Он хотел сказать что-то еще, но она покраснела, как маков цвет, и уставилась в окно. Автомобиль уже некоторое время ехал очень медленно. И, в конце концов, остановился на площади Пуэрто-дель-Соль. Множество женщин с плакатами и транспарантами что-то громко кричали и маршировали по площади. Митинги протеста случались здесь довольно часто. Вот и на этот раз их лимузину пришлось остановиться в ожидании полиции.
- У меня была своя жизнь, и я хочу вернуться к ней, - сказала Ребекка. Они вот уже десять минут сидели молча.
- Жизнью твоей была "Лейтон Интернэшнл", - кивнул он.
Ребекка вскипела.
- У меня есть свой дом, друзья. Я не могу оставаться здесь вечно, гадая о твоих планах.
У него не было настроения деликатничать с ней.
- У тебя нет ни кошки, ни собаки. У тебя нет даже любимой рыбки, Ребекка. И в жизни нет ничего, кроме работы.
Она открыла рот, взглянув на него. И тут же его закрыла.
- Откуда ты знаешь, есть ли у меня рыбка, кошка или собака? Или бойфренд?
- Я знаю, что по пятницам тебе приносят полуфабрикаты из китайского ресторана "Тай Пан", что ты покупаешь себе цветы в магазине у Робертсонов, и что напротив твоего дома - продуктовый магазин, но ты редко заходишь в него.
Его сведения были очень точными, но и они не раскрывали ему все. Например, когда в последний раз Ребекка провела ночь с мужчиной. Впрочем, Алехандро лишь надо было знать, что у нее нет серьезной длительной связи.
Он увидел, как лицо ее побледнело.
- Ты следил за мной?
Он пожал плечами.
- Я все предусматриваю, когда поглощаю какую-нибудь компанию.
Секунду она не могла говорить.
- О боже, не могу поверить... - обхватив себя за плечи, Ребекка судорожно сглотнула комок в горле. - Ты... шпионил... за мной. Ты...
Она склонилась вниз, тяжело дыша. Алехандро встревожился. Он совсем не ожидал такой реакции.
- Querida, что случилось?
Она не отвечала, едва дыша. Ей не хватало воздуха, и Алехандро открыл дверцу лимузина. Боже, он опять чувствовал себя беспомощным. Как в ту ночь, когда Анна...
Нет! Сейчас ему надо что-то делать.
- Ребекка, держись! - сказал он. Ему надо найти полицию, чтобы вызвать "скорую помощь". Конечно, он может сделать это и сам, но по звонку полиции они приедут быстрее.
- Мне надо выйти, - задыхаясь, еле выговорила она.
И прежде, чем он успел остановить ее, она открыла другую дверцу, выскочила из машины и скрылась в густой толпе.
Глава 7
Обхватив себя руками, Ребекка протискивалась сквозь бурлящие потоки людей. Она оставила в машине свою накидку, но ей нельзя возвращаться назад.
Он следил за ней! Вторгся в ее личную жизнь. Что еще он о ней узнал? Что у нее не было секса уже полтора года? Что она принимала противозачаточные таблетки в жалкой надежде встретить мужчину, которого смогла бы полюбить так, как когда-то любила его?
Это были жалкие мечты. Она и сама была жалкой.
Ребекка не знала, куда идет, лишь бы подальше от орущих демонстрантов, но ей невыносимо было оставаться в машине с Алехандро, особенно теперь, когда она знает, что он шпионил за ней.
Узкая улочка, покрытая булыжниками, поднималась вверх, к сводчатому проходу, ведущему к средневековому кварталу. Ребекка продолжала идти, надеясь, что направляется к тому месту, где они с Алехандро были пять лет назад. Там должны быть кафе, рестораны - места, где она может раствориться среди людей, посидеть немного, прежде чем вернуться на виллу.
Но ведь ее кошелек, водительские права и кредитная карточка остались в машине! О боже! У нее даже нет мобильного телефона!
Тяжелая рука опустилась на ее плечо и повернула к себе, и Ребекка тихо вскрикнула.
Алехандро прижал ее к своему большому теплому телу. Он маячил над ней, словно тень, потрясающе импозантный в своем смокинге.
