Я совсем не умею читать по душам, но, если взять за истину то, что наши глаза, это их зеркала, то душа Ветрана сейчас была трельяжем(5) распахнута настежь:
- Анастэйс, я клянусь, что никогда не причиню тебе зла. Я очень хочу, чтобы ты мне поверила, потому что ты для меня...
- Хой ты, в сторонку! - запоздало возвестил, вывалившийся из двери балаганщик.
Ветрану же хватило мига до того момента, как ее створка неминуемо приложится к моей спине.
- Так что ты хотел сказать про тебя и меня?
- Я хотел?.. - а вот теперь он неуклюже растерялся... и волшебство пропало.
- Та-ак... Руки убери... Руки свои убери, - дернулась я, болтая на весу ногами, и выставила вперед локти.
Мужчина нехотя поставил меня на землю и разомкнул 'цепь':
- Анастэйс, пойдем домой.
- Нет. Уйдешь ты, Ветран. Один, сейчас и навсегда... - теперь уже дверь хлопнула за мной...
В маленьком зале, где над каждым столом висело по фонарику, отбрасывающему неровные разноцветные тени на притихших гостей, было по особому уютно. Не нарушали этого ощущения даже развешенные по стенам 'душевные' аленины картины то ли с коровами, то ли с мухами. А на помосте по-прежнему, закинув ногу на ногу, сидел Аргус и перебирал струны на своей лютне, которая при таком освещении, тоже выглядела гораздо лучше и даже чуточку сказочно. Совсем чуть-чуть... Мы встретились с ним глазами, и поэт мне дружески подмигнул, а потом взял сложный аккорд:
- Вам когда-нибудь снилось дышащее грозами море?
Синь небесная куполом, чаек пронзительный крик?
Снилось, нет? Но, такое бывает со мною
В неизведанный, полный отчаянья жизненный миг.
Верю снам, как мальчишка, а этому верю вдвойне я.
Надо твердо решиться на гиблый, отчаянный шаг -
Разбежаться и прыгнуть с огромной скалы прямо в небо.
В пустоту и звенящий смертельной опасностью мрак.
Ну, а если взлетишь - повезло. Будь же счастлив, дружище!
И да здравствует жизнь, где нет места унылым дождям!
Море бурей живет. Тот, кто смел, тот с ветрами сдружился.
Это лучше, чем чахнуть в тиши и вести счеты дням...
- Нет, я все-таки буду писать это зеленую хамоватую кочку!.. - вспугнула повисшую над столами тишину художница и зашарила вокруг глазами. - Стася!
- Что? - опомнившись, оторвала я затылок от дверного косяка.
- Ты чего там стоишь? Давай, возвращайся обратно - дело есть.
Дело было не хитрым и традиционно безнадежным - в очередной раз попытаться уговорить Бухлюя позировать этой любительнице местного колорита. И не сказать, чтоб посидеть на бережку несколько часов, пообщаться с посторонней дамой водяному его бдительная жена запрещает (она ж натура, все-таки до искусства возвышенная). Или это страшное табу на особые стороны жизни нечисти. Просто сам Бухлюй категорически против. А что я здесь могу? Не надо было, дорогая, ему показывать те водяные лилии, что ты изобразила прошлым летом. Сама виновата. Его теперь никакая сила не убедит, что в итоге он будет выглядеть, хотя бы, не также пугающе. Ну, хорошо, не также странно... Но, вот как об этом самой Алене сказать?..
- Понимаешь... - аккуратно начала я, пряча глаза в кружку с недопитым элем. - Я сейчас с нашим водяным... В общем, у нас в отношениях возникло временное охлаждение. Во-от...
- А-а. И я даже знаю из-за чего, - довольно расплылась во весь рот художница. - Так не будете со своим голубоглазым красавцем в следующий раз по неурочным дням воду мутить.
- Алена! - выкатила я гневно глаза. Хотя, что тут еще скажешь? Деревня то у нас одна... И молочница тоже одна... Впрочем, как и у целой половины Мэзонружа... Ну, тетка Тиристина, язык длиннее, чем у ее Перлиты!
