– Спокойной ночи, – попрощалась она с администратором. – Я приступлю на следующей неделе, но если понадоблюсь раньше, то выйду. Не скажете ли…
– Вы не можете поработать за меня? – вскричала женщина. – Компания мужа посылает его в путешествие на Гавайи. Я не могу ехать, пока не найду замену…
– Я вас заменю.
– О, отлично. Я ваша должница. Приходите завтра в час, и я покажу вам все.
Уитни, счастливая, согласилась, и уже на середине дороги к вэну ее осенило.
Чип.
Кэлвин Хантер использовал собачьи выставки как прикрытие для сделок. Не мог ли он перевести информацию с диска на микрочип? Она знала, что такая технология существует. Дядя Адама работал когда–то в морской разведке. Конечно, он знал, как это сделать. Не этим ли объясняется раздражение на шее Джаспера после выставки во Франкфурте?
Уитни рванула назад.
– Не дадите мне на секунду электронный щуп?
Администратор выключала свет, но весело откликнулась:
– Вот, в ящике во второй комнате. Вы знаете, как им пользоваться?
– Да.
С двумя собаками на буксире Уитни помчалась в комнату и нашла щуп. Она понятия не имела, почему электронное устройство размером с пачку сигарет назвали щупом, но так говорили все. Это простое устройство с жидким дисплеем и кнопкой вкл.\выкл. считывало номер, введенный в чип.
Уитни поставила Джаспера на смотровой стол. Лекси завиляла хвостом, словно ждала, что ее тоже поднимут. Уитни включила приборчик и провела им по маленькой шишке на шее Джаспера.
На экранчике высветились буквы. Имя, а не число. Чип должен был показать номер. Номер вводится в базу данных чипов, в которой можно посмотреть информацию, вроде адреса и телефонного номера владельца собаки. Уитни уставилась на экран, не веря своим глазам, хотя и предполагала, что найдет нечто подобное.
Она выключила устройство, положила в ящик и осторожно сняла Джаспера со стола. Внутри все пело. Как жестоко, подумалось ей: просто злость брала при мысли, что маленькую собачку без нужды лишний раз кололи иголками.
– Ты не просто стоишь тысячи, – проворковала она Джасперу. – Ты у нас стоишь миллионы.
Песик лизнул ее в нос.
Адам сидел за столом напротив Куинтена Фоли в его доме. Большую часть дня Адам потратил на то, чтобы найти партнера дяди – тот играл в гольф и отключил сотовый – и сказать, что у него компьютер и диски Кэлвина Хантера.
Фоли откинулся в кресле и изучающе оглядел Адама.
– Итак, Миранда Маршалл в Канкуне. И все это время компьютер был у нее.
Адам ничем не подтвердил его слова, но Хантер дал бывшему офицеру обещание. И должен обещание сдержать.
– Она уехала надолго, – встал Адам на защиту Миранды. – И отдала мне компьютер. Нужны специалисты для поиска информации.
– Ты пытался найти?
– Да, но я ведь обычный парень. Не специалист. Я так понимаю, информация где–то встроена. В Ираке парни показывали, как получить доступ к порносайтам. Идешь на вполне невинный сайт, кликаешь на какой–то части картинки. Бамс! За картинкой появляется скрытый экран. Вводишь пароль, и если ты заплатил деньги, то получаешь порнооргию.
– Точно. Доступ к порно часто дают нажиманием на курочку на скотном дворе. Педерасты любят иронию. – Фоли наклонился вперед и положил локти на стол. – Думаешь, Кэл спрятал информацию таким способом?
– Должно быть. Я не нашел ничего. Может, ваши парни…
– Я посмотрю, смогу ли найти кого–нибудь…
Адам толкнул чемоданчик с лэптопом через стол.
– Не пудрите мне мозги. У нас нет времени. Я знаю, что вы работаете в Пентагоне. ЦРУ?
– Нет, – ответил Фоли после многозначительного молчания. – В спецподразделении Министерства национальной безопасности.
Вообще–то, Адам не особо доверял национальной безопасности, но, черт, может, просто дело в нем самом. Сейчас ему не к кому больше обратиться, кроме Фоли. Адам даже не знал, имелся ли у террористов фальшивый диск, и не вернутся ли они злые как черти за настоящим. Он предполагал, что так и случится. Но кто знает?
