– Она скромная, наша Виви. Это ее план.
Виви снова посмотрела в сторону Такера. Он сосредоточился на завтраке.
– Это ее план. И Антонио, кажется, доверяет ей. Так что ваше контактное лицо она.
Служанка налила Патриции кофе, и Виви рассказала о своей идее. Патриция вкратце объяснила, как организовываются выставки для художников.
– Нам потребуется как минимум две недели. Возможно, процесс затянется и на месяц. В первую неделю мы решим все формальности, следующие три недели я буду выбирать картины и заниматься организацией.
– Звучит прекрасно.
После завтрака они не стали терять ни минуты.
Констанцо вызвал лимузин. Виви и Патриция устроились на передних сиденьях. Констанцо сел около Патриции. Такеру же досталось место рядом с Виви. Зная, что будет глупо от него отодвигаться, она осталась на месте. Едва уловимый аромат его одеколона напомнил о поцелуе. Хуже всего было то, что она не знала, что он думает о вчерашнем вечере. Понравилось ли ему целовать ее? Или же он просто насмехается над ней?
* * *
Когда Антонио открыл дверь, Патриция вышла вперед и пожала ему руку:
– Антонио! Рада познакомиться с вами. Мистер Энгл и его ассистентка мисс Прентисс восхищались вашими работами, и мы поняли, что нашли подходящую кандидатуру для выставки, которую хочет устроить мистер Бартулоччи. – Она замолчала и отступила в сторону, чтобы Констанцо мог выйти вперед. – Это Констанцо Бартулоччи. Он финансирует выставку, которую мы бы хотели организовать вместе с вами.
Слезы наполнили глаза Констанцо, и Виви заморгала, чтобы не расплакаться. Он встретил своего ребенка, своего сына, наследника состояния. Человека, который должен был наполнить его тихую жизнь смыслом.
Антонио протянул руку:
– Приятно познакомиться с вами.
Совладав с собой, Констанцо пожал его руку:
– Мне тоже приятно. – Он быстро вздохнул и улыбнулся. – Так где же эти замечательные картины?
Антонио рассмеялся:
– Я не знаю, насколько их можно считать замечательными.
– Антонио, сейчас не время для скромности, – сказал Такер. – Сотни людей придут на вашу выставку, вы должны верить в ее успех.
Антонио снова рассмеялся, и Виви, Такер, Констанцо и Патриция прошли в комнату, которая предназначалась для работы.
Патриция взглянула на картины, потом на Такера:
– Вы правы, они великолепны.
Нервы Виви были на пределе. Мария Бартулоччи определенно была не в его вкусе, но красивая, стильная, образованная блондинка Патриция? Она явно приглянулась Такеру.
Виви вздохнула, попыталась успокоиться и подошла к Антонио. Такер и Патриция обсуждали картины, а Антонио выглядел так, будто готов был от всего отказаться.
– Ваши картины оценивают в первый раз?
– Нет. В Нью-Йорке к ним был большой интерес, но ничем определенным это не закончилось.
Констанцо положил руку на плечо Антонио:
– На этот раз все получится. Мы сделаем выставку. Людям понравятся ваши картины. В следующем месяце вы можете стать знаменитым.
– Я не хочу быть знаменитым. Я хочу заниматься любимым делом… и что-нибудь есть на завтрак. – Он нервно рассмеялся.
Констанцо нахмурился:
– Разве вы не хотите, чтобы люди наслаждались вашими картинами?
– Хочу.
Как и подобает отцу, Констанцо мягко сказал:
– Это хорошо.
– Все будет хорошо, – заверила Виви. – Вам просто нужно будет найти баланс между славой и личной жизнью. Многие люди успешно делают это.
– Спасибо.
Они провели еще один час, рассматривая картины и беседуя с Антонио. Перед уходом Патриция оставила ему свою визитку и сказала, что завтра утром он должен быть в ее офисе для подписания бумаг. Констанцо объяснил, что он оплачивает все расходы по выставке и Антонио получит каждый цент за проданные картины. Комиссия, которая предназначается Патриции, также будет вычтена из заработка начинающего художника.
