- Возможно, существуют другие области применения моих способностей, используя которые я могла бы оказать помощь Небесному императору.
Их разговор прервала служанка, сообщившая, что вернулся Ло Фан и просит аудиенции.
- Проведи его, - с тревогой приказала Ань Мень.
- Оставим условности, - проговорила принцесса, - и можешь откровенно говорить в присутствии дочери Сун Чжао.
Ло Фан в деталях рассказал им о рейде.
Лайцзе-лу знала, что Оуэн Брюс был заклятым врагом Джонатана Рейкхелла, и ей стало приятно от мысли, что такой человек потерял целое состояние, пытаясь ввезти опиум в ее страну.
- Однако рейды только начались, Ваше императорское Высочество, - добавил Ло Фан. - Сейчас командующий британской эскадры требует встречи с наместником. И, насколько мне известно, наместник собирается отказать.
- В таком случае я буду вынуждена воспользоваться своим влиянием и убедить наместника согласиться на встречу. На самом деле, я буду присутствовать за ширмой. Кого бы ты порекомендовал в качестве переводчика?
Ло Фан посмотрел на Лайцзе-лу.
- Только один человек в Кантоне может изъясняться на мандаринском наречии и по-английски. Сун Чжао.
Внезапно Лайцзе-лу в голову пришла мысль.
- Я говорю по-английски лучше отца. Я охотно предлагаю свои услуги в качестве переводчика.
Ань Мень просветлела, но прямо не ответила.
- Отправляйся к Лину и передай мою просьбу договориться о встрече, - сказала она мажордому. - И скажи, что я сейчас же хочу обсудить с ним наши действия.
Сделав глубокий поклон, Ло Фан удалился.
- Правильно ли я уловила нечто необычное в твоем предложении, дорогая? - спросила принцесса.
Лайцзе-лу сдержанно кивнула.
- Вы учили меня, что женщина, которая обладает умением использовать свой здравый смысл, способна обнаружить огромное влияние в мужском обществе. Мой отец будет переводить дословно, что смогу и я, но, возможно, я смогу употребить некие более сдержанные слова во время встречи. Иначе наместник станет угрожать. Британский адмирал, который много раз был гостем в доме моего отца, начнет угрожать в ответ. В результате, ситуация станет гораздо хуже, чем была бы, если бы встречи не назначалось вовсе.
Ань Мень сразу одобрила это.
- Ты будешь переводить, - сказала она, - и если предотвратишь развязывание войны, хотя бы на некоторое время, окажешь неоценимую услугу Небесному императору и всем его подданным.
Настойчивое вмешательство принцессы Ань Мень вынудило наместника изменить первоначальное решение, и посыльный, отправленный на борт флагмана Ее Величества "Непобедимый", сообщил контр-адмиралу сэру Уильяму Эликзандеру, что наместник примет его в тот же день. Теперь адмирал в свою очередь решил создать трудности, заявив, что желает использовать в качестве эскорта своих солдат королевской морской пехоты, чтобы проследовать через Кантон к дворцу наместника.
Эта непредвиденная и упрямая позиция адмирала вынудила вмешаться Сун Чжао.
- Эскорт из вооруженных "заморских дьяволов" в униформе не сможет защитить вас, сэр Уильям, - сказал он. - Наоборот, их присутствие настолько возбудит жителей города, что несомненно прольется кровь. Некоторые из ваших солдат погибнут, та же участь постигнет многих несчастных кантонцев, а ваша собственная жизнь подвергнется большой опасности.
- Спасибо, мистер Сун. Уверен, что вами движут добрые намерения. Но вы, мой друг, не понимаете, что я намерен заявить решительный протест наместнику. Поэтому мне лучше провалиться сквозь землю, чем оказаться в невыгодном положении, позволив сопровождать себя императорским войскам!
- Вам нет необходимости полагаться на расположения Лина, - заявил Сун. - Мой собственный мажордом и мои слуги обеспечат вам скромное, но безопасное сопровождение.
