- Блейн! - прошептала Сара, ощупью пробираясь по ветхой деревянной лестнице.
Кто-то зажег спичку. Слабое пламя на мгновение осветило Соумса, из последних сил удерживавшего за веревку колокол. Потом пламя погасло, и призрачная картина исчезла.
Блейн, спотыкаясь и ударяясь о выступы, бежал вверх по лестнице. Прошла бесконечность, и вот он начал спускаться, медленно и осторожно.
- Тайтус у меня, - проговорил он устало. - С ним все в порядке. Ты здесь, Сара? Можешь взять его? Он все еще спит.
Затем зажег спичку Соумс и низко склонил свое узкое длинное лицо над спящим ребенком.
- Уверяю тебя, Соумс, он невредим. Лежал на полу… как ты и предполагал.
Все было кончено. В этот момент Сара поняла, что образ Соумса, держащего веревку колокола, и последний ужасный, постепенно замирающий гул будут запрятаны в самые дальние уголки их памяти и никогда не всплывут вновь в их разговорах.
Когда Сара взяла на руки спящего ребенка, внизу у входной двери послышался шум и встревоженные голоса.
- Что происходит? Почему звонит колокол? Случилась беда?
Это были викарий и его жена, в смятении прибежавшие прямо через поле. Свет фонаря, который захватил с собой викарий, осветил мертвенно-бледного Соумса, потрясенную Сару с растрепанными волосами, спящего у нее на руках Тайтуса, завернутого в теплое пальто и положившего голову ей на плечо, и Блейна с осунувшимся лицом, ввалившимися глазами и заострившимся носом.
- Здесь, боюсь, произошел несчастный случай, - сказал он каким-то отрешенным голосом. - Моя жена была на колокольне. В темноте она, видимо, оступилась, ударилась о колокол, он качнулся назад и… вы сами слышали.
- Боже мой! Нужно позвать на помощь. Бедная женщина! Она сильно ушиблась?
- Боюсь, уже слишком поздно.
- О Господи!
- Мне очень жаль, викарий. Она всегда легко возбуждалась и была порой просто непредсказуема в своих поступках. Случай с несчастной утонувшей женщиной каким-то образом усугубил ее психическое состояние. У нее, видимо, начался очередной душевный кризис. Мы пытались ее догнать, но опоздали.
Викарий склонил голову.
- Она пришла в мою церковь за утешением.
- Это действительно прекрасная церковь для успокоения мятежной души. Она принимает мертвых и благословляет живых.
Блейн устремил свои утомленные глаза ввысь.
- А мальчонка в безопасности, - проговорила жена викария, утешая и касаясь руки Сары. - Мой муж знает, что нужно здесь делать. А мы отнесем ребенка в тот дом неподалеку. Как хорошо, что он спит. Он никогда не узнает о случившемся.
Слова жены викария все еще звучали в голове Сары, когда они немного погодя устало ехали домой, отказавшись от приглашения переночевать в доме священника. Леди Мальвина, объяснил Блейн, которая очень любит внука, будет беспокоиться.
Тайтуса вез Соумс, положив перед собой на седло и оберегая его заботливо и ревниво. Путники ехали в молчании, пока Соумс, повернувшись, не проговорил:
- Все утрясется, сэр. - Сразу бросилось в глаза, что он опустил титул "милорд". - Пойдут, конечно, разговоры, но они всегда были, когда хозяин усадьбы Маллоу находился в этих краях.
- Хозяин у тебя на руках, - заметил Блейн коротко.
На какое-то мгновение при свете луны взоры обоих мужчин встретились, и Соумс кивнул.
- Вы можете на меня положиться, сэр.
- Знаю, Соумс. И приношу свои извинения за то, что, был момент, подумал иначе. Ты бы, не задумываясь, умер за мальчика, не правда ли?
- Так же, как за его отца и деда.
- Тогда сделай из него настоящего мужчину. Леди Мальвина тебе поможет. А теперь поезжай вперед. Мне нужно поговорить с мисс Милдмей.
Не глядя на девушку, Блейн произнес:
- Я уеду сразу после похорон Амалии и никогда больше не вернусь.
- Вы… отступаете?
- Нет. Просто я уже выполнил свой долг.
