Пока Крис знакомился с обстановкой, Флоренс открыла дверь, ведущую из столовой на веранду, откуда открывался вид на пруд. Там стояли тот же стол и плетеные стулья, было чисто и прохладно. Но стоило осмотреться повнимательнее, как прежние опасения вернулись. На веранде в горшках росли герань и папоротник. Растения зеленели вовсю. Неужели отец просил кого-то поливать их? Может быть, соседа, который по рассеянности забыл запереть дверь? Такое объяснение показалось правдоподобным. Она вздохнула с некоторым облегчением и вернулась к сыну.
- Как ты смотришь на то, чтобы отнести сумки в нашу комнату?
- Хорошо! - Крис был полон энтузиазма.
Они поднялись в комнату, где Флоренс жила подростком. Уютная комната с восхитительным видом на океан, две деревянные кровати и два шкафа, на стенах - сиреневые обои в цветах.
Флоренс распахнула окно, достала постельное белье и взглянула на сына. Он был весьма деловит - вывалил всю свою одежду из сумки на кровать и теперь раскладывал по полкам в "своем" шкафу.
Флоренс, поняв, что он полностью поглощен своим занятием, тихонько вышла в холл и заглянула в комнаты отца и Пат. Сомнение еще не оставило ее, но и их комнаты оказались в полном порядке.
На цыпочках она прошла через холл к комнате, где раньше жил Дуглас. Дверь была закрыта. Она взялась за ручку и вдруг отпрянула, такой шквал воспоминаний внезапно налетел на нее.
Через минуту это прошло и показалось настолько глупым, что она отругала себя. Повернула ручку и открыла дверь.
Ее словно ударило током, сердце остановилось.
В комнате на кровати в одних шортах спал Дуглас Лоран собственной персоной.
Глава 3
- Дуглас! - воскликнула Флоренс.
Он открыл глаза, потом тряхнул темной головой - тревожно и смущенно.
У нее подогнулись ноги, пришлось прислониться к двери.
Вдруг он резко сел на кровати, сжавшись, как пружина.
- Что?.. Кто?.. Нет, не может быть!.. - Он тоже явно был напуган, но, взяв себя в руки, встал и протер глаза.
- Флоренс?
Они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность. Губы слегка шевелились, словно они хотели сказать что-то, но не находили слов. У Флоренс появилось ощущение, что все это происходит с кем-то другим. Должно быть, просто сон, и сейчас она проснется.
- Флоренс? - повторил он уже недоверчиво. - Это правда ты?
Нет, это не сон. Знакомый голос… Знакомое лицо…
- Дуглас? - Голос задрожал.
Они не виделись шесть лет, не созванивались и не писали друг другу. За это время не прозвучало ни слова объяснения, ни слова в оправдание его жестокого предательства, которое он совершил в конце того волшебного лета, лета их чудесной близости.
Сейчас, глядя на Дугласа, Флоренс вдруг поняла, что слова оправдания теперь не прозвучат никогда. Слишком поздно. Они похоронены под прошедшими в разлуке годами.
- Что ты здесь делаешь? - воскликнула она дрожащим голосом. Сердце бешено стучало, нахлынули чувства, разобраться в которых сейчас было невозможно.
Он наконец проснулся окончательно и вдруг взглянул ясным холодным взглядом.
- Что я делаю здесь? Ох, нет! Вопрос в том, что ты делаешь здесь?!
- М-мой отец попросил меня пожить здесь и присмотреть за домом. Они с Пат уехали на лето на Западное побережье.
Дуглас прищурился.
- Правда? Да будет тебе известно, мать пригласила меня сюда за тем же самым.
Эти глаза, которыми когда-то она так восхищалась, были такими же синими и блестящими. Но что-то во взгляде изменилось. Он стал холодным, циничным…
- Но это правда! - Не думает ли он, в самом деле, что она ворвалась сюда без приглашения.
- Этого не может быть, черт возьми! - Он сдернул рубашку со спинки стула и быстро надел ее. - Ни Бил, ни Пат не настолько бессердечны, чтобы пригласить одновременно нас обоих. Значит, один из нас лжет. - Он принялся застегивать рубашку, но пальцы так дрожали, что в конце концов пришлось прекратить это занятие.
