Коттон! Это был ее главный стимул! Он любит Бель-Тэр больше всего на свете. Он пришел сюда как чужак и сделал его своим. Если Шейле удастся спасти Бель-Тэр, возможно, к ней вернутся его любовь и уважение. Может быть, он простит ее за обиду, которую она, сама того не ведая, нанесла ему. Ведь любил же он ее всю жизнь, пока она не уехала в Лондон. Только бы поскорее вручить ему оплаченный вексель и увидеть в его глазах любовь и благодарность. Она хотела этого не только для себя, но и для него.
- Ты волнуешь меня, Шейла.
Услышав столь нежное заявление, она в недоумении взглянула на него. Он сказал почти то же, что совсем недавно Кэш. Только в противоположность последнему Кен ласково улыбался.
- Иногда ты раздражаешь, как гвоздь в стуле, но никогда не оставляешь равнодушным.
- Спасибо. Только не очень понятно. Он придвинулся ближе, так что коснулся ее бедром. Доска под ними тихо качнулась.
- Я хочу сказать, что ты ужасно упрямая. До глупости. Но в этом, наверное, заключена часть твоего очарования. - Он поднял руку и коснулся ее щеки так легко, словно перышком. - Подумать только, мы так мало времени проводим вместе, а еще и растрачиваем его на словесные перепалки.
- У меня уже мозги не выдерживают, Кен. Мне так нужны твоя твердость и поддержка.
Он слегка сжал пальцами ее шею сзади, его глаза искали ее взгляда.
- Ты вселяешь в меня уверенность. Я вытянул дурной жребий, Шейла. Я женат не на своей женщине.
- Не надо, Кен.
- Погоди… - В его голосе послышалось волнение, которое передалось пальцам. Он нагнулся еще ближе. - Я каждый день моей жизни жалею, что не сдержался тогда с Трисией. Она совсем не то, что ты. Она глупа и ограниченна. Она вся на поверхности.
- Кен, прекрати.
- Погоди, мне надо, чтобы ты выслушала. Она даже отдаленно не напоминает тебя. На нее приятно смотреть, с ней хорошо в постели. Но она эгоистка. В ней нет твоей души, твоего огня, твоей тяги к жизни и любви.
Шейла задрожала в ответ на эти слова и, чтобы хоть как-то отгородиться от него, зажмурила глаза.
- Не говори больше ничего. Пожалуйста. Иначе я уйду.
- Нет, только не уходи. Ты так нужна мне. Сломив последнюю преграду между ними, он обнял ее и поцеловал отчаянно и страстно. В первый момент она сидела неподвижно, словно неживая, затем расслабилась, приняла в себя его жадно ищущий язык. Его руки скользнули ей на грудь и стали мять ее сквозь одежду.
Он с глубокой нежностью шептал ее имя и покрывал ее лицо легкими быстрыми поцелуями. Шейла не сопротивлялась, пока он вновь не коснулся губ. Тогда она решительно оттолкнула его и встала с качелей.
Обхватив руками угловую колонну, она прислонилась щекой к прохладному дереву.
- Мы можем жалеть о том, что произошло, Кен, но вернуть мы ничего не можем. Никогда не прикасайся ко мне больше, понял?
Цепи качелей звякнули, когда он встал. Он подошел к ней сзади и обнял за талию, снова шепча ее имя и касаясь губами ее волос. Она вырвалась.
- Перестань! Я говорю серьезно, Льющийся из окна свет ясно обозначил окаменевшие черты ее лица и строгие глаза. Разочарование и гнев превратили его губы в тонкую жесткую линию. Он стремительно прошел через веранду и спустился с крыльца. Сел в машину, завел мотор и умчался. Шейла глядела вслед до тех пор, пока красные огоньки не скрылись за поворотом дороги.
Она не сознавала, насколько измучилась, пока не отошла от колонны. Ей пришлось оттолкнуться от нее. Тяжело ступая, она вошла в дом и с трудом забралась по лестнице в свою комнату.