На всякий случай Такер попросил Патрицию выслать ему по электронной почте соглашения, чтобы он мог изучить их вечером. Письмо пришло на его электронный ящик как раз к ужину, но Такер сказал Констанцо, что не голоден. Весь вечер он провел в своей комнате, и Виви решила, что он избегает ее общества.
Но утром он спустился к завтраку и занял свое привычное место.
– Вы подготовили для вашего сына отличную сделку.
Констанцо рассмеялся:
– Разве могло быть иначе?
Виви расслабилась.
– Не забывайте, что вас ждет сложный разговор. Вы должны подготовить Антонио, – произнес Такер.
– Не думаю, что мы уже готовы к этому, – уверенно произнесла Виви.
Констанцо рассмеялся:
– Вы с Такером, кажется, поменялись местами. Сначала он настаивал на том, чтобы сразу рассказать все Антонио.
– Предложения Оливии всегда рациональны, – улыбнулся Такер.
Она быстро отвернулась. Но когда она осмелилась вновь поднять глаза на Такера, он все еще изучающе смотрел на нее.
После завтрака Виви, Такер и Констанцо сели в лимузин и отправились за Антонио, а потом поехали по петляющим деревенским дорогам в Бордигеру. Булыжные улицы и мосты привели их прямиком к галерее Патриции. По дороге Констанцо показал виллу британских королевских особ, места, которые писал Моне, и дома двух писателей.
Когда они вышли из лимузина, июньское солнце наполнило их теплом. Звук прибоя заставил Виви обернуться, и она увидела океан.
– Как красиво.
– Теперь вы понимаете, почему я решил остаться, – сказал Антонио.
Она улыбнулась и кивнула, а Патриция открыла двери своей виллы, приглашая всех войти.
Виви восторженно озиралась вокруг. Роскошные красные восточные ковры покрывали мрамор. Белые шторы свисали до пола. Повсюду стояли подсвечники. Восемь или десять картин висели на каждой стене. На антикварных столиках стояли маленькие скульптуры и фигурки из стекла.
– Не могу представить, что здесь можно жить!
– Я и не живу. Моя квартира находится на третьем этаже, – сказала Патриция, ведя их по лестнице в свой кабинет. – Но я всегда считала, что эта вилла слишком прекрасна для меня. – Она улыбнулась Виви. – Я превратила ее в галерею, чтобы другие могли ею любоваться.
Антонио проследовал в кабинет Патриции для подписания соглашения. Помещение было уютным и гостеприимным и отличалось от помпезных комнат галереи. С самого начала работа с Такером Энглом была полна открытий, и поездка в Италию, возможно, войдет в десятку самых незабываемых моментов жизни Виви. Эта галерея, полная картин, скульптур и украшений небывалой красоты, казалась сюрреалистичной. Но странным образом она ощущала себя здесь на своем месте. Как если бы попала домой.
Антонио, Констанцо и Патриция пожали друг другу руки. Патриция договорилась на следующий день приехать к Антонио, чтобы выбрать подходящие картины. Констанцо предложил поужинать у него дома, чтобы отпраздновать удачное заключение сделки, и, хотя Патриция отказалась, Антонио с радостью согласился.
Весь вечер Констанцо и его гости играли в пул, ужинали на улице, пили скотч. И все время Такер наблюдал за Виви.
Это превратило приятный вечер в испытание для ее нервов. Как можно раньше, насколько позволяли приличия, Виви извинилась и отправилась в свою комнату. Она приняла душ, но спать было еще слишком рано. Зная, что мужчины могут часами играть в пул в кабинете, она надела джинсы и футболку и направилась к бассейну.
На этот раз она увидела, как Такер стоит у мерцающей воды, прежде чем открыла дверь. Сегодня он рассматривал ее весь день, словно она была букашкой под микроскопом.
