- Все хорошо, - я уже прикидывала, насколько жалкой буду выглядеть, если попрошу её остаться после свадьбы навсегда. Если признаюсь, как страшусь того момента, когда она оставит меня один на один с этим Двором, с этими людьми, до Нинсара - второго по значимости весеннего праздника - посвященного окончанию засева полей и срезанию первых цветов этого сезона. До его наступления еще месяцы и месяцы. Даже если бы она осталась жить в своем храме, это было бы слишком далеко.
Двое мужчин, прошедших мимо нас уже дважды, наконец набрались храбрости подойти к нам - к ней.
Я прислонилась к стене, дерево впилось мне в спину, когда они расположились по обеим сторонам от Ианты. Красивые настолько, насколько большинство из них были красивыми, вооруженные, что означало, что они Высшие Фэ, охраняющие земли Тамлина. Возможно, они даже работали на отца Ианты.
- Жрица, - сказал один из них, глубоко кланяясь.
Я уже привыкла к тому, что люди целовали ее серебряные кольца и просили помолиться за них, семьи и любимых. Ианта принимала все это не меняя выражения своего прекрасного лица.
- Брон, - обратилась она к высокому мужчине с каштановыми волосами, стоящему от нее слева. - И Харт, - указала она мужчину справа, черноволосого и чуть более мощно сложенного, чем его друг. Она застенчиво улыбнулась, и я знала, что это означает, что она в поисках компании на ночь.
- Давно я не видела вас, хулиганы.
Они парировали кокетливыми комментариями, пока их взгляды не остановились на мне.
- Оу, - сказала Ианта, капюшон сдвинулся, когда она повернулась. - Позвольте мне представить Леди Фейру, - она опустила глаза, склоняя голову в глубоком поклоне. - Спасительницу Прифиана.
- Мы знаем, - тихо сказал Харт, кланяясь в пояс со своим другом. - Мы были вместе Под Горой.
Я слегка склонила голову, когда они выпрямились.
- Поздравляем с завтрашним днем! - сказал Брон, ухмыляясь. - Достойный конец, да?
Достойный конец для меня будет в могиле, горя в аду.
- Котел, - сказала Ианта, - благословил нас всех этим союзом. - Мужчины пробормотали свое согласие, снова приклоняя головы. Я проигнорировала это.
- Должен сказать, - продолжил Брон, - то испытание с Мидденгардским Змеем… Потрясающе. Одна из самых гениальных вещей, которую я когда-либо видел.
Мне потребовалось усилие, чтобы не вжаться полностью в стену, чтобы не думать о вони той грязи, о скрежете тех раздирающих плоть зубов, постепенно надвигающихся на меня.
- Спасибо.
- Ох, это звучит ужасно, - сказала Ианта, придвигаясь ближе, наверное, заметив, что я перестала вежливо улыбаться. Она взяла меня за руку. - Такое мужество внушает благоговение.
Я была благодарна, отчаянно благодарна за это успокаивающее прикосновение. За это легкое пожатие. Теперь я знала, что она вдохновляла орды девушек Фэ вступить в её орден - не для поклонения Матери или Котлу, а чтобы узнать, как она живет, как она способна сиять так ярко и любить себя, переходя от одного мужчины к другому, словно они были блюдами на банкете.
- На днях мы пропустили охоту, - непринужденно сказал Харт, - поэтому нам не удалось увидеть Ваши таланты вблизи, но я думаю, что Высший Лорд разместит нас недалеко от поместья в следующем месяце - для нас будет честью прокатиться с Вами.
Тамлин никогда в жизни не позволит мне поехать с ними. И у меня не было ни малейшего желания говорить им, что я больше никогда не притронусь к луку и стрелам, никогда не буду охотиться. Охота, на которую мне вытянули два дня назад уже была слишком тяжким испытанием. Даже когда все наблюдали за мной, я не смогла натянуть стрелу.
Они все еще ждали моего ответа, поэтому я сказала:
- Сочту за честь.
- Вы завтра будете службе у отца или придете на церемонию? - сказала Ианта, отвлекающе взяв Брона за руку. Именно поэтому я искала её на такого рода мероприятиях.