- А что, 'Алена'? Кстати, ты почему его к нам за стол не позвала? Боишься, будем вести себя... неприлично? - подтолкнула девушка плечом своего соседа (видимо, с кандидатурой уже определилась). Белозубый здоровяк, в подтверждение, оптимистично ей оскалился.
- Да вы-то тут причем? И вообще, давай сменим тему.
- Ну, давай. Только вот что я тебе напоследок скажу, дорогая: стоящие мужики на дороге не раскиданы. А если и раскиданы, то подбирать их из пыли смысла уже нет.
- А с чего ты... дорогая, вообще решила, что этот мужик, именно стоящий? У него что, на лбу элитный знак(6) выведен, или есть другие признаки?
- Тю-ю. Какая скука, Стася, - уничижительно скривилась девушка. - А твои глаза где? Женщина ты или береза у дороги? Да что ж меня все сегодня на дорогу то тянет?.. В общем, слушай, деревенская наивница. Есть и на самом деле верные признаки, по которым такого мужика от раскиданных, тьфу... Первый признак: сдержанность, то есть устойчивые моральные ценности. Видно, что пришел не с утренним кофе в постель, но вежливо поздоровался и скандал публично устраивать не стал. Так?
- Ну, так, - недовольно согласилась я.
- Второй признак: открытый взгляд. Он, когда здоровался, смотрел всем в глаза. А это значит, что человек проблем не боится и его трудно застать врасплох. Ну, а третий признак... - кокетливо надула губки специалист по стоЯщим мужикам. - внешняя привлекательность. Тебе достаточно... дорогая?
- Есть еще... - не успела я открыть рот, как за меня это сделал один из внимательно нас слушающих артистов, немолодой уже усач. - Вы позволите, девушки? - шутливо приложил он руку к груди.
- Валяйте, Трибор, - повелительно взмахнула художница своим цветастым шарфом.
- Я 'каруселю(7)' уже двадцать три года и знаю цену надежным поддержкам. Для нас они - вопрос жизни. А этот ваш... - кивнул он в мою сторону. - мужчина, сразу вас, Стася взял за руку.
- Так и что с того? - скептически прищурилась я.
- Весь смысл в том, как именно он это сделал. Он пропустил ваши пальцы между своими, - на собственных лопатных пятернях изобразил акробат. - По нашему - 'замок' и это самая надежная сцепка... Вот и получается, что...
- Что он еще и надежный к тому же, - громко закончила за артиста Алена. - Давайте же за это качество выпьем!
Я, конечно, к тостующей присоединилась, но вывод мой существенно от ее отличался. Да и бывалый Трибор, уверена, совсем не ветранову надежность имел ввиду...
Вскоре к нам придвинул стул довольный Аргус и под приветственные возгласы высыпал на стол из кармана штанов с десяток желтушных меденей:
- Гуляем дальше? Я - с вами.
Судя по отсутствию на поэтическом челе свежих синяков, а на рубахе - новых дыр, полоса везения его в ближайшее время сужаться не собиралась.
- Мне очень песня ваша понравилась. Особенно стихи, - тут же пристала я к мужчине.
- О-о, лучезарная Анастэйс, - в ответ покачал он своей нечесаной головой. - Я написал ее, когда мне было четырнадцать лет, хотя в те годы уже считал себя очень взрослым и умудренным жизнью... Лучше расскажите, как ваши дела и где ваш спутник? Он так быстро сюда зашел и больше не возвращался.
'Да что же это такое?', - снова возникло у меня огромное желание сменить тему разговора, но на ум, как назло, ничего стоящего не шло:
- Спасибо. Все хорошо... А вот...
- А может вина? - добродушно засмеялся, видя мои тщетные потуги поэт.
- А я не вино...
- Аргус, какой же ты милый! Конечно, надо еще вина! Жужа, еще бутылку 'Улыбки Зилы', пожалуйста!.. Да, а Стасе ее эля! - почтила и меня своей заботой вездесущая художница. Мы же с поэтом лишь обменялись ухмылками.
Вот так мы обычно с Аленой и гуляем - на деньги того, у кого они есть.
