- Ты… Ты для меня все, - прохрипел он. - Мне нужно… Мне нужно знать, что с тобой все хорошо. Знать, что они не смогут добраться до тебя - больше не смогут причинить тебе вред.
- Я знаю, - эти пальцы опустились ниже.
Я тяжело сглотнула и повторила:
- Я знаю, - я отвела его волосы, упавшие на лоб. - Но что насчет тебя? Кто защитит тебя?
Он поджал губы. Все его силы вернулись, и ему никто не нужен, чтобы защитить его, укрыть. Я почти осязала, как в нем закипал гнев - не на меня, но при мысли о том, каким беспомощным он был всего лишь несколько месяцев назад: исполняющим прихоти Амаранты, его сила лишь слабый ручеек, по сравнению с водопадом, струящимся в нем сейчас. Он сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и наклонился, чтобы поцеловать мое сердце, прямо между грудей. Это был исчерпывающий ответ.
- Скоро, - пробормотал он, и эти пальцы вернулись к моей талии. Я почти застонала. - Скоро ты станешь моей женой, и все наладится. Мы оставим все это позади.
Я выгнулась, желая, чтобы его рука спустилась ниже, и он усмехнулся. Я почти не слышала свой голос, сконцентрировавшись на этих пальцах, подчинившихся моей безмолвной команде.
- Как тогда все будут ко мне обращаться? - он задел мой пупок, наклоняясь, посасывая вершинку моей груди.
- Ммм? - сказал он, и вибрация возле моего соска заставила меня сжаться.
- Все просто будут называть меня жена Тамлина? У меня будет каой-то… титул?
Он поднял голову, чтобы изучающе посмотреть на меня.
- Ты хочешь титул?
Прежде чем я успела ответить, он укусил мою грудь, затем стал зализывать небольшую ранку - зализывать, тогда как его пальцы наконец опустились между моих ног. Он начал рисовать ими ленивые, дразнящие круги.
- Нет, - я выдохнула. - Но я не хочу, чтобы люди… - Котел меня подери, его проклятые пальцы… - Я не знаю, выдержу ли, если они будут звать меня Высшая Леди.
Его пальцы снова скользнули в меня, и он одобрительно зарычал, почувствовав между моих бедер влагу - мою и его.
- Не будут, - прорычал он в мою кожу, снова нависая надо мной и спускаясь вниз, оставляя за собой след из поцелуев. - Нет такого понятия, как Высшая Леди.
Он схватил мои бедра, чтобы развести мои ноги шире, наклоняясь и…
- Что значит нет такого понятия, как Высшая Леди?
Жар, его касания - все прекратилось.
Он посмотрел на меня снизу вверх, и я почти достигла кульминации при виде его между моих ног. Но то, что он сказал, что подразумевает… Он поцеловал внутреннюю часть моего бедра.
- Жены Высших Лордов это просто жены. Консорты. Высших Леди никогда не было.
- Но мать Люсьена…
- Она Леди Осеннего Двора. Не Высшая Леди. Также как и ты будешь Леди Весеннего Двора. К тебе будут обращаться, так же как к ней. Так же уважать, как уважают ее. - Он опустил взгляд на то, что было в дюймах от его рта.
- Так Люсьена…
- Я не хочу слышать имя другого мужчины из твоих уст прямо сейчас, - прорычал он и прижался ко мне ртом.
С первым ударом его языка я прекратила спорить.
Глава 3
Тамлин все же должно быть почувствовал укол вины, потому как хоть он и уехал на следующий же день, Люсьен ждал меня с предложением посмотреть на прогресс в соседней деревне.
Я не была там много больше месяца - сейчас я не могла даже припомнить последний раз, когда выходила за пределы поместья. Несколько жителей были приглашены к нам на праздник Зимнего Солнцестояния, но из-за размеров толпы я едва ли смогла сделать больше, чем просто поприветствовать их.
Лошади уже были оседланы у передних ворот конюшни, и я подсчитала количество часовых у дальних ворот (четверо), с другой стороны дома (два на каждом углу), и в саду, через который я только что прошла (двое). И хотя никто не разговаривал, их глаза были прикованы ко мне.
