К удивлению Эльзы, Стефанос вместе с ней не пошел. Улыбнувшись, он легонько подтолкнул ее в сторону двери, а сам расположился в кресле, будто совершенно свободен и может ждать до скончания века. Она удивленно воззрилась на спутника, а тот вопросительно посмотрел на нее и осведомился:
– Что? Эльза, он вас не съест. Возможно, вам придется раздеваться, поэтому я буду вас стеснять. Но если боитесь, могу составить компанию.
Тут дверь открылась, и выглянул пожилой доктор. Улыбаясь, он приветствовал посетителей:
– Доктор Мердок, прошу вас, проходите. Стив! Добро пожаловать домой! Когда ты переберешься к нам насовсем?
– К Рождеству.
– Я слышал, ты совсем бросаешь нейрохирургию. Это правда? – озабоченно спросил врач и повернулся к Эльзе: – Знаете, милая леди, это такой талант! Я имел честь и удовольствие немного с ним работать. Стив, должен же быть какой-то выход! Ты мог бы совмещать…
– Никак не получается.
– А в Афинах работать не хочешь? Здесь такие величины, как ты, всегда нужны!
– Нет, это невозможно. Пожалуйста, закроем тему. Мы приехали, чтобы поговорить об Эльзе, а не обо мне.
– Мальчик мой, твой уход – большая потеря для медицины. Такой талант в землю зарывать… Что ж, милая леди, идемте посмотрим вашу ногу.
Врач оказался профессионалом высочайшей пробы. Он внимательно осмотрел Эльзу, задал массу вопросов. При этом, к удивлению Эльзы, оказалось, что у него уже есть ее прежние рентгеновские снимки. Наконец он вынес заключение: большого вреда Эльза ноге не наносит, но операция нужна обязательно, а до тех пор боли не пройдут.
– Слава богу, значит, с операцией можно подождать, – с облегчением вздохнула она. – А вы можете сами сказать это Стефаносу?
Доктор повторил все то же самое принцу и добавил:
– Но ты ведь и сам это знаешь, ты же видел снимки.
– Знаю. Но лечить Эльзу не могу. Во-первых, она – член семьи, и это не вполне этично. Во-вторых, у меня нет соответствующего оборудования.
– Да, вот был бы на Хризеисе настоящий медицинский центр, как у тебя в Нью-Йорке…
– Для Хризеиса это неоправданная роскошь.
– Что ж… – вздохнул врач. – Итак, молодая леди, на какой день назначим операцию?
– Что? Вы же сказали, сейчас она не нужна! – воскликнула Эльза.
– Я сказал, что нет нужды делать ее срочно. Но она необходима, потому что вы щадите больную ногу, в итоге вес распределяется неправильно, и в долгосрочной перспективе ситуация чревата серьезными проблемами со спиной. Уже сейчас наблюдаются болезненные ощущения в нижнем отделе позвоночника, и это меня беспокоит. Когда будем оперироваться?
– Мы не будем… – начала было Эльза, но Стефанос перебил ее:
– Я вернусь через два месяца. Давайте проведем операцию сразу после Рождества.
Клинику молодые люди покидали в молчании. Всю дорогу до магазинов Эльза пыталась пробудить в себе праведный гнев, но он никак не пробуждался, поэтому она была тиха и печальна.
Однако, когда она вышла из машины у галереи шикарных дорогих магазинов, настроение ее как-то само собой улучшилось. В конце концов она же приехала выбирать бальное платье. О чем печалиться? Погрустить она всегда успеет. И Эльза с головой окунулась в процесс выбора наряда.
Одно платье подошло идеально. Глядя в огромные зеркала, Эльза видела не себя, а принцессу из сказки: шелковое платье глубокого красного цвета, расшитое серебром, сидело как влитое, на спине была шнуровка, корсаж плотно облегал стройное тело, а юбка доходила до пола. Она завороженно смотрела в зеркало и, встретившись взглядом с принцем, почувствовала себя совсем как в сказке. Но тут Эльза заметила ценник и рухнула с небес на землю.