– Люди должны забрать диск с информацией на следующей неделе, – сообщил он Фоли. – Мы не уверены, знают ли они о смерти дяди. Даже если знают, они планируют переводить кучу денег. Готов поспорить: они высунут нос, ожидая, что Миранда доставит диск.
– С чего бы они решили, что она…
– Миранда столкнулась с ними в доме дяди. Он убедил их, что она его партнер.
Фоли открыл чемоданчик и любовно пробежался ладонью по крышке компьютера.
– Вот шанс схватить их.
– Точно. Но лучше что–нибудь подсунуть им. Они не просто курьеры. А террористы высшего ранга. Я уверен, что у них с собой будет лэптоп, чтобы просмотреть диск, дабы убедиться, что им дают то, за что они платят.
– Ты прав. Нам нужна будет Миранда. Не можешь ли…
Громоподобный стук в парадную дверь прервал Фоли. Адам инстинктивно схватил чемоданчик, мгновенно закрыл и спрятал его между столом и стеной.
– Я избавлюсь от посетителей, кто бы там ни был. Наверно, свидетели Иеговы. Они работают в этом районе.
Адам услышал, как открылась передняя дверь, и раздался голос Тайлера.
– Что здесь делает Адам? – воинственным тоном спросил тот.
– Мы обсуждаем собственность его дяди, – ответил Фоли.
Судя по звуку шагов, они шли по направлению к кабинету. Адам встал и постарался дружелюбно улыбнуться.
В голове настойчиво вертелось: "Время дорого".
– Эй, Тайлер, как дела?
Позади его партнера стояла Холли. Адам не видел ее почти три года, она была все такая же хорошенькая. Длинные каштановые волосы, сияющие глаза цвета янтаря.
– Холли, отлично выглядишь.
– Привет, Адам, – с теплой улыбкой, которую он так хорошо помнил, поздоровалась она. – Рада тебя видеть.
– Уж поверь, я тоже рад вернуться назад в Штаты.
Он улыбнулся ей, но адресовал улыбку и Тайлеру: не хотелось, чтобы лучший друг подумал, что Адам подкатывает к его девушке.
Наступило неловкое молчание. Адам взглянул на Фоли, который снова уселся за стол и, по–видимому, не был расположен вести беседу.
– Мы не собирались прерывать вас, – сказал Тайлер натянутым голосом. – Но мне нужно кое–что сообщить отцу.
– Я выйду в другую комнату, – предложил Адам. Вообще–то, он бы с удовольствием покинул этот дом, но каждая минута была на счету.
– Не стоит. Это не секретные дела. – Тайлер обратился к отцу: – Холли очень обиделась на меня. Она думает, что я не люблю ее, потому что не пытаюсь познакомить со своей семьей.
Адам неловко пошевелился. Судя по сказанному, дела оказались куда более личными, черт возьми, чем он ожидал.
– Э–это неправда, – грубовато ответил Куинтен Фоли.
– У Холли в семье все связаны тесными узами. Они вместе проводят время. Им не терпится познакомиться с другом дочери. – Тайлер посмотрел на Холли, и та ответно ему улыбнулась.
Адам видел, как они любят друг друга. Он невольно подумал о Уитни и, о черт… несмотря на то, что они были знакомы недавно, осознал, что любит ее. Но он так здорово облажался.
– Я объяснил Холли, что у нас с тобой нет близких отношений, – не в силах скрыть горечь, сказал Тайлер отцу. – Я плохо знаю тебя. Мы никогда не видимся, даже когда ты находишься в городе. Разве я не прав?
Его отец ответил без тени раскаяния:
– Я занят…
– Он всегда был занят, когда дело касалось меня, – сказал Тайлер Холли. – Даже после самоубийства матери он не находил секунды для собственного сына. Меня сбагрили в военную школу.