Адмирал согласился, но пока не сошел на берег после полудня, облаченный в сияющую лазурью и золотом парадную форму, ему не приходило в голову, что его перехитрили таким способом, что возразить было некому. Для него приготовили паланкин, закрытый шторами, так что нельзя было разглядеть ни его форму, ни ее цвета, скрытых за ширмой из бамбуковых палочек.
Всего двенадцать стражей, не считая Кая и четырех носильщиков, потребовалось, чтобы сопроводить его через Ворота петиций, затем многолюдный город к огромному, окруженному стенами дворцу, возвышавшемуся на самом высоком кантонском холме, как раз за воротами древнего города. Адмирал выбрался из своего тесного места, не уронив чувства собственного достоинства.
Ло Фан провел его в комнату приемов, где на троне с резными подлокотниками в виде драконов и на основании из четырех резных львов из слоновой кости, восседал Лин. Поблизости стояла шелковая ширма, за которой, очевидно, кто-то скрывался. Сэр Уильям удивился еще больше, когда увидел Сун Лайцзе-лу, чей чонсам персикового цвета и нефритовые украшения создавали впечатление, словно она собралась на прогулку в сад.
- Добрый день, сэр Уильям, - проговорила она, когда адмирал вошел в комнату с высоким потолком. - Я приглашена на эту встречу в качестве переводчика.
- В таком случае, - галантно ответил адмирал, - я надеюсь получить значительно большее удовольствие от этой встречи, чем предвкушал.
Повернувшись к безразличному наместнику, он сухо приветствовал его.
- Почему "заморский дьявол" не сделал передо мной глубокий поклон, - спросил наместник, в его голосе чувствовалась недовольная нотка.
- Его Превосходительство, - сказала по-английски Лайцзе-лу, прямо искажая смысл сказанного, - понимает, что люди Запада не делают глубоких поклонов, поэтому он свободно обошелся с обязательной формой приветствия.
Сэр Уильям был приятно удивлен.
- Поблагодарите Его Превосходительство и сообщите ему, что я передаю ему личное приветствие Ее Величества королевы Виктории.
- В королевском флоте адмиралу запрещается совершать глубокий поклон кому бы то ни было, кроме своей королевы, однако сама королева, - сказала Лайцзе-лу на мандаринском наречии, - и он убежден в этом - окажись она здесь, охотно сделала бы глубокий поклон перед наместником.
Лин откинулся на своем троне и едва заметно улыбнулся.
Принцесса Ань Мень, сидевшая за шелковой ширмой, понимая каждое слово, произнесенное на обоих языках, с трудом сдерживала желание прыснуть от смеха.
- Я пришел сюда, - сказал сэр Уильям, - выразить протест от имени Правительства Ее Величества в связи с посягательством на британское имущество со стороны отрядов китайского императора и незаконного захвата, как сообщил мне британский подданный, владелец фактории, мистер Оуэн Брюс, двухсот ящиков безвредного чая.
- Адмирал встревожен, - сообщила Лину девушка, - что наши отряды обнаружили опиум на британском складе.
- Я сам крайне встревожен, - заявил Лин, - никто не имеет права ввозить опиум в Китай!
- Его Превосходительство говорит, что был конфискован опиум, а не чай.
Лайцзе-лу бросила взгляд на Ло Фана, который поднес палец к носу.
- Запах горевшего опиума очень сильно ощущался на побережье.
Сэр Уильям отлично понимал, что эта часть его протеста была слабой. Он не верил, что в ящиках, уничтоженных отрядами, был чай и достаточно хорошо знал Брюса, чтобы подвергать сомнению его слова.
- Мало кто ненавидит опиум столь же сильно, как я, - заявил адмирал. - Обладай я высшей властью, я бы с радостью повесил последнего торговца этим зельем!
- Адмиралу стыдно, - перевела Лайцзе-лу, - поскольку один из его соотечественников занимается контрабандой опиума. Он с удовольствием повесил бы этого человека.
