Амариллис не нужно было читать мысли, чтобы понять: Лукас думал о том же, о чем и она. Чувство скорой утраты охватило ее.
Амариллис ощутила волну парапсихологической энергии, ищущую контакт. Лукас тянулся к ней в своем подсознании. Это не был тот мощный, ослепляющий импульс, который она уловила в темном коридоре клуба "Син-Сити". Сейчас она чувствовала нежное, мягкое прикосновение таланта, стремящегося к единению.
- Лукас. - Амариллис крепко обхватила руками колени, изо всех сил стараясь подавить слезы. - Может быть, нам лучше не делать этого больше?
- Возможно.
- Мы не подходим друг другу по теории психологии.
- Да.
- Было бы глупо продолжать встречаться, - говорила Амариллис. - Никто из нас не хочет повторять ошибки прошлого.
- Ты считаешь, мы боимся прошлого?
Его проницательность заставила ее вздрогнуть. Она заговорила, не отводя глаз от огня.
- Я постоянно твердила себе, что добродетельное поведение является проявлением ответственности и долга. Но, возможно, ты и прав. В конечном итоге все сводится к страху, коренящемуся в прошлом. У нас есть причины бояться.
- Ты так и собираешься всю жизнь бояться?
Амариллис была потрясена. Перед ней предстала вся ее жизнь, отмеченная страхом перед прошлым. Страх определял все ее поступки. И будущий брак - это тоже стремление избежать страха. Даже ужасно представить.
- Я так не думаю, - ответила она. - А как ты?
- Меня не радует перспектива считать себя последним трусом.
- Ты совсем не трус, - нахмурилась Амариллис.
- И ты тоже.
- И что же из этого следует? - спросила она.
- Выходи за меня замуж.
Амариллис резко повернулась к Лукасу. Она словно ощутила удар мощной волны. Ей даже показалось, что она ослышалась, а слова возникли только в ее сознании.
Лукас не пошевелился, продолжая сидеть, откинувшись на спинку дивана, прищурясь смотрел на огонь. Настоящий Человек-Лед.
- Все нормально, - бесстрастным голосом начал он. - Ответ я знаю. Просто решил рискнуть.
- Господи, Лукас, я думала, ты никогда этого не скажешь! - Амариллис бросилась ему на шею. - Почему ты собирался так долго?
Он одновременно открыл ей свои объятия и свое сознание. Сверкающие энергетические лучи потекли через хрустальный кристалл. Мощь таланта вылилась торжествующим каскадом волн.
Амариллис открыла глаза: вокруг выросли стены грота Лукаса с Западных островов.
Глава 17
Он была с ним в его заветном гроте. Именно так Лукас и представлял это в своих мечтах. У входа простиралось маленькое бесконечно глубокое озеро с зеленоватым зеркалом воды. Он раздевал ее медленно, постепенно освобождая от кофточки, брюк, белья. Кожа ее чуть золотилась в свете камина, свободно проходившего сквозь "каменные" стены призрачной пещеры. Он охватил ладонью изящную точеную грудь, восхищаясь нежностью и совершенством формы.
Амариллис замешкалась, ей не сразу удалось расстегнуть пуговицы на его рубашке и застежку на брюках. Нетерпение подогревало его желание.
- Подожди. - Лукас сел, несколькими порывистыми движениями сорвал с себя одежду и медленно распростерся подле нее.
Амариллис протянула руку и погладила его по обнаженной груди.
- Я люблю прикасаться к твоему телу.
Лукасу очень хотелось спросить, любит ли она его вообще, но он сказал себе, что не будет слишком настойчивым. Она согласилась стать его женой. Пока этого было достаточно. Говорят, что любовь приходит, когда брак заключен и выбор сделан правильно. Если только выбор был действительно верным. "Он не может не быть верным", - думал Лукас. В противном случае над ним тяготеет злой рок.
- Я охотник за "студнем", мое тело в шрамах. - Он приложил ее руку к своему плечу, на котором оставил след прыгающий паук. - Многие годы мне пришлось провести в джунглях. Я такой, какой есть, и другим никогда не стану.
