- Я уверена, что, кто бы ни был ваш заказчик, он поймет, если вы в такой ситуации измените свои планы.
- Я не хочу этого делать.
- Менять планы или быть на церемонии?
Теперь Джейк повернулся к ней. Солнцезащитные очки не скрывали злобы во взгляде.
- А вам какое дело?
"Хороший вопрос. Какое мне, вообще говоря, дело? Что бы ни делал Джейк, это не должно меня волновать. Но волнует…"
Зои привыкла, что люди всегда спрашивают ее совета. И начинала давать советы, даже когда ее не просили.
Она подумала: "Да, именно в этом дело. Привычка. Врожденное стремление помогать. Иначе придется считать, что Джейк мне не безразличен, а это не так. Я этого не хочу".
Но тут внутренний голос возразил: "Ты почти поцеловала его у костра. Если это "не безразличен", что же тогда?"
Зои тут же отогнала эту мысль. Сейчас важен Джейк как таковой.
- Неужели мое беспокойство вам так неприятно? - спросила она.
- Беспокоясь обо мне, вы только теряете время. Что я делаю или не делаю, вас не касается.
Он тут же понял, как груб был его ответ. А может быть, уголком глаза уловил, как она потрясена таким ответом. Его черты смягчились.
- Простите меня, Зои, вы этого не заслужили. Я знаю, вы желаете мне только добра. Но вам же будет лучше, если вы перестанете тратить свою энергию на меня, а будете помогать людям, которые нуждаются в помощи.
"Пусти меня к себе, Джейк, - мысленно умоляла она. - Позволь мне быть рядом с тобой. Позволь…"
Она проглотила первые пришедшие ей на ум слова и заменила их на куда менее опасные: "Позволь мне беспокоиться о том, что будет с тобой".
Они вернулись на Ношатукет в полном молчании. На сей раз Зои не стала нарушать тишину разговорами. Она слишком напряженно думала, как вытащить Джейка из его раковины. К сожалению, она так ничего и не смогла придумать.
Джейк стал прощаться, как только они подъехали к ее дому.
Зои отчаянно искала способ его удержать.
- Не хотите попробовать кофе, который я купила? - спросила она. - Гарантирую вам, вы полюбите его на всю жизнь.
Он покачал головой:
- Нет, спасибо. Мне не хочется кофе.
- А как насчет того, чтобы выпить что-нибудь холодное? Вам, наверное, жарко и хочется пить после такой прогулки. Можно остыть у берега…
- Не сегодня. Мне надо сделать кое-какую бумажную работу.
- По крайней мере, зайдите и угостите Рейнальдо его печеньем. Вы ему обещали.
- Дайте ему печенье от моего имени. А плитку на крышу я разгружу завтра с утра.
И он стал отъезжать. Мотор взревел. Джейк приготовился дать задний ход, чтобы вырулить на дорогу.
Зои положила руки на открытое окно кабины:
- Джейк, подождите!
Он вздохнул:
- Слушайте, Зои, я же сказал - мне надо повозиться с бумагами.
А раньше были заказчики, которые не желали ждать… Все это могло быть правдой, но в то же время служило лишь предлогами для того, чтобы уйти от разговора с ней. И они оба это знали.
"Ну, я тоже могу находить предлоги!"
- А что с домиком для летучих мышей? Вы обещали повесить его на этой неделе.
- Домик может подождать до утра.
- Не думаю. Мы лишили бедных зверьков жилья неделю назад. Им нужен домик. Сейчас у них пора гнездования. Вы сами так говорили.
В душе Зои знала: назвав летучих мышей "бедными зверьками", она согрешила против истины. Но своего добилась!
Джейк с сердитым ворчанием выключил мотор:
- К черту мышей. Зои! Чего вы на самом деле хотите?
Казалось, его взгляд мог воспламенить даже через солнцезащитные очки. Зои сложила руки на груди и обдала его таким же взглядом.
- Я хочу знать, почему вы не хотите присутствовать на церемонии.
Вот она и задала сакраментальный вопрос! И теперь он словно висел между ними в ожидании ответа.