- Обеспечили усадьбу Маллоу своему сыну?
- Не моему, а сыну Блейна Маллоу.
- Значит, вы и впрямь не Блейн!
- Да. Я всего-навсего младший сын другого английского семейства, решивший поискать счастья за морем. А еще я скиталец. Но я не Блейн Маллоу. И никогда им не буду, как и вы никогда не встанете леди Маллоу с бриллиантовым ожерельем на шее.
Значит, он угадал ее самые сокровенные мечты? Ну, разумеется. Он оказался куда более проницательным и умным, чем она себе представляла.
- Блейн был моим другом, - продолжал он. - Мы много раз плавали вместе. Однажды он спас мне жизнь. Когда же я после гибели нашего судна после жесточайшего шторма ничего не смог сделать для спасения его жизни, я пообещал ему сделать все, что в моих силах, для его сына. "Постарайся, чтобы ему досталась родовая усадьба Маллоу", - сказал он. И я поклялся. Затем он потерял сознание, и я тогда еще не знал, удастся ли мне самому когда-либо добраться до берега живым. Но я поклялся.
- И чтобы выполнить клятву, вам пришлось выдать себя за Блейна Маллоу? - вспыхнула Сара.
- Именно, потому что, как я обнаружил, дело, казавшееся простым, сильно осложнилось. Понимаете, Тайтус… я вполне доверяю вам, Сара… действительно сын Блейна, но незаконнорожденный.
- Значит, Блейн и правда был женат на той отвратительной женщине, миссис Стоун! - изумилась Сара.
- На Сэмми, или Саманте. Ее истинная фамилия не столь важна. Да, Блейн женился на ней. Но они расстались много лет назад. Она ли от него ушла, или он ее бросил, я точно не знаю. И Блейн был уверен, что она мертва, когда женился на Амалии. Однако Сэмми не умерла. Супруги Маллоу услышали о ней, но надеялись обойтись без неприятностей. У Амалии было брачное свидетельство и сын, а Блейн по-прежнему оставался простым моряком, и Сэмми ничего не знала о наследии Маллоу. Объявления в газетах не попались ей на глаза, по крайней мере, у нас нет доказательств обратного. Потом Сэмми вновь исчезла из вида и, казалось, в самом деле умерла.
- Почему Амалия не привезла Тайтуса в Англию и сама не предъявила права на наследство? - спросила Сара.
- Не хватало смелости. Ведь она знала, что Блейн, по существу, повинен в двубрачии. Ей требовалась поддержка. Именно она обратила внимание на некоторое мое сходство с Блейном, а поскольку мы провели с ним десять дней, плавая по Карибскому морю на обломке мачты, я услышал от него детальное описание детства, кое-что рассказанное уже в бреду. Мне, можно сказать, повезло в этом отношении. Так или иначе, в моих руках было достаточно материала, чтобы попытаться. Сотворить шрам за ухом не составляло труда. Фактически у меня он уже был, и требовалось лишь внести кое-какие коррективы. Даже доктора были введены в заблуждение.
- И вся эта процедура доставляла вам огромное удовольствие.
Содержащийся в ее голосе упрек вызвал у него веселую улыбку.
- Я люблю борьбу и сложные проблемы не меньше, чем вы, Сара.
- А вам не пришла в голову мысль, что вы лишаете Амброса, кузена Блейна, его прав на наследование?
- Амброс в состоянии сам о себе позаботиться. А Тайтус всего лишь ребенок.
- Итак, все получилось по-вашему. Леди Мальвина так обрадовалась возвращению сына домой, что закрыла глаза на некоторые несообразности, а Соумс сходил с ума по Тайтусу, истинному наследнику, и охотно пошел на лжесвидетельство. Они буквально подхватили вас под руки. Но что с другим свидетелем, Томасом Уайтхаусом?
- Он - отец Амалии, - усмехнулся Блейн. - Верный Томас. Ему нравилось видеть дочь английской знатной дамой. И он согласился поклясться на суде, что всегда знал меня как Блейна Маллоу.
- Вы неисправимы, - воскликнула Сара. - Вам действительно удалось все устроить по-вашему.
- Нет, не все. Здесь вы заблуждаетесь. Далеко не все. Вы забыли Амалию. Я совершенно недооценил ее.
