- Да, - осторожно кивнул Ландус, соображая, где может быть подвох.
- Вы не могли бы привезти сувенир для моей подруги?
Толстяк встрепенулся:
- Сувенир? Отчего же не привезти. Однако сами понимаете, не бесплатно. Ваша вещь будет занимать место, которое я мог бы занять своим товаром.
- Камень маленький, - вставила слово Ганна.
- Все равно, милая девушка, - Ландус поднял пухлый пальчик. - То бы я свой камень привез. Кстати, о каком камне речь?
Девушки переглянулись прежде, чем Тиса ответила.
- Каховик.
- Ух! - улыбнулся снисходительно Ландус и заговорил, словно объясняя наивным гимназисткам. - А вам известно девушки, сколько стоит этот камень?
- Да, - кивнула Войнова. - Четыреста рублей.
- Э, нет, - покачал головой Ландус. - Четыреста, - это когда было-то. Шестьсот. И только из уважения к вам, Тиса Лазаровна. Каховику уж давно семьсот красная цена на рынке.
- Шестьсот! - ахнула Ганна и взглянула огорченно на Тису. - Так дорого.
- Пятьсот, - сказала Тиса.
Ландус покачал головой:
- Что ж я в убыток себе должен везти ваш камень? Пятьсот восемьдесят.
- Пятьсот пятьдесят.
- Только из уважения к вам, девушки, - улыбнулся Ландус. - Только аванс в полцены вперед. Деньги-то у вас есть, красавицы?
Тиса разгладила юбку:
- Деньги будут после Горки.
- Очень хорошо, - улыбнулся Ландус, сложив ладони вместе. - Приятно иметь дело с такими милыми заказчицами. Все для вас, как говорится. Все для вас.
Заключив предварительное соглашение, девушки прошли к выходу. Не успела Тиса ухватить фигурную ручку двери, как звякнул колокольчик, и в лавку, пригнув голову, шагнул вэйн. Войнова отступила в сторону, отметив, что уже видела на наместном этот лазоревый костюм. Заметив девушек, после некоторой заминки, колдун снял цилиндр и поклонился.
- Добрый вечер, Тиса Лазаровна и…
- Ганна Харитоновна, - подсказала Ганна, невольно рассматривая вблизи синий чуб наместного.
- Рад видеть вас в добром здравии, - вэйн еще раз поклонился, пряча глаза. Идеально правильной формы пальцы Филиппа смяли полу шляпы.
Право, как нашкодивший ребенок, - подумала Тиса.
- Взаимно, - сдержанно произнесла она. Сейчас, Филипп не вызывал в ней никаких чувств, кроме разве что толики жалости.
- А-а! - послышался восторженный вскрик хозяина аптеки. Ландус Зовальский вылетел из-за прилавка со скоростью безумного зайца. Улыбка аптекаря расширилась до небывалых пределов. Казалось, ей мало места на лице, и она постепенно стирала маленькие глазки, превращая их в щелки. - Дражайший любезнейший сударь мой, господин, Филипп Дронович! Как я рад! - Ландус поклонился, чуть не вспахав носом половицы. - Какая честь для меня, что вы своей чудеснейшей волшебной ножкой освятили мою скромную лавочку!
Тиса возвела глаза в потолок, что не укрылось от взгляда вэйна.
- Должно быть, вы за пилюлями для матушки? - активно затряс подбородком Ландус. - Ну, зачем же так напрягаться такому достославному мужу, как вы? Я бы сам с удовольствием доставил их прямо к вам домой.
- Я просто проходил мимо и… матушка просит микстуру от мигрени…
- Вы простите нас, Филипп Дронович, - поторопилась вставить слово Тиса. - Мы, пожалуй, пойдем.
Вэйн бросил расстроенный взгляд на удаляющихся девушек, прежде чем снова повернуться к аптекарю. Тиса рада была вырваться на воздух.
- Какой он все же странный, этот погодник, - в который раз обернулась на аптеку Ганна. - Но ничего не скажешь, хорош собой. Не зря наши девки на нем сворой виснут. Но этот Ландус! Только подумать. Пятьсот пятьдесят! - возмущенно сказала Ганна. - Да, этот тип просто жулик. Но Тиса. Даже если, положим, ты выиграешь корзину, у нас же все равно не хватит денег, - озабоченно прошептала она.