Ответ Джейка состоял из двух слов:
- Потому что.
- Это не ответ, - усмехнулась Зои. - Это отговорка. И не говорите мне, что настоящая причина - не мое дело! - прибавила она, поднимая указательный палец. - Конечно, я знаю, что это не мое дело. И все-таки хочу знать причину вашего отказа. Потому что, к сожалению, даже если вы считаете, что я зря трачу время, я хочу вам помочь.
- Но почему?
Зои не ожидала, что он повернется и пойдет в атаку. Не ожидала и того, что у нее от его вопроса болезненно сожмется сердце.
- Потому что, - она попыталась использовать против Джейка его же слова, - мне не безразлично.
Зои наблюдала, как он постепенно осознает ее слова, и жалела, что не может видеть его глаз - хотя бы для того, чтобы понять, действительно ли в нем что-то потеплело, или ей только так показалось.
- Я же говорил вам, мне не нужны друзья! - сказал он, отвернувшись.
- Поздно. Дело сделано.
Никогда еще никто не качал головой так безнадежно…
- Черт побери, Зои, почему вы не можете оставить меня в покое? Вы же не обязаны улаживать все на свете. И потом, - добавил тихо Джейк, - бывает, вещи ломаются так, что их уже нельзя исправить.
То же самое он недавно говорил про крышу. "Боже праведный! Так он думает о себе? А я не поняла…"
- Все можно исправить, - сказала она, повторяя тот свой ответ: "Даже вас".
- Тут-то вы и ошибаетесь.
Джейк медленно повернул к ней голову, и по тому, как напряглось его лицо, она поняла - ему сейчас потребуется вся его воля. Он собирается ей что-то сообщить. И когда он заговорил, его голос звучал хрипло и глухо:
- Вы действительно хотите знать, какого черта я не желаю присутствовать на церемонии? Потому что это церемония для героев, а я - последний человек, которого можно к ним причислить.
- Я вас не понимаю… - Нельзя к ним причислить? - Конечно, вас можно к ним причислить!
Джейк так сильно сжал руль, что костяшки его пальцев побелели. Зои даже подумала, не хочет ли он разломить пополам руль, раз уж не в силах разломать себя.
- Забудьте, что я вам сказал.
- Нет! - На сей раз она не позволит ему от нее отмахнуться. Слишком близко она подошла к ответу. - Почему вы считаете, что эта церемония не для вас? - И почему он так против слова "герой"? - Скажите мне, Джейк. Поговорите со мной. Пожалуйста!
Ее сердце замерло в ожидании ответа. Она смотрела, как Джейк обдумывает ее слова. В нем шла внутренняя борьба. И Зои надеялась, что на этот раз результат будет в ее пользу.
"Позволь мне помочь тебе, Джейк".
- Вы думаете, это так просто, - сказал он вслух, как если бы прочитал ее мысли. - Считаете: если я поговорю с вами, все волшебным образом встанет на свои места. Но вы ошибаетесь… Я говорил, Зои. - Он грустно усмехнулся. - Я говорил до посинения. И знаете, что я постиг? Слова ничего не меняют. Не могут изменить того, что было. И уж никак не могут воскресить мертвых, - добавил он полушепотом.
"Никто не должен терять друзей".
Зои закрыла глаза. Она не могла себе представить, через какие ужасы прошел Джейк. Глупо было даже пробовать. Но он не должен нести свой груз в одиночку.
- Вы правы. Слова не могут воскресить мертвых. - Зои осторожно дотронулась до его щеки, прикосновением выражая то, что нельзя было выразить словами. - Но это не отменяет того, что вы здесь. И что вы живете.
"Или мог бы жить, если бы себе это позволил…" Джейк поддался ее прикосновению. У нее родилась надежда - может, она наконец пробилась сквозь стену? Но надежда жила не более секунды.
Он сел прямо и оттолкнул ее руку, как если бы это прикосновение жгло его.
- Дело в том, что меня не должно было быть здесь. Я вообще не должен жить, - сказал он, и голос его был глухим от сдерживаемых эмоций.
