- Ты позволишь мне узнать тебя, Шей? - тихо спросил Валериан.
Шей за импровизированной дверью смогла разглядеть только очертания его тела. Она увидела, как Валериан сильными пальцами обвел узор на кружеве, разделявшим их. А может, он представлял, что вместо ткани ласкает ее тело? Шей тут же представила, как эти пальцы обводят ее соски, легкими касаниями чувственно проводят по животу, минуя кружевную преграду трусиков и… Девушка вздрогнула и нахмурилась.
Собственное тело предавало Шей, и это ей совсем не нравилось.
- Нет, - сказала она. - У нас не будет возможности узнать друг друга.
Но ведь она только что хотела его. Что же произойдет, если Шей решится узнать правду и выяснит, что заставляет Валериана жаждать ее так неистово?
Она дорожит своей независимостью, своим одиночеством, а если согласится стать возлюбленной нимфа, то лишится всего, что так лелеяла. Сегодня Шей слишком часто видела, как женщины без всякого стеснения вились вокруг нимф, забывая обо всем, кроме секса. Шей боялась, что та же участь может постигнуть и ее.
- Мне кое-что нужно от тебя, малышка Шей, и я готов сотрудничать с тобой. Заключить сделку, - сказал Валериан, прерывая ее размышления. - Давай обсудим условия.
Шей окинула взглядом его внушительный силуэт с ног до головы, и ее глаза сузились.
- Какую сделку?
- Я буду молчать до конца ночи, если ты будешь ко мне более благосклонна.
Девушка фыркнула.
- Моя благосклонность тебе не светит.
- Ну, тогда комплимент. Ты сделаешь мне комплимент?
- Нет. Конечно же, нет.
Валериан вздохнул:
- Ну, хоть что-нибудь?
- Но ты успел меня огорчить, разве этого мало?
Нимф помолчал, затем усмехнулся.
- Немало.
"Прекрати разговаривать с ним и попытайся найти выход отсюда", - завопил в ее голове остаток здравого смысла. Нетвердой походкой девушка подошла к дальней стене, инструктированной драгоценными камнями. В зале и в столовой стены были пустыми, как будто кто-то украл драгоценности, которыми когда-то были они украшены. Здесь же комната утопала в роскоши. Может быть… Шей просияла. Возможно, один их этих драгоценных камней окажется тем замком, открыв который, можно попасть в какой-нибудь коридор.
- Я хочу стать твоим рабом, Шей. Я мечтаю о том, как буду удовлетворять любое твое желание и смотреть, как ты будешь наслаждаться этим. - Голос Валериана звучал ровно, завораживая девушку. - Разве ты не жаждешь того же?
Шей с трудом смогла взять свои эмоции под контроль, пытаясь сохранить ту ледяную стену, которую она возвела вокруг бушующих в ее сердце страстей, отчаянно стремившихся сейчас вырваться на свободу. Если она когда-нибудь решит - не дай Бог - вступить с кем-то в отношения, то только не с нимфой, ведь это мужчина-шлюха. Неважно, насколько он неотразим. Шей знала себя достаточно хорошо, чтобы четко понимать, что своим мужчиной она ни с кем делиться не будет. Хватит и того, что она делилась своими родителями с постоянно сменяющими друг друга любовниками. Она разделила детство со многими сводными братьями и сестрами, некоторые из них были жестокими, другие - заботливыми; было в ее детстве место одиночеству и разочарованию.
Если когда-нибудь она решит связать свою жизнь с кем-то, то это будет мужчина, который захочет ее и только ее. Мужчина, который пожертвует своей жизнью за право сделать ее счастливой. Она, в свою очередь, с радостью ответит ему тем же.
Неужели она просит или предлагает слишком много? Конечно, да. Но это то, о чем Шей давно мечтала, и она не согласится на меньшее, хотя и была уверена в том, что ее мечта вряд ли сбудется. Возможно, именно поэтому она и хотела таких "идеальных" отношений. Ведь если такие отношения в принципе невозможны, то ей никогда не придется беспокоиться о своем разбитом сердце.
