Майорские звездочки и должность следователя в родном отделении я получила раньше мужа и подруги. Саша трудился старшим оперативником только что созданной ГБР (Группа быстрого реагирования была тогда в нашей структуре еще новинкой и отнюдь не в каждом отделении); Оля, как самая старшая из нас, к тому же мама с опытом - Катьке только что исполнилось 13, - продолжала работать с трудными подростками. Слово "тинейджер" в те времена еще никто не слышал. Так же, как почти никто из москвичей не ведал о возникающих, словно опята после дождя, казино, сеть которых быстро поползла по всему городу.
Процесс, как ни странно, начался не с центральных улиц, а с микрорайонов, подобных территории нашего отделения: не то чтобы окраина, но и до Садового кольца добираться не менее двадцати минут даже при хорошем раскладе на дорогах. Казино, открывшееся на нашей территории, до какого-то момента ни в чем криминальном замечено не было. Да и особой популярностью, во всяком случае среди жителей нашего полуспального района, не пользовалось. Тем не менее внешне заведение процветало вовсю! Как тут было не заинтересоваться, на какие, с позволения сказать, шиши хозяева позволяют себе круглосуточный, бесплатный для немногочисленных игроков бар с отвальными напитками - не говоря о редкостном по тем временам "еврооформлении"?!
Моего Сашу совсем не зря поставили возглавлять ГБР. Опером он был высококлассным, профи - жестким. Его сеть информаторов всегда била в десятку, сработала и тут - с результатом, вызвавшим к жизни роковую операцию по захвату наркодилеров. Слово "наркота" и прозвучало тогда, между прочим, в нашем отделении если и не впервые, то в считанный раз: в качестве глобальной проблемы наркотикам суждено было стать тоже немного позднее.
По плану операции впереди группы захвата в казино должна была отправиться под видом игрока женщина, чтобы затем, в нужный момент, просигналить ребятам о начале основной части - захвата. Всю жизнь с тех пор при мысли о том, что Ольга была включена в группу вместо меня, мое сердце будет обрываться и падать в темную и бездонную пропасть. Пятилетняя Светланка, вопреки всем сделанным прививкам, исхитрилась заболеть корью за три дня до операции, переносить которую было равносильно тому, чтобы начинать готовить все заново. Такой возможности у нас не было. По информации Сашиных осведомителей, в назначенный вечер имелись все шансы прихватить с поличным кроме двух дилеров рыбку покрупнее.
Никаких просчетов со стороны тех, кто готовил операцию, не было. Даже то, что Ольгу посвятили во все детали сценария всего-то за три дня до "часа Ч", роковой роли не сыграло. Ольга, хотя и работала в тот момент с подростками, профи была ничуть не хуже Саши. Предусмотреть то, что среди членов только что созданной ГБР окажется предатель, не мог никто. Ясновидящими мы не были. Во время так и несостоявшегося захвата кроме Оли и Саши погиб еще один из наших ребят и двое были ранены. Вспыхнувшую перестрелку еще долго обсуждали по меньшей мере в десяти домах, окружающих проклятое казино. И почти год после случившегося ни один из потенциальных арендаторов не желал брать то, что осталось от помещения после провала операции, даже за бесценок.
Ничего страшнее в моей жизни ни до, ни после этой операции не было. И если бы не оставшаяся круглой сиротой, вынужденная потом уехать в Белозуево к Олиной маме, своей бабушке, Катька, которой было еще хуже, чем нам, взрослым, я бы и вовсе не пережила этой трагедии. Рядом с Катькой я тогда находилась постоянно, в полном смысле слова бросив на одну из Олиных сотрудниц мою больную Светланку. В какой-то момент, как мне кажется, я и вовсе потеряла способность что-либо ощущать. Я почти не помню ни похорон, ни поминок. Самая яркая деталь, оставшаяся в памяти, - Катино лицо; бледное, осунувшееся, мгновенно повзрослевшее, с сухим блеском в глубине зрачков. Отчего-то ни я, ни она - обе мы не могли поначалу плакать, слишком сильным оказался шок.