Зато весело и, как обе любим - с душой. И даже танцы наши с ней так и называются - 'танцы души', в общем, кто на что горазд. Правда, до них еще очередь не дошла. Но, и домой что-то совсем не тянуло...
- Аргус, милый. Что-то минорно сегодня невпопад. Может, прочтешь нам что-нибудь из своего последнего? - примерно через час заявила из под руки ухажера разрумянившаяся художница.
- Из последнего? - шутливо уточнил разомлевший поэт. - А вот, из совсем последнего:
От вина 'Улыбка Зилы'
Стал я дамам самым милым.
Пейте дамы то вино,
Ведь так красит нас оно.
- Очень похоже на... - сквозь дружное мужское ржание, прищурилась я. - Аргус, а по моей специфике что-нибудь можете?
- В каком смысле? - склонился ко мне, балаганно раскланивающийся в это время автор.
- Что-нибудь, про мыло, например?.. Анисовое?
- Анисовое... - на несколько секунд нахмурил Аргус лоб. - Вот:
Анисовое мыло
Селян всех покорило.
Ведь пеной того мыла
Весь местный гнус накрыло... О-о, благодарствую!
Сорвал поэт и в этот раз дружные аплодисменты. Дальше пошли заказы уже от других столов и в прогретом воздухе закружили рифмы про кресла-качалки, подсвечники и хомуты, а после того, как Аргус галантно обыграл благородное назначение ночной вазы, я уже была полна решимости:
- Слушайте, а ведь это стоящая идея! - дернула я за рубаху мужчину.
- Что вы имеете в виду? - вернулся он, наконец, на свой стул.
- Стихи про разные товары и услуги. У вас же так здорово получается: и смешно и по существу.
- Анастэйс, - грустно скривился в ответ Аргус. - Значит, вы считаете, что я на большее уже не способен? Только на такие вот, 'смешные' стишки про хомуты?
- Да нет! Я считаю, что ценится любая работа, выполненная честно. Ищите вы и дальше свое вдохновение. Ищите, но... совмещайте. У Алены ведь получается совмещать. А почему бы и вам не попробовать? А я вас со своим начальником познакомлю. Он мне давно жалуется, что для успешных продаж одной красивой обертки мало и надо искать что-то еще. Так почему бы не предложить ему ваши стихи в качестве еще одной хорошей причины купить наши полезные товары?.. Что вы молчите, Аргус? Надеюсь, я вас не обидела?
- Что вы, Анастэйс, - взмахнул он рукой. - Я думаю... Есть, над чем...
- Извините, что перебиваю, - перекинулся к нам через стол самый юный и самый застенчивый из артистов. - А вы... Стася, действительно, мыло варите, которым весь гнус 'накрывает'? Очень он меня достал. Другие привыкли, а у меня все тело постоянно чешется и днем и ночью. Так, действительно?
- Да... Завтра с утра - в нашу хозяйственную лавку на соседней слева улице. А вообще, оно по всей Ладмении продается, - удовлетворенно расплылась я и повернулась к застывшему поэту. - Ну, и долго вы еще думать будете?..
Не знаю, как наш поэт, а вот мне ни о чем думать совсем не хотелось. И, когда спустя еще какое-то время, к моему уху склонилась растерянная Жужа, я уже с трудом смогла сообразить, что именно она мне пытается втолковать:
- Кто меня там спрашивает, у вашего крыльца?
- Так не представился он. Рыкнул только, что по большой нужде вызывает, - пожавшая плечами девушка в склоненной позе показалась мне сейчас очень забавной.
- А-а. Так он - нуждающийся, - звучно хмыкнула я Жуже в ухо. Девушка резко распрямилась и недоуменно на меня посмотрела:
- Госпожа Анастэйс. Вы, конечно, маг и в Мэзонруже всякое про вас говорят, но мой вам совет - не ходите вы туда.
- Это почему? - уже поднялась я со стула и одернула кофточку.
- Да странный он какой-то, злой - мычит и качается. Хорошо, хоть один.
- Без стада?
- Без... чего? - открыла рот Жужа.