Уже собираясь лечь, она облокотилась на подушку и поставила на колени телефон. Ее звонок разбудит Марка на час или два раньше, чем его будильник. Но ей совершенно необходимо поговорить с ним прямо сейчас.
Телефонный звонок преодолел Атлантику и раздался в лондонской квартире, где она жила с Марком Хоктоном.
- Шейла? Господи, сколько времени?
- Там или здесь? - Она рассмеялась, вообразив его всклокоченные белокурые волосы и неверные полусонные движения руки в поисках часов.
- Подожди секундочку. Я только зажгу сигарету.
- Ты обещал бросить курить, пока меня нет.
- Значит, наврал.
Через минуту вновь послышался его голос:
- Надеюсь, ничего страшного не произошло?
- С папой нет. Все по-прежнему.
- Прекрасно.
- Но я не смогу быстро вернуться домой.
- Это уже хуже.
- Ему будут делать операцию. - Она описала какую. - Я не смогу уехать, пока он не будет вне опасности.
- Понимаю. Но я очень скучаю - и дома, и в галерее. Некоторые из наших покупателей вообще ни с кем больше не желают иметь дела, кроме тебя. Если ты не появишься в ближайшее время, боюсь, они запрут меня в Тауэр.
Она познакомилась с Марком, когда он взял ее помощницей в свою антикварную галерею. Он стал не только ее работодателем, но и учителем. Она оказалась прилежной ученицей с прирожденным чутьем на произведения искусства и изящно развитым вкусом. Очень скоро она освоила все, что он знал сам об их предприятии. Поэтому его опасения, хотя и выраженные в форме комплимента, были вполне обоснованны.
- Однако я помню, что многие первоклассные покупатели хотели иметь дело совсем не со мной, - парировала она, стараясь собраться с мыслями и вертя пальцами телефонный провод. - Мне придется вести семейный бизнес, пока Коттон не поправится.
Эту фразу она подбросила ему, как крючок с наживкой при ловле рыбы. Он присвистнул:
- Вот так дела! А почему не Кен? Марк знал всю ее историю полностью.
- Сначала он возмутился, что я вмешиваюсь, и вообще возражал. Но я думаю, ему надо просто привыкнуть к этой мысли, и тогда все пойдет как надо.
- Что ж, ты вполне способна держать в руках предприятие и его самого в придачу.
- Разве?
- Ни минуты не сомневаюсь.
- Подожди, это еще не все. Приближается срок расчета по векселям, а касса пуста.
На том конце провода наступило молчание. И затем:
- Сколько тебе нужно?
- Да нет, я ничего не прошу.
- А я предлагаю.
- Нет, Марк, нет!
- Шейла, ты же знаешь, все, что у меня есть, - твое. Умерь свою гордость! Сколько нужно? Утром я все оформлю.
- Нет, Марк!
- Прошу тебя, позволь, я помогу.
- Нет, мне нужно сделать это самой. Это означало: я хочу заработать себе право жить в Бель-Тэр! Понимание пришло к ней только в последний момент.
Бель-Тэр достался ей совершенно случайно. Если бы на несколько часов раньше ее родился другой ребенок, отвечающий требованиям Мэйси и Коттона Крэндол, они взяли бы его. Когда Коттон умрет, она и Трисия унаследуют Бель-Тэр, и Трисия воспринимает это как должное. Но Шейла чувствует иначе. Ни одна капля родственной крови не связывает ее ни с землей, ни с домом. Она должна заслужить их, и это невозможно объяснить никому, даже самой себе. Это необходимость, которая не оставляет выбора, но требует безоговорочного подчинения.
- Можешь ты еще немножечко пожить один, Марк?
Он вздохнул, демонстрируя безграничное терпение:
- Разве у меня есть выбор?
- Боюсь, что нет.
- Тогда зачем спрашиваешь?
- Хочу, чтобы ты обнял меня, - сказала она тоном жалующегося ребенка. - Марк, я же ни черта не смыслю в управлении лесозаготовительной фирмой.
Он засмеялся.
- Ты смыслишь в этом примерно столько же, сколько в античности в то время, когда впервые пришла ко мне. Ты быстро все схватываешь.