Брон ответил ей, но взгляд Харта был прикован ко мне - к моим скрещенным рукам. К моим татуированным пальцам. Он спросил:
- Слышно что-нибудь от Высшего Лорда?
Ианта напряглась, и Брон сразу же посмотрел на мою татуированную кожу.
- Нет, - сказала я, выдерживая взгляд Харта.
- Должно быть, он бежит в ужасе, ведь к Тамлину вернулась сила.
- Тогда вы совершенно не знаете Рисанда.
Харт моргнул, и даже Ианта замолчала. Должно быть, это было самое решительное заявление, которое я сказала кому-либо за время всех этих приёмов.
- Что ж, мы позаботимся о нем, если потребуется, - сказал Харт, переминаясь с ноги на ногу, когда я продолжила неотрывно смотреть на него, не трудясь смягчать выражение лица.
Ианта сказала ему, мне:
- Высшие Жрицы позаботятся об этом. Мы не позволим плохо обращаться с нашей спасительницей.
Моё лицо приняло безразличное выражение. Вот почему Тамлин первоначально разыскивал Ианту? Чтобы заключить союз? Моя грудь напряглась. Я повернулась к ней.
- Мне пора. Скажи Тамлину, что мы увидимся завтра.
Завтра, потому что сегодня вечером, как сказала Ианта, мы должны спать по отдельности. Согласно их древнему обычаю.
Ианта поцеловала меня в щеку. Ее капюшон скрыл комнату от меня на одно сердцебиение.
- Я к Вашим услугам, Леди. Дайте знать, если Вам что-либо потребуется.
Я не стану звать ее, но кивнула.
Когда я выскользнула из комнаты, я обернулась посмотреть в зал, где Тамлин и Люсьен были окружены Высшими Фэ. Возможно, не такими утонченными как другие, но… Они выглядели так, словно знали и сражались друг за друга уже очень давно. Друзья Тамлина. Он представил меня им, и я мгновенно забыла их имена. И не пыталась запомнить их снова.
Тамлин запрокинул голову и захохотал. Остальные засмеялись вместе с ним.
Я ушла прежде, чем он смог заметить меня, пробираясь через переполненные залы, пока не оказалась на тусклой пустой лестнице, которая вела в жилое крыло.
Оставшись одна в спальне, я осознала, что не могу вспомнить, когда в последний раз по-настоящему смеялась.
* * *
Потолок надвигался, большие, тупые шипы настолько горячие, что я могла видеть жар, исходящий от них, даже будучи прикованной к полу. Прикованной, потому как я была безграмотной и не могла прочесть загадку, написанную на стене, и Амаранта была бы рада увидеть меня пронзенной насквозь.
Все ближе и ближе. И не было никого, кто спас бы меня от этой ужасной смерти.
Будет больно. Больно и медленно, и я заплачу - может, я даже буду звать мать, которой никогда не было до меня дела. Может, я буду молить её спасти меня…
* * *
Меня начало трясти, когда я села прямо в кровати, борясь с невидимыми цепями.
Я бы пошла в ванную, если бы мои руки и ноги не тряслись так сильно, если бы я могла дышать, дышать, дышать…
Дрожа, я осмотрела спальню. Реально - вот это реально. Те ужасы были ночными кошмарами. Я выбралась; я жива; я в безопасности.
Ночной ветер подул сквозь раскрытые окна, развевая мои волосы и суша холодный пот. Темное небо манило, звезды такие тусклые и крошечные, словно морозные крапинки.
Брон говорил так, словно моё испытание с Червём было спортивным соревнованием. Как будто из-за одного моего промаха меня бы не проглотили целиком и не выплюнули бы мои кости.
Спасительница и шут, по-видимому.
Я доковыляла до открытого окна и полностью распахнула его, отрывая взгляд от звездчатых крапинок во тьме.
Я прислонилась головой к стене, наслаждаясь прохладой камней.
Через несколько часов я выйду замуж. Это будет моим счастливым концом, заслужила я его или нет. Но эта земля, эти люди - у них тоже будет свой счастливый конец. Первые шаги на пути к исцелению. На пути к миру. И тогда все будет хорошо.