- Я, во всяком случае, сказала правду, - парировала она. Не ему называть кого-либо бессердечным. Можно подумать, что он святой, и ему чуждо двурушничество.
Последовала неловкая пауза. Флоренс наконец увидела его целиком: широкие плечи, сильные стройные ноги. За эти годы он стал как-то плотнее, но исключительно за счет мышц. И еще красивее, если только это возможно. Каштановые волосы остались такими же густыми, как шесть лет назад. Но в том Дугласе было что-то мальчишеское, теперь оно исчезло.
- Так что? - поторопила она с ответом.
- Что "что", Флоренс? - прорычал он.
- Что мы теперь будем делать? - Она попыталась гордо поднять голову.
- Ты хочешь сказать, что возникла небольшая проблема? Так?
- Да, и я предлагаю тебе уехать.
Дуглас провел рукой по своим темным волосам и презрительно рассмеялся.
- Ни за что на свете! Уедешь ты!
- И не подумаю. Меня пригласил сюда отец, я в пути с самого утра и ужасно устала. - Вдруг она запнулась от неожиданной мысли и посмотрела по сторонам. - А где Долли?
Дуглас нахмурился.
- Что?
- Я спрашиваю, где Долли? Видимо, скоро появится твоя жена и тоже станет выкидывать меня. - Она отбросила назад длинные золотистые волосы, делая вид, что его ледяной взгляд совершенно ее не волнует.
- Ты серьезно? - спросил он тихо.
- Серьезно? О чем? - спросила она, смутившись.
- О Долли. Или просто притворяешься, что не знаешь?
- Не знаю? О чем?
- О том, что мы развелись. - Он смотрел откровенно насмешливо.
Флоренс побледнела.
- Развелись?
Дуглас смерил ее язвительным холодным взглядом и принялся аплодировать: медленно и громко.
- Браво, Флоренс! Великолепно сыграно.
Она страшно разозлилась. Это невыносимо. Как она могла любить такого человека?
- О чем ты? Я действительно впервые слышу о твоем разводе. - И добавила неуверенно: - И когда это произошло?
Он раздраженно посмотрел в потолок.
- Флоренс, сейчас мне совершенно не хочется говорить об этом. Все это… Ты появилась здесь так неожиданно… Черт побери!
С этими словами он прошел к двери, старательно обойдя ее, и вышел в холл. Через секунду она услышала, как он остановился.
- Флоренс!
- Что? - воскликнула она, выбегая следом за ним.
Дуглас стоял возле ее комнаты. Из-за приоткрытой двери на него глядели большие заплаканные голубые глаза.
Она пробежала через холл и опустилась на колени возле сына. Тот судорожно обхватил ее за шею и уткнулся лицом в длинные волосы. Взбешенная, она посмотрела на Дугласа как львица, детеныша которой обидели.
- Видишь, что ты наделал?!
- Кто? Я? Я… Я же не знал.
- Ох, уходи. Оставь нас в покое. - Она баюкала и целовала Криса, успокаивая.
- Это твой сын? - Голос стал совершенно бесцветным, глаза потемнели. Было трудно понять, о чем он сейчас думает.
Флоренс кивнула и высвободилась из объятий Криса.
- Все хорошо, маленький. Не надо плакать.
Но ребенок снова прильнул к ней и прошептал в самое ухо:
- Ты же поссорилась с ним, ма. Прогони его.
Дуглас плотно сжал губы и провел рукой по волосам.
- Скажи ребенку, что я не хотел тебя обидеть. - Он мельком взглянул вниз.
- Ребенка зовут Крис, и ты сам можешь сказать ему все, что хочешь, - прошипела Флоренс, еще сильнее прижимая к себе сына.
Дуглас опустился на пол, медленно и неохотно. Прищурившись, взглянул на Криса, и Флоренс поняла, что ему никогда не было знакомо радостное родительское чувство. И еще она подумала, что Крису сейчас столько же лет, сколько могло быть и его с Долли ребенку.
- Не бойся, - начал он. - Меня зовут Дуглас. Я… Я твой дядя или что-то вроде этого.