– Это несправедливо. Я…
– Неважно. Я научился с этим жить. Просто хотел, чтобы Холли поняла, что такое наша семья. Что дело не в ней, когда я не хочу ее знакомить с отцом. Дело в нас. – Сейчас Тайлер почти кричал, не в силах совладать с собой – его обуревал долгие годы копившийся гнев – но ощутил, как Холли удерживает его за руку, и понизил голос. – Холли бестолку ждать сойтись с тобой поближе, когда мне этого не удалось.
В болезненном молчании Тайлер уставился на отца. Все утро, когда они выясняли отношения с Холли, он почти ожидал, что она захочет прекратить их связь. Тайлер поверил, что деньги рассорят их. Она заставила его понять, что он ошибся.
Права старая поговорка – за деньги любовь не купишь. Холли любила его с того времени, как они начали встречаться, когда у него не было ничего, кроме планов на будущее. Его отец может сгинуть в аду со своим богатством, если хочет. Их с Адамом фирма взяла фантастический старт. Тайлер хотел оглянуться назад и быть уверенным, что построил все сам. Он хотел, чтобы его женщина знала, что может им гордиться.
– Ты мне не нужен, – заявил Тайлер отцу, обняв и притянув к себе Холли. – Но мне нужна Холли, – он повернулся к ней. – Если она согласится… я хочу на ней жениться.
– О боже! – воскликнула Холли. – Ты делаешь мне предложение?
– Конечно.
О чем, по ее мнению, они все утро толковали? Верно, он спросил, где она была, она ответила, что уезжала в Ньюпорт–Бич к родителям. Он спросил, что не так, и она пояснила, что, по ее мнению, он не относится к ней серьезно, потому что никогда не знакомил со своей семьей.
– Ты не говорил о женитьбе, – тихо сказала Холли.
– Эй! Это же здорово, – шлепнул друга по спине Адам. – Холли отличная девушка. Лучшая, а ты самый лучший друг, какого может иметь парень. Ты заслужил счастье. – Он улыбнулся Холли: – Вы оба.
– Может, нам стоит пойти куда–нибудь и обсудить все, – взволнованным голосом предложила Холли.
– Ты права. Давай пойдем отсюда.
Тайлер не мог скрыть волнение в голосе. Только что несколько минут назад он готов был рвать и метать от злости, а теперь не мог и представить, что может быть так счастлив.
Глядя им след, Адам думал о Уитни. Он был ужасно рад за друга и знал, что все получится. Ему же нужно поговорить с Уитни и сказать, что любит ее. Признать, что допустил громадную ошибку, не доверяя ей информацию о дяде, а еще хуже, что утаил историю с Лекси. Потом сказать, как сильно любит ее. Конечно, они знакомы недавно, но он уверен в своих чувствах.
– Так на чем мы остановились? – спросил Куинтен Фоли как ни в чем не бывало.
Фолли – жесткий человек, сосредоточившийся на своей карьере. Во многом, как догадывался Адам, похожий на его дядю. Слишком поздно Кэлвин Хантер нашел свою любовь и понял, чего он хочет от жизни.
– Знаете, мы с моим отцом были близки. Дня не проходит, чтобы я не скучал по нему.
Фоли кивнул, но у Адама сложилось впечатление, что собеседник просто внутренне посмеялся над ним. Адаму было бы наплевать, не увидь он, как оскорбляет Тайлера позиция отца. Даже несмотря на любовь Холли, в жизни друга присутствует некая пустота.
– Мой дядя нашел свою любовь, но умер, не успев насладиться ею при жизни. Мой собственный отец умер рано. – Адам увидел, что Фоли чуть сузил глаза. Он слушал, но трудно сказать, имели ли слова Адама какое–то значение. – Меня чуть не убили в Ираке. Оба товарища погибли, а я чудом остался жив. Я знаю, что в жизни важно. И это точно не деньги. И это все, ради чего вы живете?
– Конечно, нет, – заверил Фоли.
– Вы делаете большие деньги на торговле оружием. Деньги, должно быть, значат…
– Я работаю все время под прикрытием. И ни гроша не имею больше своего жалования.
Адама охватил шок. Судя по словам Миранды, Фоли был правительственным агентом, и дядя ему единственному доверял. Но Адам верил, что Куинтен Фоли делал кучу денег на стороне. Трудно поверить, что этот человек не извлек выгоду, продавая контрабандой оружие.