Виви хотела выйти к нему, чтобы еще раз насладиться триумфом. Ее идея могла не нравиться Такеру, но он доверился ей, и это сработало. Ее идея сработала. Она не собиралась проигрывать. Но также она боялась, что, если сейчас она выйдет к Такеру, они спугнут удачу.
Виви еще раз с тоской взглянула на босса, стоящего у бассейна, возможно ждущего ее. В очередной раз напомнив себе, что этот человек недосягаем, она развернулась и медленно направилась в свою комнату.
Глава 9
На следующий день вновь состоялась встреча с Антонио. Как и днем ранее, Такер видел, с какой радостью Виви помогает парню, пока тот работал с Патрицией, и странное чувство возникло у него внутри. Когда он смотрел на нее и Антонио, он видел гармоничную пару. Но когда он думал о себе и Виви, он лишь вновь боролся с острым желанием. В этой девушке было что-то такое, что пробуждало в нем первобытные инстинкты, о которых он до этого не знал. Может, пора перестать отрицать это?
Патриция принялась за отбор картин, разделяя их на две группы. Процесс, на который Такер отводил дни, занял всего несколько минут.
В конце концов она вздохнула:
– Проблема в том, что все картины мне нравятся. Я могу разместить их на первом этаже, но если я открою второй этаж, то количество посетителей увеличится в два раза.
Такер решил, что это отличная новость, но в глазах Антонио мелькнуло беспокойство. Очевидно, Констанцо этого не заметил. Его лицо сияло от гордости.
– Мы пригласим всех. Я уже дал задание своей ассистентке составить список посетителей. Выставку увидят тысячи людей.
На этот раз Антонио выглядел так, будто сейчас упадет в обморок. Виви поймала его за руку:
– Ты забыл, что ты здесь хозяин? Если тебе что-то не нравится, скажи об этом прямо.
Такер нахмурился. Любопытно, что она так переживает за Антонио.
– Я хочу, чтобы двери галереи были открыты всегда. – Он взглянул на Виви.
Патриция терпеливо улыбнулась:
– Но вам нужно сначала получить известность. Разослать приглашения, по крайней мере, на день открытия.
– А как вам такая идея? – сказала Виви. – Мы разошлем приглашения на день открытия. Сообщим друзьям мистера Бартулоччи, что он спонсирует выставку. Мы узнаем, кто придет на открытие, а остальных пригласим заехать в другое время.
Такера переполняла гордость. Снова она увидела то, что другим было незаметно с первого взгляда. Пока Патриция думала о деньгах, а Констанцо о том, как представить своего сына миру, Виви разглядела будущую звезду.
Антонио вздохнул:
– А это возможно?
– Цель выставки – продать ваши картины, – напомнила Патриция.
– А наша цель, – спокойно парировал Констанцо, который в конце концов понял, что Виви заметила с самого начала, – не деньги, но заявление о новом таланте. Вот почему я за все плачу. Вы не окажетесь в убытке.
Антонио обнял Виви:
– Спасибо.
Она покраснела, и Такер заметил, что ей были приятны его прикосновения. Антонио определенно нравился Виви, но все же Такер был уверен, что сам он нравится ей гораздо больше.
Констанцо разговаривал всю дорогу. Когда они вошли в дом, служанка передала ему записку. Он прочел ее и, извинившись, вышел позвонить. Оливия направилась в свою комнату. Такер же тем временем вернулся в кабинет, налил себе выпить и принялся метать дротики, пока Констанцо не присоединился к нему.
– Боюсь, у меня плохие новости.
Такер оторвался от мишени:
– О чем вы говорите?
– Я звонил Марии. – Он поморщился. – Она поссорилась с матерью. Я должен попытаться спасти положение.
Такер улыбнулся.
– Так что сегодня дом полностью в вашем распоряжении. На ужин приготовят спагетти болоньезе и подадут блюдо с виноградом санджовезе. Чувствуйте себя как дома.
* * *
Ожидание совместного ужина с Виви раскалило нервы Такера до предела. Они и минуты не провели наедине после того поцелуя. Зная, что Виви тоже нервничает из-за него, он решил ничего ей не говорить. Когда она пришла к бассейну, он ушел в свою комнату, чтобы прочитать почту и сделать несколько звонков.
