- Мистер Стоунэм. Какую воду вы сегодня предпочитаете? – промурлыкала одна из шлюх, когда я оказался в ванной. Я обернулся на двух девушек, что сидели возле ванной абсолютно голые. Одна из них регулировала кран с водой, другая расставляла вдоль бортика свечи, видимо надеясь на какую-то романтику.
- Погорячее, – холодно отрезал я, раздеваясь прямо перед ними. Мне было нечего стесняться: наоборот, их поплывшие взгляды только поднимали мою самооценку. И не только самооценку.
Они, конечно, были очень хороши, но я должен беречь силы для Ребекки. Мне интересно мучить сильную жертву, настоящую львицу, а не жалких неприкаянных крыс.
- Хорошо, – послушно ответила она, разглядывая мое тело и мои татуировки. Особенно ее заинтересовал мой орел на груди и надпись на прессе, и меня это взбесило.
- Я разрешал смотреть на меня? – глухо спросил я, опускаясь в ванную.
- Нет, – извиняющимся тоном пролепетала девушка, касаясь мочалкой моей груди. Теперь она глядела из-под прикрытых ресниц. Вода была горячей, как в закипающем котле, а от поверхности исходил густоватый пар.
- Мистер Стоунэм, я хотела… - Она вдруг провела мочалкой ниже от моей груди, и спустилась к низу живота, возбуждая меня. – Хотела попросить вас о кое-чем…
- Говори. Хватит мямлить.
- Мы хотим доставить вам удовольствие, – все таким же робким голосом отозвалась неизвестная, и я чуть было не расхохотался.
О нет. С таким "напором" ей никогда не доставить мне удовольствие. Даже если они будут орудовать в четыре руки.
- Я подум…- Я хотел ответить "я подумаю", но тут услышал звук распахивающейся двери. На пороге большой ванной комнаты стояла Ребекка. На ней почти не было косметики – только выразительные брови и ярко-красная помада, делавшая ее губы еще более выразительными.
- Уходите, – резко заявил я, обращаясь к девушкам. Они уставились на меня ошалевшими глазами, но я приподнял брови и произнес вновь: - Мне нужно повторять дважды?
Девушки бросили свои мочалки и, подбирая с пола свою немногочисленную одежду, кинулись к выходу, недовольно косясь на Ребекку.
Она же отреагировала на эту картину спокойно и, не моргнув глазом, закрыла за девушками дверь, вновь поворачиваясь ко мне.
Окидываю ее долгим презрительным взглядом с головы до ног, наслаждаясь тем, что вижу перед собой.
Она в белом обтягивающем ее фигуру платье из мягкой ткани и в черных нейлоновых колготках. Хотя, зная Ребекку, я готов поставить тысячу долларов на то, что это чулки… Достаточно запустить руку под подол, и она уже будет умолять меня никогда не останавливаться.
Черные волосы заплетены в высокий хвост на макушке девушки, и мне так и хочется намотать ее волосы на свое запястье.
- Знала бы, что увижу такое, точно не пришла бы. – Наконец-то она делает шаги вперед, стуча каблуками. Я остаюсь в ванной, наслаждаясь горячей водой.
- Ты бы пришла, – спорю я, и знаю, что абсолютно прав. – Ты же знаешь, чем чревато твое непослушание.
- Знаю, – кивает девушка, приближаясь ко мне. – Ну, что на этот раз? Танцы или снова затащишь меня в свою постель? А, может, запрешь меня в клетке с парочкой тарантулов?
- Ты что-то разошлась, я гляжу. – Я ухмыльнулся, облокотившись локтями на стенки ванной. – Но идеи хорошие. Внесу их в список твоего рабства.
- Я не твоя рабыня, – процедила сквозь зубы Бекка, закусив красные, как вино, губы. Я еще не скоро узнаю, каковы они на вкус.
- Ну, если тебе станет от этого легче, называй это, как хочешь, – парирую я. – Как бы там ни было, ты будешь выполнять любой мой приказ и не нарушать правила нашей чудесной игры. Иначе, ты сама знаешь, что тебе будет хуже.