У Валериана язык хорошо подвешен, и один Бог знает, как он, вероятно, жаждет восхитительными, непостижимо сладкими касаниями пройтись им по всему ее телу, но он наверняка сделает то же самое для любой другой женщины, завладевшей его эротическими фантазиями. Нимф просто хочет ее здесь и сейчас; и он ожидает, что связь с Шей будет легкой и ни к чему не обязывающей.
"Нет уж, спасибо" - подумала девушка.
Это были бы поверхностные отношения.
Девушка молча обследовала комнату вот уже больше двух часов, прощупав каждый миллиметр стен и пола, до которых смогла достать. Не обнаружив ни одной потайной двери, Шей испытала огромное разочарование, потом раздражение, а затем она пришла в ярость. Она застряла здесь. Если бы она была дома, то в это время уже давно отдыхала бы в своей постели. Одна.
"И в одиночестве", - безжалостно прошептал ее рассудок.
- Заткнись, глупый мозг, - пробормотала Шей. Одиночество было… безопасным. Кроме того, у нее была полноценная жизнь. Она бы проснулась утром, приехала в офис, там выпила бы кофе в компании своей помощницы и обсудила бы с ней события прошедшего дня. Она бы представила новую идею для поздравительной открытки, возможно, это было бы что-то вроде: "Поздравляем Вас с новым повышением. Перед тем, как уйти, не могли бы Вы вынуть нож из моей спины? Вероятно, он Вам еще понадобится". Ее помощница расхохоталась бы, остальные девушки тоже бы посмеялись, и она почувствовала бы, что к ней относятся как к умному человеку, что ее уважают. А не считают смущенным возбужденным подростком.
- Поспи, мой маленький Лунный Лучик, - сказал Валериан, снова врываясь в ее мысли. - Я чувствую, что ты расстроена. Поскольку я не могу удовлетворить твои потребности так, как мне бы хотелось, я…
- Но ведь это ты виноват в том, что я расстроена. - Шей запустила пальцы в свои спутанные локоны и сильно, до боли, потянула себя за волосы. - Пожалуйста, Валериан, отведи меня обратно на пляж.
Пауза. Тяжелая. Шей почти чувствовала эту тишину своей кожей.
- Что же ты оставила там насколько важного, что должна возвратиться?
- Мой дом. - Кстати, полностью оплаченный.
Шей сделала паузу.
- Мою работу. - Ее единственный источник существования.
- И что у тебя была за работа? - спросил Валериан.
Она заметила, что Валериан сказал о ее работе в прошедшем времени. Но Шей говорила об этом только в настоящем времени.
- Я делаю антипоздравительные открытки, - гордо ответила девушка.
- Расскажи мне об этих антиоткрытках, - попросил нимф.
Это была та тема, которую Шей могла обсуждать часами.
- Есть много компаний, которые производят открытки с приторно-сладкими надписями типа "Я люблю тебя", "Я скучаю по тебе". Но только не моя компания. На моих открытках написано совсем другое.
- Я не удивлен, - ухмыльнувшись, ответил Валериан. - А ты не можешь делать такие открытки здесь?
Шей подумала, что теоретически - да, могла бы, но она совсем этого не хотела, поэтому просто проигнорировала его вопрос. Боже, ну как ей выбраться отсюда?
- Я заметил, что ты не упомянула друзей и семью, - сказал нимф после небольшой паузы.
Она еще раньше поняла, куда приведут его вопросы, и теперь Шей пожалела, что не пресекла сразу же этот разговор. Она должна была сказать ему, чтобы он отвалил и оставил ее в покое. Но по некоторым причинам она этого не сделала. Не смогла.
- Так и есть, - с трудом выдавила девушка.
- Почему?
Она прижалась лбом к прохладной стене и крепко зажмурилась. Нужно что-то солгать. И заставить его почувствовать себя виноватым.
- У меня мало друзей, - неожиданно для самой себя призналась Шей, сказав то, что больше уже не могла отрицать, - и я живу отдельно от своей семьи.
- Почему? - повторил Валериан.
"В самом деле, почему?"
