- Он вел себя странно. Думаю, он понял, что испытывает к тебе чувства, а теперь ты еще встречаешься с Джошем.
Я закатила глаза и откинулась на спинку кресла.
- Ошибаешься, Хамата. Нет никаких причин разыгрывать драму.
Она приняла оскорбленный вид.
– Как ты могла так обо мне подумать.
- Возможно, авария помогла ему понять, что мы друзья и близкие коллеги, и теперь его беспокоит мое общение с Джошем. На что он имеет полное право. Джош заработал определенную репутацию. Дэб, у доктора Розенберга дочери-подростки. И за мной он просто приглядывает. Мне кажется, это мило.
- Ты вознесла его на пьедестал, и когда он свалится оттуда на свою задницу, то разобьет твое маленькое наивное сердечко. Во всяком случае, за этим будет весело наблюдать.
В комнату зашли еще несколько медсестер и МРТ-технолог, и Дэб запихнула в рот остатки своего ланча.
– Перерыв окончен. Пора за работу.
- Ни с кем не делись своей теорией, хорошо? Судя по всему, обо мне и так судачат.
- Это было обидно, Эйвери. Очень, - на выходе произнесла она.
Растерявшись, я осталась стоять на месте. Мне никогда не удавалось разозлить Дэб. Не думала, что такое вообще возможно.
Она просунула голову обратно.
- Шучу. Рада, что ты предупредила. А то я собиралась разболтать всем, что Док Рози хочет связать тебя и засаживать, пока ты не начнешь выкрикивать "папочка".
- Ненавижу тебя, - последовала за ней я.
Остальная часть дня тянулась бесконечно долго. Один раз Джош и Куинн привезли пациента, но, когда нам выдался момент поговорить, его снова вызвали.
Перед его уходом мне достался поцелуй в щеку, который запустил неистовый поток сплетен среди остальных медсестер. Стоило Эштон пронюхать об этом, она мгновенно оказалось в моем личном пространстве.
Как только мне удалось закончить отчет, она стояла рядом, накручивая прядку волос на палец, изо всех сил стараясь выглядеть непринужденно.
- Так, - произнесла она с улыбкой Чеширского кота на лице. – Ты и Джош.
- Нет, - ответила я.
- Нет? Так это не правда? Он не целовал тебя?
- Нет, - повторила я.
Она облегченно вздохнула.
- Хорошо, потому что, знаешь, мы общаемся уже несколько месяцев, и мне бы не хотелось, чтобы ты попала в список "бывших", если понимаешь, о чем я.
- Под "нет" я имела в виду, что не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь. Мне не очень хотелось бы стать тем, кто откроет тебе глаза, Эштон, - сказала я, закончив делать запись в карте. После чего захлопнула ее и посмотрела на собеседницу. – Ты и есть "бывшая". Каждая медсестра, успевшая переспать с Джошем, - "бывшая".
Она задохнулась от возмущения и поджала губы, а ее пухлые щеки покраснели.
- Мне очень жаль, если он тебе нравится. Джош есть Джош. Его природную харизму девушки часто путают с флиртом. Но мы общались с самого его приезда. Тебе не обязательно вести себя, как ревнивая сучка.
Я нахмурилась.
- Следи за словами, Эштон. Мы на работе.
- Я твой начальник.
- И все равно не имеешь право называть меня "сучкой" на работе.
Двери скорой помощи со свистом раскрылись, и выражение лица Эштон мгновенно изменилось.
- Джош! – Воскликнула она со взволнованной улыбкой, покачиваясь на каблуках.
- Здравствуй, Эштон. – Он улыбнулся, посмотрев на меня. – Ты готова?
- Ага, сейчас только закончу с последней картой, - ответила я, доставая большую коричневую папку.
- Гм! – Начала Эштон, беспокойно поправляя волосы. - Что происходит?
Джош не стал увиливать.
- У нас с Эйвери свидание.
Эштон моргнула, а выражение ее лица выдало напряжение.
- Что, черт возьми, ты подразумеваешь под словами "у вас свидание"? Мы ведь только вчера говорили о встрече.