Ребекка молчит, и я почти слышу, как она стучит зубами. Ее взгляд переполнен гнева, и по ее метающимся глазам я вижу, что она лихорадочно придумывает план, как от меня избавиться.
- Ты должна благодарить меня за то, что я даю тебе возможность жить спокойно и оставлять твою тайну в секрете.
- Хорошо. – Она смягчается, что удивительно, и вопросительно смотрит на меня. – Что ты хочешь на этот раз?
-Ну, поскольку ты прервала мой массаж и прием ванны, я с удовольствием позволю тебе помыть меня. Бери мочалку и работай, короче говоря. – Я взглядом указал ей на пригретое местечко рядом с ванной.
- Только черта с два я буду раздеваться на этот раз, – грубит она и опускается рядом со мной, взяв в руки мочалку. – Ты не дождешься такой радости.
Ее голос для меня звучит, как музыкальный кайф. Дерзкий, низкий и волевой. Даже оставаясь в безвыходном положении, даже зная, что вчера я видел ее всю, издевался над ней… Сегодня она начинает все сначала и продолжает воевать со мной. Но, ничего, вскоре ее силенок хватит только на слабые писки.
- Хорошо, – ухмыляюсь я, полностью расслабляясь в ванной. Вдруг поведение Бекки меняется: она ласково проводит рукой по моим волосам и прикладывает губку к орлу на моей груди.
Все так медленно и плавно – это кажется мне подозрительным, но, чувствуя пальчики ее второй руки на своем плече, я непроизвольно расслабляюсь.
- Я хорошо делаю массаж, – заверяет меня она, и я зачарованно смотрю на ее алые губы. – Тебе нужно снять напряжение, Коул.
Что это?
- О да, – выдыхаю я, закрывая глаза. В конце концов, она ничего мне не сделает. Вода поднимается все выше и выше, а Ребекка прикасается к моим плечам ладонями и сжимает кожу. Это так… Чертовски хорошо. Мой член дергается, и в какую-то секунду мне даже хочется плюнуть на все и потянуть ее на себя, опуская к себе в воду. На какую-то долю мили-секунды я хочу принять эту ванну вместе с ней.
- Мне нравятся твои мышцы, – шепотом играет она, ногтями касаясь кожи за моим ухом. Моя ахиллесова пята. Наверное, нащупывает слабые места. – И твои татуировки, Коул.
- К чему комплименты? – Мое тело и правда расслабляется под воздействием ее волшебных пальцев. С закрытыми глазами я представляю только одно, и тут… Она делает то, о чем я только что подумал.
Ее рука спускается под воду и, проскользнув ногтями по моему животу, она добирается до члена и сжимает его в своей ладошке. Черт подери эту стерву. Фак, да.
- Он такой большой, – выдыхает она, наклоняясь к моему уху. В этот миг я уже не могу трезво соображать, потому что она ласкает его своими ручками, мучительно медленно, но я не смею ей приказывать делать это быстрее. Я не хочу показывать Ребекке, что мне это нравится. Хотя, разумеется, она и без меня это прекрасно знает.
- Такой… - Она будто подыскивает слова, и это наводит меня на запоздалые мысли. Но я не успеваю прийти в себя.
Вода подобралась слишком высоко ко мне – по-прежнему безумно горячая и обжигающая. Уже в следующую секунду я чувствую когти, давящие мне на грудь, и погружаюсь под воду с головой, даже не успев сделать вдоха.
Ребекка давит на меня, вкладывая в это все силы, и я не сразу понимаю, что происходит. Вода заполняет мой нос, уши и рот, и весь мир остается за толстым слоем горячей воды, уничтожающей меня. Вдобавок ко всему, горят и легкие, лишая меня последних сил. Эта стерва топит меня, видимо одного убийства ей оказалось мало.
