Она резко затормозила. Машина еще двигалась вперед, а девица уже обернулась ко мне, впившись руками в спинку кресла. Длинные красивые пальцы с обломанными ногтями и чернотой под ними...
В следующее мгновение эти самые пальцы вцепились в мои плечи и затрясли меня.
- Что они все в тебе нашли?! Что они вообще находят в таких?! Шикарные мужики! Что?! Неужели я хуже?! Ты вот мне скажи! Скажи! Крыса! Архивная крыса!
В первую секунду мне захотелось отшвырнуть ее, но в ее жутком голосе слышались надрыв и слезы! И слезы действительно текли по ее лицу! Оно было совсем близко, и я видела мокрые дорожки на ее щеках и перекошенный ненавистью рот.
- Пожалуйста, успокойся. - Мне потребовались определенные физические усилия, чтобы обнять и прижать ее к себе. - Все хорошо.
Со странным чувством я погладила ее изумительные волосы. Она сразу как-то обмякла и громко зарыдала, издавая невнятные, звериные звуки.
- Ну все, все. У тебя есть платок?
- Нету.
Она потерла кулачками глаза. Ну вот, теперь туда попадет косметика, подумала я, и она не успокоится никогда... Но она убрала руки, и я не обнаружила никакой краски: ее длинные густые ресницы были такими от природы!
- Ты очень красивая, - невольно сказала я.
- А почему же они все хотят тебя? - Она всхлипнула снова.
- Кто?
- И он, и этот твой, огромный...
- Педро - мой приятель, а Гарри я вообще видела в первый раз в жизни.
- Ну да! А я видела, как ты бежала за ним, а потом он посадил тебя в мою машину. В мою! Он даже не сказал, что ему нужно к тебе! Нам было так хорошо, а он... - Девушка кусала губы, чтобы снова не разреветься.
- Да клянусь же!
Перебить ее оказалось невозможно.
- Ушла ты от него к этому Педро, ну и ушла. Велика потеря! Он ведь уже встретил меня! И ведь все равно ему ты нужна! Ты! Почему?
- Подожди, пожалуйста, выслушай меня! Я никогда прежде не видела твоего Гарри.
- Тогда откуда ты знаешь, как его зовут? - Она недоверчиво шмыгнула носом.
- Гарри Лейз хочет найти золото Шелгвауканы, поэтому он попытался похитить в архиве этот дневник. - Я показала ей книжку. - Я работаю в архиве, вот и побежала за ним, чтобы помешать ему скрыться. Понятно?
Она с сомнением пожала плечами. Странно, но она никак не отреагировала на слово "золото"!
- Неужели ты не помнишь, как я кричала Гарри, чтобы он вернул мне дневник?
- Откуда я знаю, о чем вы с ним спорили? Я не понимаю по-английски.
- Зачем же он заговорил по-английски со мной, если с тобой общался на французском языке? - растерялась я.
- Не, он французского совсем не знает. Мы когда въезжали в Эдуар, он спросил, как меня звать. Я возьми и скажи по-французски, а он не понял и переспрашивает: Жемапель <Меня зовут (искаж. фр.). - Прим. пер.> или Лауренсья? Представляешь себе имечко: Жемапель! - Девушка наконец-то улыбнулась.
- Подожди, Лауренсья. Выходит, вы с Гарри познакомились только сегодня?
- Да, а что? Будешь "голуаз"? - Она уже совсем успокоилась и полезла в сумку за сигаретами.
- Спасибо, я бросила. - Я всегда говорю так, когда чувствую, что иначе мне не поверят и могут обидеться, а уж этого я не могла допустить сейчас. - И как же вы познакомились? - с искренним интересом спросила я.
Во-первых, бабье любопытство мне вовсе не чуждо, а во-вторых, интуиция подсказывала мне, что есть нечто общее между теми, кто предпочитает говорить именно по-английски: Гарри, Игнасио и Марега. К тому же Гарри - пациент Мареги, который искал Шелгваукану именно для него...