Джош сделал глубокий вдох.
- Нет, ты говорила о встрече. Я отказался.
- Ты не говорил мне об Эйвери, - пожаловалась она.
- Ого, это становиться слишком похоже на "Дни Нашей Жизни", - я закрыла папку. И посмотрела на Джоша. – Мы можем идти?
- Да, - его рука покоилась на моей спине по пути к шкафчикам.
Он остался ждать около входа, пока я забирала сумку и мыла руки. И когда, наконец, вышла из раздевалки, рядом с ним со слезами на глазах стояла Эштон.
- Серьезно? – Обратилась я к Джошу.
- Карисса, уж не знаю, как еще донести до тебя. Я твердил об этом последние четыре месяца.
- Твердил, о чем? Я не понимаю.
- Мы переспали однажды. И если бы я знал, что ты не отстанешь, этого бы вообще не произошло. Повторяю, в последний раз: меня не интересуют отношения с тобой. Перестань, пожалуйста, искать со мной встреч.
Эштон в ошеломлении выпятила грудь. Ее губы задрожали, и она уставилась на меня, прежде чем уйти.
Джош в удивлении изогнул брови, сформировал ртом букву "о" и выпалил.
- Это на нее не похоже.
- Видимо, ты разбил ей сердце.
- Когда мы шли к ней домой – где, кстати говоря, очень грязно и пахнет, как "баба гануш" (популярное блюдо восточной кухни; закуска, состоящая главным образом из пюрированных готовых баклажанов, смешанных с приправами), - я сказал, что не ищу отношений. Она согласилась.
- Никто не смеет обвинить Эштон в рациональности.
- Ты рациональна, благоразумна и избирательна… и мне это нравится.
Я засмеялась.
- Звучит очень скучно.
- Определенно не скучно, - ответил он, открывая пассажирскую дверь машины.
***
Он привез нас к многоквартирному дому в трех зданиях от моего. Когда он заглушил двигатель, я потянулась к ручке, но передумала.
- Ты здесь живешь? – Спросила.
- Да. Мне нужно взять бумажник. Я быстро. – На его лице вспыхнула самая очаровательная из его арсенала улыбка, после чего он выскочил из машины и подбежал к моей стороне, открывая дверцу. – Тебе не обязательно входить, если почувствуешь себя некомфортно.
- В твоей квартире пахнет "бабой гануш"? – Поинтересовалась я.
Он засмеялся.
- Нет.
Джош взял меня за руку и не желал отпускать до тех пор, пока мы не подошли к крыльцу. Он пытался воспользоваться своим ключом, когда дверь внезапно распахнулась.
- О! – Произнесла женщина. Она была ненамного младше меня с грязным светлым пучком и в толстых очках.
- Вовремя, - ответил Джош.
- А это кто? – Спросила она, сделав шаг в сторону, чтобы мы смогли пройти.
- Это, - Джош с гордостью указал на меня. – Эйвери Джейкобс.
- Медсестра? – Удивилась Синда, приподнимая очки.
Джош усмехнулся, опустив на мгновение взгляд.
- Да, она медсестра.
Синда кивнула.
- Приятно познакомиться. Я проверяла пушистого комочка трижды, погуляла с ним, поиграла и с сожалением должна добавить, он наблевал в твоей кухне.
Джош поморщился.
- Чем ты его кормила?
- Не стану ни подтверждать, ни опровергать, что избавилась от каджунских мясных полуфабрикатов.
- Синда, я тебе говорил, что его организм не усваивает это дерьмо.
Она подавила смешок.
- Но ему так нравится! Ты даже ничего не заметишь. Я вычистила весь пол и проветрила квартиру. Еще помыла посуду, потому что… фу.
Джош, казалось, был в замешательстве. – У меня не было грязной посуды.
Она задумалась.
- Возможно, это была кое-чья еще посуда. Вы же напарники. Мне пора на работу.
- Все еще приглядываешь за близнецами Рэмси?
- Как видишь, они меня еще не доконали, - ответила она и прошла мимо.
Джош закрыл дверь и снова взял меня за руку, проведя по двум лестничным пролетам до второй двери справа. Затем взялся за дверную ручку.