Собрав все силы в кулак, выныриваю из воды, замечая, как она отпрыгнула от меня, как ошпаренная. Ее взгляд напуган, она прекрасно понимает, что только что раздразнила быка красной тряпкой.
- Какая ты глупая, – выплевываю я, пытаясь отдышаться. Я кашляю, показывая свою слабость. Она кидает на меня взгляд, полный отчаяния, и выбегает из ванной, захлопывая за собой дверь.
Черт, как я мог потерять свою бдительность? Кто знает, что она еще захочет вытворить в следующий раз?
Восстановив дыхание, я вылезаю из ванной, оборачивая свой торс полотенцем. У меня слегка позеленевшее лицо. И я вижу следы от ее ногтей на своей груди.
- Ну что ж, теперь счет 3:1, – медленно произношу я, вглядываясь в свое отражение. – Чего-то подобного следовало ожидать.
ГЛАВА 11
POV Ребекка
Черт, черт… Каким местом я думала? Я только что подписала себе договор на ужесточение нашей игры и пыток Коула.
Я включаю песню Cold – No one в своей машине как можно громче, пытаясь не разрыдаться. Мои руки, скользящие по рулю, лихорадочно дрожат, а к горлу подступает тошнота, пока я мчусь туда, куда глаза глядят.
Уехать. Забыться. Начать все сначала... А может, ну это все?
Невольно вспоминаю про припрятанный пакетик с кокаином, но тут же трясу головой, понимая, что это вряд ли меня спасет. Здесь нужны кардинальные меры, и колеса моей Infinity будто сами возвращают меня в парк на окраине.
Остановившись у входа, поднимаю взгляд на небо – оно такое мрачное; сгущаются сумерки, как знамя чего-то нехорошего. Меня потряхивает от воспоминаний о том, как я душу Коула.
Во мне было столько злости. Я, правда, хотела этого. Хотела это сделать, хотела, чтоб он перестал меня мучить. Я видела его задыхающееся лицо под гладью воды и думала, что через пару минут все закончится.
Но я не могла. Он может считать меня убийцей сколько угодно или играть на моих нервах, но, в итоге, страдаю не только я.
Я знала, что у Коула есть свои проблемы. И они были у него с детства. Наверное, в то время как я жила в сахарной сказке, приправленной розовой пудрой, ему приходилось не сладко. А там еще и я со своим давлением и издевками. Причем я делала это не потому, что действительно считала его фриком, а потому что мне просто нравилось его унижать. В классе училось не так много людей, которых можно подразнить за недостатки, а мне было необходимо самоутверждаться.
Ведь дома меня ждали люди, которые самоутверждались за счет меня.
И я просто выплескивала всю свою злость на Коула, в глубине души испытывая жуткий стыд. Ведь он мне нравился, он всегда притягивал мой взгляд.
Потому что он был не такой, как все, как бы глупо это не звучало. А все необычное всегда затуманивало мой разум и вызвало неподдельный интерес.
Я снимаю каблуки и иду по грунтовой дорожке парка, ощущая камни у себя под ногами. Они больно врезаются в стопы, но мне совершенно плевать: я иду вперед, мечтая доползти до дамбы и сделать то, что могла бы совершить еще утром.
Прислушиваюсь к звуку воды, понимая, что я уже так близко. Подавляя внутренние всхлипы, подхожу к перегородке и забираюсь на нее с помощью столба, хватаясь за него, как за соломинку.
Острый Утёс.
Интересно, что сейчас делает… Мама? Папа, наверное, снимается в очередном выпуске своего шоу, принимает какого-нибудь Джареда Лето и задает ему кучу ненужных самому, но интересных зрителю вопросов. А Элина сейчас потягивает вечерний чай и, перебирая ноготками засахаренные лимонные дольки, обсуждает с подругами новую коллекцию от Christian Dior.
Я всегда хотела большего от жизни, но никогда не была способна это получить.
Ведь я недостаточно хороша. Я отвратительна. И я считаюсь убийцей, которая еще и совершила покушение на человека. Мерзкого, но все же человека.