- По античности у меня был превосходный учитель.
Голосом, внезапно охрипшим при воспоминании о счастливых временах, проведенных вместе, он сказал:
- Я люблю тебя, малышка.
- Я тоже люблю тебя.
Повесив трубку, она пожалела, что не со всеми ее отношения так просты и ясны, как с Марком. Выключила лампу и легла, уставившись на непрерывно меняющиеся узоры лунного света и тени на потолке.
Первое, что предстоит утром, - дать объявление, что "Крэндол Логинг" возобновляет свою деятельность. Лесорубы, которые хотят вернуться на работу, будут немедленно восстановлены. Частников тоже надо пригласить и сказать, что их древесина будет полностью скупаться.
Затем она проанализирует рынки и заключит контракты. И даст объявления о продаже древесины.
Как же много всего! И так много того, о чем надо подумать… например, о том, что поцелуи Кена, несмотря на всю их страстность, почти не затронули ее… в то время как Кэш Будро…
Глава 17
- Это ты сделал?
- Что сделал? - внятно спросил Кэш, хотя остро отточенный ноготок соблазняюще скользил по его губам, мешая говорить.
Рода Гилберт улыбалась ему знакомой плотоядной улыбкой. Для полноты картины не хватало только клыков.
- Я спрашиваю - ты убил бультерьеров Джигера Флина?
- Да какие это бультерьеры! Помесь какая-то.
- Не заговаривай зубы. Отвечай - ты?
- Нет, не я.
Кэш отстранил ее и вошел наконец в комнату. Она буквально атаковала его на пороге черного входа своего дома, сгорая от нетерпения услышать ответ на животрепещущий вопрос. Даже поцеловала его всего один раз.
- Но все говорят, что это ты.
- Что ж поделать, если говорят? Собак я не убивал.
- А если я попрошу, чтобы ты дал честное слово?
- Джигер уже попросил.
В аккуратно подведенных глазах Роды отразилось удивление.
- Ты говорил об этом с Джигером?
- Не более чем час назад. Дай пива.
Достав из холодильника банку с пивом, Рода потащила Кэша в свою спальню. Усевшись на ее изящный диванчик, он водрузил ноги в башмаках на журнальный столик из матового стекла и стал потягивать холодное пиво. Рода села рядом. Жадное любопытство сочилось из ее глаз, как смола выступает из щелей в коре сосны.
- А где?
- Что где?
- Где вы сцепились с Джигером?
- Мы с ним не сцеплялись. Я был на окраине города. Возле пивной увидал его пикап. Я остановился и вошел.
- И что он сделал, когда увидел тебя? Кэш безразлично пожал плечами:
- Начал обвинять меня. Я сказал, что был бы идиотом, если бы убил собак, на которых всегда выигрывал. - Кэш отпил еще глоток под неотступным взглядом Роды, ловящей каждое слово. - Он признался, что это соображение не приходило ему в голову. Потом спросил, где я получил пулю в пикап.
- А где ты ее получил?
- Один олух из Аллен-Пэриш вообразил, что я спал с его женой.
- Это так и было?
Его ухмылка выражала нечто среднее между отрицанием и подтверждением. Он наслаждался, мучая ее. Это было свинством с его стороны, но она разве лучше? Разве она очень верная жена?
Жен, любящих своих мужей, Кэш никогда не трогал. Но тех, кто сам лез к нему в постель, он умыкал без зазрения совести.
Рода Гилберт влетела в его объятия как-то вечером в городском клубе. Он редко бывал там, а в тот раз явился по приглашению одной разведенной дамочки. На время прервали игру в покер с грошовыми ставками, и та отлучилась в туалет, а Кэш вышел на улицу покурить. Рода выскочила вслед за ним.
- Как вам нравится покер?
- Скука.
- А как вам понравится вот это? - Она задрала свитер, под которым у нее ничего не было надето.
Затянувшись еще раз сигаретой, он внимательно осмотрел безупречную грудь.
- Можно дать хорошие деньги.