Еще помню, как я сама себе, глядя в опрокинутое Катюшкино личико, дала тогда клятву не оставлять Олину девочку никогда, во всем, в чем только возможно, заменять ей Олечку. Хотя кто может заменить человеку мать, да еще такую замечательную, какой была моя подруга-сестра, кто?!
Спустя два года пятнадцатилетняя Катька в один из моих визитов в Белозуево (я тогда ездила к ним с Анной Петровной, Олиной мамой, довольно часто) впервые попросила меня о помощи.
- Тетя Света, - девочка упрямо сжала губы, - поговорите с бабулей. Она хочет, чтобы я кончала школу. И не хочет, чтобы я, как мама, поступала в техникум на юриста…
Пристально посмотрев на упрямо сжатые Катькины губы, в совсем Олины ярко-синие глаза, в которых горел вызов всему миру сразу, я проглотила уже готовые вырваться собственные возражения.
- Поговорю, если твое решение действительно окончательное.
- Во всяком случае, - усмехнулась Катька, чуть смягчившись, - обжалованию не подлежит! Я уже все выяснила, нашла техникум с вечерним отделением, так что материальный вопрос решу. Вы бы не могли устроить меня в ваше отделение хоть кем-нибудь? Ну там в паспортный стол, например, бумажки заполнять… Я ведь так и прописана в Москве, вы знаете.
Я знала, поскольку собственноручно забирала ежемесячно деньги у квартирантов, снимавших Олину квартиру, и отправляла их Анне Петровне в Белозуево телеграфом или отвозила сама, поскольку незадолго до этого разговора с Катей обзавелась своими первыми в жизни колесами.
Проблема была в том, что мой перевод с прежнего места работы в прокуратуру считался уже решенным, а мне самой предстояло оказаться в незнакомом коллективе. Да и кто возьмет в нашу систему пятнадцатилетнюю девчонку - даже на самую незатейливую должность? Даже в память о ее погибшей "при исполнении" матери?
- Вот что, Катюша, - подумав, вынесла я свой вердикт. - С бабулей я поговорю, но на определенных условиях: учиться будешь очно, жить у нас со Светланкой. И при сохранении квартирантских денег это вполне возможно.
Радость, вспыхнувшая в Катькиных глазах, была мне ответом. И я поняла, что хоть в чем-то, хоть как-то выполню свою клятву, данную на похоронах наших близких. Так в тот день у меня появилась еще одна дочка. Пусть не навсегда она со мной и Светланкой, пусть на время учебы, но она есть!
Мы прожили вместе три с половиной года, Катюшка поступила после техникума в университет, после первого курса перевелась на заочное отделение и одновременно устроилась на работу. Конечно же я все силы приложила к тому, чтобы уломать упрямого Грифеля и устроить Катьку к нам - младшим юристом. Тем более что такую умницу, как она, взяла бы и без всякого блата. И все было отлично, так как надо, если бы год с небольшим назад не грянуло новое несчастье.
Инсульт, настигший семидесятилетнюю Анну Петровну, после которого она так и не поднялась с постели, не оставил Кате выбора. Переезжать в Москву Анна Петровна категорически не хотела, желая, по ее с трудом произнесенным словам, "умереть, где родилась, лечь на маленьком местном кладбище рядом с мужем и матерью". Да и врачи не рекомендовали трогать ее с места, опасаясь резкого ухудшения. Так вот и пришлось нам расстаться на неопределенное время, а Катьке - слегка поменять профориентацию. Белозуево и было тем самым подмосковным городом, который я имела в виду, когда говорила Татьяне об интересующих ее экспериментах.
- Ур-ра! - взвизгнула моя Светланка при виде гостьи. - Катька, как здорово, что это ты!.. Садись, будем лопать!