- Ты просто великолепен, неподражаем… Я хочу тебя…
- Мое тело все в рубцах, мои руки в мозолях. Я не так уж хорошо воспитан и не умею красиво говорить, моя речь груба.
Амариллис протестующим жестом как будто отмела, как малозначительные, его слова.
- Какое это имеет значение, - сказала она. - У тебя замечательные серые глаза. В анкете брачного агентства я подчеркнула, что мне нравится именно этот цвет.
Он решил ничего не скрывать: она должна знать о нем все.
- Я схитрил, когда проходил аттестационный тест. У меня нет твоих высоких нравственных принципов.
- У тебя есть свой кодекс чести, и ты его соблюдаешь, вот что главное.
- Я, не задумываясь, пошел бы на обман в брачном агентстве, если бы это помогло убедить психологов признать меня лучшей парой для концентратора полного спектра.
- Мне кажется, - ослепительно улыбнулась Амариллис, - консультанты не способны подобрать для нас пары. У них просто нет достаточного опыта: им не приходилось встречать экстраординарных талантов и концентраторов.
- Мы во многом разные, Амариллис.
- А я в этом совсем не уверена. У меня в жизни не было человека ближе тебя.
Радостное возбуждение охватило Лукаса, гоня прочь последние страхи.
- Ты это очень верно заметила. И о моих чувствах к тебе лучше не скажешь. Как будто я ждал тебя вею жизнь.
- И я тоже ждала тебя. - Она обхватила руками его шею, глаза ее сияли. - А ты мог бы своим талантом энергетического вампира превратить меня в рабу своей страсти?
- Вообще говоря, я надеялся, что скорее ты своими невероятными способностями концентратора сделаешь меня беспомощной жертвой твоего ненасытного желания.
Амариллис довольно рассмеялась.
Она коснулась его живота, затем рука ее скользнула ниже и обхватила его могучий член.
Стены грота заколебались, теряя четкость в течение тех нескольких секунд, когда Лукас направил свою энергию, чтобы восстановить самообладание.
- Как же я хочу тебя, Лукас. - Смешливые искорки в ее глазах сменил огонь разгоравшейся страсти. Она притянула к себе его голову, прижимаясь к нему всем телом.
Бушевавший в них огонь был сильнее несфокусированной энергии.
Он наслаждался прикосновением к ее телу: небольшой ложбинке между грудями, изящному изгибу живота. Она вздрогнула от возбуждения, ощутив его влажной плотью между ног.
- Лукас.
На уровне подсознания яркий кристалл погас. Лукас торжествовал: на этот раз не смогла удержать фокус Амариллис.
- Ты прекрасна, - шепнули его губы.
- Это благодаря тебе я чувствую себя такой. - Она снова чувственно вздрогнула и вонзила ногти ему в плечи.
Они вместе восстановили фокус. Лукас не стал заново строить грот. Он дал энергии возможность струиться свободным потоком. Чувство невероятной близости целиком поглотило его. Он стал частью Амариллис, и она была неотделима от него.
Лукас начал медленно скользить вверх по ее телу. Наконец он вошел в нее, она обхватила его ногами.
Когда Амариллис вскрикнула и в экстазе задрожала в его руках, Лукас решил, что он снова потеряет фокус, но, к его удивлению, этого не произошло. Фокусная связь оставалась четкой и устойчивой. Несфокусированный талант прошел через кристалл и направленным лучом разлился в плоскости подсознания. Сила и страсть слились воедино.
Прошло много времени, Амариллис почувствовала, как Лукас осторожно высвобождается из ее объятий. Она открыла глаза: он сидел на краю дивана.
- Куда ты, Лукас?
- Посмотрю камин. Не беспокойся, сейчас вернусь.
- Жду. - Она легла на бок, выпрямилась и стала наблюдать, как Лукас шел через комнату к камину.
Он был просто великолепен: рослый, крепкий, с атлетической фигурой. Отблески огня подчеркивали мускулистость его сильного тела, один вид которого вызывал в ней дрожь возбуждения.