Она отвесила ему пощечину, он ответил ей тем же. Она сердито опустила свитер и, глядя в карие, с золотыми искорками глаза, сказала:
- Завтра приходи в три часа в мотель "Евангелина".
Он поднял к виску два пальца, шутливо отдавая честь, тем самым подтверждая свое согласие. Она вернулась в зал. Он докурил сигарету и только после этого отправился вслед за ней.
А на следующий день после трех часов стекла в комнате два-восемнадцать мотеля "Евангелина" запотели, словно в бане. Рода была взбита, как комок теста, контужена и будто родилась заново.
С того памятного дня они встречались в самых разнообразных мотелях, но больше всего ему нравилось приходить к ней домой. Ему доставляло удовольствие осквернять супружеское ложе Дейла Гилберта. Он с наслаждением водружал на изящную дорогую мебель грязные ботинки. С Родой он не церемонился - в отличие от нее ему терять было нечего.
Она очень и очень соблазнительна. Когда они расстанутся, Рода без труда найдет себе нового любовника, который будет обожать ее белые, словно тронутые инеем волосы и ледяные голубые глаза, будет упиваться фигурой, усовершенствованной диетами и гимнастикой. И смотреть на нее он будет без презрения.
Ее лицо притягивало как магнит. Но его портила одна черта г расчетливость. Она никогда не исчезала, не ослабевая даже в моменты страсти. Кэш понял это с первого взгляда. Но и тут крылась часть ее очарования. Эту женщину нельзя глубоко ранить. Да Кэш никогда бы и не связался с такой, которая недостаточно закалена, чтобы выносить его характер.
Рода вполне способна выстоять. Он не сомневался в этом с того момента, как заметил ее призывный взгляд за карточным столом. Этот взгляд говорил ему: у меня чешется, и я хочу, чтобы ты почесал. Такие женщины мгновенно превращают своих мужей в импотентов, вселяя в них чувство вины от неспособности угодить жене ни в постели, ни банковским счетом. Они социально опасны. Фанатики своей внешности, они жадны до денег и сексуально ненасытны. Это вечно голодные, беспокойные, эгоистичные гарпии. Такой была Рода Гилберт, и потому он не испытывал к ней уважения. Она не заслуживала лучшего, чем Кэш Будро.
Покончив с пивом, он поставил освободившуюся жестянку на журнальный столик.
- Если ты не начала любить пиво, то не забудь выбросить, прежде чем вернется муж, - он указал на банку.
Она просунула руку между полами его рубашки, нащупывая пупок.
- Может быть, это даже лучше, если он узнает, что у меня есть любовник.
Кэш скептически приподнял одну бровь.
- Ты думаешь, он не знает?
- Возможно. - На ее губах заиграла поддразнивающая улыбка. - Может быть, я захочу, чтобы он выпытал у меня, кто именно мой любовник. Это будет весьма забавно. Я бы послушала, как ты будешь оправдываться перед Дейлом, так же как сегодня перед Джигером Флином.
- Этого никогда не случится.
- Да? Почему же?
- Потому что Джигер любил своих собак. Ее улыбка опала, как проколотая надувная игрушка. Взгляд стал колючим и холодным.
- Ах ты, сукин сын! Советую тебе быть поосторожнее со мной. Я еще не забыла, как ты бросил меня в прошлый раз в этом гнусном отеле.
Он заложил руки за спину и откинулся на спинку дивана.
- Человека, которому абсолютно нечего терять, запугать невозможно, Рода. У меня нет даже порядочной репутации.
На какое-то мгновение она не сводила глаз с его красивого профиля, едва сдерживая гнев. Затем положила голову ему на грудь в знак примирения.
- А, пусть все идет к черту. Чем больше ты сволочишься, тем больше я хочу тебя. Я читала твой гороскоп на этот месяц. Там про таких, как ты, написано - завлекут одной левой пяткой.
Он издал лающий смешок.
Она взялась за пуговицы его рубашки, расстегивая одну за другой.
- У тебя тоже есть кое-что, что можно потерять. Если Крэндолы лишатся Бель-Тэр, ты останешься без дома. А я сомневаюсь, что до следующего месяца…
Накрыв ладонью ее нетерпеливую руку, он прижал ее к своему животу в бессознательном стремлении остановить поток болтовни.