Тогда я буду в порядке.
* * *
Я всей душой ненавидела свое свадебное платье.
Оно было чудовищем из тюля, шифона и газовой ткани, так отличавшееся от тех свободных платьев, которые я обычно носила: тугой лиф, сильно подчеркивающий мою грудь вырез, и юбки… Юбки были словно сверкающий шатер, парящий в сладком весеннем воздухе.
Не удивительно, что Тамлин рассмеялся. Даже Элис, когда одевала меня, что-то бормотала под нос, хоть ничего и не сказала вслух. Скорее всего из-за того, что именно Ианта собственноручно выбирала платье, дабы дополнить легенду, которую она сегодня будет возвещать миру.
Я бы могла примириться со всем этим, если бы не пышные рукава-пуфы, которые были настолько большими, что краем глаза я могла видеть, как ярко они блестят. Мне завили волосы, половину уложили наверх, другую оставили распущенными, вплели жемчуг и драгоценности, и лишь Котёл знал, сколько самообладания мне стоило не скривиться в зеркало, перед тем как спуститься по широкой, изогнутой лестнице в главный зал. С каждым шагом мое платье шелестело и шуршало.
За закрытыми дверями внутреннего дворика, где я остановилась, сад был украшен лентами и фонариками кремового, розового и небесно-голубого цвета. Три сотни стульев были установлены в огромном внутреннем дворе, каждый из которых будет занят поданными Тамлина. Под их взглядами я должна буду пройти по главному проходу до кафедры на другом конце, где меня будет ждать Тамлин.
Затем Ианта засвидетельствует и благословит наш союз прямо на заходе солнца, как представительница всех двенадцати Высших Жриц. Она намекнула, что они очень желали присутствовать, но некими уловками, ей удалось от них избавиться. Либо она хотела быть в центре внимания, либо хотела избавить меня от их преследования. Я не могу сказать. Может и то, и другое.
Во рту мгновенно пересохло, когда Элис поправила сверкающий шлейф моего платья в тени дверей, ведущих в сад. Шелк и газовая ткань зашуршали, и я зажала букет в перчатках, чуть не сломав стебли.
Шелковые перчатки по локоть, дабы скрыть татуировки. Ианта лично доставила их в бархатной коробке сегодня утром.
- Не волнуйся, - сказала Элис, её кожа цвета древесной коры приобрела золотисто-медовый оттенок в вечернем свете.
- Я не волнуюсь, - сиплым голосом ответила я.
- Ты ёрзаешь, как мой племянник перед стрижкой.
Она закончила суетиться над моим платьем и прогнала пару служанок, которые пришли пошпионить за мной перед церемонией. Я притворилась, будто бы не видела ни их, ни толпу в лучах солнца, сидевшую впереди во дворе, и играла с невидимой пылинкой на моих юбках.
- Ты чудесно выглядишь, - тихо сказала Элис. Я не была уверена, что наши мысли по поводу платья совпадали, но поверила ей.
- Спасибо.
- Звучишь так, словно идешь на свои похороны.
Я скорчила гримасу. Элис закатила глаза. Она слегка подтолкнула меня к дверям, открывшимся неким бессмертным ветром, впустившим льющуюся музыку. - Все закончится быстрее, чем ты успеешь моргнуть, - пообещала она и толкнула меня навстречу солнечному свету.
Три сотни людей поднялись и повернулись ко мне.
Со времени моего последнего испытания не собиралось так много людей, чтобы посмотреть на меня, оценить меня. Их одеяния были похожи на те, что они носили Под Горой. Их лица расплывались, таяли.
Элис кашлянула в тени дома, и, вспомнив, я начала идти к кафедре.
К Тамлину.
Моё дыхание участилось, и мне потребовались все силы, чтобы продолжать спускаться по лестнице, чтобы удержаться на подкашивающихся ногах. Он был великолепен в золотисто-зеленой тунике, корона из блестящих лавровых листьев сияла на его голове. Он позволил своему вечному свету и красоте сиять ради меня.