- У меня есть кой-какие сбережения, - успокоила подругу Тиса.
- Отчаянная ты все же, - сказала Ганна, прежде чем попрощаться.
* * *
Зонтик девясила упрямился, и Тиса сильней надавила на нож. Лезвие клацнуло по разделочной доске. Еще один день без шкалуша. Как бы Тиса себя не настраивала, мысли о юноше просачивались сквозь сети ее здравомыслия. Вопреки тайным ожиданиям, Трихон не искал ее. Где он сейчас и что делает, она не знала. Тиса проводила дни в лечебном корпусе, выпрашивая у Агапа для себя хоть какую-нибудь работу. Она рассказала лекарю о своем новом плане достать каховик.
На ее слова Агап покачал головой.
- Ты рискуешь, Тиса.
- Знаю. Но у меня предчувствие, что в этот раз срежу корзину. Я уже договорилась с Ландусом, - сказала Тиса, кроша ножом очередное соцветие сухого девясила. - Думаешь, он сдержит слово?
Агап прошелся ладонью по бороде:
- Сдержит-то, сдержит, только в три дорога возьмет.
- Да уж, он заломил цену. Но больше мне не к кому обратиться.
Агап заозирался:
- А куда Рич подевался-то? Рич! - позвал старик. - Иди, пей отвар, пока горячий!
Из коридора донесся стук костыля по половым доскам. Ребенок пригубил чашку.
- Горький, - сморщил нос мальчишка, однако выпил до дна. - Это девясил, да?
- Смышленый малец растет, - Фомич забрал у ребенка пустую кружку. Вытряс из нее заварку в мусорное ведро, и поставил кружку в мойку.
Тиса вспомнила о покупке. Выложив ботинки из сумки, она подала их Ричу:
- На, держи. Надеюсь, будут в пору.
- Тапки! - воскликнул мальчишка, блестя глазами. - Мне?
Тиса кивнула, а старик взглянул с одобрением:
- Вовремя, дочка. Скоро дожди заладят. Урожай-то сробили. Я слыхал, вэйн после горки перестанет погоду смотреть.
- Спасибо, Тиса Лазаровна! - пропищал в восторге Рич. Ребенок уселся на табурет. Костыль шлепнулся в сторону. Скинув с ног опорки, Рич кинулся натягивать на здоровую ногу новый ботинок. Затем и на вторую больную.
Потом достал костыль, поднялся и проковылял взад-вперед с ужасно довольным видом.
- Не малы, не большие? - спросила Тиса.
- Как раз!
От нескрываемой радости мальчишки у девушки потеплело на душе.
- Так удобно! Теперь я столько травы принесу, вот увидите, Тиса Лазаровна! - пообещал Рич.
- Погодь мил дружок, - нахмурил седые брови Агап. - Какая еще трава? Ты слышал, что четверо головорезов в лесу нашем шныряют? Даже не думай ходить далече от города! Слышь?
- А, Трихон ходит, - сказал Рич. - Ему, значит, можно?
Нож в руке Тисы замер.
- И ему нельзя, - сказал старик. - Что за Трихон? Почему я который раз о нем слышу, но не понимаю, о ком речь?
- Якшин. Новобранец из шкалушей, - объяснила Тиса. - Скорей всего ты много раз его видел, просто не запомнил. Он медосмотр проходил у тебя два месяца назад. Потом отец мне его в "шпионы" приставил, благодаря кой-кому между прочим.
Тиса снова принялась крошить девясил.
- Якшин, - повторил Агап, не обращая внимания на шпильку в свой адрес. - Это такой здоровый рыжий хлопец?
- Нет. Сухощавый, на полголовы выше меня, пепельные волосы, серые глаза, - девушка надавила на рукоятку и чуть не полоснула ножом палец. Хорошо, старик не заметил.
- Запамятовал видать, - Агап почесал седую макушку.
Старик ссыпал покрошенную траву в бумажный кулек и запечатал.
- Рич, а где ты видел Трихона? - не удержалась Тиса от вопроса.
- У проходной, когда он клюкву вез.
- Что? - в два голоса спросили лекарь и девушка.
- Клюкву, - повторил мальчик. - Аж две корзины, Тиса Лазаровна!