Глава 8
Сердце Джейка мучительно ныло. Какого черта он вообще что-то сказал? Теперь у него нет выхода. Зои будет давить, давить, пока все из него не выдавит.
Вот сейчас она стоит на месте как вкопанная и ждет объяснений. Боже, ему так нужны ее прикосновения! Такие нежные, успокаивающие. Но ему пришлось оттолкнуть ее. Иначе он не мог бы говорить.
Джейк провел рукой по лицу. Странно, как слова, которые он произносил много раз, все еще трудно было произносить.
- Мы были частью конвоя. Грузовик впереди нас привел в действие самодельное взрывное устройство. Они, вероятно, наехали на проволоку. И тут же начался обстрел - совершенно неожиданный.
"Ты должен был быть настороже. Должен был ждать атаки". Обвинение прозвучало, как всегда, когда Джейк пытался оправдаться.
- У них был гранатомет. Мы видели рвавшийся к нам с холмов огонь. Я сказал водителю, чтобы он гнал, как может. Надеялся, что успеем проскочить. Но одна граната попала в переднюю часть машины. - Он закрыл глаза, и пережитое вновь встало перед ним. - Пробила машину насквозь. Меня, видимо, отбросило в сторону. Я очнулся на обочине дороги. Грузовик горел. Моя нога… Я едва мог двигаться. - Перед его глазами пылал знакомый пожар. Проклиная свою слабость, он вытер глаза под очками. - Рамирес, шофер, оказался зажат в машине. Я… я не знаю, что стало с остальными. Они были в грузовике, но… - Джейк набрал воздуху в легкие: - Я слышал, как Рамирес стонет и повторяет: "Помоги мне, Матерь Божья, помоги мне". Я старался. Видит Бог, я старался. Но моя нога… Я не смог вовремя добраться до него. Я пытался, но не мог. Огонь… - Джейк сглотнул. - У Рамиреса только что родился ребенок. Тем утром он показывал нам фотографии. Мальчику исполнился месяц. Он так его и не увидел…
- Мне так жаль…
Сострадание Зои словно окутало Джейка. Ее нежный шепот обещал прощение. Но Джейк отмахнулся от него. Он не заслужил подобного дара.
- Я был их командиром. Все доверяли мне, верили - со мной они вернутся домой. А я их предал… - Его голос оборвался. Он хотел сглотнуть, но у него слишком пересохло горло. - Вот почему я не пойду на церемонию, которую устраивает Кент Миффлин. Разве я смогу сидеть там и слушать, как меня причисляют к героям?! Я-то вернулся домой, а мои люди - нет!
Закрыв глаза, он старался подавить внутреннюю дрожь и ждал, когда холодок снаружи скажет ему - Зои ушла. Как может она не отступиться от него теперь, когда узнала, кто он на самом деле и что он сделал?
И вдруг словно подул ветерок, и Джейк оказался в коконе из лимона и соленого морского воздуха.
- Тише, - прошептала Зои ему на ухо. - Тише.
Тихие звуки сулили покой и спасение. Дрожь пробежала по всему его телу - с ног до головы. Со стоном он упал на нее, спрятал лицо в изгибе ее шеи, вдохнул этот волшебный запах и на миг, только на краткий миг позволил себе отдохнуть, впервые с тех пор, как вернулся домой.
- Тише. - Зои не могла придумать, что еще сказать ему. Она покачивалась взад-вперед и плакала о сломленном человеке в ее объятиях. Его волосы стали влажными, и она поняла - эта влага с ее щек. - Все будет в порядке, - прошептала она. - Обещаю тебе, все будет в порядке.
- Нет. - Она почувствовала, как Джейк покачал головой. - Не будет. - Пальцы впились в ее плечи, когда он разрывал их объятие. - Я не должен… Я не достоин…
- Молчи! - Зои поднесла пальцы к его губам. - Не говори того, что хочешь сказать. Это все неправда.
- Как ты можешь утверждать подобное?
- Потому что я знаю! - Достаточно было одного взгляда на тоску в его глазах. - Ты - хороший человек, Джейк Мейерс. Хороший, честный человек.