Моя нога зависает над воздухом, и я с любопытством смотрю вниз, вглядываясь в темную речную воду. Возможно ли выжить, спрыгнув с такой высоты? Все-таки там вода. Бывали ли такие случаи?
Я не уверена, что действительно хочу знать ответ на свой вопрос. Я хочу сделать шаг вперед и избавить себя от мучений Коула.
На этот раз пощады не будет. После того, что я сделала, он будет давить на меня со всех возможных сторон. Я боюсь представить, что он может со мной сделать. Такое чувство, что гениальные планы по способам моего унижения зреют в его голове с нечеловеческой скоростью.
Он и так был мало похож на человека. А эти его глаза, что вселяют ужас и страх, высасывая из тебя последние силы.... Такие светлые с черной каемкой по краям. Порою, его зрачок почти сливается с этой обводкой, и он больше напоминает мне демона, чем человеческое создание.
Так хочется, чтобы небо подало мне хоть малейший знак перед таким ответственным решением. Я закрываю глаза и мечтаю, чтобы тучи разразились громом или поразили синеву яркими молниями. Я крепко зажмуриваю веки, умоляя об этом, но когда вновь их открываю и смотрю на небеса… Ничего не происходит.
Мне так жалко себя, но я не смею плакать, набирая в грудь побольше воздуха. Всего один маленький шаг, и грехи будут отпущены. Что, конечно, неправда, ведь самоубийство считается самым страшным грехом, которое только может совершить человек.
Неужели мне есть что терять? Неужели я могу быть еще ужаснее? Очевидно, да.
- Ты совершенна, Картер, – тихо шепчу себе я, отпуская столб, который казался мне спасением. Порыв легкого вечернего ветра подхватывает мои волосы, и я расправляю руки, представляя себя птицей.
Всего один шаг.
Но, черт возьми, я хочу жить. Эта мысль приходит ко мне поздно, потому что меня уже начинает пошатывать, и, подхваченная порывом ветра, я наклоняюсь вниз и…
Не падаю.
Я не падаю.
Перед моими глазами зависают темная речная вода и блоки дамбы. А также несколько метров пустоты, которые я собиралась преодолеть с ускорением 9, 8 м/с.
- Ты так просто не отделаешься. – Я слышу голос Коула и ощущаю его руки, сомкнувшиеся на моих коленях крепко и неистово. Он резко тянет меня на себя, и я падаю, больно ударяясь стопами о шероховатую поверхность дамбы. Без каблуков я чувствую себя перед ним еще более маленькой и беззащитной и все же смотрю на него с вызовом. Он упирается руками по обе стороны от меня, заковывая в кольцо, и шипит, почти прикасаясь лбом к моему: - Совсем мозгов нет?! Не слишком ли много попыток убийства за день? Понравилось, хочешь повторить?
- Отвали. Следопыт несчастный. Догнал он меня. – Я отвожу глаза в сторону от него, пытаясь избежать его взгляда, который заставляет меня выворачивать все свои чувства наизнанку.
- Да, идиотка. – Коул хватает мою челюсть руками, заставляя меня развернуться к нему. Он заглядывает в мои глаза и пробирается до самых костей, воспламеняя все мое нутро. Парень трясет мое лицо из стороны в сторону с грубостью и остервенением, и я кричу:
- Прекрати! Прекрати!
- Это для того, чтобы хоть немного отрезвить твой ненормальный мозг! – Его голос срывается на крик, и мне даже кажется, что я слышу нотки беспокойства в его голосе. Я только что пыталась его задушить, мы ненавидим друг друга, а он… Беспокоится?
- Из нас двоих более ненормальный – ты. Ты псих, Коул, извращенец, и не спорь с этим.