Находившись, Рич, наконец, уселся на табурет и вытянул ноги, не переставая рассматривать ботинки.
Старик посмотрел на Тису:
- Это капитан поручил солдатику клюкву-то собрать? Верно, так. Ты, похоже, не знала?
- Нет, - Тиса покачала головой.
- Храбрый, видать, парень, ваш Трихон, - погладил бороду старик. - Если это правда, то мы уложимся в норму по силучу в этом году.
Тиса еле сдержалась, чтобы не броситься на чердак сию же минуту.
- Дед Агап, ты пойдешь в парк на Жнухову горку? - сменила тему девушка.
- Прохор зовет, да охоты нет, в эту толчею лезть.
- Приходите, дед Агап! - поднял кудрявую голову ребенок. - А то матушка Доломея меня рано домой заберет. А с вами отпустит надолго.
- Обещаю подумать, молодой человек, - улыбнулся старик.
- А, правда, что кочевые артисты приезжают? - спросил Рич.
Старик с девушкой переглянулись.
- Да, Рич, - сказала Тиса. - Но я слышала, что это чиванские кочевники.
- Может, они выступали в Чивани, а теперь возвращаются? - спросил с надеждой Рич.
- Все может быть.
Она положила ладонь на плечо мальчика.
Тиса не стала губить надежду мальчишки. Она знала, как мрачна безнадежность.
- Трихон сказал, в парке шатры будут натягивать, - поведал Рич.
Ну вот, ушла от темы, называется.
- Почему ты с ним общаешься? - с досадой спросила Тиса. - Разве ты не боишься военных?
Рич мотнул кудрями:
- Трихона - нет.
- И с чего вдруг такое доверие? - спросила Тиса.
- Он вытащил Кулю из колодца, - сказал мальчишка.
- Что еще за Куля? - старик скатал еще один газетный кулек.
- Байбачонок.
- Он что, полез из-за крысы в старый колодец? - хохотнул в бороду Агап.
- Это не крыса, дед Агап! А байбак.
- Крыса, только степная.
- Нет!
- А вот и да, молодой человек, - подтрунивал старик. - Расскажи мне, чем байбак не крыса?
Тиса вздохнула, наблюдая за спором старого да малого. Мысли же ее были далеко. Дорезав девясил, Войнова выпорхнула из лечебного корпуса. Сердце предательски сжалось, когда она перешагивала порог чердака. И тут же упало. Трихона здесь не оказалось.
Но Рич был прав. Так и есть. Все три лотка полны клюквой. С тихой улыбкой на губах Тиса провела ладонью по ягоде. Влажная, яркая, свежая. Девушка набрала горсть и покатала ягоды в ладонях, думая о руках, которые их срывали.
- Я надеялся застать вас здесь, - послышался голос за спиной. Тиса обернулась.
Новобранец стоял в проеме двери. В глазах юноши яркими бликами отражались оконца чердака.
- Добрый день, Тиса Лазаровна.
- Трихон, - покачала головой девушка, указывая на клюкву. - Зачем ты?..
- Просто подарок.
Шкалуш улыбнулся так тепло, что Тиса почувствовала себя согретой лучами солнца. Она улыбнулась в ответ.
- Мне приятно. И все же не стоило тебе подвергаться опасности, - слегка нахмурила брови девушка.
- И не увидеть вашей улыбки? Нет, - парень покачал головой. - Это того стоило.
От взгляда серых глаз у Тисы перехватило дыхание.
Трихон развернулся, чтобы уйти.
- Ты куда? - спросила девушка, привстав на цыпочки.
- В парк, - сказал парень. - Отправляют с ребятами благоустраивать место для праздника. Но мы же скоро увидимся. Ведь так, Тиса Лазаровна?
- Конечно, - словно завороженная, медленно произнесла она.
Его шаги недолго звучали на лестнице, затем девушку обступила тишина.
Единый! Стена, которую она так старательно воздвигала последние дни, пытаясь забыть шкалуша, пала в одну минуту. Чувства нахлынули на этот раз с небывалой силой. Захлестнули с головой. Тиса закрыла ладонями лицо.