Такер справился насчет ужина, прежде чем принять душ и переодеться в брюки и белую рубашку, ворот которой оставил расстегнутым. Он не надел пиджак, решив сменить официальный стиль на повседневный. Виви должна чувствовать себя рядом с ним более комфортно.
Спустившись в столовую, Виви сразу заметила, что накрыто только на двоих, и остановилась недалеко от своего места. Она перевела взгляд на Такера:
– Мы будем ужинать наедине?
Такер молча встал и вежливо отодвинул стул, предлагая Виви сесть.
– Кажется, у Марии проблемы с матерью. Констанцо решил самостоятельно уладить ситуацию.
Виви рассмеялась и села:
– Сложно представить, что у Марии могут быть проблемы с матерью. Она не похожа на человека, который должен перед кем-то отчитываться.
– Всем людям свойственно держать перед кем-то ответ.
Она снова рассмеялась:
– Да. Мне это очень знакомо. – Виви помолчала, наблюдая за тем, как Такер устраивается напротив нее. – Вы знаете, мои родители приезжали в Нью-Йорк, чтобы проверить вас.
На этот раз засмеялся он.
– Уверен, что я произвел неизгладимое впечатление. – Произнеся это, Такер внезапно осознал, что Виви – первая девушка, которая рассказывала ему о своей семье.
– Хорошо, что мои родители отпустили меня в Италию с вами. – Она вздрогнула. – Конечно, мне пришлось убеждать их, но в конце концов они мне поверили.
Такер вздохнул. Он вдруг понял, что родители Виви доверили ему свою дочь, которую все еще считали маленькой девочкой, достойной только самого лучшего отношения. Но заслуживает ли он такого доверия?
Служанка принесла салат и чесночный хлеб. Попробовав блюдо, Оливия застонала:
– Фантастика! Когда мы вернемся домой, я сяду на диету.
– Тогда, вероятно, вам лучше не знать, что наше основное блюдо – спагетти болоньезе.
Виви снова застонала и положила хлеб:
– Пожалуй, я остановлюсь на салате, чтобы оставить место для спагетти.
Долгое время они ели молча, затем Виви решила возобновить разговор о родителях:
– Моей маме, вероятно, понравилась бы Италия.
Такер почувствовал, что поддерживать беседу о родных Виви становится все труднее.
– В самом деле?
– Моя мама любит семейные реликвии. Она узнала все об истории нашего дома после того, как они с папой его купили. Нашла родственников женщины, которая жила там до этого, и попросила у нее некоторые старые рецепты. – Виви попробовала салат, пожевала и проглотила порцию.
Такер улыбнулся, но дискомфорт сменился неловкостью. Он даже не знал, кем были его родители. Он пытался найти их несколько лет назад, но безрезультатно. Такер был брошенным ребенком, и у него не было никаких воспоминаний о семье.
– Ваша мать – хранительница семейного очага. – По тому, как Оливия говорила о своей матери, Такер понял, что они были друзьями.
– Так и есть. – Она рассмеялась. – Она беспокоится о нас каждую свободную минуту.
Такер налил еще вина.
– А что насчет вашего отца?
– О, со стороны он может показаться букой. Отец молчалив, но мы знаем, что он любит нас.
Такер не знал, что такое любовь. Признания некоторых его любовниц он не принимал всерьез.
– Отец играет в карты. Когда у нас отключают электричество из-за снежного бурана, он зажигает свечи и играет в техасский холдем или рамми.
Вот почему она так уверенно играла с Констанцо в рамми в тот день, когда познакомилась с ним!
– И на что играет ваш отец?
– На конфеты.
– Звучит неплохо. – Такер снова представил, как члены ее семьи собрались вокруг стола, чтобы играть в карты при свечах. Как они смеялись и наслаждались обществом друг друга. Его сердце сжалось, но воображение не могло остановиться. – А как вы проводите каникулы? – Такер моментально пожалел о своем любопытстве. Рассказы Виви лишний раз бередили болезненную рану.