В свое время Светланка, прежде чем привязаться к Катюше окончательно и бесповоротно, прошла множество этапов во взаимоотношениях с названой сестрицей, начиная с яростной детской ревности. Сейчас, однако, и ее отношение к Кате, и радость при виде девушки были, слава богу, вполне искренними. К тому же неприятный разговор Катиным приездом был прерван. Вероятно, поэтому моя не слишком болтливая дочь стрекотала, не останавливаясь все то время, пока накрывала на стол и жарила еще одну порцию нехитрого угощения.
- Ха, Катруська, - продолжала радоваться Светланка. - Жаль, что ты полчаса назад не объявилась!
- Почему это? - Катя с ласковой насмешкой посмотрела на нашу хлопотунью своими васильковыми очами.
- Тетю Таню помнишь, рыжую такую?
- Это которая с телевидения?
- Ага… Она нам как раз по твоей части звонила, ей срочно нужна полиция нравов!
Катя поперхнулась чаем, который отхлебывала в ожидании яичницы, и закашлялась. И хотя я очень красноречиво нахмурилась, пытаясь намекнуть разболтавшейся Светланке, чтобы она оставила пока "рабочую" тему, моя болтушка ничего не заметила.
- Ты представляешь, они хотят еще одну "Мою семью" состряпать, даже не знаю, на какой канал, так им нужны для чего-то брачные агентства, а эти агентства…
- Стоп! - Катька вдруг округлила глаза - в точности, как делала это когда-то моя незабвенная Олюшка, когда ее настигала внезапная мысль, и с грохотом поставила чашку на стол. - Ну, конечно, как я не подумала об этом сразу?!
- Остановись, а? - метнула я на Светланку яростный взгляд, и она наконец сообразила заткнуться. Потом повернулась к Кате: - Ты сюда что, в служебную командировку приехала?
- Нет. - Ее лицо вновь приняло то самое выражение, которое я заметила еще в прихожей. - У меня, Светланочка Петровна, и правда неприятности… Но я буду сражаться до конца!
- Во-первых, - сказала я, - прекрати меня "Петровнать", достали уже сегодня по части отчества. Ты уже сто лет не работаешь под моим началом, вот и возвращайся к старому варианту, мы ж дома, в конце-то концов. Во-вторых, у всех неприятности на работе, и нечего делать из этого трагедию, у нас специальность такая, понимаешь? Неприятности включает в себя как профессиональную необходимость. В-третьих, яичница для тебя готова, съешь ее, а потом ясно и понятно изложишь, за что именно собралась бороться до конца! Заодно расскажешь, как живется сотрудникам российской полиции нравов в условиях, далеких от европейских, на примере родного Белозуева. Определились?
- Определились! - уже чуть веселее улыбнулась Катька, она же старший следователь экспериментального подразделения Белозуевского ГУВД по борьбе с сексуальными преступлениями - капитан милиции Клобукова Екатерина Васильевна.
Надо отдать должное Грифелю: о присвоении Катьке перед самым отъездом в Белозуево внеочередного звания, так же как и должности, на которую ее оформили переводом, позаботился именно он. Связи старшего советника юстиции Карандашова давным-давно уже стали легендой, фактически при желании он мог почти все. Мне кажется, что у нас в прокуратуре, всего-то окружной, мой начальник торчал по собственной инициативе. Лет ему было уже немало, в отставку мог выйти хоть сегодня, так зачем же ему в таком возрасте лишняя головная боль, существующая на уровне города или - чего не бывает? - России? Правильно, ни к чему. Головной боли, судя по тому, что на ушлого Грифеля кто-то сумел надавить по нашей последней "заказухе", и здесь хватало. А для Катьки, к которой Грифель относился с огромной симпатией, он действительно сделал все, что было возможно. Не сомневаюсь, что в ее родном Белозуеве она была и есть единственная женщина-капитан в таком, в общем-то, юном возрасте - "слегка за двадцать". Хотя сама Екатерина уже года два считает себя старухой. Думаю, годам к тридцати этот синдром у девочки пройдет.
Ну а редкостную должность Грифель, знавший всегда, кажется, обо всем, происходящем не только в Москве, но и в Подмосковье, нашел сам.