– Это мы берем, – быстро сказал Стефанос продавцу-консультанту и довольно ухмыльнулся, заметив выражение ужаса и недоверия на лице своей спутницы. – Так, что еще у вас есть? Нам нужны три платья, чуть менее торжественные. И какое-нибудь соответствующее белье посексуальнее.
– Что? – воскликнула Эльза. – Белье посексуальнее?!
– Разумеется. Это обязательная составляющая гардероба королевских нянь. Вы что, не ознакомились с правилами дресс-кода?
– Но мне не надо…
– Надо, – отрезал принц.
– Боже мой! Не лучше ли найти вашим деньгам более достойное применение? В Африке дети голодают!
– Дети не узнают.
– Стефанос!
– Хорошо. Сделаем так: на каждый доллар, который мы заплатим за ваши наряды, я пожертвую десять в фонд помощи детям стран третьего мира. То есть, отказываясь от одежды, вы тем самым обделяете страждущих. И пожалуйста, зовите меня Стив.
– Нет. Вы принц Стефанос. А я – няня Эльза. Няня, которая не в силах долее противиться соблазну и не откажется от пары роскошных платьев. А теперь, ваше высочество, будьте добры, погуляйте где-нибудь, пока я – в интересах страждущих – буду выбирать белье.
Когда с покупками было покончено, Стефанос привез ее к шикарному отелю, объяснив, что забронировал там номера. Восхищенно осматривая великолепно оформленный в древнегреческом стиле фасад, Эльза поинтересовалась:
– Правило "десять долларов детям на каждый доллар расходов" распространяется и на этот отель?
– Разумеется. Я дал вам слово.
– Ладно. Тогда я надену к ужину самое красивое платье – из тех, что попроще. Если к ним вообще, конечно, применимо это понятие. Только, Стефанос, я не думала, что мы ночуем не дома. У меня с собой никаких вещей нет.
– Мы же в Греции. Здесь, как известно, есть все. Я не думаю, что возникнут проблемы с зубной щеткой. А белья вы и так сегодня накупили столько, что надолго хватит.
– Откуда вы знаете, сколько я накупила белья? – возмутилась было Эльза и покраснела.
– Вы же сами дали мне чек, чтобы я мог рассчитать размер пожертвований.
– Точно. Ладно… – Тут румянец ее приобрел интенсивный малиновый цвет, и она тихо поинтересовалась: – Надеюсь, мы спим в разных номерах?
– Точнее, в разных люксах, – поправил принц.
– Ну да, конечно… Слушайте, это просто безумство какое-то, – вдруг нервно засмеялась Эльза.
– Согласен. Мы с вами всю жизнь не позволяли себе никаких безумств. Пора это исправить.
– Мне не нужны были безумства, – возразила Эльза.
– Позвольте не согласиться. Безумства иногда нужны всем, – заявил Стефанос, и на этом они ненадолго расстались.
А потом был ужин – в шикарном ресторане шикарного отеля с шикарным видом на вечерние Афины, шикарным угощением и в компании шикарного мужчины. Обстановка была исключительно романтическая. Эльзе казалось, что вот-вот из воздуха материализуется оркестр и заиграет что-нибудь вроде "Истории любви". И точно, в зале появился пианист и стал наигрывать нечто весьма романтичное.
Эльза была очаровательна в новом платье а-ля Одри Хепберн: бледно-лимонном в мелкий белый горошек, с узким корсажем, широкой юбкой и глубоким декольте. Волосы она скрутила в узел. Конечно, образ Одри был недосягаем, но взгляд Сте-фаноса, которым он одарил ее, говорил, что Эльза Мердок тоже очень недурна.
Эльза нервничала. Когда официант принял заказ и стал ставить на стол тарелки с какими-то невероятными кушаньями, она решила завязать светскую беседу:
– Предлагаю обсудить политическую ситуацию в мире.
– Сегодня – никакой политики, – не принял предложение принц.
– Тогда поговорим о Зои.
– И никаких детей.
– Так. Ладно. Значит, про вашу медицину и моих черепашек?
– Нет. Сегодня говорим только о вас.
– Тогда настройтесь на скучный вечер. Боюсь, это не самая занимательная тема, – продолжала бодриться Эльза, хотя сердце ее забилось быстрее.
– А еще можно потанцевать, – предложил ее кавалер, когда послышалась мелодия вальса.