Лин Цзи-сюй широко улыбнулся.
- Придет день, когда адмирал сможет это сделать. Пусть он будет уверен!
Лайцзе-лу сочла благоразумным оставить его замечание непереведенным.
- Тем не менее, - продолжал сэр Уильям, - на карту поставлен принцип. Правительство Ее Величества не потерпит посягательства на британское имущество и захвата британских товаров.
Именно в этом и состояла суть обсуждений и Лайцзе-лу осознала, что окажет плохую услугу каждому из заинтересованных лиц, если попытается приукрасить это заявление, поэтому перевела его слова прямо дословно.
Наместник быстро ответил в том же духе.
- "Заморские дьяволы" - гости Небесного императора. Их присутствие здесь не дает им права игнорировать распоряжения императора. Все, что связано с контрабандой опиума в Срединное Царство, запрещено, поэтому любой, кто нарушит наши законы, совершит уголовно наказуемое преступление, караемое смертью.
Вновь Лайцзе-лу перевела дословно.
- Позволю себе напомнить Его Превосходительству, что Британский королевский флот находится в дельте реки Жемчужной для защиты жизни и собственности британских подданных.
Девушка точно перевела фразу и добавила:
- Однако каждому из нас не о чем спорить, что касается торговли опиумом, тут мы придерживаемся одной и той же позиции.
Выражение лица Лина оставалось неизменным, но в его голосе сохранялась доля сомнения, когда он спрашивал:
- Неужели "заморский дьявол" действительно предлагает помощь в моей борьбе за очищение Срединного Царства от зла, опиумной контрабанды?
Сейчас Лайцзе-лу может рискнуть!
- Его Превосходительство, - сказала она, - подтверждает, что в ваших позициях нет различий в достижении результата, он предлагает вам сообща пресечь ввоз опиума в Срединное Царство.
Сэр Уильям жил согласно строгим моральным принципам и хотя британские законы не запрещали ввоза опиума в Китай и его продажу алчным посредникам, он не мог устоять перед таким обращением.
- Заверьте Его Превосходительство, что я сделаю все, что в моей власти, чтобы пресечь контрабанду опиума британскими торговцами.
Судя по его разговорам в доме отца, Лайцзе-лу знала, что адмирал говорит правду, поэтому она перевела правильно.
- Заверьте его также в том, - продолжил адмирал, - что в ближайшем будущем я уведомлю Их Светлость Первого лорда Адмиралтейства и попрошу предоставить мне большие полномочия для вмешательства.
Он и в самом деле собирался написать такое письмо, но цинично рассудил, что подобная просьба ни к чему не приведет, разве что, ускорит его собственную отставку. Он отлично знал, что очень многие высокопоставленные люди в Лондоне нажили целые состояния на торговле опиумом и что предложение, не более чем контр-адмирала королевского флота, не будет иметь никаких практических последствий.
Лин слушал перевод с приподнятым настроением. Навязчивая идея покончить с торговлей наркотиками, так им овладела, что на всякого, кто не соглашался с ним, он смотрел как на личного врага, а того кто сочувствовал ему, зачислял в верные союзники. Очевидная прямота британского командира воодушевила его. Лин импульсивно поднялся, потом поклонился, редкая честь со стороны такого высокого ранга, который не склоняет головы ни перед кем, кроме членов семьи Небесного императора.
Сэр Уильям достаточно долго пробыл на Востоке, чтобы понять, что удостоился такого исключительного приветствия, поэтому в ответ приветствовал его поясным поклоном.
Неожиданно атмосфера потеплела, и оба противника приветливо улыбались.
Лайцзе-лу решила, что наступил момент внедрить в беседу свою собственную идею. Уверенно, сначала на мандаринском наречии, затем по-английски она произнесла:
- В старой пословице говорится, что двум братьям, играющим по чести, плечом к плечу под силу сдвинуть гору.