Крис поднял голову с плеча Флоренс.
- Мой дядя? Мама никогда не рассказывала о тебе!
Дуглас перевел взгляд на свои руки и невесело улыбнулся.
- Я так и думал. Но ты ведь знаешь Патрицию, тетю, на которой женился твой дедушка?
Крис осторожно кивнул.
- Так вот она - моя мама.
- А! - Крис выпрямился. - Мне понравились дедушка и Пат. Мы ездили с ними смотреть Вашингтон.
- Да… Так вот я - сын Пат, - повторил Дуглас.
В глазах Криса зажегся огонек. Он начинал что-то понимать.
- Ты тоже живешь здесь? - поинтересовался он и вытер рукой нос.
- Да, по крайней мере этим летом. - Дуглас быстро взглянул на Флоренс. Отважится ли она опровергнуть? Она же, хотя ее до сих пор била нервная дрожь, смогла ответить ему лишь откровенно презрительным взглядом.
Крис задумчиво кивнул. Затем, к удивлению Флоренс, одобрительно улыбнулся.
- А когда здесь ужин? - спросил он со свойственной ему непосредственностью. - Я умираю от голода. На пароме я хотел съесть булочку с сосиской, но ее утащила чайка.
Дуглас резко поднялся. Мальчик явно начал раздражать его.
- Не приставай к Дугласу с ужином, Крис. Пока ты будешь умываться, я приготовлю что-нибудь поесть.
Ребенок неуверенно переводил взгляд с одного взрослого на другого.
- Это вовсе не обязательно, Фло. На кухне есть еда.
Но Флоренс отвела взгляд, словно было противно смотреть на него.
- Я лучше умру с голода.
- Как будет угодно, - Голос снова стал надменным. - Хотя, наверное, надо бы сначала узнать мнение мальчика на этот счет. - Он повернулся, собираясь уйти. - Но ты из тех, кто думает только о себе. Было бы наивно полагать, что ты изменилась. - Он вернулся в свою комнату и захлопнул дверь.
Флоренс смотрела на закрытую дверь, пытаясь разобраться в охвативших ее чувствах. Боже мой, о чем он говорит?
Она отвела сына в ванную и умыла его.
- Теперь отправляйся в спальню и переодень футболку. Мне тоже нужно переодеться. А потом пойдем в ресторан, хорошо?
Крис кивнул и побрел в комнату, устало спотыкаясь.
Флоренс, оставшись одна, посмотрела в зеркало. Щеки горели, глаза казались безумными, тошнило. Она боялась потерять сознание. Называется, приехала отдыхать! Надеялась успокоиться и подумать о своей жизни.
Это была ужасная ошибка. Зачем она согласилась приехать? Ведь даже воспоминания вызывали боль. А теперь здесь сам Дуглас. Нужно было прислушаться к своему внутреннему голосу.
Флоренс приложила дрожащую руку к сердцу. Оно билось ужасающе быстро. Что же с ней происходит? Почему такая реакция? Какой гнев вызвал этот человек, какое презрение! Она обманывала себя, считая, что подобные эмоции совершенно ей не присущи. Конечно, Дуглас обидел ее, но это было давным-давно. Ведь она уже оправилась от того удара, начала другую жизнь… Или нет? Конечно же начала.
В этот момент послышались шаги в холле, и она сразу напряглась. Дуглас спустился по лестнице в холл, поднял трубку и стал кому-то звонить. Она вновь посмотрела в зеркало и ужаснулась: столь злобным стал взгляд при одном звуке его шагов.
Флоренс умылась холодной водой и хотела вытереть лицо. Полотенце пахло то ли лосьоном после бритья, то ли мылом, и она тут же повесила его обратно.
Если рассудить, то нет ничего необычного в том, что они встретились. Хотя лучше бы этого не случилось никогда. Уверенная, что он по-прежнему живет с Долли в Вирджинии, она и подумать не могла встретить его здесь. Особенно сейчас, когда в ее жизни такой тяжелый период.
Сегодня она вела себя не самым лучшим образом. Слишком неожиданная встреча, поэтому не удалось выказать все безразличие, которое вырабатывалось все эти годы. Гнев, эмоции выплеснулись неожиданно для самой Флоренс, полагавшей, что Дуглас уже не может вызывать какие-нибудь чувства.