Сара взглянула в слабо освещенные черты его лица.
- Она в вас влюбилась.
- Страстно. До безумия. Прижималась ко мне в любом углу без всякого стыда. Конечно, она не получила тонкого английского воспитания. У нее не было вашей обходительности и выдержки или скромности английской девушки. Я, должен признаться, никогда не ожидал, что мне придется от нее запираться. По плану я должен был оставаться здесь столько времени, сколько потребуется для того, чтобы ввести Тайтуса и ее в их права, а затем уехать и на этот раз по-настоящему исчезнуть навсегда. Однако Амалия начала закатывать скандалы, отказываясь расставаться со мной.
Блейн устало пожал плечами.
- Затем появились вы, и я, должен признать, совсем потерял голову. Я увидел вас, стоявшей в вестибюле, красной от возмущения и сердитой на всех, потому что Тайтус плакал. Своим проницательным умом вы сразу поняли, что перед вами несчастный ребенок. Мне понравилось, как вы без колебания встали на его сторону. Мне понравился ваш внешний вид. Вы были полны энергии, негодования и нежности. Я вас сразу узнал. Передо мной была именно та женщина, которую я повсюду искал. Вы вошли в нашу семью довольно необычным путем, многое в вашем поведении вызывало подозрение, но таково было и мое собственное положение… и Амалии… и каждого в этом доме. Я смотрел сквозь пальцы на выходки Амалии, ревность которой с вашим появлением только усилилась. В этом странном сплетении обстоятельств, говорил я себе, есть что-то, касающееся и меня лично. Поэтому, решил я, вы останетесь.
- Но все оказалось хуже, чем вы предполагали? произнесла Сара прерывающимся голосом.
- Много хуже. Вы сами видели. Но теперь все позади. - Блейн оглянулся на постепенно исчезающую в ночной темноте церковь. - Однако я никогда не готовил Амалии подобного конца.
- Она принадлежала к тем типам людей, которые нацелены на самоуничтожение.
- Или на уничтожение других. Да, вы правы. - Немного помолчав, он добавил: - После похорон я уеду. Будет выглядеть вполне естественно. Все подумают, что я в глубоком горе. Тайтус в надежных руках. Его вырастит бабушка. Для нее он - сын Блейна. Вы, Соумс, Томас Уайтхаус, который никогда не выдаст родного внука, и я - единственные люди на земле, которым известна истина.
- Почему вы так уверены, что мне можно доверять? - спросила Сара тихо.
- У меня на этот счет нет никаких сомнений.
- Куда вы направитесь?
- Кто знает? В Вест-Индию или, быть может, в южные моря. Я скиталец. Если бы мне пришлось слишком долго оставаться здесь, то я сошел бы с ума от скуки.
Они ехали по извилистой дороге, невдалеке, на краю поля, стояли освещенные луной домики, белые и изящные.
- Какое красивое место, - проговорила Сара задумчиво.
Его голос прозвучал неожиданно резко:
- Не говорите мне, что у вас тоже честолюбивые помыслы!
- Назовем их грезами.
У крыльца Сара соскользнула с коня. Она едва держалась на ногах от усталости.
Вновь раздался резкий голос Блейна:
- В чем дело, Сара? У вас есть какие-то права на это место?
Прежде чем Сара успела ответить, распахнулась входная дверь, и на пороге появилась леди Мальвина, слегка покачиваясь и протягивая руки.
- Блейн, ты привез его? Где мой внук?
- Он здесь, мама. У Соумса. Он цел и невредим.
- О, слава Создателю! Слава Создателю. Амброс и я, мы услышали топот лошадей.
- Амброс! - воскликнула Сара.
Еще до того, как она увидела знакомую стройную фигуру Амброса, Сара почувствовала на себе пытливый взгляд Блейна. Лицо его сделалось жестким и недоверчивым.
Амброс быстро выступил вперед, чтобы приветствовать ее. Он явно больше не намеревался скрывать их взаимное знакомство.
- Дорогая Сара! - проговорил он, нежно целуя ей руку.
- Вы оба, кажется, старые друзья, - заметил с деланным равнодушием Блейн. - Или, быть может, больше чем просто друзья?