Глава 21
Жнухова горка. Начало
Платье сидело отлично. Такое чувство, что это не она была там, в зеркале: шатенка с прекрасно уложенными в прическу волосами. Надо отдать должное Уле. На сей раз, горничная постаралась на славу. И мамины серебряные шпильки эффектно довершали образ. Уля сказала, что могла бы еще вплести в волосы ленту. Тиса была бы не против. Но серебристую, что она купила у Комаровой, Тиса потеряла неизвестно где. А другие не подходили по цвету.
Как же непривычно чувствовать себя в нарядном платье. Насколько уютней в шерстяном коричневом или зеленом из тех, что молчаливо висели за дверцей шкафчика. Тиса взглянула в медовые глаза шатенки напротив:
- Знаю, мамочка, - прошептали губы, прежде чем поцеловать треснутую крышку наручных часов. - Мне нельзя о нем мечтать. Но я ничего не могу с собой поделать. Помоги мне.
Со вздохом девушка отстранилась от зеркала. Вложив лезвие в ножны, она спрятала нож в боковой карман юбки и спустилась в гостиную.
Капитан соблаговолил ехать на праздник. И задерживался из-за служебных дел. Время ожидания капало на сердце Тисы смятением.
Выйдя на крыльцо, девушка надеялась застать на козлах Трихона, но на сей раз желудок Цупа оказался в полном порядке. Трезвенный образ жизни пошел вознице на пользу. Лицо мужика посвежело, спина разогнулась. Казалось, он даже помолодел лет на десять. К парку Войновы добрались только без четверти шесть. Солнце еще царило на небосклоне, окаймляло золотым контуром причудливые невесомые облака и щекотало лучами верхушки деревьев. Наверняка, вэйн постарался.
Еще на подъезде к парку слышалась музыка и отдаленный шум толпы.
- Останови здесь, - бросил капитан вознице.
Отец помог выйти дочери, предложив руку.
- Ты сегодня так похожа на свою мать, - неожиданно сказал он. - Она была… красивой женщиной.
Тиса удивленно подняла глаза на отца.
Кашлянув, капитан, поджав подбородок, отвернулся от дочери, чтобы оставить распоряжение Цупу.
Тиса закрыла рот. Что-то небывалое. Отец сделал ей комплимент и упомянул маму.
Длинная кленовая аллея вела вглубь парка. Идя рядом с отцом, Тиса украдкой поглядывала на его хмурый профиль. Она ведь так и не поняла причины его желания пойти на праздник. На ветках качались праздничные соломенные банты и пестрые ленты. Музыка становилась все громче. Через несколько минут аллея вывела их на поляну, усеянную празднично украшенными шатрами. Здесь собрался почти весь Увег и его округа, - столько галдящего пестрого народу. Тиса заметила самый большой шатер градоначальника, и указала отцу на него. А вот и сбитая сцена. Два гармониста в красных фуражках набекрень выводили "народную" на радость зевакам. А это что? Батюшки! Огромная ледяная статуя. Тиса разинула рот на изваяние какого-то хвостатого человека. И лишь потом, обойдя фигуру, поняла, что это изображение святого Жнуха, восседающего на черве Жвале. Надо же!
Шатер Лавра в этом году отличился небывалой роскошью. Вместо обычных сосновых лавок и столиков, на сей раз чета перетащила в парк чуть ли не всю свою гостиную. Под натянутым навесом стояли диваны и чайные столики с незамысловатой закуской на белых скатертях. И на самом лучшем плюшевом диванчике персикового цвета расположились, конечно, вэйн и его матушка. Филипп был как всегда безупречен. Сливового цвета костюм и шелковая сорочка цвета топленых сливок выгодно оттеняли его фарфоровую кожу. На креслах рядом с Куликовыми - Лавр, Тонечка, Лопухины и Ильины.
Градоначальник покинул свое кресло и с улыбкой направился навстречу пришедшим.
- Капитан! Тиса! Рад вас видеть! Со Жнухом плодородным!
Мужчины пожали друг другу руки.
Тиса подивилась узкому покрою клетчатых брюк градоначальника. Под костюмом - обычная сорочка. Видимо от новой удавки в виде банта Лавр наотрез отказался. Тонечка, все же оставила своих дорогих постояльцев ради пары приветственных слов капитану. В белом платье, точно большое облако, она подплыла к ним.