– А как же моя нога?
Стефанос встал, подошел к своей даме, помог ей подняться и сказал:
– Снимите туфли и вставайте мне на ноги.
– Господи, Стефанос, над нами будут смеяться.
– Ничего подобного. Ну же, Эльза, подарите мне танец!
С этими словами он обнял ее за талию и закружил в сказочном вальсе. Принц оказался прекрасным танцором: он двигался легко, непринужденно, очень грациозно, вел свою партнершу уверенно. Эльза упивалась танцем. Она не танцевала с тех пор, как покалечила ногу. Да и до этого ей нечасто удавалось потанцевать. Стефанос держал ее на своих ногах, будто она была легкой, словно пушинка, и двигались они как единое целое.
"Как я сюда попала? Что происходит? Согласилась всего-навсего на покупку платья. И что в итоге? Он просто соблазняет меня! Хотя нет, я ведь сама согласилась поехать с ним в Афины. Да какая разница. И пусть соблазняет! С кем не бывает?… Со мной не бывает. Я не такая!" – размышляла Эльза, как вдруг Стефанос прошептал ей на ухо:
– А с мужем вы танцевали?
Все. Сказке конец. Эльза застыла, ноги ее соскользнули на пол.
– Что вы сказали?
– Прошу прощения. Я не хотел…
– Напоминать мне о Мэтью? Разумеется, хотели. Только зачем?
Принц смутился. Казалось, он тоже замечтался и только сейчас вернулся к реальности.
– Да, я танцевала с Мэтью, если вам интересно, – бросила Эльза.
– Вы любили его?
– Всем сердцем.
– И все еще тоскуете по нему?
– Я… да, – ответила она и подумала: "Интересно, что он ожидал услышать в ответ? И как теперь быть? Я не готова к другим отношениям, потому что все еще люблю мужа".
– Вы снова сможете танцевать, когда мы подлечим вашу ногу, – тихо произнес Стефанос.
– Нет, не буду… Я не должна танцевать…
– Эльза, послушайте…
– Я не хочу думать о Мэтью. Не здесь и не сейчас, когда мы… Когда я с вами, – неожиданно для самой себя прошептала она.
Они теперь были одни на танцполе. Вальс закончился, другие пары уже вернулись на места, пианист стал наигрывать что-то мечтательно-прекрасное, а принц и няня стояли так близко, что слышали дыхание друг друга.
– Эльза? – Руки Стефаноса скользнули по ее спине, он наклонился и поцеловал женщину. Это был горячий, требовательный, но в то же время нежный и долгий поцелуй-вопрос. Руки Эльзы обвились вокруг шеи принца, а он целовал ее так, как она мечтала всю жизнь.
Ах, Мэтью, Мэтью…
Стефанос сам всколыхнул тени прошлого, и вот он снова рядом, ее покойный муж. Наверное, он всегда будет рядом. Мэтью тоже умел целоваться, но его поцелуи были совсем другими. Тоже прекрасные, но другие. Другая жизнь, другая любовь…
Сейчас все как в сказке. Боль в ноге унялась, о Зои беспокоиться не нужно, никакой ответственности, никаких забот. А Стефанос крепче прижимает ее к себе, целует, гладит спину, будто любит ее.
"Боже мой, не может быть! Да ведь я влюбилась! Я люблю Стефаноса!" Сердце Эльзы, казалось, готово было выскочить из груди от внезапного открытия. Она полюбила принца. Но разве возможны сказки наяву? Что будет дальше?
И вдруг послышались аплодисменты – посетители ресторана хлопали им – паре, самозабвенно целующейся на танцполе.
– Это Стефанос, принц Хризеиса, и няня принцессы, – громко произнес кто-то.
Эльза разом пришла в себя, сказка кончилась. Она резко отстранилась, но принц крепко держал ее за руку и улыбался.
– Не няня. Эльза, – проговорил он.
– Это вам только кажется, – тихо произнесла молодая женщина. – Стефанос, я…
– Эльза, я влюбился в вас.
– Что вы, Стефанос. Нельзя. Ведь я всего лишь…
– Вы всего лишь Эльза. И вы самая прекрасная женщина на свете.