– Это моя. – Он указал вдаль по коридору. – А та – Синды. Я всегда знаю, когда она дома по детскому крику.
- Ее детей? – Встревожилась я.
- Нет. – Засмеялся он. – Нет, Синда – профессиональная няня. И очень талантливая. Если она дома, то всегда приглядывает за детьми. Даже по ночам. У нее отличная репутация, - добавил он, открыв дверь в свою квартиру. – Она также приглядывает за щенком из-за моей постоянной занятости. Мне, скорее всего, не следовало заводить собаку, но Куинн не захотел его брать, и в тот момент мне показалось необходимым совершить добрый поступок. – Его голос затих, когда он, наконец, открыл дверь в свою квартиру.
Его жилище оказалось таким же пустым, как и мое, в гостиной стояли: потрепанный диван, кресло и комод. Я вдохнула, но вместо того, чтобы почувствовать куриную рвоту или "баба гануш", уловила аромат отбеливателя, мяты и одеколона Джоша.
- Долго здесь живешь? – Поинтересовалась я.
- Не-а. Всего несколько месяцев. Мне нужно было побыстрее найти что-нибудь, чтобы перестать перебиваться чужим диваном.
- И почему же? – Не удержалась я.
- Почему я перебивался чужим диваном?
Я ответила кивком.
- Потому что только переехал в город.
- Зачем?
- Черт. – Ухмыльнулся он. – Кто бы мог подумать, что меня ожидает испанская инквизиция.
От холода я скрестила на груди руки. Кондиционер работал на полную мощность.
- Я нахожусь с тобой наедине в твоей квартире. Мне кажется, я имею право знать основы.
- Замерзла? – Забеспокоился он.
- Здесь такой мороз, как в мясном холодильнике.
- Мне так лучше спится.
- Как же ты оплачиваешь счета? – Спросила я.
Джош исчез в дверном проеме, а затем вышел, держа в руках серую толстовку. Он бросил ее мне.
– Надень. Она теплая.
Я посмотрела на себя.
– Ты точно не хочешь, чтобы я надела ее поверх своей формы.
- Да ладно, как будто я не провожу весь день, покрытый телесными жидкостями? Отшлифуется. Надевай, пока не замерзла.
- Отшлифуется? Странно сказано.
Он пожал плечами.
- Как шлифуют царапину на машине. Мой отец говорил так при любом случае. Мы – механики. Обычно я по локоть испачкан смазочным материалом. Меня это расслабляет. Прочищает голову.
Я натянула толстовку через голову. Зеленый фирменный логотип "Адидас" оказался спереди самой мягкой вещи из тех, что мне довелось носить.
- Боже, как чудесно.
- Да? Моя любимая.
Его жест, когда он дал мне свою любимую толстовку, не остался не замеченным. – Я верну ее, после того как постираю.
- Не торопись… Вот ты где! – Сказал он, забирая свой бумажник с комода и засунув его в задний карман джинсов.
- Теперь можем идти. Прости за заминку, - он позвал свою собаку и погладил ее.
- Какое ужасное имя. Напоминает имя серийного убийцы, - сказала я.
Джош изобразил обиду.
- Тебе не нравится? Тогда, назови его сама.
- Что? Нет. Я просто…
Джош стоял, скрестив руки.
- Серьезно. Придумай новое имя, если тебе не нравится это.
- Типа прозвище?
- Ага. Я до сих пор называю его… - со стороны пола раздалось тихое поскуливание, и я наклонилась, запуская пальцы в черно-коричневую шерсть.
- Диди, - перебила его я. – Это похоже на его привычное имя, так что он не запутается.
Джош поморщился. – Это мальчик, Эйвери.
- Ладно. Тогда просто Ди.
- Пусть будет Ди, - Джош наклонился и потрепал Ди по макушке. – Вернусь позже.
Ди заскулил, когда мы подошли к двери.
Уголки моих губ опустились вниз. Он выглядел таким одиноким, мне было знакомо это чувство.
- Ты только пришел. Мы можем остаться здесь?
- Ты уверена? – Спросил он.