Но теперь будет вести себя совершенно иначе, пообещала она своему отражению в зеркале. Совершенно непонятно, почему она так разозлилась. Глупо и не к месту. С этим надо покончить раз и навсегда. Зачем создавать новые проблемы. Она должна успокоиться и укрыться за стеной гордости и независимости.
- Крис! - позвала Флоренс, выходя из ванной. - Крис, ты готов?
Не услышав ответа, она открыла дверь в комнату. Сын крепко спал, лежа поперек кровати. Бедный малыш! Он так устал, что хотел только спать. А она была слишком занята собой, чтобы заметить это раньше.
На цыпочках она подошла и укрыла его пледом. Опустила жалюзи и остановилась возле кровати, размышляя, что делать дальше. Дуглас по-прежнему был внизу. Слышались его нервные шаги, Не прятаться же от него весь вечер в своей комнате. Все равно рано или поздно им придется встретиться. Но было страшно даже подумать об этом.
Глава 4
Дуглас сидел на кухне за столом и помешивал ложкой в стоявшей перед ним тарелке с супом. Он переоделся и был теперь в легких светлых брюках и кремовой рубашке, расстегнутый ворот которой открывал загорелую грудь. Было видно, что он едва сдерживает злость.
- Ты передумала идти обедать? - Он смерил ее холодным взглядом.
Флоренс выдавила из себя улыбку.
- Как ты догадался?
- Выходя из своей комнаты, увидел, что ребенок спит.
Флоренс подавила обиду, которую опять почувствовала, когда Дуглас называл сына "ребенок", и ответила спокойно:
- Поездка оказалась слишком утомительной. Он спит без задних ног.
Но это, по-видимому, совершенно не интересовало Дугласа.
- Хочешь что-нибудь поесть? - Он кивнул на стоявшую на плите кастрюлю с густым супом из пакетика.
- Нет, спасибо.
- Ты должна поесть. - Лицо казалось каменным. Прочесть его мысли было сейчас невозможно. Видимо, он тоже подумал над своей реакцией и теперь жалел о том, что нагрубил.
- Я только что звонил матери. - Он снова принялся помешивать суп.
- Да? - Флоренс повернулась к нему, взяв в руки банку овощных консервов.
Дуглас встал, не спеша подошел к холодильнику и достал бутылку вина. Вино с супом из пакетика?
- Хотел выяснить, что означает твой приезд. Оказывается, нас пригласили обоих…
- И что же? - нетерпеливо спросила Флоренс.
Дуглас неторопливо рылся в ящике в поисках штопора.
- Они извиняются за эту ошибку. Мать пригласила меня, а Бил - тебя, и они ничего не сказали друг другу. Все выяснилось, когда уже было поздно что-либо менять.
Флоренс смотрела недоверчиво.
- Вот как! Ошибка… И она извиняется?
- Да, она так сказала. Наверное, и впрямь произошла ошибка. Она уехала к сестре, а твой отец сейчас в Бостоне. У них не было возможности поговорить об этом. - Голос Дугласа стал подозрительно тихим и спокойным.
- По-моему, причина неубедительная. А как ты думаешь? Отец, видимо, специально не сказал ничего твоей матери. Ей бы не понравилось, что мы пробудем здесь все лето вдвоем. Могу поспорить, она не знала, что он пригласил меня, до тех пор, пока ты не позвонил. - Дуглас продолжал возиться с бутылкой. - Я права? - Он не ответил, и Флоренс сунула консервную банку в автоматическую открывалку. - Так что же нам теперь делать? Она предложила какой-нибудь выход из этой ситуации?
- Конечно. Предложила тебе отправляться восвояси.
Флоренс посмотрела на него через плечо, надеясь, что взгляд достаточно выразительный.
- Затем в разговор вмешался Бил и предложил мне найти мотель. Потом… Я повесил трубку.
- Великолепно! Но все-таки, что же ты решил?
- Я собираюсь пробыть здесь все лето.
- Я тоже.
Они смотрели друг на друга, понимая, что оказались в тупике.