Мой взгляд был прикован к нему, к моему Высшему Лорду. Его широко раскрытые глаза заблестели, когда я ступила на мягкую траву, усыпанную белыми лепестками…
И красными.
Словно капли крови на белом, вся дорога была усыпана красными лепестками.
Я подняла взгляд на Тамлина - его плечи расслаблены, голова поднята. Не имеющий никакого понятия, насколько разбитой и темной я ощущала себя внутри. Насколько неподходящим было белое платье, когда мои руки были в такой грязи.
Все думали также. Должны были.
Каждый шаг был слишком быстрым, приближая меня к кафедре и Тамлину. И к Ианте, одетой сегодня в темно-синюю мантию и серебряную корону поверх капюшона.
Как будто я была хорошей - как будто я не убила двух из их рода.
Я была убийцей и лгуньей.
Скопление красных лепестков темнело впереди - так же, как кровь тех молодых Фэ, пролившаяся на мои ноги.
Десять шагов до кафедры, до края брызг красного, и я замедлилась.
А затем остановилась.
Все взгляды были прикованы ко мне, точно так же, как тогда, когда я практически умерла. Зрители моих мучений.
Тамлин широко протянул руку, слегка нахмурив брови. Мое сердце билось быстро, слишком быстро.
Меня вот-вот могло вырвать.
Прямо на те красные лепестки; прямо на траву и ленты, соединяющие кафедру и стулья по бокам от нее.
И между моей кожей и костями что-то билось и стучало, поднималось и давило, струясь по моей крови…
Так много глаз, слишком много, они давили на меня, были свидетелями каждого моего преступления, каждого унижения…
Я не знаю, почему я вообще побеспокоилась надеть перчатки, почему позволила Ианте убедить меня.
Затухающее солнце было слишком жарким, сад слишком огороженным. Из него не сбежать, как и от клятвы, которая свяжет меня с ним навечно, прикует его к моей разбитой и измученной душе. Нечто внутри меня теперь возмущенно бурлило, сотрясая мое тело и рвясь наружу…
Никогда - мне никогда не станет лучше, я никогда не освобожусь от самой себя, от той темницы, в которой провела три месяца.
- Фейра, - сказал Тамлин, продолжая тянуться ко мне. Солнце зашло за стеной в западной части сада; тени сгустились, выхолаживая воздух.
Если я развернусь обратно, они начнут говорить, но я не могла заставить себя сделать последние несколько шагов, не могла, не могла, не могла…
Я вот-вот готова была упасть, прямо там, прямо в ту минуту - и они бы увидели, насколько сломленной я была.
"Помоги мне, помоги мне, помоги мне,"- я умоляла каждого, любого. Я молила Люсьена, стоящего в первом ряду, его металлический глаз был прикован ко мне. Молила Ианту, со спокойным и терпеливым, и столь прекрасным лицом в этом капюшоне. "Спаси меня, пожалуйста, спаси. Вытащи меня отсюда. Пусть это все закончится".
Тамлин сделал шаг вперед - в его глазах появились тени беспокойства.
Я отступила на шаг. Нет.
Губы Тамлина сжались. Толпа начала перешептываться. Шелковые потоки и сферы золотистого света Фэ замерцали вокруг нас.
Ианта спокойно сказала:
- Подойди, Невеста, и воссоединись со своей истинной любовью. Подойди, Невеста, и позволь добру наконец восторжествовать.
Добру. Я не добро. Я была ничем, а моя душа, моя вечная душа, была проклята…
Я попыталась заставить свои предательские легкие набрать воздух, чтобы я могла произнести одно единственное слово. Нет. Нет.
Но мне не пришлось говорить.
Позади меня раздался грохот, как будто два валуна ударились друг о друга.
Люди кричали, падали, некоторые исчезли в наступившем мраке.
Я повернулась, и в растворяющейся, словно дым на ветру, ночи увидела Рисанда, поправляющего лацканы своего черного камзола.
- Здравствуй, Фейра, дорогая, - промурлыкал он.
Глава 5
Я могла бы не удивляться. Рисанд всегда любил устроить хороший спектакль. И находил, что разозлить Тамлина - это вид искусства.