– Я работаю ради своей страны, – сказал Фоли.
Мысленно пнув себя за худшие предположения, Адам спросил:
– А что насчет Тайлера?
Жесткие усталые глаза смягчало выражение лица, на котором не отражалось никаких эмоций или мыслей хозяина. Долгое время пожилой мужчина, казалось, думал над вопросом, словно внутри спорил с собой.
– Конечно, мне не безразличен мой сын. Я любил его мать… – Фоли отвернулся, подошел к окну и уставился на бассейн. Потом тихо, почти шепотом добавил: – Я не просто любил Клер. Я боготворил ее. Когда она умерла, я не мог смотреть на Тайлера. – Он повернулся к Адаму. – Знаешь, у него ее глаза, ее живая улыбка.
Адам почувствовал прилив сочувствия.
– Мой отец любил мою мать. Я сильно на нее похож, но он от меня не отказался. – Немного покривил против правды. У него цвет волос матери, но похож он больше на отца. Но Адам готов был приврать, если это поможет другу. – Я – это я, потому он любил меня самого.
– Я никогда не понимал, почему Клер убила себя. Кажется, у нее была небольшая депрессия, потому что мы часто переезжали. Я…
– Это было давным–давно. А что насчет Тайлера? Ваша жена хотела бы, чтобы вы так обращались с ним?
– Она любила Тайлера. В предсмертной записке написала "Люби его ради меня". Я просто не мог… все еще не могу… быть рядом с ним и не думать о ней.
– Пересильте себя. Жизнь продолжается. Готов поспорить, Тайлер с Холли скоро поженятся и заведут детей. Разве вы не хотите с ними общаться?
– Да, но не знаю, как себя вести. Наверно, можно попытаться. Пригласить их на обед или еще что.
– Главное – с чего–то начать. – Адам взял телефон, набрал номер Тайлера и вручил трубку Куинтену Фоли.
Глава 37
Уитни поднялась по лестнице в белую шелковую спальню с видом на океан. Солнце опустилось за горизонт, оставив лишь слабый оранжевый отблеск, который быстро таял в темноте. Она смертельно устала, но идти спать не хотела, пока не поговорит с Адамом. Выйдя из клиники, Уитни попыталась дозвониться ему, но наткнулась на голосовую почту.
Она заехала в дом Хантера, полагая, что Адам, возможно, выключил телефон и рано лег спать. Наверняка он устал больше, чем она. Поскольку работал, пока Уитни дремала на диване Миранды.
Адама дома не оказалось. Она оставила ему сообщения в нескольких местах, чтобы хоть одно он не пропустил. Но о своей находке писать побоялась: во всех сообщениях была просто просьба позвонить ей, поскольку случилось нечто непредвиденное.
Уитни могла бы оставить Джаспера у Адама дома, но в каждом сообщении говорила, что песик у нее. Она сомневалась, знал ли кто–нибудь, что китаец таскал такую драгоценную информацию, но решила не испытывать судьбу. С ней Джаспер в безопасности.
Еще раньше она положила две сумки с одеждой в двойную гардеробную в хозяйской спальне. Пока Уитни проверяла гардеробную, которая оказалась пустой, Джаспер с Лекси ходили за ней по пятам. Сумки она просто поставила на пол, но не нашла в себе сил распаковать даже ту малость, что у нее имелась.
Уитни решила, что, может, купание в бассейне освежит ее и не даст заснуть в ожидании звонка Адама. Она надела купальник, впопыхах купленный в Канкуне, но так ни разу и не надетый. Мысленно улыбнулась, вспомнив охранника из фирмы Адама – Адам настаивал, что ей нужна охрана – который сильно волновался, бродя вокруг "Скинни Дип", пока она выбирала купальник.
Сейчас, оглядываясь на прошлое, Уитни решила, что она сильнее, чем иной раз думала о себе. Инстинкт бросил ее к забору. Быстрота реакции спасла ей жизнь. И не следовало из–за этого инцидента впадать в истерику. После такой сцены неудивительно, что Адам не хотел рассказывать ей о дяде. Она почти простила Хантера.
Почти.
