакомая продавщица и махала рукой.
- Идите сюда!
Аня пошла к ней. Олег двинулся следом.
- Анна!
У самых дверей она обернулась.
- Анна, я хотел вам вернуть браслет, вы обронили тогда.
- Спасибо, - чуть слышно проговорила она.
- Да идите же сюда, - продавщица сделала большие глаза, - на вас все смотрят!
Как только они вошли в салон, Лена сразу призналась:
- Аня, это не заказчик. Твой заказчик сидит у меня за прилавком и пьет кофе.
Макс почтительно привстал и поклонился.
- Но пришли они вместе, - сказала Лена, - этого молодого человека я знаю, он у нас кольцо покупал, правильно? - обратилась она к Олегу.
- Да.
- Я помню, - неожиданно призналась Анна.
Олег удивленно посмотрел на нее.
- Да, я видела вас здесь еще до той вечеринки в клубе. И потом, в клубе, я вас сразу узнала, даже хотела сказать, но в вашей среде нельзя говорить то, что думаешь.
- Это неправда, - подал голос Макс, - я, например, всегда говорю то, что думаю.
- Анна, может быть, мы поговорим в кафе? - спросил Олег.
- А вы не постесняетесь сидеть в кафе с девушкой, одетой в старый свитер и джинсы?
- Я? Нет, конечно.
- Тогда идем, - согласилась Анна.
- Цветы оставьте, - посоветовала Лена, - а то опять начнете по полу разбрасывать. - Она забрала розы, положила на прилавок и выпроводила Аню и Олега за дверь.
В кафе, когда они уселись за столик, Олег сказал:
- Вот я и нашел вас, девушка с волосами цвета луны.
Анна встрепенулась:
- Как вы сказали?
- Это не я сказал, это сказал Антон.
- Тот самый стилист, - улыбнулась Анна.
- Он тогда в клубе узнал ваш браслет и рассказал о вас и о Лоле.
- Похоже, он очень добрый человек.
- Очень… Анна, я пока вас искал, позволил себе отдать ваш браслет ювелиру, чтобы он починил застежку.
- Что вы, зачем…
- Мне хотелось что-то сделать для вас. Даже тогда, когда я не знал, увижу ли вас когда-нибудь, мне казалось, что если я буду для вас что-то делать, то вы скорее найдетесь. Ведь не может быть иначе. Если думать о человеке непрерывно, то он это почувствует и найдется.
- Вы так думаете?
- Да, - просто ответил Олег. - Позвольте вашу руку?
Аня протянула ему руку, и Олег надел на ее запястье бирюзовый браслет. Бирюза, заново отшлифованная, сияла весенними небесами, на желтых боках отреставрированной застежки искрились бриллианты.
- Что это! - ахнула Анна.
- Аня! - он сжал ее руки, - не гоните меня, пусть я глуп, и груб, и не стою вас, но я постараюсь быть лучше. Дайте мне шанс!
- Я не гоню вас, - совсем тихо ответила Анна.
Они долго сидели так, держась за руки. По-весеннему яркое солнце сквозь огромные окна заливало жидким золотом огромный буфет, сияло счастьем в васильковых Аниных глазах.
- Я люблю тебя, Аня, - шептали губы Олега, - я люблю тебя…
И тогда Аня решилась. Она вспомнила свои наивные полудетские мечты, вспыхнула, подалась к Олегу и сказала:
- Олег, я хочу, чтобы ты завтра рано-рано утром разбудил меня. - Сказала и испугалась. Вдруг она ошиблась, вдруг, он не тот?!
Олег улыбнулся, прижал ее ладонь к своей щеке:
- Я приду к тебе, как только взойдет солнце. Ты еще будешь спать, я тихонько войду в твою комнату, и поцелую тебя. Ты проснешься - а я рядом.
Аня закрыла глаза:
- Поцелуй меня сейчас, я так долго ждала.
Эпилог
Лола улетела в Штаты, вроде бы на зимние каникулы, но ходили слухи, что навсегда.
Антон открыл свой собственный салон, говорят, совместно с Виолеттой, вроде бы ее видели там несколько раз.
В квартире бабушки Ани, Зинаиды Павловны, начался ремонт, естественно, под чутким руководством Олега; сама Зинаида Павловна живет в его загородном доме вместе с Аней, разумеется. Кстати, самым большим открытием для Олега явилось давнее знакомство его матери с бабушкой Ани. Оказывается, они вместе работали в одном театре.
- Представляете, - рассказывал он двум женщинам, - мы с Максом сбились с ног, разыскивая Аню, а ведь достаточно было поговорить с мамой и показать ей браслет.
- Кто знал, - глубокомысленно произнесла Зинаида Павловна.
А еще, говорят, что осенью Аня с Олегом поженятся.
Пакет со злополучным платьем Олег и Макс решили сжечь, и торжественно сожгли в тайне от всех.
Макс по-прежнему одинок, но что-то зачастил в ЦДХ, может, решил стать художником? Или детективом, специализирующимся на произведениях искусства… Кто знает?