- Как в кино, Мари. - Лауренсья улыбнулась, видимо, она уже простила Гарри, откинула волосы и изящно отставила руку с сигаретой. Я опять поразилась ее уникальной красоте. - Представляешь, еду и вдруг вижу "хаммер". Интересно, кто это у нас завел себе военный джип? Я вроде всех знаю, мой дедушка классный спец по машинам, самому мэру тачки чинит. А тут вдруг "хаммер". Алюминиевый, некрашеный, блестит на солнышке. - Она неожиданно осеклась и отвернулась к рулю. - Так, все, поехали, подруга.
- Куда? Зачем?
- Взгляни назад.
Машина ожила. Я посмотрела. Вдали по дороге ехало что-то темное, быстро обретая очертания "форда".
- Чего ты боишься? Обычный "форд".
- Обычный, необычный! Ты чудная, Мари! - хмыкнула Лауренсья. - По трассе надо ехать, а не стоять. Увидят мужики: сидят две бабы в машине...
- Ну и что?
- Ничего, мне сегодня приключений по уши! - Она сплюнула сигарету на дорогу и погнала.
- Лауренсья, извини, но мне бы хотелось... - Я чуть не сказала "вернуться в Эдуар", но вовремя сообразила, что пока лучше не напоминать об этом, а послушать историю знакомства. - Мне бы хотелось все-таки узнать, как вы встретились. Интересно. Ты же сама сказала, как в кино...
- Не нравится мне все это. - Она обернулась.
Я тоже посмотрела назад. "Форд" определенно догонял нас.
- Перебирайся ко мне, - велела Лауренсья. - Я подниму крышу. Догонит, точно куры строить начнет, как сегодня "хаммер".
- Ты имеешь в виду Гарри? У него "хаммер"?
Я перелезла на переднее сиденье, не расставаясь с дневником. Беспокойство Лауренсьи невольно передалось и мне.
- Ну да. - Она кивнула и усмехнулась. - Представляешь, он пытался обогнать мой "крайслер"!
- Это и есть "строить куры"? Всего-то? - Мне нравилось, что она опять повеселела, но слово "хаммер" не давало мне покою. Я никак не могла вспомнить, от кого совсем недавно слышала это название. Но ведь точно недавно, буквально сегодня или вчера. - Обогнал?
- Ха! Моя машинка только на вид неказистая. Обогнать-то он обогнал, а передачу угробил. Слушай, а вдруг он наврал про коробку, чтобы оказаться со мной? - радостно оживилась девушка. - Я же предложила дотащить его на тросе до мастерской, а он не захотел. Дескать, пусть его охранник позагорает!
- Охранник? У Гарри есть охранник?
- Конечно! Правда, против самого Гарри он мелковат и в очках. Не в моем вкусе. Да еще с космами! - Она выразительно поморщилась. - Я люблю, чтобы у мужика голова стриженая, кругленькая, гладишь - волосики маленькие, как шерстка... Скажи, заводит?
Последние сентенции этой эстетки были мне омерзительны, но я равнодушно пропустила их мимо ушей. Важнее было другое! Очки, "космы", "хаммер"... "Мы с Игнасио поедем на моем "хаммере"... Марега!
- Ты случайно не знаешь, Лауренсья, как зовут этого охранника?
- Нет. Зачем мне?
- А не может быть так, что Гарри нарочно приехал в архив за дневником на твоей машине?
Она охнула.
- Сволочь! Золото! А я! - От избытка чувств она зарычала и грязно выругалась. Я деликатно опустила глаза. - Ловко! Спереть какую-то хреновую тетрадку на моей машине, чтобы потом искали меня! В ней что, правда написано, где золото? Ты не врешь? Или ты тоже из их компании? А этот косматый катит на своем "хам-мере" нам навстречу, чтобы...
- Ты с ума сошла! - Я все-таки не выдержала. - Кто куда катит? С таким же успехом я могу сказать, что ты везешь меня в условленное место! Давай рассуждать логично!
Смеркалось. И я рассказала ей о первой встрече с Педро и компанией, о магическом взгляде доктора археологии из Колумбии, который ищет следы экспедиции Бонвояжа, о внезапном появлении Мареги в очках и с длинными волосами, который разыскивает ту же самую экспедицию в Золотую Шелгваукану якобы в интересах своего пациента Гарри Лейза, который был сообщником авантюриста Вонахью, на которого одновременно похожи и Эньярош, и Марега.