- Какого дьявола! - выругался он, снимая с себя смокинг и набрасывая на ее плечи. - Что ты делаешь? Я думал, тебе плохо!
- Со мной все в порядке, - стуча зубами, проговорила Ребекка. - И мне будет гораздо лучше, если ты оставишь меня одну.
Смокинг был все еще теплым от его тела. Ребекку окутал его запах. Ей захотелось скинуть его, но она поняла, что дрожит. От адреналина или от холода - она не понимала.
- Мы должны вернуться в машину, - сказал он.
Ребекка покачала головой, словно упрямый ребенок.
- Нет, я не вернусь. Ты шпионил за мной, Алехандро. И я ненавижу тебя за это!
Он приподнял одну бровь.
- Больше, чем за то, что я отнял у тебя "Лейтон Интернэшнл"?
Ребекка, сжав зубы, отвернулась.
- Это совсем другое.
- Скажи, почему.
Ребекка сделала глубокий вдох и, вскинув голову, посмотрела на него. Похоже, он действительно не понимал, почему она так расстроилась.
- За мной шпионят уже не в первый раз, - коротко и неохотно сказала она. - И мне это очень не нравится. У меня возникает ощущение... насилия.
- Я проводил расследование, а не шпионил. Ведь это достаточно часто происходит в бизнесе, да.
- Ты все сваливаешь на бизнес, Алехандро. Но я не верю тебе. Ты привез меня сюда, чтобы отомстить за то зло, которое, по твоему мнению, я причинила тебе. Тебе это удалось. Счастлив теперь? Я могу уехать в Нью-Иорк?
- Ты так легко готова сдаться? Отказаться от "Лейтон Интернэшнл"?
- А разве у меня есть выбор?
- Возможно, - сказал он тихо.
Ребекка судорожно перевела дыхание.
- Что ты имеешь в виду?
- Вернемся в машину, - сказал он. - И поедем домой.
Домой? Как может одно слово вызывать такое множество чувств? Но это был его дом, а не её. У нее нет дома. У нее было место, где она просто спала и хранила свои вещи. Дом ее родителей был продан, когда отец погиб. Ее мать переехала в Париж. Единственным местом, в котором у нее возникало ощущение дома, был отель "Ля Белль Амели" - наверное, потому, что она родилась там: у матери случились преждевременные роды.
Ребекка взглянула в сторону старинной арки, будто не слыша Алехандро.
- Мы были здесь с тобой?
- Да, эта арка ведет к Плаза-Майор.
Ребекка вспомнила красивую площадь, похожую на площадь Сан-Марко в Венеции, но более колоритную, чисто испанскую. Под колоннадой, окружавшей площадь, размещались рестораны, бары и магазины.
Там Алехандро впервые поцеловал ее. Он сидел за столиком, рядом с ней, в уличном кафе, прихлебывая шерри, и вдруг нагнулся и нежно поцеловал ее в губы. И неожиданно для себя она вспыхнула, словно огонь, от одного прикосновения его губ.
Ребекка чуть не вскрикнула от этого острого воспоминания.
- Мне хочется взглянуть на эту площадь.
Секунду Алехандро внимательно смотрел на нее. Может, он тоже вспомнил об этом поцелуе?
Он провел рукой по лицу, словно принимая нежелательное решение.
- Ну хорошо. Пойдем.
- Пойдем? - Она хотела побыть одна.
Губы его изогнулись.
- Ты думаешь, я позволю тебе гулять одной? Нет, это невозможно. Вдруг к тебе кто-нибудь пристанет? Мы либо идем вместе, либо возвращаемся в машину.
Ребекка провела, рукой по лбу.
- Хорошо. - Она вздохнула. - Пойдем.
Он кивнул на смокинг.
- Позволь мне взять телефон. Я позвоню шоферу и скажу, где ему нас ждать.
Ребекка молча согласилась, и Алехандро, осторожно отвернув лацкан смокинга, полез во внутренний карман. Его пальцы случайно коснулись ее груди, и Ребекка вздрогнула.
Они в молчании направились к арке и через несколько минут оказались на огромной площади, по периметру окруженной колоннадой. Перед ресторанами, расположенными в ней, были выставлены столики.