Люсьен собрался запрыгнуть на свою серую в яблоках кобылу, но я преградила ему путь.
- Упал со своей чертовой лошади? - я зашипела, толкая его плечом.
Люсьен в самом деле отшатнулся, его кобыла тревожно заржала, и я моргнула, глядя на свою протянутую руку. Я не позволила себе рассуждать, что об этом могли подумать часовые. Прежде чем он смог что-либо сказать, я потребовала:
- Почему ты соврал мне о нагах?
Люсьен скрестил руки на груди - его металлический глаз сузился - и встряхнул своими рыжими волосами, упавшими на лицо.
Мне пришлось отвернуться на мгновение.
Волосы Амаранты были темнее, ее лицо сливочно-белое, совсем не похоже на поцелованное солнцем золото кожи Люсьена.
Я изучала конюшни позади него. По крайней мере они были большими, открытыми. Обычно у меня практически не было проблем с нахождением внутри, я часто приходила сюда навестить лошадей, когда мне было скучно. Много места, чтобы перемещаться, чтобы убежать. Стены тоже не чувствовались такими… постоянными.
В отличие от кухни, которая была слишком низкой, стены слишком толстыми, окна не достаточно большими, чтобы пролезть в них. В отличие от кабинета с нехваткой естественного света или запасных выходов. У меня в голове был длинный список мест в доме, где я выдерживаю и не выдерживаю находиться, в зависимости от того, на сколько сильно они заставляли мое тело сжаться и покрыться испариной.
- Я не соврал, - сказал Люсьен жестко. - Технически, я упал с лошади, - он погладил лошадь по боку, - после того, как один из них стянул меня с нее.
Просто типичный фэйский образ мысли и вранья.
- Почему?
Люсьен захлопнул рот.
- Почему?
Он просто повернулся обратно к терпеливо ждущей кобыле. Но я поймала выражение его лица… жалость в его глазах.
Я выпалила:
- Может пройдемся пешком?
Он медленно повернулся.
- Это три мили.
- И ты мог бы пробежать их за пару минут. А я бы проверила, смогу ли не отстать от тебя.
Его металлический глаз заскрежетал, и я знала, что он скажет, прежде чем он открыл рот.
- Неважно, - сказала я, направляясь к своей белой лошади - благовоспитанному животному, возможно слегка ленивому и чуть испорченному. Люсьен не пытался убедить меня в обратном, и молчал, пока мы ехали прочь от усадьбы по лесной дороге. Весна, как всегда, была в полном разгаре: ветер отягчен запахом сирени, чаща, через которую пролегает дорога наполнена звуками жизни. Никакого намека на Боггу, нагу, любых других существ, что когда-то заставляли лес застыть в безмолвии.
Я сказала ему наконец:
- Мне не нужна твоя чертова жалость.
- Это не жалость. Тамлин сказал, чтобы я не говорил тебе… - он немного поморщился.
- Я не хрустальная. Если нага напал на тебя, я заслуживаю знать..
- Тамлин мой Высший Лорд. Он отдает приказ - я подчиняюсь.
- У тебя было другое мировоззрение, когда ты обошел его приказы, чтобы отправить меня к Суриэлю, - и я чуть не погибла.
- Я был в отчаянии тогда. Мы все были. Но теперь… Теперь должен быть порядок, Фейра. Нам нужны правила, иерархия и порядок, если мы хотим иметь шанс на восстановление. Поэтому все, что он говорит должно выполняться. Я первый, на кого будут смотреть остальные… Я подаю пример. Не проси меня рисковать стабильностью этого двора, выразив свое несогласие. Не сейчас. Он дает тебе столько свободы, сколько может.
Я заставила себя спокойно вздохнуть, чтобы наполнить воздухом слишком тугие легкие.
- Несмотря на то, что ты отказываешься общаться с Иантой, ты звучишь совсем как она.
Он прошипел:
- Ты не представляешь, как трудно для него даже отпустить тебя из поместья! Он под гораздо большим давлением, чем ты предполагаешь.