- Ага, закажем еду в "ДжейВоке" и посмотрим кино.
Джош покачал головой.
- Никаких фильмов. Я, вроде как, наслаждаюсь инквизицией. – Он толкнул дверь, открывая ее, и схватил телефон. Щенок, извиваясь всем телом, потерся попой о лодыжки Джоша, а затем подбежала ко мне. Я взяла его на руки и села на диван.
- Привет, это Джош.
На моем лице появилась улыбка. Джош обращался к ним так же, как и я.
- Мне как всегда, тут еще Эйвери. Ага, жареный рис с курицей и соевый соус с низким содержанием натрия. – Он показал на меня, проверяя правильность заказа. Я кивнула. – С доставкой. Спасибо, Коко.
- Если бы у меня все еще была машина, - произнесла я. – Я бы попросила тебя научить меня менять масло. Это сэкономило бы кучу денег.
Он пожал плечами.
– Я сам могу, мне совсем не сложно.
Не испытывая энтузиазма, я посмотрела на него.
– Мне необходимо научиться делать это самостоятельно, когда ты решишь, что не заинтересован в отношениях.
Он осмотрел свою квартиру и подошел ко мне, присаживаясь рядом.
– Мне даже в голову не приходило.
- Точно, - безразлично заметила я.
Я не пыталась изображать наивность, только ради Джоша. Мне необходимо было защитить свое достоинство, если не гордость. Знать, о чем думают другие медсестры, увидев наше общение и узнав планы, когда он привозил пациентов в скорую помощь, очень тяжело. Однажды я была на их месте, поспорив с Дэб о количестве напитков, которые потребуются Джошу, чтобы затащить очередную медсестру в постель, и сколько дней она потом проплачет.
Мне будет легче работать, если разобраться во всем сразу.
- Я думала, мы решили не заниматься этим, - невесело произнес он.
- Чем?
- Играть в игры.
- Напоминаю твои слова, ты сказал "играть по правилам". Технически, все равно можно играть.
- Я не то имел в виду. Знаешь, - начал он, поерзав от неудобства. – Как говорится, будем смелее. Приложим все усилия. Без спешки или отступлений, никаких ожиданий друг от друга. Попытаемся преодолеть трудности, оставаясь честными, и не станем беспокоиться, что ведем себя слишком… как-нибудь.
- Хорошо, - неуверенно согласилась я.
- Ты мне нравишься, - признался он. – Очень. Ты привлекала меня еще до аварии, но с тех пор все изменилось. Я хочу узнать тебя получше, но мое поведение было ужасным с момента появления в городе, и я абсолютно уверен, что ты не веришь не единому моему слову.
- Нет, но твоя излишняя откровенность очень увлекательна. Продолжай.
Он улыбнулся.
- Ты выглядишь исключительно прекрасно в моей толстовке. Эйвери?
- Да?
- Можно тебя поцеловать?
- Кхм, конечно. – Я поморщилась от того, как странно прозвучал мой голос.
Он бережно запустил пальцы в мои волосы на затылке и потянулся вперед. Мои глаза закрылись, но тут внезапно раздался скулеж. Ди подпрыгнул, облизав и куснув меня за подбородок.
Я завизжала, откинувшись назад и вытирая пострадавшее место рукавом толстовки.
- Перестань! – Засмеялся Джош и поставил жесткошерстного щенка на пол.
- Он соскучился по тебе, - сказала я.
Он покачал головой, указав на шерстяной комочек.
- Нет, нельзя, - приказал он, стараясь не рассмеяться. И повернулся ко мне. – Задай мне вопрос.
- Любой?
- Почти.
- О чем я могу спросить?
- Ой, да ладно тебе!
- Ты попросил задать тебе вопрос! По крайней мере, ответь на этот.
- Я не люблю рассказывать о прошлом.
- Добро пожаловать в клуб.
- Оу, у милой Эйвери Джейкобс имеются скелеты в шкафу? – усмехнулся он.
- У всех они есть. Так что большая часть с тобой не обсуждается.
- Спрашивай. Не могу обещать, что отвечу сейчас, но позже обязательно это сделаю.