– Моя мама любит Пасху. Хотя американцы больше не носят шляпы, она каждый год покупает новую и идет в ней в церковь в этот день.
Такер улыбнулся и сделал глоток вина.
Подали спагетти. Воздух наполнился чудесным ароматом. Виви глубоко вздохнула:
– Фантастический запах.
– Констанцо исполнил свое обещание. Когда-то вы накормили его китайским ужином, теперь он отблагодарил вас.
Виви вздрогнула:
– Вероятно, я сглупила в тот раз. Даже не предложила ему тарелку. Он ел прямо из коробки.
– Он был слишком голоден, чтобы думать об этом. Кроме того, многим людям нравится есть из коробок. Это напоминает им о детстве.
– У вас было так же?
Такер ощутил, как сдавило его грудь. Ему следовало ожидать, что она переведет разговор на него.
– Я мало помню о своем детстве.
– Извините. Думаю, мне не стоило говорить об этом.
– Все в порядке. Правда. – Такер прочистил горло. Он не хотел вызывать жалость у Виви.
В комнате на некоторое время воцарилась тишина. Через несколько минут Такер решил нарушить неловкое молчание и поддержать Виви.
– Могу сказать, что рождественские праздники в приемной семье действительно мне запомнились.
Лицо Виви просияло.
– Правда? – Ее взгляд потеплел. – Это здорово.
Он вспомнил тот день, когда ему на мгновение показалось, что его жизнь еще может наполниться счастьем.
– Родители купили мне игру, которую я давно хотел. Они потратили на нее много денег, и на новую зимнюю одежду для меня им уже не хватило. Еще два месяца я проходил в рваных джинсах и старом пальто.
– Как это печально.
Такер обругал себя: Виви все-таки жалела его. Такер не любил делиться откровенными подробностями, поэтому всегда был один. Или с женщинами, которым было на него наплевать. Ни один мужчина не будет желать женщину, которая ему сочувствует.
– Вы достигли невероятного успеха, и это повод для гордости. Но вы должны понять, что если хотите быть успешным, то должны позволить кому-то быть с вами рядом.
Такер вновь ощутил свою неготовность разговаривать на личные темы. Когда они закончили ужинать, он извинился и ушел.
Глава 10
Спустя два дня Виви и Такер покинули Италию, заранее еще раз напомнив Констанцо, что только он способен открыть правду своему сыну.
После ужина наедине с Виви Такер стал молчалив. Поэтому она не удивилась, когда во время долгого перелета в Нью-Йорк он молча передал ей рабочие указания. Несколько часов спустя они приземлились на частной полосе и пересели в его лимузин. Он попросил водителя отвезти Виви домой.
Когда Виви вошла в квартиру, на нее обрушился шквал вопросов Лоры и Элоизы. Она рассказала подругам о живописном деревенском пейзаже, красочно описав Бордигеру и посоветовав им непременно накопить денег и посетить этот город. Про поцелуй с Такером она не сказала ни слова.
Утром, сонная и разбитая, но готовая к работе, Виви направилась в офис. Она надела серые брюки и розовую блузку. На этот раз никакого пиджака. Июнь становился все более жарким. Когда она прибыла в офис, Такер уже был там и казался полностью погруженным в рабочий процесс.
Виви в смущении остановилась возле своего стула. Чуть больше недели им понадобилось, чтобы из неприятелей превратиться в… Она не знала, как теперь назвать их отношения. Там, в Италии, на вилле Констанцо, они сидели у бассейна и разговаривали, как нормальные люди. Он поцеловал ее. А затем они так чудесно побеседовали за ужином из спагетти болоньезе. Такер рассказал ей о прошлом, и Виви поняла, что в глубине души он хороший, добрый парень. А не просто расчетливый делец, использующий людей в своих корыстных целях. Не тот, кого ей стоило бояться. Но тот, кому можно доверять.