- Я прекрасно знаю, под каким он давлением. И я не думала, что превратилась в узницу.
- Ты не… - он сжал зубы. - Это не так и ты это знаешь.
- У него не было никаких проблем разрешить мне охотиться и бродить сама по себе, когда я была простым человеком. Когда границы были гораздо менее безопасными.
- Он не заботился о тебе как сейчас. И после того, что случилось Под Горой… - слова отозвались звоном в моей голове, в моих слишком напряженных мышцах. - Он в ужасе. В ужасе увидеть тебя в руках врагов. И они тоже это знают - знают, что все, что им нужно сделать, чтобы подчинить его - это схватить тебя.
- Думаешь, я не знаю? Но он что, всерьез ожидает, что я проведу остаток своей жизни в поместье, отдавая приказы слугам и нося красивую одежду?
Люсьен смотрел на вечно молодой лес.
- Разве не об этом мечтают все смертные женщины? Выйти замуж за прекрасного фейри-лорда, который до конца жизни будет осыпать тебя сокровищами?
Я схватила поводья своей лошади так сильно, что та вскинула голову.
- Приятно знать, что ты по-прежнему придурок, Люсьен.
Его металлический глаз сузился.
- Тамлин Высший Лорд. Ты станешь его женой. Есть определенные ожидания и традиции, которые ты должна соблюдать. Мы должны соблюдать, чтобы показать свою сплоченность, свое исцеление от Амаранты и готовность уничтожить всех врагов, которые попытаются отобрать наше.
Ианта прочитала мне вчера почти аналогичную речь.
Он продолжил, качая головой:
- Приближается время Оброка - первого за… все время, что действовало проклятие, - его подобострастие было едва уловимо. - Он дал своему народу три месяца, чтобы привести дела в порядок, и подождал до начала Нового года, но в следующем месяце он потребует Оброк. Ианта сказала ему, что время пришло, что люди готовы.
Он ждал, и я хотела плюнуть в него, потому что он знал, он знал, что я не знаю что это такое, и хотел, чтобы я призналась в этом.
- Скажи мне, - сказала я ровно.
- Два раза в год, как правило, примерно в период Летнего и Зимнего Солнцестояний, каждый подданный Весеннего Двора - будь то Высший Фэ или низший, должен выплатить Оброк в зависимости от его дохода и статуса. Так мы содержим поместье, охрану, слуг и платим за еду. В ответ Тамлин защищает, управляет, помогает, когда может. Это обмен. В этом году он перенес дату на месяц вперед - чтобы дать дополнительное время для сбора средств, чтобы отпраздновать. Но вскоре посланцы от каждой деревни или клана прибудут сюда, чтобы заплатить свой Оброк. Как жена Тамлина, ты будешь сидеть рядом с ним. И если они не заплатят… Ты должна будешь сидеть там, пока он будет вершить правосудие. Это может быть довольно неприятно. Я буду вести учет тех, кто пришел или нет, тех, кто не платит. И потом, если они не заплатят свой Оброк в трехдневный срок, он должен будет начать на них охоту. Сама Высшая Жрица - Ианта - наделит его священными правами для этого.
Ужасно… жестоко. Я хотела сказать это, но взгляд Люсьена… мне и так хватает людей, осуждающих меня.
- Так дай ему время, Фейра, - сказал Люсьен. - Давай переживем свадьбу, Оброк в следующем месяце, и тогда… тогда мы подумаем об остальном.
- Я дала ему время, - сказала я. - Я не могу оставаться взаперти в доме вечно.
- Он знает это, хоть и не говорит, но он это знает. Поверь мне. Прости его за то, что расправа с его семьей не позволяет ему быть таким… мягким касательно твоей безопасности. Он терял тех, кто ему дорог слишком много раз. Как и все мы.
Каждое слово было сродни топливу, добавляемому в кипящую яму в моем животе.
- Я не хочу выходить замуж за Высшего Лорда. Я просто хочу выйти замуж за него.