- В каком кафе мы тогда пили шерри? - дрогнувшим голосом спросила она.
- Вот там. Ты хочешь туда пойти?
- Нет. - Она чуть не сказала "да", но не захотела снова искушать судьбу.
Алехандро стоял в естественно-небрежной позе, заложив руки в карманы. Его белая рубашка резко выделялась на фоне темнеющей площади. На нем по-прежнему был галстук-бабочка, который завязала ему Ребекка.
- На эту площадь выходит двести тридцать семь балконов, к ней ведут девять улиц, - сказал Алехандро.
- Она прекрасна. - Он был прекрасен, черт его возьми! Губительно прекрасен.
Алехандро пожал плечами.
- Здесь когда-то инквизиция сжигала еретиков.
- У нас в Нью-Йорке ничего подобного нет. Центральный парк, возможно... Но это парк, а не городская площадь.
Со стороны колоннады донеслась музыка. Скрипки играли тихо и завораживающе. Уличные музыканты, скорее всего.
Ребекка прикрыла глаза, чтобы не видеть Алехандро, и стала покачиваться в такт музыке. И ей стало так хорошо! Она занимались с ним любовью под лунным небом и под звуки скрипки, доносившиеся из номера на верхнем этаже. Помнит ли он это?
- Я знаю, о чем ты думаешь, - сказал Алехандро, и голос его был низким и чувственным.
Она открыла глаза и увидела, что он стоит совсем рядом. Ребекка, перестав покачиваться, взглянула на него. Разве может мужчина быть таким красивым? Он был похож на падшего ангела - с темными волосами, очаровывающим взглядом...
- Нет, не знаешь, - ответила она, и сердце ее запрыгало в груди.
Он обнял ее за талию, прижал к себе.
- Нет, знаю. Я думаю об этом же.
Ребекка ощутила, что они стали вместе двигаться в такт музыке. И ей вдруг расхотелось куда-то идти. Ее тело узнало его, отозвалось со сладкой болью и страстью. Глаза затуманились, и груди, напрягшись, отяжелели.
Она прикрыла веки, отдавшись желанию прижаться щекой к его груди. Его сердце билось сильно и громко.
Они танцевали медленно, в молчании. Руки его скользнули вниз, вдоль ее ягодиц, и у Ребекки перехватило дыхание. Она была подобна прекрасно настроенному инструменту, ожидающему хороших рук. Его рук. Это было так давно...
- Madre de Dios,- сказал он через секунду, чуть откинувшись назад.
- В чем дело?
Алехандро выразительно взглянул на нее.
- Ничего... если бы сейчас мы были одни. - Его пальцы коснулись ее подбородка, затем шеи, потом края ее платья... - Мне хочется раздеть тебя - медленно и с наслаждением. И целовать каждый сантиметр твоего тела, и заниматься с тобой любовью всю ночь.
Ребекка сглотнула. О боже, она хотела того же самого!
Но она не могла. Этот мужчина жаждал всего лишь ее тела, и больше ничего.
- Я… я не могу, - сказала она, быстро отводя глаза от его горящего взгляда. Она вывернулась из его объятий и направилась к колоннаде. Это было глупо - прийти сюда с ним, танцевать и вспоминать другое, счастливое время.
Ребекка почти уже дошла до арки, когда он ее настиг. Прижав к себе, приподнял ее лицо. Спина Ребекки уперлась в колонну. Она оказалась зажатой - между ним и камнем.
- Ты моя, Ребекка, - сказал он с яростью. - Ты будешь моей так долго и так часто, как я захочу. Я заплатил за тебя вперед, и ты не сможешь отвертеться.
И с этими словами он впился в ее рот губами. Это был страстный, неистовый поцелуй - такого Ребекка еще не испытывала в жизни. И когда Алехандро оторвался от нее, тяжело дыша и стараясь овладеть собой, она хотела только одного - обвить его руками и заставить сделать это снова.
Они не разговаривали на обратной дороге домой. Ребекка, уставившись в окно, смотрела на вечерние огни Мадрида.
Этот поцелуй.