- А сегодня утром этот Марега повез на своем "хаммере" доктора Эньяроша в Кайенну, чтобы показать врачам его травмированное плечо. - Естественно я опустила подробности про бильярд и его последствия.
- Зачем доктору ходить к врачам? Он что, сам себя вылечить не в состоянии?
- Лауренсья, он же доктор археологии! - Неужели она настолько тупая? - ужаснулась я. Толкую ей, толкую, а она спрашивает какую-то чушь. - Важно другое! То, что Гарри и Марега наверняка заодно!
- Тогда бригада Педро работает на них. А я думала - на Эньяроша, и он нарочно наврал про врачей, а сам поехал встречаться с Гарри и заодно избавляться от Мареги.
- Игнасио?! - Я была потрясена не только ее предположением, но и неожиданно связной речью.
- Это кто еще? Ты мне про него не говорила.
- Так зовут доктора Эньяроша.
- Он твой парень?
Я смутилась окончательно, я ведь и сама не знала этого. А мы все ехали и ехали куда-то.
- Ладно, подруга. - Она с мужской силой хлопнула меня по колену. - Сдается мне, все вы одна команда. Только ты со своим Игнасио сами решили нарыть это золотишко. - Я онемела, а Лауренсья как ни в чем не бывало рассуждала дальше. - И Гарри, видать, со своим охранником тоже. Кинули в Кайенне Марегу и Эньяроша, и вперед на его "хаммере". А тут вдруг я! Надо же мне было так вляпаться! - Она присвистнула и покачала головой.
- Да никакой это не охранник! Я уверена, это Марега!
- Значит, сбили с хвоста твоего дружка. - От мысли, что с Игнасио что-то случилось, мне стало не по себе. - Поймают, уберут и тебя.
- Нет!
- У-у-у! - Она смерила меня взглядом и опять уставилась на
дорогу. - А то не знаю я ваши бандитские законы. Мне бы самой ноги унести.
- Лауренсья! Как ты могла такое подумать? Я работник архива, а Эньярош ученый, пишет книгу. Мы оба не имеем ни малейшего отношения ни к какой банде! Лучше отвези меня, пожалуйста, обратно в Эдуар.
- Ты свихнулась? Оглянись!
"Форд" по-прежнему ехал следом. Нас разделяло метров десять, не больше.
- Можешь выскочить на ходу, - иронично пробасила Лауренсья. - Но я бы не советовала. И вообще, у меня бензин кончается.
- С чего ты взяла, что мы нужны ему? Пожалуйста, отвези. Я заплачу, сколько скажешь.
- Ты совсем дура?
Я промолчала.
- Видишь впереди огоньки? Это "Эмерийонс". Вот дотянем дотуда, там и договаривайся с кем хочешь, кто тебя повезет, и лучше сразу вали в Кайенну. Ты мне еще спасибо скажешь насчет "форда". А я в Эдуар ни ногой! Я пока еще жить хочу.
Но тут сбоку промелькнул черный "форд" и обогнал нас, однако очень скоро притормозил, прижимаясь к обочине и словно бы давая нам дорогу.
- Чего ему надо? - занервничала Лауренсья.
Но мы уже поравнялись с "фордом", внутри которого зажегся свет, и я увидела тигриную улыбку и ее обладателя.
- Педро!
- Сеньорита в порядке?! - крикнул он в открытое окошко.
- Проваливай! - огрызнулась Лауренсья, прибавляя скорость.
- Не бойся! Это же Педро. Он хороший..
- Хороший!.. Ты все врала! Дура, стерва, сволочь!
Она ругалась долго и замысловато, а машина неслась вперед будто сама по себе. Огни кучки каких-то строений были уже совсем близко.
- Лауренсья! Пожалуйста, успокойся! Ты нас угробишь! Остановись!
И, словно услышав мои мольбы, "крайслер" начал постепенно замедлять ход и наконец остановился, а Лауренсья тут же выскочила из машины и побежала.
- Лауренсья! Стой! Куда ты?! - Я бросилась вдогонку, прижимая дневник к груди.
"Форд" обогнал нас обеих и встал поперек дороги. Я увидела громадную фигуру Педро. Он не спеша двигался навстречу Лауренсье. Она испуганно замерла, потом сделала несколько торопливых шагов в сторону и вдруг упала.
Еще чуть-чуть, и я была уже рядом.