- Один не существует без другого. Он такой, какой он есть. Он всегда, всегда будет защищать тебя, нравится тебе это или нет. Поговори с ним об этом, серьезно поговори, Фейра. Вы разберетесь, - наши взгляды встретились. Мышцы вырисовались на челюсти Люсьена. - Не проси меня выбирать.
- Но ты намеренно не говоришь мне многие вещи.
- Он мой Высший Лорд. Его слово - закон. У нас есть единственный шанс, Фейра, чтобы восстановить и сделать мир таким, каким он должен быть. Я не начну новый мир с того, что предам его доверие. Даже если ты…
- Даже если я что?
Его лицо побледнело, и он провел рукой по лошадиной гриве цвета паутины.
- Я вынужден был смотреть, как мой отец резал женщину, которую я любил. Мои братья заставили меня смотреть.
Мое сердце сжалось из-за него - из-за боли, что преследовала его.
- Не было такого заклинания, не было чуда, которое могло бы вернуть ее. Не было собравшихся Высших Лордов, чтобы воскресить ее. Я смотрел, как она умирала, и я никогда не забуду тот момент, когда я услышал, как ее сердце перестало биться.
Мои глаза горели.
- Тамлин получил то, что я нет, - сказал Люсьен тихо, его дыхание прерывалось. - Мы все слышали, как сломалась твоя шея. Но ты вернулась. И я сомневаюсь, что он тоже когда-нибудь забудет этот звук. И сделает все возможное, чтобы защитить тебя от подобной опасности, даже если это означает хранить секреты и следовать правилам, которые тебе не нравятся. В этом он не уступит. Так что не проси его - не сейчас.
У меня не было слов. Дать Тамлину время, дать ему привыкнуть… это меньшее, что я могла сделать.
Шум строительства заглушил пение лесных птиц задолго до того, как мы ступили в деревню: молотки стучат по гвоздям, люди выкрикивают указания, домашний скот ревет.
Выйдя из леса, мы очутились перед наполовину восстановленным поселением: маленькие красивые строения из камня и дерева, самодельные конструкции поверх припасов и скота… Единственное, что казалось абсолютно законченным - это большой колодец в центре города и то, что было похоже на таверну.
Нормальность Прифиана, его исключительное сходство с землями смертных, до сих пор удивляет меня. Я словно находилась в своей родной деревне. Несколько более опрятной, недавно построенной деревне, но планировка, основные пункты… все то же самое.
Я чувствовала себя чужаком, когда мы с Люсьеном вьехали в самое сердце суматохи, и все вокруг прекратили работать или продавать, или просто слоняться и посмотрели на нас.
На меня.
Словно тишина разошлась волнами - звуки деятельности умерли даже в самых отдаленных уголках поселения.
- Фейра Разрушительница Проклятия, - кто-то шепнул.
Ну, это было новое имя.
Я порадовалась длинным рукавам моего костюма для верховой езды и перчаткам в тон, которые я натянула до того, как мы вошли в деревню.
Люсьен направил свою кобылу к высокому Высшему Фэ, который, по-видимому отвечал за строительство дома, граничащего с фонтаном колодца.
- Мы приехали, чтобы предложить вам помощь, - сказал он достаточно громко, чтобы все услышали, - мы в вашем распоряжении на весь день.
Мужчина побледнел.
- Благодарю, милорд, но ничего не нужно, - его глаза жадно скользнули по мне, расширяясь, - долг уплачен.
Мои ладони вспотели еще больше. Моя кобыла била копытом по рыжеватой уличной грязи.
- Пожалуйста, - сказал Люсьен, изящно склонив голову.
- Усилия по восстановлению, мы хотим разделить эту ношу. Это будет для нас честью.
Мужчина покачал головой.
- Долг уплачен.
Так продолжалось везде, где мы остановились: Люсьен, спешивающийся с просьбой помочь и вежливые, почтительные отказы.
Через двадцать минут мы уже возвращались в тень и шелест леса.
- Он позволил тебе привезти меня сегодня, - сказала я хрипло, - чтобы я перестала обращаться с просьбой помочь?
- Нет. Я решил привезти тебя сам. По этой же самой причине. Они не хотят или не нуждаются в твоей помощи. Твое присутствие отвлекает и напоминает лишний раз о том, через что они прошли.