- Ты, наверное, уже заметил, что я не очень люблю людей.
Нимф сухо рассмеялся.
- Да, это я уже заметил.
- А это, как правило, отталкивает их, - сказала Шей, а про себя она подумала, что сама выбрала этот путь в жизни. Девушка провела ладонями вверх по сверкающему камню и уперлась руками в стену рядом со своей головой. Рассказывать Валериану о своей жизни еще больше было опасно, ведь это давало ему оружие против нее, но Шей никак не могла остановиться. Он взывал к чему-то глубоко внутри нее. К чему-то… первобытному.
- Меня ты не оттолкнула, - прошептал нимф.
- Нет, тебя - нет. - Шей вздохнула. Но почему? Почему он не бежит от нее? Не бежит так быстро, как только ноги могут нести его?
- Но что такого важного в твоем доме и работе, что ты не можешь остаться здесь, со мной? Я могу быть твоей семьей. Я могу быть твоим другом. Ты можешь продавать свои открытки мне.
- Я много работала, чтобы иметь возможность купить дом. И теперь он мой. Я упорно трудилась, чтобы сделать мою фирму успешной. Здесь же у меня ничего нет.
- Но могло бы быть, - сказал Валериан, и его голос, мягкий и нежный, ласкал ее слух. Он словно беззвучно нашептывал: "Я подарю тебе весь мир".
Волна тупой, горячей боли нахлынула и сжала тисками грудь Шей. Девушка напомнила себе, что боль необходима ей, чтобы не сдастся на милость этому мужчине.
- Почему ты делаешь это со мной? Ты мог бы взять любую другую женщину. Они бы охотно пришли к тебе и сделали все, что бы ты не попросил.
- Они - не ты.
Эти простые слова потрясли Шей до глубины души. Нахмурившись, она выпрямилась.
- Я что, какая-то особенная, да? Если не брать во внимание твою страсть.
Нимф надолго замолчал, и его молчание окончательно добило ее.
"Глупо", - безмолвно ругала себя Шей, - "глупо было ждать от него признания". Ведь ее целью было убедить Валериана в том, что он на самом деле совсем ее не хочет. Не так ли?
- Ну, и? - не выдержала она.
Нимф продолжал молчать. Ни одного слова в качестве протеста, ни объяснения в любви.
- Я так не думаю, - наконец пробормотала Шей.
Девушка повернулась спиной к импровизированной двери и подошла к кровати, все больше погружаясь в уныние. Ей нужно хорошенько подумать и со всех сторон рассмотреть все возможные варианты. Разговор с похитителем - это драгоценное время, потраченное впустую.
Шей не собиралась спать до утра, ей очень хотелось прилечь хоть на пару минут, но она решила не поддаваться этому соблазну. Девушка всем сердцем жаждала вырваться отсюда и найти дорогу домой. Она не будет спать, хотя знала, что должна отдохнуть. Если она заснет, то станет еще более уязвимой, а Валериан может этим воспользоваться. Вопреки своему слову он сможет проникнуть в комнату и сделать с ней все, о чем мечтал, а она об этом даже не узнает.
Но в глубине души Шей знала, что это ложь. Она просто себя настраивала против него. Когда этот мужчина решит удовлетворить свое желание, то женщина будет знать об этом. Даже во сне она будет знать. Ее тело будет петь и стонать от удовольствия.
Этот мужчина опасен для нее.
Опасен, но Валериан не смог назвать ни одной особенности ее характера, которая бы ему нравилась в ней.
"Ублюдок".
- Не смей входить в эту комнату, - рявкнула Шей. - Ты меня слышишь? И не разговаривай со мной больше. Мне нужна тишина.
- Шей.
То, как нимф гортанно прорычал ее имя, заставило кровь в ее жилах словно застыть. Казалось, что Валериан страдает от невыносимой боли, затягивающей его в свой длинный темный и бесконечный водоворот.
- Что? - Шей хотела, чтобы вопрос прозвучал язвительно, но он получился легким, как выдох.
"Неужели он страдает?"