Она ощутила в своем сознании энергетический всплеск и молча ответила на призыв. Лукас подложил в камин новую порцию "студня". Их разделяло пространство комнаты, но незримые нити энергетических волн помогали сохранить близость на уровне подсознания.
Огонь разгорелся, Лукас выпрямился, но не вернулся к Амариллис, а остался стоять, глядя на пламя, опираясь рукой о камин.
- Ты загрустил, - нарушила молчание Амариллис. В отсветах пламени черты его лица казались еще резче и суровее, чем обычно.
- Ты же знаешь, все не так просто.
- Знаю, - откликнулась она и продолжала, словно прочитав его мысли: - Если ты согласишься поехать в Лоу-Белли на день рождения тети, мы могли бы вместе сказать обо всем моей семье.
Лукас медленно повернулся к ней лицом. Он стоял спиной к огню, и это не позволяло ей видеть выражение его лица.
- А если твои тетя и дядя откажутся дать согласие на наш брак, что будет тогда?
- Я все равно стану твоей женой. Со временем они примирятся с этим, ведь все меня любят. Их единственное желание, чтобы я была счастлива.
- А ты будешь счастлива со мной?
- Не представляю, что смогу стать счастливой с кем-либо другим, - просто ответила Амариллис.
- Мы будем ссориться.
- Время от времени этого не удается избежать даже парам, соединившимся по рекомендации агентства.
- Скорее всего, ты иногда станешь напоминать мне о добродетелях Основателей, а я буду говорить, что ты слишком правильная, капризная и разборчивая.
Амариллис улыбнулась.
- А ты вспомнишь, что я тебя выбрала.
- Точно. - Лукас подошел к ней, голос его звучал немного хрипло. - Тогда я вспомню, что ты выбрала меня.
Он опустился на диван, сжимая ее в объятиях. В глазах его плясали отсветы горевшего в камине огня. Лукас наклонился и приник к ее губам.
- Невероятно, - присвистнула Клементина, складывая газету. - Кто бы мог подумать: сенатор Мэдисон Шеффилд, олицетворение добродетелей Основателей, и вдруг - объект шантажа и убийца. Мы едва не потеряли тебя, Амариллис. Это так ужасно.
- Теперь вы мне это говорите, - сказала Амариллис, наливая себе коф-ти. - Я пыталась объяснить, что Шеффилд вел себя неэтично и, скорее всего, нечестно, но никто и слушать меня не хотел.
- Знаю, знаю, - сделала протестующий жест Клементина. - Амариллис, тебе разве никто не говорил, что никому не нравится человек, любящий повторять: я же вам об этом говорил.
- Уж это точно, - поддержал Клементину Байрон. - Такие люди действуют всем на нервы.
- Ладно-ладно, советую с этим смириться, - мягко улыбнулась Амариллис. - Я собираюсь повторять эти слова неоднократно. Скажу больше, когда полиция снова займется расследованием обстоятельств гибели профессора Ландрета, она установит, что и он был убит.
- Шеффилдом? - Брови Клементины поползли вверх.
- Кем же еще? - в свою очередь удивилась Амариллис. - Скорее всего, он узнал, что профессор собрал на него досье. Сенатор не мог рисковать и допустить, чтобы Ландрет предал гласности компрометирующие его материалы.
- Удастся ли им это доказать? - задумчиво проговорила Клементина.
- Даже если они не смогут установить причастность Шеффилда к гибели профессора, его привлекут по обвинению в убийстве стриптизерши, - заметил Байрон.
- Не стоит уж очень на это рассчитывать, - сухо возразила Клементина. - Ведь он же не кто-нибудь, а сенатор, к тому же все отрицает. Постарайтесь припомнить, когда это политик высокого ранга оказывался за решеткой.
- Так или иначе, - вступила Амариллис, - но справедливость восторжествует. Да, как раз вспомнила, мне нужно позвонить Ирен Данли. Ей будет интересно услышать подробности вчерашнего происшествия. Она единственная, кто поддержал меня, когда я занялась расследованием.