- Вряд ли Катю, - пояснил он мне, - встретят там с огромной радостью (кстати, оказался опять прав). - Сама знаешь, как нашего брата-москвича любят в провинции. А экспериментальная группа хотя и создана внутри их ГУВД и зависит более-менее от их прокуратуры, но все же не в такой степени, как остальные ментовки… Эксперимент-то Москва под эгидой РФ проводит. Значит, степень свободы и независимости от местных прохиндеев и взяточников меньше.
И он посмотрел на меня вопросительно-торжествующе: вот, мол, какой я умный, добрый и заботливый о своих, даже бывших уже, сотрудниках!.. Чего ожидал, то и получил: я поцеловала начальника в толстую румяную щеку и уверила в своей великой, непреходящей любви и благодарности. Грифель покраснел от удовольствия, как получивший шоколадку мальчишка, а Катька через два дня уехала в Белозуево забирать Анну Петровну из больницы, предоставив мне искать новых квартирантов в теперь уже ее квартиру.
- В общем, - начала Катя, когда мы, отужинав, устроились в гостиной, - началось с того, что неделю, нет, уже чуть больше, назад я дежурила и меня вместе с ребятами вызвали посреди ночи на труп.
- Тьфу!.. - возмутилась Светланка, приготовившаяся послушать об очередных внутриментовских интригах. - Нет уж, дальше давайте без меня. Тем более мне зачет по социологии завтра сдавать!
Светланка - будущий психолог, отсюда и ее интерес к конфликтным ситуациям. По стопам своих родителей моя дочь отказалась идти принципиально.
Дождавшись, когда она ретируется в спальню, Катька продолжала:
- Убита - я уверена, что убита! - девчонка, молоденькая, не больше восемнадцати. И никакая она не наркоманка, тетя Светочка, а они из-за того, что причина смерти передозировка, собираются закрыть дело. Мол, ширанулась девчонка в компании с каким-нибудь нариком, который ее сперва изнасиловал, а потом, увидев, что она померла, испугался и смылся через крышу.
- Катя, просила ведь: четко и ясно, а ты выдаешь сплошные эмоции, я ничего не поняла! Где нашли девушку, кто, как, при каких обстоятельствах. Дуй, как для протокола, иначе я еще полчаса не врублюсь.
- Почему "как"? Протокол я отксерила и привезла… Вот он!
Катя открыла сумочку и действительно извлекла на свет божий ксерокопию упомянутой бумаженции, исписанной ее убористым, хорошо знакомым мне почерком. Спустя пять минут я ознакомилась со стартовым моментом этого дела, абсолютно не подозревая, насколько же оно в итоге окажется чудовищным…
"ПРОТОКОЛ
осмотра места происшествия г. Белозуево Московской области.
12 ноября 2000 г.
Осмотр начат: в 0 час. 42 мин.
Осмотр окончен: в 2 час. 15 мин.
Следователь ГУВД г. Белозуево Московской области,
капитан милиции Клобукова Екатерина Васильевна.
Получив в 0 часов 15 минут сообщение о трупе женщины, предположительно со следами сексуального насилия, обнаруженном жильцами на чердаке жилого дома, расположенного по адресу…
На основании ст. ст… УПК РФ произведен осмотр места происшествия: труп женщины предположительно в возрасте 18–20 лет, найден на чердаке жилого дома, расположенного по адресу… в правом (южном) углу…
Явных следов насильственной смерти при первичном осмотре трупа не обнаружено, однако одежда - легкая блузка из дорогого розового шелка и лайковая мини-юбка, а также колготки - изодрана практически в клочья, обувь - черные туфли-шпильки - найдены в противоположном углу чердака на расстоянии около 3 метров друг от друга.