- Мисс Милдмей! О чем мне рассказывал здесь Амброс? - вмешалась леди Мальвина. Как долго вы знакомы друг с другом?
- Сара - моя невеста, - ответил за девушку Амброс.
Сара отняла руку.
- Поговорим позже. Сейчас нужно уложить Тайтуса в кровать. К счастью, он почти все время спал. Он ничего не знает.
- Не знает - чего? - в глазах леди Мальвины мелькнул неприкрытый страх. - Сперва Амброс замучил меня вопросами, а теперь вы произносите какие-то странные слова. Где Амалия?
- Лорд Маллоу все скажет вам, леди Мальвина.
Сара пошла, чтобы забрать Тайтуса у Соумса и при этом заметила выражение торжества в глазах конюха. Он смотрел на Амброса с вызовом и враждебно. Значит, и ему не хотелось иметь Амброса своим господином. Неприязнь была взаимной.
- Блейн, что случилось? - продолжала настаивать леди Мальвина.
- С Амалией произошел несчастный случай, мама.
Мрачный тон насторожил ее.
- Умерла?
- Да.
Леди Мальвина схватилась рукой за горло.
- Как это случилось? Можешь мне рассказать?
- Не сейчас, мама. Результат временного помутнения сознания.
- Это не временное помутнение - убежать с Тайтусом. Мне кажется, она по-настоящему свихнулась. Тайтус, слава Богу, живой. Блейн, мой бедный мальчик! Ты выглядишь совершенно измученным.
- Я в полном порядке, мама. Быть может, поговорим обо всем подробно утром?
- Нет, - вмешался Амброс. - Необходимо поговорить сейчас же. Вы не можете делать подобные экстраординарные заявления, не объясняя их. Что случилось с Амалией? Откуда у нее внезапное помутнение сознания? Сара, передай ребенка Бетси. Она вполне в состоянии уложить его в кровать без посторонней помощи.
Сара послушно передала Тайтуса старой служанке. Мальчик впервые пошевелился и с трудом открыл глаза.
- Бабушка? - пробормотал он и опять уснул.
- Голубчик ты мой, - произнесла тронутая до слез леди Мальвина. - А теперь пойдемте в библиотеку, чтобы раз и навсегда покончить с этим. Но Амброс, я прошу вас проявлять известную деликатность, если, конечно, вы на такое способны. Помните, Блейн только что потерял свою жену.
- Если она была его жена.
- О, я знаю. У вас есть занятные истории относительно Саманты и могильной плиты и тому подобного, но мы не можем верить в подобные россказни, особенно в такой поздний час.
- Сара должна знать правду, - заметил Амброс многозначительно. - Ты уже, разумеется, сообразила, что к чему, моя дорогая? Скажи мне, какое у тебя сложилось мнение. Этот человек действительно Блейн Маллоу? Была Амалия его женой? В самом деле, мальчик, которого унесли наверх, его сын? Тебе больше не нужно бояться; говори, что тебе известно. Я сумею защитить тебя. Мы ведь просто боремся за восстановление наших законных прав.
Блейн пока не произнес ни слова. Он стоял, небрежно прислонившись к облицовке камина, устремив горящие глаза на Сару. Она не могла понять выражения его лица. Девушка смотрела то на него, то на Амброса, и с удивлением вспоминала то время, когда ей казалось, что она любит Амброса. Он был красив, изящен, прекрасно воспитан, уверен в себе и олицетворял собой тот образ жизни, который она когда-то считала идеальным.
Но она не разглядела, какой он бесстрастный и холодный человек. А его глаза! Они как льдистая вода в зимнем озере!
- Амброс отправился в Вест-Индию, чтобы раскопать все эти вещи, - заметила леди Мальвина. - Но, как видно, потерпел неудачу. У него нет никаких доказательств. Он, правда, адвокат с изощренным мышлением законника. Но, мисс Милдмей, вы и впрямь его невеста? Как вы могли так хитрить и обманывать?
Саре было нелегко встретить жесткий взгляд старой дамы. Внезапно вместо нее ответил Блейн:
- Родовые бриллианты Маллоу очень подойдут ей. И я уверяю вас, ей нравится этот дом. Все люди честолюбивы, мама. С чего бы мисс Милдмей быть исключением?