- А-а, не думай. Я сейчас сама гляну, - и уверенно направилась на выход, лишь махнув рукой вопросительному воплю Алены.
Мужчина, действительно вел себя странно. И, с трудом сосредоточив на его внушительной фигуре свой магический взгляд, я даже присвистнула от удивления (сделала попытку):
- О-о, дорогой. Кто ж тебя так снарядил в дорожку?
- Ты - нечистая девка! - шагнул тот к крыльцу и вновь неловко качнулся. Еще бы. Оно так и получается, когда на нетрезвую голову такое заклятие накладывают.
- Ну почему же, нечистая? От меня очень даже хорошо пахнет - ландышем и жареными угрями. Жаль, что ты сейчас этого не чувствуешь.
- Ты - нечистая душой. И за все отквитаешься, - продолжил свое наступление незнакомец, начисто отбив у меня охоту зубоскалить и дальше. - Стоять! - выставила я вперед руку и быстро сомкнула пальцы в отбивающем знаке.
Мужика снесло к противоположному, испытавшему всякое от такого соседства забору. Огорожа жалобно крякнула, тут же за ней истерично зашлась собака, а в высоких лопухах, сначала мстительно взревело, а потом зашуршало. Вот ведь настырный! Пришлось повторять, правда, уже без прежнего запала. По правде сказать, мужик то в чем виноват? Поэтому, чисто из сострадания, второй полет был сокращен ровно наполовину, но, на пользу также не пошел. Слепень(8) вновь поднялся с земли и без замысловатостей попер прямо 'в лоб'. Странно. А ведь даже меч из ножен вытащить его не заставил. Будто играется нами обоими... Или проверяет возможности. Тогда остается одно:
- Из-звини! - взмыл подневольный над самым забором, да так и остался там, заключенный в невидимую оболочку. - А теперь поговорим, - слепень трепыхнулся и неожиданно покорно затих. - Эй, ты еще здесь?! Какого ахирантеса тебе от меня надо?!
- Стася! Какого хоба ты здесь изображаешь?! - а вот это уже был вопрос ко мне, заставивший вздрогнуть от неожиданности и на миг ослабить контроль... Ш-шмяк!
- О-о-о... лешье сидалище. Обо что это меня так... приложило?
- Мне в какой последовательности отвечать? - нервно прищурившись, развернулась я в пол оборота к вывалившим из таверны посетителям во главе с Аленой и Аргусом... А потом перевела взгляд на внезапно возникшие из темноты малоприветливые и сильно запыхавшиеся физиономии. - Добрый вечер...
- Клык, ты чего тут разлегся? - косясь в сторону напряженно застывшего крыльца, выступил вперед самый любопытный из подоспевших. - Мы тебя по всей деревне обыскались. Вышел до ветра и пропал...
- А чтоб я сам знал, - кряхтя, попытался тот встать с земли и снова плюхнулся на задницу. - Ничего не помню, братва. И где я... и кто эти все, - вот тут я мысленно выдохнула, да видно, рано:
- Так тебя здеся тумачили что ли? - колыхнулась кучка наемников 'неожиданным' предположением. - А кто тумачил то?.. Эти?
- Да никто тут никого не тумачил! - пришлось заявлять уже мне. - И даже пальцем к нему не прикоснулись. Он сам - я видела.
- Да-а... - нервно проблеяла мне в такт Алена. - Я тоже видела. Он сам... того. Навернулся. Так что вы, мужчины, его забирайте и... спокойной ночи.
- А вот я не уверен, что ночка спокойная будет, - авторитетно усомнился самый задохлый из воителей. - Смотрите, братва, какая у того патлатого довольная харя. Точно, уделали они Клыка до мутноты в башке. Да еще и обобрали, верно.
- Чего?! - благородно возмутился такому навету Аргус, но лютню, на всякий случай, перехватил.
- Послушайте, раз уж на то пошло, так это я его уделала... бесконтактно, - многозначительно уточнила я. - Со мной будете разбираться, если желание возникнет.
Вот он - мой личный момент доблести. А что? Все по-честному. Только я бы сейчас с большим удовольствием запустила шаром не в этот нестройный отряд из пяти нетрезвых наемников, а в того, кто у нас в деревне решил 'весело поиграться' людьми.