Осмотром обнаружено:
11 ноября 2000 г. в 23 часа пенсионерка Рябченко Анна Павловна проснулась от каких-то неясных звуков, раздававшихся сверху, из чердачного помещения, расположенного непосредственно над квартирой № 12, в которой проживает Рябченко А.П., в коммунальной двухкомнатной квартире с соседом, также пенсионером, Кашлевым Юрием Петровичем. "Было такое ощущение, - поясняет Рябченко А. П., - что на чердаке кто-то двигает мебель. Затем мне послышался то ли сдавленный женский крик, то ли стон, возня, и вскоре все затихло. Какое-то время спустя, какое - точно сказать не могу, но, наверное, минут двадцать, вновь услышала шаги, очень тяжелые, как будто кто-то шел и что-то тяжелое нес. Потом снова послышался звук, словно на пол упал мешок с песком или мукой, снова шаги, которые как бы прошли над моим потолком. И тишина.
Я очень испугалась и сразу поняла, что у нас на чердаке случилось что-то ужасное. Наверху ни звука, ни единого шороха. Я оделась и, хотя было страшно, приоткрыла дверь квартиры и выглянула. От нашей двери виден вход на чердак, там, как всегда, висел замок, с виду неповрежденный. Я вернулась домой и разбудила соседа, и уже вдвоем с Юрой мы взяли два фонарика, поскольку на чердаке нет лампочки, поднялись наверх. Замок был цел только на вид, издали, на самом деле второе ушко оказалось вынуто из гнезда, мы открыли двери. Чердак показался нам совсем пустым, только окно на крышу было открыто. Приглядевшись, я увидела в углу, где валялись старые матрасы, женскую ногу в черном чулке. Мы сразу же бросились к соседям в 10-ю квартиру, потому что у них одних в нашем подъезде есть телефон, и вызвали милицию из нашего отделения № 3…"
- Ясно, капитан Клобукова Екатерина Васильевна, - улыбнулась я, завершив чтение. - А чтобы эту ясность не потерять - ты копия мамы, такая же темпераментная… Словом, давай так: я спрашиваю - ты отвечаешь. Идет?
- Хотите провести дознание? - тоже улыбнулась Катя. - Заметано!
- Почему ты так уверена, что девушка не наркоманка?
- Потому что след от укола всего один… Нет-нет, я проверяла лично, вместе с судмедэкспертом не только руки, но и ноги, и затылок, и под языком - тоже…
- Под языком следы обычно не сохраняются, - напомнила я.
- Не надо! Все мои местные проститутки, попадающие в криминальные истории, в той или иной степени употребляют. Там в итоге появляется характерная отечность, меняется цвет ткани и…
- Понято! - прервала я Катю. - Поехали дальше! Ты считаешь, что девушку кто-то преднамеренно напоил, затащил на чердак, изнасиловал и убил, вколов наркотик?.. Кстати, какой именно?
- "Геру"… Не просто затащил, а завез…
- То есть?
- Тетя Светочка, я могу поклясться, что девушка не местная, а конкретно москвичка. А по нашему телевидению показали ее снимок - тем и ограничились… Конечно, никто не отозвался!
- У вас что, свое телевидение появилось?! - вытаращила я глаза.
- А-а-а… - махнула Катя рукой, - так, название одно! По субботам два часа что-то там лепечут. Раз в неделю… Неважно, дело не в этом, а в том, что убитая - москвичка! А они снимок, по-моему, даже в областное управление и то не отправили.
- Ну а в этом - насчет москвички - ты почему так уверена?
- Понимаете… - Катя помялась. - Я ведь и сама росла в провинции, ну… после мамы… Словом, уж я-то знаю разницу между манерой одеваться столичных девчонок и наших, местных… вообще провинциалок. Как бы провинциалка ни старалась, какого-то особого, чисто московского лоска, выверенности вкуса, что ли, ей ни за что не достичь, для этого надо родиться в столице!
- Девушка, на твой взгляд, этим лоском обладала.
- Да! И дело не в дороговизне одежды, наши Белозуевские порой и покруче в смысле бабок одеваются. Именно в лоске! Даже, скорее, в белье, чем в остальном.
- До вашего Белозуева от столицы час сорок езды, любая может смотаться до московского бутика за бельем и в тот же день - назад… Но в одном ты права: отправить ориентировку и в область, и к нам, в городское управление, они были обязаны. Куда ваша прокуратура-то смотрит? Ну и ну!