- Что с тобой? Зачем ты побежала?
- Уйди, сволочь! - Она пыталась встать, но почему-то у нее не получалось.
- Сеньорита, я помогу, - сказал Педро.
- Не трожь, гад! - Лауренсья отпихнула его обеими руками и опять попробовала подняться.
- Погоди, не суетись. - Педро наклонился к ее ногам.
- У тебя все цело? - спросила я. - Успокойся, никто тебя не обидит.
- У меня бензин кончился... - затравленно пробормотала она и закрыла голову руками.
Педро усмехнулся и зачем-то вытащил ее ногу из туфли.
- Вставай, сеньорита! - И, поднатужившись, он извлек туфельку, застрявшую каблуком в асфальтовой расщелине. - Держи, и поехали. Куда везти?
- Меня в Эдуар, но сначала ее - вон к тем домикам. - От присутствия могучего Педро все мои страхи и сомнительные догадки таяли как дым.
- А как же "крайслер"? - Лауренсья испуганно вертела туфельку в руках.
- Я бы тебе отлил, да сам пустой. - Вероятно, Педро имел в виду бензин, догадалась я. - Наберем канистру, вернемся и заправим.
- Слышь, амиго, - Лауренсья наклонилась, чтобы обуться, и подняла на Педро глаза, - у тебя есть трос?
- Найдем! - Педро обрадовался так, как если бы ему предложили стать миллионером и не попросили ничего взамен.
- Толстый? - уточнила Лауренсья и вполне мелодично хохотнула.
- Сеньорите понравится!
С ума сойти: Педро пошевелил краем своего тигриного оскала и заиграл бровями! Стоп, это же они флиртуют, вернее "строят куры" с прекрасной Лауренсьей!
Педро задним ходом подогнал "форд" к экипажу Лауренсьи, и они принялись подцеплять его тросом, одновременно старательно возводя "куры" до небес. Это было трогательно и ужасно забавно: голубка и голубок ворковали басом, причем голубка щедро приправляла свой хриплый щебет словечками "дурень", "растяпа косорукий", "кретин косматый". Но в ушах ее нового двухметрового обожателя они, похоже, преобразовывались в самые нежные и чувственные комплименты.
- Педро, ты действительно знаешь этого Гарри? - спросила я, когда мы с ним уселись в "форд", а Лауренсья осталась в своем "крайслере", чтобы рулить.
- Да, сеньорита.
- Откуда ты его знаешь? Кто он такой?
- Маноло, - загадочно сообщил Педро.
- Как это? Почему Маноло? Он же Гарри.
- Да, Гарри, сеньорита. - И окончательно поставил меня в тупик, добавив: - Внук большого дона Рикардо.
- Кого? - Из всей кучи вопросов, сразу же возникших у меня в голове, я задала наиболее простой.
- Большого хозяина.
- Внук?
- Внук, сеньорита.
Лауренсья засигналила. Педро посигналил в ответ, и мы свернули с трассы к постройкам, материализовавшимся из тех самых темных силуэтов и огоньков.
Кафе, бензоколонка и еще какие-то службы и строения. Столики кафе, естественно, помещались под открытым небом, единственный тусклый фонарь, не считая неоновой надписи "Эмерийонс" на крыше заведения и света из его окошек, старательно освещал кучку гостей за одним из них. Остальные тонули в полумраке, напоенном треском цикад, ароматами тропической ночи, кухни и бензина.
Педро подкатил к заправке, "крайслер" искусно маневрировал сзади. А мою голову распирали вопросы, умножавшиеся по мере того, как я сдерживала себя. Успеется, Мари Люно, внушала я нетерпению, вот поедем с Педро назад, все и выясним по дороге.
Педро вылез из машины и занялся тросом. Я тоже вышла, чтобы попрощаться с Лауренсьей. Она стояла возле Педро и, подбоченясь, руководила процессом, отчего взаимная нежность росла просто на глазах.
- Девочка моя! - закричал женский голос со стороны кафе.
Крупная особа вынырнула в свет фонаря и побежала к нам.
- Салют, тетушка! - пробасила Лауренсья и хрипло зашептала: - Смотрите, не ляпните ей чего. Просто помогли мне и все. Пять минут назад. А то разорется. Она же бешеная.