Если бы только он прояснил роль Эшли в исчезновении Лекси, Уитни, возможно, была бы более снисходительна. Но он не рассказал. Это многое говорит о его характере, напомнила себе Уитни. И даже больше – многое говорит об их отношениях.
– Вперед, шайка, – обратилась она к Джасперу и Лекси. – Настало время хавчика.
Они быстро бежали за хозяйкой, пока та спускалась по широкой лестнице. Оставив сообщения Адаму, Уитни заехала в супермаркет, купила самое необходимое и сейчас, пока собаки ели, распаковала продукты и выложила их.
Стоя внутри кладовой, она замерла. Что это? Какой–то грохот. Ближайший дом слишком далеко, чтобы шум раздался оттуда. Уитни замерла, пытаясь расслышать что–нибудь сквозь чавканье собак. Рука затряслась, когда она задвинула дверь на место, чтобы та не загораживала обзор. Уитни выглянула и увидела собак, не отрывающих пасти от узорчатых тарелок, которые она использовала вместо собачьих мисок. Очевидно, собаки ничего не слышали.
Хватит распускать нюни и вздрагивать по любому поводу.
В каждом доме есть свои особые звуки, внушала она себе. Ей просто придется привыкнуть. Можно было включить сигнализацию, но вдруг Адам заедет, предварительно не позвонив. Она накарябала записку, что пошла в бассейн, и прилепила на входную дверь.
Когда Уитни вернулась в кухню, собаки уже все съели.
– Идем, – позвала она их, и те побежали за ней к бассейну.
Поскольку место для них было новое, они принялись все обнюхивать. По тому, как песики прилипли к низко нависающему кустарнику, она поняла, что недавно здесь гуляла собака.
– Держись подальше от камня, – наказала Уитни питомице, хотя той и близко не было рядом со скульптурой.
Уже стемнело, и вокруг бассейна со щелчком зажглись фонари. От неожиданности у Уитни чуть коленки не подогнулись. К счастью, мозги у нее еще работали. Свет, должно быть, включается по автоматическому таймеру.
Несколько десятков низковаттных фонариков живописно освещали растения и дом. Свободно подвешенные на стропилах более яркие лампы освещали воду. Как и большинство бассейнов, этот тоже имел в глубокой части на дне освещение. Остальная часть двора скрывалась в тени.
С каких это пор она стала такой пугливой, спросила себя Уитни. Ее охватила нервная дрожь. Повод для беспокойства имелся. Кэлвин Хантер приложил все силы, чтобы спрятать информацию в микрочип и вживить его под кожу собаки. Но те, кто охотится за информацией, не знают, что она у Джаспера, и нипочем не найдут ее.
Это просто психологические последствия после происшествия с преследованием машины. Надо взять себя в руки! Глубоко вздохнув, Уитни приглушила волну нервного возбуждения. Если не перебороть страхи, они возьмут над ней верх.
Попробовав ногой воду, она вдруг вспомнила, что положила сотовый на стойку в кухне. У Адама есть номер телефона этого дома, но он может позвонить на сотовый. Уитни вернулась в дом и нашла телефон. Потом снова пошла к бассейну, где, виляя хвостами, ждали собаки, и там снова у нее возникло чувство, что за ней кто–то наблюдает.
Приди в себя!
Уитни положила сотовый на столик рядом с бассейном, где легко можно было до него дотянуться в случае чего, когда она будет плавать. Вдруг возбужденно залаяла Лекси. Уитни обернулась и увидела огромный темный силуэт на фоне света. Какой–то мужчина.
Крупный силуэт сдвинулся с места, и на мгновение фонари на противоположном конце бассейна ослепили Уитни. Мужчина стал подходить ближе, и она чуть не закричала. В следующее мгновение поняла, что это Райан. И от облегчения выдохнула.
Райан был одет в рубашку–поло, тесные джинсы и легкую куртку–бомбер. И как всегда на ногах скорей всего новые мокасины. Лекси кинулась к нему, а Джаспер удрал и забился под шезлонг.
– Райан, что ты здесь делаешь?
Тот оглядел темный двор:
– Ты видела Эшли?
– Н–нет, конечно, нет.
Вопрос удивил ее. С какой стати ему здесь искать Эшли?