Он высмеивал ее, принимая вызов. Ведь он любил борьбу и был отважным бойцом. Мог лгать с удивительной легкостью и находчивостью. Пытался добыть наследство Маллоу для незаконнорожденного сына и не испытывал ни малейшего уважения к правам Амброса. Однако Сара приняла решение еще в тот момент, когда увидела Амброса стоящим в дверях. Или это решение созрело давно? Еще несколько недель тому назад?
- Я не обнаружила ничего существенного, Амброс. Насколько я могу судить, этот человек в самом деле Блейн Маллоу, а Тайтус - его сын. По моим наблюдениям, миссис Стоун была бесчестная бродяжка, а настоящей женой Блейна Маллоу была Амалия. Обе эти женщины трагически погибли, а потому, боюсь, мы никогда не узнаем, в какой мере нас подвело наше собственное воображение.
Словно не веря ушам своим, Амброс смотрел на Сару прищуренными глазами, в которых явственно отражалась холодная гневная злоба. Только однажды Сара наблюдала у него подобное выражение - перед самым его отплытием в Вест-Индию - и очень надеялась никогда больше не видеть. Ей казалось, что она наконец пробудилась от тяжелого сна.
- А потому я обязана освободить тебя, Амброс, от твоего обещания жениться на мне. Ты должен взять в жены богатую наследницу, как я и советовала с самого начала. Ты скоро меня забудешь, поверь мне.
Сара не добавила, что, как теперь поняла, она никогда не любила его; просто решила избавить Амброса еще и от этого унижения.
Потом, повернувшись к леди Мальвине, она сказала:
- Прошу простить мой обман, леди Мальвина. В то время я считала свои действия оправданными, однако теперь я вижу, что ошибалась. Я также прошу вас, лорд Маллоу, простить меня.
Тот, продолжая стоять у камина, не шевельнулся.
- Я постараюсь уехать завтра утром, - продолжала Сара. - Тайтус с радостью останется с бабушкой, и, возможно, удастся найти ему в скором времени хорошего наставника. Мальчик уже большой, чтобы ограничиваться гувернанткой. - Она отступила на шаг. - А сейчас позвольте пожелать всем вам спокойной ночи и попрощаться с вами.
- Сара! - проговорил Амброс ледяным тоном.
- Оставьте ее, - сказал Блейн.
- Но, Блейн, - возразила леди Мальвина раздраженно, - разве так уж необходимо, чтобы мисс Милдмей ушла? Слов нет, она была порой неправдивой и скрытной, но Тайтус любит ее и, мне кажется, я тоже. - Старуха погрузилась в свое кресло. - Господи, как я устала. Давайте забудем обо всем и ляжем спать. А завтра заживем как прежде.
- Как прежде, не будет, мама. Извините. Сара должна уехать.
- Вы называете ее Сарой! - взорвался Амброс. - Вы всегда были дурно воспитанным человеком!
- Благодарю вас, Амброс. Наконец-то вы признали во мне подлинного Блейна Маллоу. Я сам довезу вас до Лондона, - продолжал Блейн, обращаясь к Саре. - В конце концов все - и в первую очередь вы. Амброс, - должны согласиться, что здесь не место обманщикам.
- Сара! Неужели ты поедешь с ним? Что скажут твои родные? Твоя кузина в Балморале?
Едва ли кузина Лаура, подумалось Саре, станет особенно волноваться по поводу эскапад своей бедной родственницы. А вот сестры Эмилия и Шарлотта, ведущие серую скучную жизнь, непременно ей позавидуют. Тетя Аделаида обязательно сухо заметила, что Сара, как всегда, проделала что-то необычное, хотя, действуя таким образом, она вряд ли когда-нибудь подцепит мужа.
- В один прекрасный день, лорд Маллоу, - сказала Сара, не поднимая глаз, чтобы скрыть бьющую через край радость, - вы, я надеюсь, встретитесь с моей кузиной Лаурой. Когда она будет свободна от своих обязанностей при королеве. Но я лично не намерена больше довольствоваться подневольным положением или сидеть дома за вышиванием. У меня нет склонности к подобному существованию. Я, наверное, отправлюсь путешествовать. А потому, - она подняла голову и взглянула в его черные сияющие глаза, - буду счастлива начать свой путь вместе с вами.