– Вы что, шутите? Самая прекрасная конопатая женщина.
– Самая прекрасная женщина с восемнадцатью прекрасными веснушками.
– Вы считали?
– Считал. Я их обожаю, все до одной. Эльза, надо решить, как мы все спланируем.
– Что спланируем?
– Нашу свадьбу.
– Свадьбу?
– Да, я оказался не совсем готов, – пояснил принц. – Мне бы надо сейчас броситься на одно колено и протянуть вам кольцо с гигантским бриллиантом. Но я только сейчас понял, что чуть не опоздал. Александрос говорил мне, что пора жениться. И действительно, пора!
– Стефанос, вы выпили слишком много шампанского.
– Нет, – твердо и решительно возразил он. – Нет, Эльза. Теперь я точно знаю, что мне нужно. Мне нужны вы.
– Только потому, что Александрос сказал, что вам пора жениться?
– Нет. Дело не в Александросе, а в вас. В ваших веснушках.
– Вам не кажется, что веснушки – недостаточно серьезное основание для брака?
– Не кажется. Но если хотите, найдем и другие, основания. Эльза, скажите, вы смогли бы полюбить меня? Я знаю, вы любили Мэтью и до сих пор любите. Но скажите… есть ли у меня шанс?
С этими словами он вновь притянул ее к себе. Не об этом ли мечтают все женщины на земле? Однако слишком многое смущало Эльзу. Она опять отстранилась и произнесла:
– Нет, Стефанос, не надо.
– Эльза, выходите за меня замуж, – серьезно произнес принц.
Вот они, заветные слова. И все же, все же…
– Нет, – выдохнула она.
– Нет?
– Нет, я больше не хочу резких перемен в жизни. По крайней мере, не теперь, когда вы еще не определились, как поступить.
– Я определился.
– Нет, вы сделали выбор, но не примирились с ним, не успокоились. – Эльзе было очень трудно собраться с мыслями, ведь сейчас хочется не думать ни о чем и забыться в королевских объятиях. Но жизнь диктует свои правила. – Стефанос, проблема в том, что хоть вы и решили остаться на острове и работаете на совесть, но сердце ваше не здесь. Вы смирились с неизбежным, но вас раздирает внутренний конфликт, вы несчастливы.
– Эльза, все будет хорошо. Особенно если вы будете со мной. – Принц явно не понимал, о чем она толкует.
– Нет уж, я вам не утешительный приз.
– Я вовсе не имел в виду…
– Конечно нет. Вы такой хороший, просто чудесный, такой правильный. – Она помолчала мгновение и продолжила: – Даже слишком правильный. И я тоже влюбилась в вас, честное слово. Но мне не хочется быть дополнительным якорем, привязывающим вас к острову. Вы мечтаете уехать, признайтесь. Вы сами говорили, что будете все равно наведываться в Нью-Йорк – обучать других специалистов, консультировать. Конечно, только когда на острове не потребуется ваше присутствие, когда все будет спокойно. Говорили?
– Говорил, но…
– Так вот я считаю, что так будет только хуже. Это обернется для вас мучением. Вы постепенно будете терять навыки. Будете наблюдать, как наука уходит вперед, как другие решают поставленные вами задачи. – Она немного помолчала. – Знаете, когда Мэтью погиб и я была полностью лишена возможности продолжать наше дело, оставалось либо найти выход и все же заниматься исследованием кораллов, либо забыть об этом вовсе и не мучить себя. Нельзя зацикливаться. Если бы я постоянно думала о кораллах, я бы сошла с ума. Нужно уметь переключаться, отпускать прежнюю жизнь, если обстоятельства меняются.
– Вот я и переключусь, женившись на вас, – неуверенно предположил принц.
– Ну уж нет. Разберитесь со своей жизнью, а потом, когда в душе воцарится мир, решайте, действительно ли вы хотите на мне жениться.
– Я уже разобрался.