Я задумалась на мгновение.
- Почему ты переехал в Филадельфию?
- Мой дед нашел для меня здесь работу, в "ЛайфНэт".
Я кивнула.
– Твой дедушка живет здесь?
- Раньше жил, когда впервые женился на бабушке. Они переехали в Эбботтстаун, когда узнали, что она беременна. У него остались некоторые связи, и он сказал, что мне будет полезно.
- Почему?
Джош поерзал.
– Позже.
Я кивнула.
– Ты всегда был таким… обаятельным?
- Приятно слышать. Мне никогда не становилось неловко из-за этого, но сидя сейчас с тобой, вроде как, стало.
- Тебе нечего стесняться. Я не какая-нибудь девственница.
- Нет? – Мне не удалось прочитать выражение его лица.
Мои плечи опустились, и я незаинтересованно посмотрела на него.
- Ради Бога. Мне двадцать четыре года. Ты знаешь того, кто в этом возрасте остался девственником?
- Только тебя.
Я фыркнула.
Он поерзал на месте.
- Сколько?
- Ты нахрен издеваешься надо мной? Не прилично спрашивать женщину, сколько у нее было мужчин на втором свидании.
- Если бы у нас было свидание, мне стало бы стыдно. Мы проводим время… чтобы узнать друг друга получше. Пока я узнал только то, что обожаю, когда ты ругаешься. Так сексуально.
- Хорошо. Папа был тем еще матершинником. Моим первым предложением стало "черт побери".
- Так сколько?
- Сначала ты.
- Не знаю, - честно признался он.
- Я не стану отвечать, если ты будешь жульничать.
Он засмеялся.
- Клянусь. Думаю, где-то около сорока. Наверное.
- Ты – ходячее ЗППП (заболевание, передающееся половым путем), - выдала я.
- Нет. Я самый здоровый ублюдок, которого ты встречала. Проверяюсь каждые три месяца, как по часам.
- Скорее, как проститутка.
Его рот распахнулся.
- Полегче!
- Ага, тебя определенно можно назвать "легким", - парировала я. – Двое. – Призналась.
Его улыбка испарилась.
- Двое.
- Ага. И что?
- Не знаю. – Нахмурился он. – Понимаю, как неразумно это прозвучит, но мне не нравится мысль о тебе и другом мужчине.
- Правда? Тебя беспокоит моя однозначная цифра?
- Да. Кто они? Скорее всего, я выслежу их по Фэйсбуку.
- Ты не узнаешь имен. Смирись с тем, что я не невинная дева.
Его брови нахмурились еще сильнее.
- Нет. Во мне кипит настоящая ярость. Лучше притворюсь, что ты девственница.
Я закатила глаза.
- Только не говори, что ты один из тех парней, которые переспав с половиной города, предпочитают, чтобы их женщина оставалась невинна.
- Совсем нет. Я только сейчас понял, что могу быть ревнивым.
- Ужасно откровенно с твоей стороны.
- Это то, что мы делаем?
- Похоже на то, - согласилась я. – Что у тебя в комоде? Он заперт.
Джош посмотрел на отслаивающуюся белую краску, обдумывая свой ответ.
- Это мой бар. Только для чрезвычайных ситуаций.
- Что ты считаешь чрезвычайной ситуацией?
- Моя мать - алкоголичка. – Он посмотрел на комод. – Я открывал замок всего дважды по приезде в город. Оба случая включали аварии с детьми. Одна стопка виски из-за поезда, сбившего в мае автомобиль с ребенком. И две стопки из-за целого фургона в прошлом месяце.
Я нахмурилась.
- Я помню это. Сама напилась до отключки. Ты выпил всего две стопки?
Он пожал плечами.
- Я пообещал себе, что буду пить только в баре. Знаю, звучит глупо. Но так началось у моей мамы, она выпивала дома.
- Вообще-то, в этом есть смысл.
Джош посмотрел мне прямо в глаза, выражая признательность за разговор. Когда кто-то позвонил в дверь, он поднялся. Подошел к небольшому серебристому квадрату в стене около двери и нажал черную кнопку, впуская гостей.