- Можно взглянуть? - Байрон перегнулся через стол и выхватил из рук Клементины газету. Он не без гордости принялся изучать заголовки. - Вот это да, синергия торжествует. Какой интересный и неожиданный снимок, а, Амариллис?
- Серьезно? - Амариллис встала, обогнула стол и взглянула на фотографию. В первый момент она даже не поняла, где она была сделана, не говоря уже о том, что не смогла узнать на ней себя. Затем краска бросилась ей в лицо. - Боже мой, надеюсь, моя семья этого не увидит.
Без сомнения, снимал кто-то из публики в клубе "Син-Сити". "Значит, один из посетителей, несмотря на запрет, пронес в зал фотоаппарат", - мрачно подумала Амариллис. На фотографии она стояла посреди сцены, простирая вперед руки в отчаянной попытке привлечь к себе внимание.
- Выглядит так, будто ты всем дирижируешь, - высказала свое мнение Клементина, перегибаясь через стол.
- Сцена очень нескромная. Хотелось бы знать, перепечатает ли это фото "Лоу-Белли джорнэл", - чуть слышно проговорила Амариллис.
Действительно, могло показаться, что она руководит действиями одетых в весьма вызывающие костюмы артистов эротического шоу. Она находилась как раз между ними. Интимные места актеров едва прикрывали крохотные кусочки кожи и полоски блестящей ткани. Ко всему еще газета "Нью-Сиэтл тайме" считалась семейным изданием.
На заднем плане на полу можно было различить Лукаса и Шеффилда, они как будто держали друг друга в объятиях.
- Отличная реклама для нашего агентства - телефон будет трезвонить с утра до вечера. Все таланты в городе захотят работать с Амариллис.
- Не выйдет, - заметила она, - по крайней мере, в ближайшие два дня. Как вы помните, Клементина распорядилась, чтобы я сегодня не принимала заказы. Кроме того, меня не будет завтра в городе и почти весь день послезавтра.
- Да, конечно. - Байрон сдвинул брови и попытался обрисовать грядущие выходные Амариллис. - Ты собираешься на день рождения к своей тете, верно? Но готов поспорить, что родных здорово взволнуют твои приключения в большом городе.
- Это еще что по сравнению с тем, как они удивятся, когда я сообщу им, что выхожу замуж, - проговорила Амариллис.
- Тебе уже подобрали пару? - живо заинтересовался Байрон.
- Вряд ли, - задумчиво проговорила Клементина. - Слишком мало времени прошло, чтобы они успели составить список кандидатов. Что-то ты задумала, Амариллис.
Амариллис собралась с духом. Это было всего лишь начало, дальше пойдет еще хуже, а уж потом постепенно все уладится. Никто не одобрял браков в обход агентства.
- Я выхожу замуж за Лукаса Трента.
- За Трента? - удивилась Клементина. - Ты в своем уме? Он ведь талант девятого уровня.
- Всемогущая синергия! - Глаза Байрона широко раскрылись. - А что скажет на это твоя семья?
- Вот как раз завтра и узнаю, - откликнулась Амариллис.
Клементина уселась на край стола Байрона, скрестила руки на груди и уставилась на Амариллис.
- Ты хоть сознаешь, что делаешь?
- Да.
- Страсть может сыграть злую шутку, - сказала, откашлявшись, Клементина. - Надеюсь, ты не заблуждаешься и не считаешь, что любовь будет вечной. Брак заключается на всю жизнь, ты ведь знаешь и не захочешь рисковать.
Дверь кабинета открылась, прерывая Клементину. Амариллис очень обрадовалась и обернулась. Она подавила невольный вздох разочарования, увидев входящего Гифорда.
- Здравствуй, - поприветствовал ее Остерли. Как обычно, на нем был серый с отливом костюм, но красная бабочка уже не смотрелась так щеголевато, как прежде. Гифорд сухо кивнул Клементине и, не удостоив внимания Байрона, сразу обратился к Амариллис. - Мне нужно с тобой поговорить.
Она невозмутимо отпила свой коф-ти.