- О чем ты говоришь, черт тебя побери! Крэндолы лишатся Бель-Тэр?!
Она вырвала руку и снова принялась расстегивать пуговицы.
- Дейл сказал, что в прошлом году Коттон Крэндол занял крупную сумму в его банке, причем под большие проценты. Уже приближается срок платежа. Дейл беспокоился об этом, потому что Кен Хоуэл закрыл предприятие. Тогда Дейл вызвал к себе эту девицу, старшую, не знаю, как ее зовут…
- Шейла.
- Ну, как бы то ни было. Так она даже не знала о займе. У нее чуть ли не началась истерика, когда Дейл сказал, что Коттон отдал в залог Бель-Тэр. Такая унылая, как огурец, и страшно обидчивая и раздражительная, сам понимаешь. Дейл сказал, что она побелела как смерть. Похоже на то, что банк сможет лишить их права выкупа.
В этом крылась одна из причин, почему Кэш поддерживал отношения с Родой Гилберт - она постоянно снабжала его ценной информацией. Видимо, Дейл никогда не сомневался в своем праве обсуждать с женой банковские дела, а та в свою очередь без колебаний выбалтывала их своему любовнику.
Кэш уставился в потолок невидящим взглядом, в то время как Рода покрывала его грудь легкими поцелуями, зарываясь лицом в густую поросль волос.
- И что же банк собирается делать со старой усадьбой? - спросил он.
- Хм… Откуда я знаю? - Она провела языком вокруг его соска. - Продадут, наверное.
- Интересно, сколько она может стоить? - не унимался он.
Рода подняла голову, с удивлением вглядываясь в его лицо.
- Тебе это интересно. Кэш?
Намотав на пальцы ее волосы, он с силой притянул ее рот к своим губам, и его поцелуй высосал все хитрые мысли из ее головы, а язык вылизал все злые желания. Кроме одного-единственного.
Он знал, что ее мозг был слишком подходящей почвой для семян подозрения. Самые невероятные идеи могли легко укорениться в этой сумасбродной голове.
- Что же ты не доделала то, что начала? - спросил он, вынимая из кармана джинсов пакетик с презервативами, без которых никогда не являлся к женщинам. Кэшу Будро не нужны дети-ублюдки. Ни от кого.
Не отводя глаз от горящего взгляда Кэша, Рода облизала его губы. Она так наловчилась, что ей не надо было смотреть, как ее пальцы расстегивают пряжку ремня и "молнию" на его джинсах. Она делала все на ощупь. Погладив предмет своего вожделения, поспешно стала стягивать джинсы и наконец погрузилась лицом во все великолепие его мужской силы.
Он снова отклонился на спинку дивана. Отрешенный взгляд устремился сквозь хрустальные подвески вычурной люстры куда-то высоко над головой. Но не ритмические движения жадного рта женщины заворожили его, а название, которое монотонно качалось в мозгу, как колокол, бьющий тревогу, - Бель-Тэр… Бель-Тэр…
- Бель-Тэр, - гордо произнес Коттон Крэндол.
- О! Какое прекрасное имя для такого прекрасного дома! - воскликнула Моника Будро, сияя глазами и улыбаясь ему. Нагнув свою кудлатую голову, Коттон нежно поцеловал ее.
- Теперь понимаешь, почему я захотел жить здесь, почему я женился на Мэйси? - спросил он.
- Теперь понимаю.
Кэш, ковыряя большим пальцем ноги теплую землю, запрокинул голову вверх и заметил, что стоило Коттону отвернуться, как улыбающееся лицо матери стало печальным. Кэш полагал, что, когда они уедут из Нового Орлеана в таинственный город, где живет этот высокий белокурый дядя, maman никогда больше не будет грустить. Он надеялся, что она наконец перестанет плакать и, оцепенев, лежать в кровати до самого вечера, пока не придет время идти в бар и подавать пиво грубым крикливым морякам с торговых судов.