Она хотела опять дотронуться до него, возобновить физический контакт. Притянуть его ближе к себе.
В глазах Джейка мелькнуло понимание. Она догадалась - он прочитал ее мысли. Напряжение у нее в груди спало. Покачав головой, он поймал ее запястье, прежде чем она успела к нему прикоснуться.
- Человека, которым ты меня считаешь, нет, Зои. Я мертв внутри.
Взгляд Зои упал на свое запястье. На большой палец Джейка, который бессознательно гладил ее руку. Он, вероятно, проследил за ее взглядом, потому что тут же отпустил ее руку.
- Не стоило тебе рассказывать.
- Почему? Потому что мне не безразлично?
- Потому что мне не стоит ни с кем себя связывать. Ни дружбой, ни… - Говоря эти слова, Джейк наклонялся к ней все ближе. Поняв в последний момент, что делает, он откинулся назад и закрыл дверцу между ними. - Ничем вообще. Извини, Зои, но, как я уже говорил, во мне многое сломано так, что нельзя ничего исправить.
"Ты не прав…" - эти слова замерли у нее на языке. Что-то в ней надломилось, когда она смотрела, как Джейк выезжает на дорогу к своему дому. И хотя он не мог ее слышать, Зои произнесла вслух:
- И все-таки ты не прав.
- Это называется послевоенная травма. Явление встречается куда чаще, чем вы думаете, - сообщил ей Кент Миффлин.
Зои посмотрела на него поверх своей чашки с кофе. Они сидели за завтраком в Винъярд-Хейвене. После своей исповеди Джейк совершенно ушел в себя. И на сей раз это не был плод ее воображения. Джейк едва обменялся с ней парой слов.
Теперь у него была плитка для крыши, и он целиком отдался работе. Скоро крыша будет готова, и он займется другими заказами. Зная Джейка, Зои могла предположить - она вообще не увидит его, если только не найдется еще какой-нибудь домашней работы, за которую он согласится взяться. От этой мысли ей было не по себе.
И после очередной бессонной ночи, когда Зои уже в который раз воспроизводила в памяти историю Джейка, она позвонила Кенту. Ей почему-то казалось - то понимание, которое она видела в глазах этого человека, означает: он знает, через что Джейку пришлось пройти.
Ее инстинкт не обманул ее.
- Беда в том, - сказал Кент, - что солдаты думают - вернувшись домой, они позабудут войну и заживут нормальной жизнью. А это не так-то просто. Для большинства из них война продолжается. Они сражаются не физически, - он постучал себя по голове, - а вот тут. Любая мелочь может вернуть их на поле боя.
Зои подумала о случае в хозяйственном магазине.
- Как будто киноленту прокручивают назад?
- Да, и кадры на той киноленте могут быть страшными. Бывший солдат переживает это, как если бы он снова оказался на поле боя. Звуки, запахи, все такое… Отчасти поэтому мы решили не устраивать церемонию Четвертого июля.
- Из-за фейерверков?
- Вы меня правильно поняли. Толпа будет кричать и аплодировать, а военные - представлять, что видят трассирующие снаряды. Мы с Дженкином хотим воздать этим людям честь, а не мучить их.
Зои снова кивнула:
- Когда звонила вам, я надеялась - вы мне что-то подскажете. Но я и не предполагала, что вы - знаток этих вещей.
- Я не знаток. Просто сужу по собственному опыту. - Он потряс протезом. - Думаете, я всегда был таким добродушным? Тогда у нас не было названия для того, что выпало ребятам вроде меня. Я только чувствовал озлобленность и пустоту внутри себя.
В этот момент официантка принесла их заказ. Пока Кент дебатировал с ней по поводу готовности яиц, Зои обдумывала то, что он только что рассказал ей. "Озлобленность и пустота внутри". Эти слова идеально подходят к Джейку. Она была уверена - описанная им сцена была самой страшной, но не единственной в его жизни. Джейк, вероятно, видел еще немало ужасов. Она отдала бы все на свете, лишь бы стереть эти ужасы из его памяти!