- В последний раз я от тебя это слышала, когда по твоей милости оказалась в одной машине с убийцей.
- Что это значит? - подозрительно осведомилась Клементина.
- Ничего особенного, - ответила Амариллис. - Это долгая история. Проходи, Гифорд, в мой кабинет.
- Только попробуй ее пальцем тронуть, и тебе не поздоровится, - сверкнула глазами Клементина,
Гифорд нервно поправил свой уныло повисший галстук.
- Я всего лишь хочу с ней поговорить, Клементина. Вопрос личный, к делам отношения не имеет. Можешь не волноваться, похищать ее я не собираюсь.
- Он знает, что я никогда не перейду работать в "Юник кристалз", - заметила Амариллис.
- Чертовски верно сказано. - Клементина одарила Гифорда ядовитой улыбкой. - У Амариллис есть принципы, не то что у некоторых. Она предпочитает фирму с хорошей репутацией.
Гифорд покраснел и поспешил за Амариллис в ее кабинет, закрыв за собой дверь с явным облегчением.
- Черт возьми, Амариллис, как ты умудряешься работать с такой эксцентричной особой, как Клементина Мэлоун? Я могу представить тебя у Грейс Прауд или даже в "Трю фокус", но никак не здесь. У Мэлоун манеры бродячей кошки, не говоря уже о ее дурном вкусе, который даже хуже, чем у тебя.
- Работа здесь меня вполне устраивает, как сказала Клементина, я предпочитаю достойную фирму.
- Оставь, пожалуйста, это - достойная фирма! - Гифорд демонстративно закатил глаза, усаживаясь в ближайшее кресло. - У Клементины своеобразный характер, но она деловая женщина, подчеркиваю это. И, если бы Шеффилд обратился в ее агентство, я почти уверен, что она нашла бы для него концентратора.
- Не могу с этим согласиться, - возразила Амариллис. - Клементина придерживается этических норм. - Она села за свой стол и положила руки на его гладкую поверхность. - А вообще, о чем ты хотел поговорить со мной, Гифорд?
- Сегодня утром я пришел в свою фирму, а там меня ждала полиция.
- А что здесь удивительного? Вероятно, они хотели расспросить тебя о ваших отношениях с Шеффилдом.
- Мягко сказано. Они учинили мне настоящий допрос. - Гифорд поджал губы. - Мне пришлось отвечать на массу вопросов. Надеюсь, ты понимаешь, что все это может причинить мне вред. Под угрозой репутация фирмы. На рынке услуг по фокусированию "Юник кристалз" нашла свою нишу. Мы обеспечиваем клиентам свободу действий, и подобная реклама нам ни к чему.
Амариллис внезапно почувствовала себя немного виноватой в неприятностях Гифорда.
- Мне жаль, что ты оказался втянутым в эту историю.
- А уж как я сожалею об этом! - искренне воскликнул Остерли. - На кой черт тебе понадобилось ввязываться в расследование смерти Ландрета?
- Я поступила так, как посчитала верным. Мне надо было найти ответы на возникшие вопросы.
- Только тебе одной это понадобилось. Ландрет был противным, назойливым старикашкой, сующим нос в чужие дела. Никто его не любил.
- Он нравился мне и его секретарше Ирен Данли.
- Должен заметить, что на всей планете никого, кроме вас двоих, судьба старого зануды больше не волновала.
- Гифорд, ведь человек погиб при невыясненных обстоятельствах. Прошлой ночью была убита женщина. Ты же не можешь оставаться равнодушным, даже если огласка отрицательно скажется на делах.
- Чтобы заниматься подобными вопросами, существует полиция, и мы ей за это платим. Это их работа, но никак не чересчур любопытных концентраторов, считающих своим долгом лично следить за соблюдением на Сент-Хеленс порядка и справедливости.
- Если ты пришел сюда, чтобы спорить со мной об этических принципах, - с сожалением вздохнула Амариллис, - боюсь, что ты напрасно потратил время.
- Я пришел не за этим. - Гифорд поднялся и нервно заходил по комнате. - Я собирался попросить тебя об одолжении.
- В каком смысле?