Но тетушка вовсе не подходила под характеристику племянницы: добродушная, запыхавшаяся толстуха с буйными кудрями до плеч.
- Девочка! Беда мне с тобой! - затараторила она. - Сколько можно! Опять поругалась с хозяйкой! Я приехала в город, хотела навестить тебя. Прихожу, а мне говорят: уехала. Так же ведь нельзя! Не хочешь дома, так хоть у чужих людей работай! Мы с дедом переживаем, а ты! Ой, никак машину разбила! - Женщина только сейчас заметила трос и нас с Педро.
- Не, теть, бензин кончился. Они полкилометра подтащили, - невозмутимо заявила Лауренсья.
- Вот спасибо, мадам, и вам, и вашему мужу!
Тетушка прижала руку к груди. Лауренсья напряженно хихикнула, а рот Педро открылся сам собой.
- Пустяки, не за что, - ответила я и добавила, почувствовав излишний интерес тетушки к напряжению Лауренсьи: - Это не муж, это мой кузен.
- То-то я смотрю, не может быть муж так похож, - обрадовалась женщина, каким-то чудом отыскав сходство между мной и Педро, - а кузен часто бывает. Скажем, я больше похожа с кузиной, чем с родной сестрой. Ее мать блондинка, а Лауренсья - как я. Может, выпьете чего-нибудь, господа?
И я вдруг поняла, что давным-давно хочу пить. Боже мой, мсье Сашель, наверное, с ума сходит: куда это я подевалась?
- Запарились небось? Днем уж пекло очень. - Продолжая болтать, тетушка повела нас к кафе. - А я так волновалась, так волновалась! Сегодня у одних машину чуть не угнали. Представляете, "хаммер" сломать! Я его нашему деду тоже на тросе пригнала, как они тебя. Все сегодня только и знают, что друг друга тащить. День, что ли, такой...
- "Хаммер"? - насторожилась я, но Лауренсья больно дернула меня за руку.
- Ну да. Нынче днем чуть не угнали. Вон у тех мужиков. - Тетушка показала рукой и крикнула в распахнутые двери кафе: - Хуанита, принеси-ка нам кувшин из холодильника! И три стакана!
А за столиком в самой тени возле глухой стенки дома сидели Игнасио, Марега и какой-то сухопарый седой стриженный под машинку крепкий дядька. Лауренсья опять дернула меня и очень тихо, почти одними губами сказала:
- Охранник!
- Садитесь сюда! - Тетушка гостеприимно предложила нам место за пустым столиком.
- Мари! Какими судьбами?! - в один голос изумленно обрадовались Игнасио и Марега.
Они были такие красивые и усталые! Мне вообще ужасно нравятся радостные усталые мужчины: когда мужчины устают, они выглядят гораздо осмысленнее, потому что говорят меньше, соответственно, и меньше глупостей, а если уж усталый мужчина радуется, то он радуется по-настоящему, так как на размышления о том, повредит ли проявление чувств его облику сурового воина или не повредит, у него уже нет сил. Стало быть, мои "кабальеро" рады мне по-настоящему, и если я сама не напомню им о вчерашнем безрассудстве, то они и не вспомнят.
- А вы-то здесь почему, господа? - вместо ответа спросила я, хотя на самом деле мне больше всего на свете хотелось обнять их.
Но ведь невозможно обнять одновременно двух мужчин, сидящих по разные стороны стола, а обнимать по очереди, значит, сразу отдать предпочтение одному из них.
Они переглянулись.
- Я ж говорю, - вмешалась тетушка, - у них чуть было не угнали машину.
- И если бы не мадемуазель Ордегри, - открыл рот Марега, - то...
- Алекс, ну сколько можно? - Тетушка укоризненно склонила голову набок. - Я ведь уже просила называть меня просто Софи.
- Хорошо, Софи. - Он улыбнулся и как-то очень по-свойски дотронулся до ее плеча.
Она была явно старше его, очень крепкая и большая, но, тем не менее, удивительно приятная и женственная, как какая-нибудь ожившая модель Рубенса или Тициана. И я определенно почувствовала если не ревность, то, во всяком случае, ее приближающийся аромат.
Темноволосая девушка принесла кувшин с плавающими в чем-то прозрачном кубиками льда и наполнила стаканы.