Боже, спасибо, что Алехандро не повторил его снова. Ведь он играл с ней. Она поняла это сейчас. Ему нравилось разжечь ее эмоции, а затем подвести к обрыву и сбросить вниз, на скалы.
Был уже первый час ночи, когда они вошли в полутемный холл виллы. Их никто не встретил - ни сеньора Флорес, ни другие слуги. Дом был пустой?
Инстинкт говорил Ребекке, что надо бежать, но она застыла в холле. Алехандро стоял, засунув руки в карманы, и пристально смотрел на нее.
- Спасибо... хм-м... за понимание, когда я не хотела сразу возвращаться в машину. - Она сняла с себя смокинг и протянула ему. - Возьми сейчас, иначе я забуду.
Он отбросил смокинг в сторону и схватил ее за запястье.
- Ребекка?
Она постаралась вырвать руку, но не смогла. Глаза ее наполнились слезами.
- Я хочу лечь в постель.
Улыбка его стала хищной.
- Да, и я тоже.
- Одна, Алехандро!
Его руки обняли ее, и пальцы стали поглаживать обнаженную спину. По телу Ребекки прошла дрожь.
- Это невозможно, querida. Ты хочешь меня, хочешь меня с самой первой нашей встречи.
Проклятье, он бросает правду прямо ей в лицо! Да, она хотела его, но ей также хотелось шоколада после завтрака, обеда и ужина. И она не могла позволить себе этого, потому что шоколад вреден для нее. И Алехандро тоже вреден.
- Нет, - твердо сказала она. - Ты ошибаешься.
Он провел пальцем по ее крепко сжатым губам, обхватил руками ее груди и прижал ее к своим бедрам.
Боже! Он был потрясающе твердым! Из-за нее.
Но она не будет сдаваться. Иначе сойдет с ума. Ей надо держаться подальше от него.
- Dios, - прошептал Алехандро в ее сжатый рот. - Ты решила противиться мне. - Его губы скользнули по ее подбородку, прикоснулись к шее. И прежде чем она поняла, что происходит, он дернул за лямки ее платья, рванув их вниз, и ее обнаженная грудь предстала его взору.
- Алехандро! Что ты делаешь? Кто-то может увидеть!
- Я так и думал, что на тебе нет бюстгальтера, - сказал он словно сам себе, глядя на нее горящими глазами. - Я часами гадал об этом.
Он смотрел на Ребекку восхищенным взглядом, будто обожествлял ее, и от этого взгляда она почти перестала дышать. Она забыла, что стоит в холле обнаженная по пояс, с напряженными от возбуждения сосками.
- А что еще ты забыла надеть, Ребекка? - спросил он, и голос его был чувственным и призывным.
Она не успела ничего сказать, а рука его уже скользнула за глубокий вырез платья на спине. Скоро он все равно узнает. Его стон свидетельствовал о том, что пальцы Алехандро коснулись ее обнаженных ягодиц. Он угадал: она была без трусиков.
- Это платье слишком обтягивающее, - пролепетала Ребекка. - И трусики были бы видны на ткани...
- Я больше не могу ждать, - прохрипел он. - Сейчас!
- Нет, Алехандро, подожди. А вдруг кто-то увидит нас? - спросила она, когда он стал срывать с нее платье.
- Не увидит. - Он отбросил дорогую тряпку в сторону, и Ребекка осталась стоять перед ним в одних туфельках. Затем он отступил на шаг назад и пристально оглядел ее. - Ты прекрасна, Ребекка. Я слишком долго ждал этого момента.
Мурашки прошли по ее коже, когда ее обдал холодный воздух. В доме могли быть слуги, а Алехандро раздел ее здесь, на виду. Ребекка потянулась за платьем, но ее опередили.
- Нет, - прорычал он, рывком подхватывая ее на руки, - я хочу отнести тебя в мою постель. И одежда тебе теперь долго не понадобится.
Глава 8
Ребекку охватила новая волна паники, уже совсем другого рода, когда Алехандро внес ее в спальню и ногой захлопнул за собой дверь.
Это какая-то хитрость, подумала она и стала брыкаться в его руках, пытаясь освободиться.