Я вздрогнула.
- Однако их не было Под Горой. Я никого не узнала.
Люсьен задрожал.
- Нет. У Амаранты были… лагеря для них. Знатным и избранным фейри было разрешено жить Под Горой. Но если люди двора не были заняты производством товаров и пищи, их запирали в лагерях, расположенных в сети туннелей Под Горой. Тысячи людей, ютящихся в камерах и туннелях без света и воздуха. Пятьдесят лет.
- Никто никогда не говорил…
- Было запрещено говорить об этом. Некоторые из них сошли с ума, начали питаться друг другом, когда Амаранта забывала отдать приказ охранникам, чтобы те накормили их. Некоторые сформировали банды, которые рыскали по лагерям и делали… - он потер брови большим и указательным пальцами. - Они делали ужасные вещи. Сейчас они пытаются вспомнить, как это - быть нормальными, как жить.
Желчь жгла мне горло. Но эта свадьба… да, возможно, это будет началом исцеления.
Однако, казалось, покрывало обволакивает мое сознание, заглушая звук, вкус, чувства.
- Я знаю, ты хотела помочь, - продолжил Люсьен, - мне жаль.
Мне тоже.
Необъятность моего нескончаемого существования разверзлась передо мной.
Я позволила ей поглотить меня всю.
Глава 4
За несколько дней до свадебной церемонии начали прибывать первые гости, и я была рада, что никогда не стану Высшей Леди, не сравняюсь с Тамлином в ответственности и могуществе.
Маленькая, давно забытая часть меня бушевала и кричала по этому поводу, но…
Ужин за ужином, завтраки, пикники и охота.
Меня представляли гостям снова и снова, и мое лицо болело от улыбки, которую я носила приклеенной днем и ночью. Я уже начала с нетерпением ждать свадьбы, зная, что когда она закончится, мне не придется выглядеть счастливой или разговаривать с кем-либо или делать что-то целую неделю. Месяц. Год.
Тамлин терпел все это - тихо и по-звериному выжидающе - и повторял мне снова и снова, что приемы были способом представить меня Двору, поводом для торжества. Он заверил меня, что ненавидит эти вечера так же, как и я, и что один лишь Люсьен веселится на них, но… Иногда я ловила широкую улыбку на лице Тамлина. И, по правде говоря, он заслуживал этого, он заслужил это. И все эти люди заслуживали тоже.
Поэтому я терпела, держалась ближе к Ианте, когда Тамлина не было рядом, или, если они были вместе, оставляла их вдвоем беседовать, в то время как я считала часы до момента, когда все уйдут.
- Тебе пора в постель, - сказала Ианта, когда мы обе смотрели на пьяных гуляк, заполняющих парадный зал. Я заметила ее у распахнутых дверей полчаса назад, и была рада поводу ускользнуть от шумной компании друзей Тамлина, с которыми мне пришлось разговаривать. Или не разговаривать. Они либо откровенно на меня пялились, либо с трудом пытались найти общие темы для разговора. В большинстве случаев - это была охота. Беседа обычно застопорялась уже после трёх минут.
- У меня есть ещё час до сна, - сказала я. Ианта была в привычной серой мантии с капюшоном и серебряном обруче с голубым камнем на вершине.
Мужчины Фэ смотрели на нее с благоговением или похотью, или с тем и другим, проходя мимо нас, стоящих у обшитых деревянными панелями стен около главного входа. Порой их взгляды задерживались и на мне. Я знала, что их широко открытые глаза никак не связаны с моим ярко-зеленым платьем или красивым лицом (слишком невзрачным по сравнению с Иантой). Я пыталась их игнорировать.
- Готова к завтрашнему дню? Могу я сделать для тебя что-нибудь? - Ианта пригубила игристое вино из бокала. На самом деле, платье, которое я надела сегодня вечером, было ее подарком - зелень Весеннего Двора, так она называла его. Элис едва замешкалась, пока я одевалась, нервно молчаливая, позволив Ианте выполнять свои обязанности.