И вот он здесь.
Рисанд, Высший Лорд Ночного Двора, стоял рядом со мной, тьма растекалась вокруг него, словно чернила в воде.
Он повернул голову, его иссиня-черные волосы колыхнулись, фиолетовые глаза сверкали в золотом свете Фэ. Он остановил свой взгляд на Тамлине, поднял руку по направлению к нему, туда, где Тамлин и Люсьен, и их стражники наполовину обнажили мечи, прикидывая, как заслонить меня, как повергнуть его…
Но со взмахом этой руки они замерли.
Ианта, однако, медленно отступала назад, все краски исчезли с ее лица.
- Какая милая маленькая свадьба, - заметил Рисанд, засовывая руки в карманы, так как те многочисленные мечи остались в ножнах. Оставшаяся толпа толкалась назад, некоторые перелезали через кресла, чтобы поскорее уйти.
Рис медленно осмотрел меня и поцокал языком, глядя на мои шелковые перчатки. Что бы ни росло под моей кожей - оно успокоилось и замерзло.
- Убирайся, - прорычал Тамлин, приближаясь к нам. Когти рвались наружу из его костяшек.
Рис снова цокнул языком.
- Я так не думаю. Мне нужно получить свою часть сделки с милой Фейрой.
В моем животе словно возникла дыра. Нет… Нет, только не сейчас.
- Попытаешься нарушить сделку - и ты знаешь, что произойдет, - продолжил Рис, посмеиваясь над толпой, где все толкали друг друга, чтобы побыстрее оказаться подальше от него. Он вскинул подбородок в мою сторону. - Я дал тебе три месяца свободы. Могла бы притвориться, что рада меня видеть.
Я дрожала слишком сильно, чтобы что-то сказать. Глаза Риса сверкнули неприязнью.
Выражение исчезло, когда он снова посмотрел на Тамлина.
- Я забираю ее.
- Ты не посмеешь, - Тамлин зарычал. Позади него помост опустел; Ианта исчезла. Вместе с большинством присутствующих.
- Разве я помешал? Я был уверен, что все уже закончилось. - Рис послал мне улыбку, сочащуюся ядом. Он знал - через эту связь, через магию, которая была между нами - знал, что я собиралась сказать нет. - По крайней мере, Фейра, казалось, так считала.
Тамлин прорычал:
- Дай нам завершить церемонию…
- Ваша Верховная жрица, - заметил Рис, - кажется, тоже решила, что все закончено.
Тамлин окаменел, посмотрев через плечо и найдя алтарь пустым. Когда он снова посмотрел на нас, его когти на половину спрятались.
- Рисанд…
- Я не в настроении торговаться, - оборвал Рис. - Хотя я мог бы повернуть это в свою пользу, я уверен, - я дернулась на ласку его руки на моем локте. - Пойдем.
Я не сдвинулась с места.
- Тамлин, - я выдохнула.
Тамлин шагнул мне навстречу, его золотистое лицо было бледным, но он продолжал смотреть на Риса.
- Назови свою цену.
- Не утруждайся, - промурлыкал Рис, беря меня под руку. Каждая точка нашего соприкосновения была отвратительной, невыносимой.
Он вернет меня обратно в Ночной Двор, место, по образу которого Амаранта по общему мнению создала Подгорье, место, полное лишений, пыток и смерти…
- Тамлин, пожалуйста.
- Какой драматизм, - сказал Рисанд, прижимая меня ближе.
Но Тамлин не шелохнулся - и его когти полностью спрятались под гладкой кожей. Он устремил свой взгляд на Риса, оскалившись.
- Если ты причинишь ей вред…
- Я знаю, знаю, - протянул Рисанд. - Я верну ее через неделю.
Нет… Нет, Тамлин не мог так говорить, ведь это означало, что он отпускает меня. Даже Люсьен изумленно посмотрел на Тамлина, его лицо было белым от ярости и шока.
Рис выпустил мой локоть только чтобы обнять меня за талию, прижимая к себе, и прошептал мне на ухо:
- Держись.