- Тихо, - сказал он. Через секунду она уже лежала на кровати, а он возвышался над ней, прижимаясь всем телом. - Скажи мне, - сказал он, касаясь губами ее подбородка, шеи, ключицы. - Скажи, что ты не хочешь этого, Ребекка, что тело твое не жаждет моего...
Его губы обхватили ее напрягшийся сосок, и Ребекка, изогнувшись, вскрикнула. Но Алехандро не дал ей ни минуты привыкнуть к ощущению, пронзившему ее тело. Его пальцы скользнули между ее ног, раздвинув их, и нашли самое чувствительное место.
- Алехандро, - выдохнула она.
Ее тело содрогнулось и воспрянуло к жизни, когда его наполнили давно не испытываемые ощущения. Они были более полными и острыми, чем тогда, в бассейне.
Она так быстро возбудилась, что сама поразилась этому. Наслаждение было настолько сильным, что Ребекка готова была взорваться на его пике лишь от ощущения языка Алехандро, ласкавшего ее сосок, его пальцев внутри нее. Но он остановился, что-то жарко прошептав ей на испанском, приподнялся и стал срывать с себя рубашку. Ребекка смотрела на него, и сердце ее бешено стучало в груди.
Ей безумно захотелось дотронуться до него, и она протянула руку, коснулась его подбородка, губ.
Эти прекрасные губы дарили ей такое удовольствие, которого она никогда не испытывала. Он был первым мужчиной, который занимался с ней любовью с помощью этих умопомрачительных губ. Но она никогда не скажет ему об этом.
От ее прикосновения все тело Алехандро страшно напряглось, и он пронзил ее горячим взглядом.
Палец Ребекки скользнул в его рот, лег поверх языка. Когда она хотела вынуть его, Алехандро мягко удержал ее руку, не открывая взгляда от ее лица. Затем поцеловал ее ладонь, запястье, кончики ее пальцев.
Голова Ребекки закружилась, когда он стянул с себя брюки, бросив их на пол, и снова склонился над ней. Он овладел ее ртом, и на этот раз Ребекка жадно открыла губы, их языки сплелись и стали ласкать друг друга.
Часть ее ужасалась тому, что происходит, а другая часть хотела его так, как страдающий от удушья жаждет глотка воздуха.
Ее тело извивалось под ним, хотело его тела, словно созданного для нее. Закинув ноги на его спину, она вся открылась ему. Алехандро приподнялся над ней, упираясь ладонями в кровать, и взглянул на нее таким взглядом, что у нее помутнело в глазах.
Она почувствовала, как сильным толчком он вошел в нее, а затем снова вышел.
- Алехандро, пожалуйста. Умоляю, я хочу тебя.
Он тихо что-то прорычал, затем проник в нее долгим, сильным толчком. Она вскрикнула от блаженства, когда он властно овладел ею.
На минуту он остановился, хотя она чувствовала пульс, бившийся глубоко внутри нее. На лице его мелькнуло беспокойство.
- Я не сделал тебе больно?
- Нет, все в порядке. Просто у меня этого давно не было...
Он замер.
- Давно не было? Ты должна была сказать мне. Я был бы с тобой понежнее.
- О... - выдохнула она, когда он сделал движение вперед и назад. - Не слушай меня.
- Ребекка, - простонал он, роняя голову, и стал двигаться медленно, стараясь не причинить ей боли.
Но от этого ей захотелось закричать. Она вцепилась руками в его мускулистое тело, в шрам на его боку.
- Алехандро, мне не будет больно. Люби меня, пожалуйста, люби!
Он впился в ее рот губами, и тела их стали двигаться в такт друг другу все быстрее и неистовее. Совершенно утратив над собой контроль, он входил в нее мощными толчками - со страстью мужчины, которого долго отвергали.
Волна наслаждения обрушилась на нее, отняв возможность дышать, и Ребекка, изогнувшись, забилась в блаженных конвульсиях. Через секунду она услышала, как застонал Алехандро, прерывисто выдохнув ее имя.
Лунный свет проник сквозь окно и коснулся кровати. Алехандро, проснувшись, поднял голову. Минуту он не мог ничего понять. Почему он не опустил жалюзи перед тем, как лечь?
И в ту же секунду в его сознание ворвались образы и ощущения.