- Я за нее... - момент доблести испорчен безвозвратно. - Анастэйс, в таверну.
- Что?!
- Да мы все здесь за нее!
- Так драться то будем?!
- Гаф-ф!.. Гаф-ф!
- Ветран!.. Да что же это такое?!
- Так тебя тумачили или нет?!
- Э-эх, конец везухе!.. Алена, инструмент подержи!
- Гаф-ф!.. Гаф-ф! Гаф-ф!
- Да ни лешего я не помню!
- Трибор, где наши биты?!
- Стася! Давай ко мне! Отсюда лучше видно!
- Да что вы со своими битами?! Это я его уделала!.. Ветран, отстань!
- Гаф-ф!..
- Братва!!! Я вспомнил!.. Я у канавы мужика какого-то встретил. Однако, это он меня того, по башке...
- ... Скажите, а вы описать его сможете? - в воцарившейся тишине присела я перед вконец озадаченным наемником.
- Извиняй, голуба. Мне бы сейчас хоть лошадь свою... описать. А что, очень надо?
- Ага... Но, ничего. Проспитесь, и на утро все будет нормально...
Хмель дезертировал из головы еще перед решением в очередной раз начать жизнь заново, но, после появления тревожного 'зуда' между лопатками. И даже вернувшийся Ветран нисколько не удивил. Еще бы, с его то 'надежной сцепкой' он теперь надолго к нам прицепился. И больше совсем не хотелось ничьей правды. Потому что вполне хватало своей.
- Анастэйс.
- Даже не начинай.
- ...Ты как? - присел Ветран рядом со мной на широкую скамейку, приставленную к боковой стене таверны.
Место это служило, вот уже много лет романтическим уединениям особо прытких посетителей 'Лишнего зуба'. И для большего комфорта было с обеих сторон обсажено пахучими кустами акации. Поэтому чувствовала я себя на ней сейчас как-то неуютно. Будто зашла в чужой дом обманом:
- Да, все нормально, - буркнула куда-то себе под ноги. - Только очень спать хочется... и в баньку. А ты, наверняка, голодный... Пойдем... домой.
- Значит, ты согласна?
- С тем, что у тебя есть своя, точнее чужая тайна и твой долг обязывает тебя, свято ее охраняя, попутно охранять неизвестно от чего еще и нас?
- В общем... да, - не очень уверенно согласился Ветран.
- А знаешь, делай то, что считаешь нужным. И живи у нас столько, сколько посчитаешь нужным. Да, я согласна. А теперь мы можем идти домой?
- Нет, подожди, - ухватил меня за руку мужчина и заставил вновь плюхнуться на нагретое сиденье. - Скажи, почему ты согласилась?
- Во-первых, убери руку и больше не распускай... обе. Это, во-первых. А во вторых... Я тебе доверяю, а это сейчас главное. Ты доволен?
- Анастэйс, что изменилось в твоем отношении ко мне за такое короткое время? - послушно разжав ладонь, развернулся Ветран уже всем корпусом.
- А какая тебе разница? Меня ведь теперь все устраивает.
- Честно говоря, большая.
- Большая? Ну, ты и наглец! Сам, значит, слова лишнего из себя не выдавит, а другие перед ним должны наизнанку выворачиваться... честно говоря?
- Наизнанку совсем не обязательно. Достаточно простого ответа на мой вопрос.
Простого ответа на его вопрос?.. А как мне объяснить этому упрямцу, что, после сегодняшнего представления со слепенем, я более чем уверена - одному ему с неизвестным магом не справиться? Как дать ему понять, что, по моему мнению, скорее не мы, а он сам нуждается сейчас в догляде?.. Честно говоря, не знаю:
- Ветран, я просто думала-думала и передумала. Ответ достаточно простой?
- Вполне, - вкрадчиво отметил мужчина. - Только... ты можешь мне прямо сейчас и здесь пообещать, что не будешь применять против меня никаких заклятий и поить меня своими зельями?
- Это еще зачем? - не менее подозрительно поинтересовалась я.