Наместник согласно кивнул, сэр Уильям тоже. Ни одному из них не пришло в голову, что эти слова вставлены девушкой, и ни один из них не заметил этого.
Вскоре встреча подошла к концу. Адмирал от имени королевы Виктории передал наилучшие пожелания здоровья и процветания императору, а наместник, желая превзойти его, от имени императора Даогуана выразил искреннюю надежду, чтобы юная королева Британии здравствовала до ста лет. В качестве последнего жеста Лин Цзи-сюй соизволил сопроводить гостя во двор, где адмирала поджидал Кай и скромное сопровождение.
Никогда прежде представители Срединного Царства и Великобритании не были так близки к достижению взаимопонимания в откровенной беседе.
Принцесса Ань Мень была в восторге, но проявляла осмотрительность, пока они вместе с Лайцзе-лу не добрались до роскошного дома ее отца, и только там растолковала Сун Чжао, какой подвиг совершила его дочь.
- Приятно видеть, как два естественных врага соглашаются друг с другом, - заявила она. - Но скоро, боюсь, между ними снова возникнут столкновения, потому что Лайцзе-лу не всегда сможет оказаться под рукой в нужный момент, и тогда некому будет устранить разногласия. По крайней мере сегодня мы обязаны поблагодарить ее за то, что утренний инцидент не стал началом войны.
Чжао гордился тем, что его дочь выполнила поручение, но основная боль не унималась.
- Считаю войну с одной из стран Запада неизбежной, - заметил он. - Вероятнее всего она начнется с Великобританией, поскольку объемы торговли с нею гораздо больше, чем с другими странами, а также потому, что многие британские торговцы получают огромные прибыли на торговле опиумом.
- Чем объяснить, что они игнорируют наши законы? - спросила Ань Мень.
Вместе с Лайцзе-лу и Сарой Эплгейт они сидели в обеденном павильоне за едой, о которой Лайцзе-лу говорила, что она будет скромной.
- Насколько я могу судить о людях с Запада по торговым делам, - ответил Чжао, - они не воспринимают Срединное Царство как настоящее государство. Они видят перед собой лишь безбрежную страну, большей частью закрытую для иностранцев, и многомиллионное население, которое, по их мнению, совершенно неуправляемо.
- Чего они не могут понять, так это того, - добавила Лайцзе-лу, - что именно наши древние традиции сохраняют нас как единый народ. Наше управление слабо лишь потому, что реальной властью обладает только один Небесный император, а он не может с легкостью просто так передать свою власть провинциальным руководителям. Иностранцы видят наше старомодное вооружение и поэтому испытывают к нам презрение. Им не понять, что наша сила заключается в уважении к нашим предкам и в нашем послушном следовании их заветам.
- Если вы правы, - сказала принцесса, - а я лишена возможности убедиться в этом, поскольку не встречала ни одного "заморского дьявола" и мне запрещено иметь с ними дело, то наше будущее безнадежно.
- Нет, ничего подобного, - решительно возразил Чжао. - Конечно, может случиться так, что мы испытаем поражение и унижение в сражении, но наш народ более других способен быстро оправиться.
- Совершенно верно, - согласилась Ань Мень, - мои маньчжурские предки пришли в Срединное Царство как завоеватели, однако за прошедшие с тех пор столетия мы стали большими китайцами, нежели те, кем мы управляем. Они поглотили нас полностью, мы переняли их институты и обычаи, а собственные утратили.
Сара Эплгейт не участвовала в беседе, так как была слишком занята тем, что внимательно наблюдала за тщательно продуманной сменой блюд, приготовленных поварами на кухне. Ань Мень, поступавшая в жизни как ей заблагорассудится, постоянно отступала от традиций. Никогда прежде ни один из членов императорской семьи не принимал пищу в доме частного горожанина, хотя тот и относился к третьему классу мандаринов и был чрезвычайно богат.