- Ты пленила моё сердце. Ты та, которую я ждал всю свою жизнь, хотя я не знал об этом, пока не увидел тебя. В тебе нет ничего особенного, для меня ты вся - особенная. Теперь спи. Завтрашний день будет очень трудным.
От его слов колени Шей подогнулись. Девушка бы так и упала ничком, если бы не успела схватиться за край кровати, и только так она смогла удержаться в вертикальном положении.
"Боже мой".
То, что он сказал… Никто - ни ее мать с отцом, ни братья или сестры, ни бесконечно меняющиеся няни - никогда не говорил с ней так. Шей почувствовала себя такой важной, такой… нужной.
Она едва знала Валериана. За те пару часов, что они провели вместе, она кричала на него и в то же время желала, проклинала его и даже ударила. А теперь всего несколькими словами он сокрушил ее защиту. Уничтожил все стены, которые Шей годами возводила, расплавил каждый кусок льда, которым она окружила свое сердце, и оставил ее душу обнаженной.
- О, мой Бог, - прошептала девушка, ужасаясь своему состоянию. Все, что она когда-либо втайне мечтала услышать, прозвучало только что из уст Валериана. Ну и как противостоять ему теперь?
Глава 9
Валериан провел всю ночь, стоя у двери в комнату Шей. Она, наконец, повиновалась ему, и незаметно для самой себя уснула. Хотя, будучи упрямой девчонкой, боролась со сном до конца.
Он чувствовал каждое ее движение. Каждый звук, который она издавала. Несколько часов подряд Шей искала выход из комнаты, шагая из одного угла в другой и бормоча себе под нос что-то о "тупых мужчинах", "глупых эмоциях" и "дурацких мистических городах, для чего-то возродившихся из небытия". Но со временем ее шаги замедлились, а поток проклятий иссяк. Он слышал, как девушка улеглась и с мягким вздохом погрузилась в глубокий сон. Валериан бегло осмотрел комнату и увидел, что она действительно уснула, растянувшись на холодном, твердом полу, а ее волосы рассыпались по полу, словно белоснежное покрывало.
Валериан заподозрил, что Шей нарочно не легла в кровать, и нахмурился, обдумывая этот факт. Ей пришло в голову, что он не возьмет ее, если она не будет лежать на кровати? Глупышка. Он возьмет ее там, где только сможет заполучить.
О, Боги, ему так хотелось прикоснуться к ней.
"Только одно прикосновение…"
Такая пьянящая мысль. Конечно, нет ничего плохого в том, чтобы переложить ее на кровать. Он ведь ее мужчина, в конце концов, и следить за тем, чтобы Шей было комфортно, его прямая обязанность.
Валериан не должен был этого делать - он сам знал, что не должен - но все же разрешил себе войти в комнату. Нимф откинул рукой кружевную преграду, закрывающую дверной проем. Как бы он не жаждал обладать именно этой женщиной, он не возьмет ее… так. Он обещал это Иоахиму… и Шей. И он сдержит это обещание. Да помогут ему в этом Боги.
Валериан двигался бесшумно. Девушка все еще лежала на полу, на спине, одна рука над головой, другую она подложила под голову. Нимф шумно втянул воздух.
Его суженая была похожа на богиню зимы, белоснежную нимфу, и была краше самой Афродиты. Светлые локоны рассыпались вокруг ее хрупкого тела, словно диковинный шелк; они блестели, как будто усыпанные звездной пыльцой. Ресницы Шей тоже были светлыми, всего лишь на тон темнее, чем волосы. А ее губы - мягкие, полные, само воплощение его мечты - были полураскрыты, словно умоляя о поцелуе.
"Сопротивляйся", - приказал себе Валериан. - "Борись с ее очарованием".
Слишком поздно.
Спящая Шей издала хриплый, чувственный вздох. Неутоленное желание нимфа тут же потребовало своего, и воин потянулся к девушке, объятый неистовым безумным огнем вожделения. Валериан хотел почувствовать этот вздох около своего уха, на груди, ниже, еще ниже; хотел почувствовать ее теплое дыхание на своей коже. Ну почему она казалась такой мягкой и уязвимой, просто созданной для него?