- Дорогие мои! Как же хорошо, что вы пришли! - полные губы женщины растянулись в радушной улыбке. Тонечка поправила высокую прическу. Нащупав желтый лист в волосах, откинула его в сторону. - Лазар Митрич, а как вам это произведение искусства? - пухлый пальчик с рубиновым перстнем указал на статую. - Ледяная фигура, а не тает! Великолепно, не так ли? Это все Филипп, душечка, сам предложил сделать такой подарок городу в честь праздника.
Отец невыразительно прокашлял в ответ.
- Вот, пожалуйста, присядьте сюда, - Тонечка указала кресла у края шатра. - Лавруша пригласил такую бесподобную труппу! Отсюда вам будет удобно смотреть на сцену.
"И не мешать моим дорогим постояльцам", - закончила мысленно ее речь Тиса.
Приземлившись в кресло, девушка заметила, что вэйн украдкой бросает восхищенные взгляды в ее сторону, что не ускользнуло от внимания сидящей напротив него Анфисы. Наблюдая за наместным, красотка в алом платье то и дело цепляла сидящего рядом отца широкой полой своей шляпы. Отчего у старшего Панина оттопыривалось ухо. Когда вэйн поймал взгляд Тисы, незаметно для матери склонил голову в знак приветствия. Девушка рассеянно кивнула. В свою очередь, завидев Тису, Ордосия Карповна пошла пятнами и одарила девушку презрительным взглядом. С гримасой недовольства она зашептала что-то сыну, и у того сделалось лицо кислым, словно ему на язык насыпали соли. Бедняга. Наверняка просит его превратить меня в червяка или улитку, подумала Тиса.
Появились Горчаки, и Тонечка усадила чету рядом с капитаном и Тисой. И пожелала всем хорошо повеселиться. Ну, спасибо!
- Как приятно видеть вас, капитан, в добром здравии и, конечно, нашу Тису, - сказала Тамара, оглядывая накрытый стол. - Помню, как бедняжка чуть не утонула. Боже, боже. Как мы все переживали тогда.
Огорченно цокнув языком, женщина бодро взялась за бутерброд с солониной. Удивительно, что поедание оного ей совершенно не мешало говорить.
- Но, Тиса, тебе явно на пользу холодная вода, - сделала вывод Тамара. - Да-да. Я слышала о чудесах холодного обливания. Один старец дожил до двухсот лет благодаря ежедневным процедурам. Но ты просто красавица! Скажи, родной, девочка просто расцвела? - обратилась она к мужу. - Как моя гортензия. Вы бы ее видели. Все лето цвела! И все оттого, что я ее правильно удобряю. Я знаю, Тиса, что ты тоже любишь цветы. Я могу тебе по секрету рассказать рецепт. Так вот, если взять в равных пропорциях торф, коровяк, картофельные очистки и перемешать, затем как следует приправить…
Тамара продолжала говорить. Тиса рассеянно качала головой и поглядывала по сторонам, в надежде увидеть одного человека. Где он мог быть? И да. Здесь еще обязательно должны быть Кошкины и Лисовы. Первым сдался отец, сказав, что ему нужно переговорить с военными и ретировался в соседний шатер. Благо через пару минут, Тамара свела разговор на урожай и хорошую погоду. И решила, что если они с мужем не засвидетельствуют личное почтение вэйну и его матушке, то с их стороны это будет самой черной неблагодарностью.
Думая о своем, Войнова наблюдала, как Горчаки тянули руки через столик градоначальника, и по очереди жали руку Филиппу, а затем его матери. Ордосия Карповна принимала благодарность с достоинством императрицы, никак не меньше.
Тиса покинула кресло. Не успела далеко отойти от шатра, как увидела Ганну.
- Тиса, ты ли это?
- Ганна!
- Боже Единый, Тиса, какая ты сегодня! - восхитилась подруга. - Это то платье, что Комарова тебе сшила? Сколько я тебе твердила, обратиться к ней.
Ганна сбивчиво говорила, но от этого не было менее приятно, скорей наоборот.
- Ты тоже сегодня хороша, - улыбнулась подруге Тиса. Ганна была одета в аккуратное платье в серую полоску. Руки подруги украшали кружевные перчатки.
Подбежали дети Ганны, Лука и Валек, поздоровавшись с "тетей Тисой", выклянчили у матери копейку на мороженное и унеслись с довольными смешками.