- Заткнись, я кому сказал. – Его большой палец надавливает на мою нижнюю губу, оттягивая ее. Готова поспорить, моя помада размазалась вокруг рта, и выгляжу я, мягко говоря, не очень. Но Коул сканирует мои губы диким, неистовым взглядом. Так, как будто хочет поцеловать. Наши дыхания вдруг становятся тяжелыми, но я запрещаю себе даже представлять наш поцелуй. - А теперь, послушай меня, Беа. – Он отчетливо произносит каждое слово, и я чувствую, что парень готов взорваться от злости. Его желваки напряглись до предела, а зубы были сжаты, как стальные ставни. – Я еще не наигрался с тобой. Поэтому ты спрыгнешь только тогда, когда я этого захочу.
Я выдохнула, чувствуя его власть над собой. Он грубо перевел свои руки на мои запястья и сжал их до невыносимой боли. Не удержавшись, я вскрикнула.
Он потащил меня за собой, сжимая все сильнее и сильнее, пытаясь подавить мою волю. Я уперлась, схватилась за поручень дамбы, как ненормальная, не желая больше играть в его игры.
- Отпусти меня. Отпусти, Коул, – почти молю его я, но он остается непреклонным.
- И это случится тоже, когда я этого захочу. – Он тянет все резче, и вот мы уже идем по грунтовой дороге обратно к нашим машинам. Он толкает меня внутрь салона и обходит автомобиль – Cadilac Escalate, - намереваясь сесть за руль. Когда я слышу звук закрывшихся дверей, подскакиваю на месте, понимая, что это все.
- Куда ты меня везешь?
- Конечно в братство. Ты думаешь, я забуду о твоей вольности сегодня в ванной? - Он с возмущением фыркнул, напрягая руку на руле. Мои веки затрепетали, когда я пригляделась к вздувавшимся венам на его руках и рассмотрела его татуировки при свете дня.
Скорпион обвивал его предплечье, а чуть выше, перемешиваясь с абстрактными линями, вырисовывался компас без указаний сторон света. Вместо этого на компасе были отображены два непонятных мне знака, о значении которых я даже не догадывалась.
- Отвези меня домой. - Я сложила ноги на приборную панель, только сейчас понимая, что мои каблуки остались около парка, не говоря уже о машине.
- Убери ноги с панели, - проворчал Коул, с укоризной глядя на меня. Я заметила, что теперь кружевные чулки видны из-под платья, и хотела было одернуть его, но это уже открылось взгляду Коула.
- И не подумаю.
- Я трахну тебя до звона в ушах, сука, - процедил он, ускоряясь на зеленом светофоре.
Я побелела - прекрасно видела это в одном из боковых зеркал, - но все еще пыталась собраться с духом.
- Ты и твои мерзкие выходки у меня вот уже где. - Я показываю двумя пальцами на горло и завершаю в сердцах: - Да делай ты что хочешь, кретин!
- Урод? - Он останавливается, со скрипом притормаживая у особняка. - Вот я и буду делать все, что хочу. Сейчас я хочу кое-чего, на что, я думаю, способны твои алые губки.
Зарывшись в отчаянии, я потянула на себя дверную ручку, но все было плотно заперто. Коул открыл дверь со своей стороны, а потом вызволил меня, схватив за ворот платья. Черт, опять.
- Дома никого нет. А то пришлось бы волочить тебя через черный вход, - объявил он, будто от этого мне станет легче. Я хотела податься в бега, но поняла, что это не имело смысла: Коул был очень сильным, действительно сильным. И мои рывки и попытки освободиться только больше злят его или радуют.
Он проносит меня по холлу, который я вижу в последнее время так часто, что тот уже почти стал моим вторым домом. Я уже послушно следую за парнем, сетуя только на почти босые ноги: я отбила себе все пятки, если не расцарапала уже подошвы в кровь.
- Коул, успокойся! - Из моих губ вырывается крик, когда мы вновь оказываемся в уже до боли знакомой мне комнате. На этот раз свет здесь настроен так, что я более-менее различаю обстановку. Но сейчас все мое внимание сосредоточено на Коуле, и я не намерена просто брать и плясать под его дудку. - Зачем тебе все это? Зачем, ответь мне...