- Чудная девочка, - сказал Кент, когда официантка ушла, - но не понимает понятия "не доведены до готовности", когда дело идет о яйцах. Как-нибудь я сам ей покажу, как их готовить. Ну, так на чем мы остановились?
- Вы рассказывали, как узнали, что такое послевоенная травма.
- А, да. - Он прожевал кусок тоста. - Мне повезло. У меня была мощная поддержка. Моя семья могла себе это позволить. Врачи, реабилитация, все в этом роде… А мой дед был у Мидуэя и по себе знал, что со мной происходит. Не всем так везет. Родные не знают, как помочь. А часто ребята сами уходят из семей, по той или иной причине, и у них нет такой вот поддержки.
"Как и в случае с Джейком", - подумала Зои.
- Могу я задать вам вопрос? - спросил Кент.
Она подняла глаза от своей чашки. - Джейк знает, что вы говорите со мной?
Зои отрицательно покачала головой. Она чувствовала себя очень виноватой из-за этого предательства. Она не посвятила Кента в подробности того, что выпало на долю Джейка, но и так сказала достаточно много. "Иногда, когда не остается иного выбора, приходится переходить черту", - решила она.
Теперь Зои оставалось только надеяться - последствия ее поступка не будут слишком тяжелыми.
- Так я и думал, - кивнул Кент.
- Мне очень неприятно действовать у него за спиной, но он кажется таким… - Зои не хотела говорить "сломленным", хотя это было самое подходящее слово, и только пожала плечами, стараясь скрыть подступавшие слезы. - Я просто не знала, что еще можно сделать…
- Понимаю. Нелегко любить человека, одержимого демонами сражения.
Любить? Зои быстро подняла ладонь.
- Нет, нет! Я не… Я хочу сказать - Джейк и я не…
Конечно, она испытывала к нему самые теплые чувства, тревожилась за него. Ну ладно, даже была увлечена им. А кто бы не увлекся Джейком? Но… любовь?! Честное слово, она едва знала этого человека. Кроме того, если бы Зои опять полюбила, к чему она совершенно не была готова, это не произошло бы за две недели.
- Мы просто друзья, - объяснила она Кенту. - Джейк - мой сосед и наемный рабочий.
- О! - У Кента было такое выражение лица, что Зои почувствовала себя девочкой, которую застали за кражей варенья. - Ну что ж, ошибся… Когда я увидел вас двоих в магазине, готов был поклясться… - Он не стал договаривать. - Ну да ладно! По крайней мере, ему повезло, что вы с ним рядом.
- Только я просто не представляю, как ему помочь.
- Вы ему помогаете. Будьте ему другом. Самое скверное для парня вроде Джейка - остаться одному. Слишком много времени для раздумий, а раздумья, поверьте мне, его худший враг. Подталкивайте Джейка к тому, чтобы он вышел за двери своего мирка и стал жить, как человек.
- Легче сказать, чем сделать, - прошептала Зои.
- Черт, если бы все было просто, и врачи были бы не нужны. Просто имейте терпение. Говорю вам, это не делается за один день. Воспоминания никогда не уходят. Почему, вы думаете, я не выношу недожаренную яичницу? - Кент прищелкнул языком, и Зои слабо улыбнулась. - Лучшее, что мы можем сделать, - научиться справляться с этим, - продолжал Кент. - Хорошим шагом вперед, кстати, было бы, если бы вы уговорили вашего… друга прийти на церемонию. - Зои только показалось или он действительно как-то особенно произнес слово "друг"? - Ему полезно встретить других ветеранов, поговорить с такими же, как и он.
- Я постараюсь, но не уверена, что мне удастся. Не знаю, знаете вы или нет, но Джейк очень упрям.
- Знаю, - сказал Кент и ухмыльнулся. - Мы с ним уже пересекались раньше. Но что-то мне говорит - если кто-то может убедить его, так это вы.
- Я? - Его вера в нее была удивительной. И необоснованной. - Вы переоцениваете мое влияние. Мы с Джейком знакомы чуть больше недели…
- И все-таки он рассказал вам свою историю. - Кент отрезал вилкой кусок яичницы. - Это о чем-то говорит.