- Я никуда не поеду, - сказала она твердо, - Несколько недель я рассказывала Крису об этом острове. Если я теперь скажу, что мы едем домой, для него это будет ужасным ударом. Ты не представляешь, как он ждал этой поездки, как готовил игрушки, чтобы играть в песке, как составлял список сувениров, которые нужно привезти. - Она промолчала, что и ей самой просто необходимо побыть подальше от тех людей и мест, которые постоянно напоминали о муже. И чем больше она думала об этом, тем тверже становилось решение не уезжать. - Я не уеду, - повторила она.
- Я не уеду тоже, - ответил Дуглас. - Я приехал сюда не затем, чтобы загорать, подруга. У меня важная работа. - Он так резко поставил бутылку на стол, что из нее выплеснулось вино. Но, будто пожалев, что снова позволил вырваться своим чувствам, натянуто улыбнулся.
- Я здесь тоже не затем, чтобы загорать, приятель, - солгала она в ответ на его ложь и тоже выдавила из себя улыбку.
- Тебе это не помешало бы. Бледная как смерть и худая - кожа и кости. Ты теперь совсем не ешь? - Он окинул ее взглядом, и пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы сохранить спокойствие. Возникло острое желание запустить первым, что подвернется под руку, - консервами, тряпкой, открывалкой, чем угодно - в это циничное лицо. Но она сдержалась и только сказала:
- Спасибо! Ты всегда был мастером по части комплиментов, - вытряхнула овощи из банки в кастрюлю и поставила ее на плиту.
Они находились так близко друг к другу, что между ними, казалось, возникло электрическое поле и проскакивают искры. Случайно соприкоснувшись руками, оба вздрогнули, словно обжегшись.
Наконец Дуглас нарушил молчание.
- Ладно, как же ты жила все это время, Фло? - спросил он с некоторой насмешкой.
- Прекрасно, - огрызнулась она. - А ты?
- Великолепно, - ответил он сарказмом.
Она выложила еще не согревшиеся овощи в тарелку и взяла ее в руки.
- Итак, ты жил великолепно, я прекрасно, но ведь это не решает нашу сегодняшнюю проблему? - С этими словами она резко повернулась и направилась в столовую.
Через минуту там появился и Дуглас, толкая перед собой сервировочный столик так резко, что посуда и приборы звенели и были готовы грохнуться на пол. Флоренс взглянула на столик, потом на свои овощи. То, что было в тарелках у обоих, нельзя было назвать приличной пищей.
Он быстрым движением поставил ее тарелку на стол, налил в бокалы вина и сел. Но не стал есть. Просто смотрел на Флоренс, сосредоточенно хмурясь. Это в конце концов вывело ее из себя.
- Ты будешь есть? - спросила она.
Он не ответил, продолжая смотреть. Она раздраженно обвела взглядом комнату.
- Послушай, Фло. Мы ничего не решим, если будем молчать, - сказал он примирительно.
- Я полностью согласна.
Он вздохнул, тяжело и задумчиво.
- А что если мы оба останемся здесь?
Флоренс бросила вилку.
- Ты это серьезно?
- Черт побери, Фло! А что еще остается делать? У нас обоих веские причины, чтобы остаться, и никто, как я понял, не собирается уезжать.
Флоренс охватила тревога.
- Это невозможно.
- Почему? Мы же взрослые люди.
- Ну и что же? Хочешь сказать, что мы уже не те романтики, которые отдали бы все на свете, лишь бы остаться здесь наедине?
- Но ведь каждый из нас может заниматься своим делом, не мешая друг другу. Конечно, могут возникнуть некоторые сложности с ребенком, но…
Флоренс взорвалась вопреки всем своим решениям.
- Да будет тебе известно, у моего сына есть имя, и ты не умрешь, если произнесешь его!
- Хорошо, Фло, успокойся, - пробурчал он. - Я не хотел тебя обидеть.
- Да уж, наверное!
Казалось, комната сотрясается от гнева, потом ярость улеглась - медленно, как оседает пыль. Но теперь сохранять спокойствие было труднее. Им обоим приходилось делать неимоверное усилие над собой, чтобы разговаривать спокойно.