– Нет, вы не понимаете! Я чувствую, что сейчас не время. Вот вы спрашиваете про Мэтью. Наверное, стоит вам рассказать. Когда мы с ним только окончили университет, он унаследовал компанию своего отца. Мать его билась в истерике и твердила, что он должен вернуться домой и продолжить семейное дело. Мэтью вернулся. А как же иначе? Ведь от него теперь зависела вся семья. Это был его долг. Мы уже встречались на тот момент, поэтому я отправилась вместе с ним. И это чуть не убило наши чувства. Два года я работала по специальности, а Мэтью… Мэтью занимался саморазрушением. Он мучился и в конце концов передал все дела двоюродному брату. Семья его решила, что он чокнулся, мы остались без гроша в кармане. И знаете, Стефанос, когда Мэтью погиб, я плакала еще горше, когда вспоминала об этих двух годах, которые он потратил впустую.
– Вы хотите сказать…
– Я хочу сказать, что не желаю вновь пережить этот кошмар, видеть, как мучается близкий человек, и быть не в состоянии ему помочь. Потому что только он сам способен решить эту проблему – в своей душе. И либо полностью принять новую жизнь, либо отказаться от нее. Стефанос, я очень хочу быть с вами. Мои чувства к Мэтью не помешали мне влюбиться в вас, хотя я никогда не думала, что смогу снова полюбить. Но я не желаю наблюдать, как вы убиваете себя терзаниями и сомнениями, отказавшись от своего призвания и не смирившись с этим.
– Так что вы предлагаете? Что, по-вашему, мне делать? – несчастным голосом спросил Стефанос.
– Разберитесь в себе. Ради вас и ради меня, прошу вас.
"Он не хочет понять меня. Он видит во мне Золушку, которую собирается облагодетельствовать. А мне нужно… Что мне нужно? Любовь с первого взгляда? Нет, любовь до гробовой доски… Господи! Как я устала. И нога разболелась. И душа болит. Как просто было бы согласиться сейчас на его предложение, забыться в его объятиях. Но я не могу и не хочу быть свидетелем его постоянной битвы с самим собой. У меня больше нет сил, чтобы поддерживать мятущегося человека. Мне не хватит мужества пойти по новому пути, потому что он сулит слишком резкий поворот. И если ошибиться, последствия будут очень тяжелыми и для Стефаноса, и для меня. Как бы ни хотелось сказки, я не должна второй раз наступать на те же грабли". Все это пронеслось в голове Эльзы, и она прошептала:
– Я пойду спать, Стефанос. Спасибо за ваше предложение. Это самый прекрасный и неожиданный комплимент, который я когда-либо слышала.
– Это не комплимент, это… все гораздо серьезнее!
– Конечно. – Она привстала на цыпочках и легонько поцеловала принца в губы. – Боюсь, я не смогу противостоять демонам, которые снедают вас. Наверное, это малодушие, но… Спасибо за все. Я люблю вас. Спокойной ночи.
И, не давая ему ответить, она повернулась и выпорхнула из ресторана. Не оглядываясь, Эльза вбежала в свой номер люкс и перевела дух, лишь захлопнув и заперев за собой дверь.
Глава 12
Церемония коронации принца-регента и наследной принцессы состоялась прекрасным солнечным утром в начале ноября.
Принцесса Зои восседала на огромном троне в красивом платье и выглядела как ангелочек. Весьма испуганный ангелочек. Ей очень хотелось сползти с этого громадного стула и убежать, и лишь присутствие дяди Стефаноса придавало девочке сил.
Принц-регент принес присягу, поклявшись заботиться о принцессе до тех пор, пока ей не исполнится двадцать пять лет. Оба они выглядели потрясающе.
Эльза тоже смотрелась прекрасно, но очень боялась расплакаться. И стоило ли покупать дорогущее платье, если сейчас у нее покраснеет нос? Принцесса Сапфироса Лили понимающе посмотрела на молодую женщину и украдкой передала ей носовой платок.
– Так неудобно, – прошептала Эльза. – Я не должна сидеть в первом ряду вместе с вами. Я ведь не член королевской семьи.
– Слушай, я сама всего два месяца как принадлежу к королевской семье, так что все в порядке. Кроме того, насколько я слышала, ты очень близка с Зои, даже ближе, чем Стефанос.
Эльза всхлипнула. Она посмотрела на архиепископа, проводившего церемонию, на Стефаноса и Зои. Все было очень торжественно и красиво.