Его суженая, его радость; она доставит ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
Будь проклят Иоахим, пожелавший то, что принадлежало Валериану! Это проклятие эхом отозвалось в его мыслях, и губы тут же сложились в кривоватую ухмылку. Разве мог он обвинять другого мужчину в том, что он возжелал такую очаровашку, как Шей?
"О Гадес, да!" - решил нимф спустя секунду. Затем он нахмурился. Она не предназначена для утоления страсти его воинов, а те, кто думает иначе, заслуживают мучительную смерть. Еще ни одну женщину Валериан не хотел так сильно, как Шей, и не иметь возможности - здесь и сейчас - любить ее было… трудно. И очень больно.
Наклонившись, нимф взял ее на руки. Девушка была похожа на лучик лунного света, какой он ее и запомнил. Такой же легкой. Такой же теплой. И такой же прекрасной.
- Ты все равно будешь моей, - сказал Валериан. - Промолчи, если ты со мной согласна.
Конечно же, она промолчала.
Он улыбнулся и, уже повеселевший, понес Шей к кровати. Нимф осторожно опустил свою ношу на постель, и в следующее мгновение ощутил невыносимую пустоту в руках. Он снял с нее сандалии и провел пальцем по ее окрашенным в коралловый цвет ногтям на пальчиках ног. Затем Валериан выпрямился и мягко отвел волосы с лица Шей, упиваясь прикосновением к ее великолепной коже. Для девушки, которая стремилась выглядеть холодной, она была удивительно, просто поразительно горяча.
- Я хочу тебе присниться, мой Лунный Лучик, - прошептал он.
Между ее приоткрытых губ показался розовый кончик языка и скользнул по губам. Волна желания прокатилась по телу Валериана, когда он только представил себе встречу ее языка с его собственным. Со временем они станут единым целым. Он будет бороться за это. И он обязательно попробует ее на вкус.
И покроет поцелуями с головы до ног.
- Ты та, о ком я мечтал, я уверен в этом.
Растягивая удовольствие, Валериан медленно обвел кончиком пальца по контуру ее губ. Шей опять хрипло вздохнула. Его живот мгновенно сжался; и каждый мускул в его теле затвердел.
Нимф не мог оторвать взгляд от девушки, но он осознавал, что должен покинуть ее в ближайшее время, в противном случае он никогда не сможет сделать этого. Чем дольше он здесь находился, тем быстрее снижался его самоконтроль. Одно только слово чести, данное королем, удерживало его от решительных действий, но он сомневался, что его хватит надолго. Король нимф впервые в жизни подумал, что ему ненавистно такое понятие как честь.
Только взглянув на Шей, Валериан понял, что она представляет собой все то, о чем он когда-либо мечтал; она была той, кого он так отчаянно хотел, кого так неистово жаждал многие годы.
"Уйти! Сейчас же". Медленно, очень медленно он вышел из комнаты. Его взгляд до последнего не отрывался от ее ангельского личика. Когда же, наконец, кружевной занавес заслонил это соблазнительное зрелище, руки нимфа непроизвольно сжались в кулаки. Он со стоном прислонился лбом к прохладной стене.
"Я должен выиграть этот поединок. Я не допущу, чтобы она досталась другому".
Выпрямившись, Валериан прошел в конец прихожей, лавируя между уютными креслами и доспехами. Толстые подошвы его сапог отбивали глухой ритм на полу из оникса. Впервые за последние несколько недель ни один из его воинов не потревожил его с каким-нибудь делом в этот сумеречный час. Нимфы были заперты в своих комнатах или в залах, паря на облаках экстаза, который они нашли в сладких объятьях женщин.
Даже Иоахим был где-то там.
Валериан молился богам, чтобы теперешняя любовница его кузена очаровала его настолько, что он позабыл бы о Шей. Если же нет… Ну, Валериан просто обязан придумать что-то, что Иоахим сочтет достаточным поводом, чтобы отказаться от притязаний на Шей. Что-то, что он оценил бы выше, чем женщина в его постели. Но что?