Поэтому подаваемые блюда, приготовленные в честь почетной гостьи, были самыми изысканными даже в изощренном в своей безграничности меню китайской кухни. Одно кушанье - признанный кантонский деликатес, известный как бифштекс, - приготовлялось следующим образом: мясные кубики размером до дюйма и кубики лука заливали устричным и соевыми соусами, посыпали перцем и кукурузной мукой, к которым добавляли немного протертого чеснока и ростков имбиря. Пока пропитывалась эта смесь, бланшировали различные овощи, среди них белый горох, капусту брокколи, спаржу и откидывали вместе с призмовидными томатами, которые до сих пор на Западе считали ядовитыми и несъедобными. Мясо готовили не более двух минут в кипящем арахисовом масле, с добавлением кунжутного масла. Когда внешняя сторона мясных кубиков прожаривалась и образовывалась хрустящая корочка, но внутри мясо было еще розовым, все это выливали на бланшированные овощи и подавали к столу.
Расчет времени должен был быть идеально точным, так как при подаче к столу масло должно было еще кипеть. Только самые искусные повара умели приготовить такое блюдо. Ань Мень сделала хозяину дома комплимент тем, что попросила добавки.
Вслед за этим последовали другие, не менее роскошные блюда, среди них седло барашка с прожаренными до хруста стручками гороха, ростки бамбука, горох, водяной орех, сушеные лесные грибы. Подали также морского моллюска, излюбленное в Пекине кушанье - это хорошо запомнила Лайцзе-лу после посещения принцессы в Запретном городе. Приготовленные на пару моллюски и мидии в открытых раковинах в течение нескольких часов вымачивались в соевом соусе и рисовом вине, приправлялись молотым красным перцем, протертым чесноком и рисовым уксусом. Это блюдо подавалось холодным. Сидевшие за столом, палочками для еды, подцепляли моллюсков и мидий, доставая их из раковин, макали в соус и отправляли в рот одного за другим.
Обед завершился супом из морских водорослей, приготовление которого требовало такого высокого мастерства, что лишь немногие талантливые повара отваживались браться за это блюдо. Свиной окорок и небольшое количество креветок понемногу добавлялось в крутой бульон из куриных костей, куда затем высыпали сушеные морские водоросли и доводили до кипения, затем, подав к столу, в суп добавляли нарезанный зеленый лук, небольшое количество масла имбиря и свежеиспеченные лепешки, нарезанные маленькими кубиками.
Ань Мень учтиво рыгнула, показывая, что по достоинству оценила обед, и, когда все участники трапезы сидели за чашечкой легкого ароматного чая, настолько прозрачного, что он казался простым кипятком, принцесса решила, что наступил подходящий момент сделать шаг, который мог бы помочь Лайцзе-лу.
- Правда ли, - спросила она Сун Чжао, - что скоро мы лишимся твоей дочери, которая уйдет к знатному "заморскому дьяволу"?
Ее подход предвещал нечто большее, чем простое неодобрение, поэтому отец девушки почувствовал себя неуютно.
- Маркиз де Брага попросил ее руки, однако пока формальной помолвки еще не было.
- Помолвка не состоится еще несколько недель, - добавила Сара Эплгейт.
Лайцзе-лу с благодарностью посмотрела на гувернантку за оказанную поддержку.
- Я слышала много разных сплетен про дона Мануэля Себастьяна, - небрежно заметила Ань Мень, - но вряд ли они соответствуют действительности. Говорят, он правит в Макао с пышностью и торжественностью Небесного императора. Рассказывают также, будто он содержит по меньшей мере пятьдесят наложниц различных национальностей, и что несмотря на свое богатство он скуп, выплачивая слугам низкое жалованье.
Чжао снял очки и протер стекла.
- Мне трудно проверить все эти слухи, - проговорил он. - Но я знаю наверняка, что маркиз один из видных аристократов в Европе и обладает большим богатством, чем многие короли.
Принцесса перешла к сути вопроса.
- Я предложила Лайцзе-лу выйти замуж за нашего кузена, Шан-Вэя, если, разумеется, она того пожелает.