- Попросите его сделать это. Хотя едва ли справедливо, что они достанутся вам, - добавила она простодушно, - поскольку мы с Пен имеем на них больше прав. Но драгоценности наследуются вместе с титулом. Это также одна из причин, по которой бабушка так прогневалась на вас. Ей очень уж не хочется их потерять.
- Она может держать их при себе столько, сколько пожелает.
Дафна уставилась на нее.
- Вы значительно более щедры, чем я могла бы быть на вашем месте.
Мадлен внезапно осенила догадка.
- А вы не знаете, где хранятся драгоценности? В банке? Или здесь, в сейфе, или в лондонском доме Рейна?
- Думаю, что в банке, - ответила та, улыбнувшись. И добавила извиняющимся тоном: - Мне лучше поспешить. Пенни очень сердится, когда что-нибудь выходит не по ее. В точности, как бабушка.
- Что ж, спасибо за визит. Была рада с вами познакомиться.
- И я тоже. Мне очень жаль, что наша встреча произошла при столь неблагоприятных обстоятельствах.
- И мне жаль, - искренне сказала Мадлен.
Дафна своим очарованием очень походила на Рейна, в то время как Пенелопа более напоминала их бабушку. Мадлен, конечно, не предполагала, что они станут близкими подругами, по крайней мере, до тех пор, пока леди Хэвиленд оказывает на них такое всеобъемлющее влияние. Но ей бы очень хотелось узнать Дафну получше. И она точно не хотела бы стать причиной взаимоотчуждения Рейна и его сестер.
* * *
Когда в этот же день ближе к вечеру Рейн вернулся домой, то сразу же прошел в свой кабинет. Мадлен постучала к нему в дверь, как только узнала о его приезде.
- Твои сестры сегодня приезжали сюда, - сказала она, входя в комнату.
Во взгляде Рейна, как ей показалось, светилось дружелюбие, когда он пригласил жену присесть на диван.
- Надеюсь, они обошлись с тобой более почтительно, нежели моя бабушка?
- Немногим более. Дафна с течением времени стала чуть приветливее.
- Чего они хотели?
- Полагаю, оценить меня. По крайней мере, они одобрили мое платье, - иронично ответила Мадлен.
Рейн окинул взглядом ее изысканный наряд.
- В таком одеянии ты вполне сойдешь за свою в их великосветских кругах.
Почему-то ей показалось, что его замечание не является комплиментом. Нахмурившись, Мадлен постаралась перевести разговор на другую тему.
- Похоже, у вас с сестрами хорошие отношения. Вы очень близки?
Рейн пожал плечами.
- Я привязан к ним, но не могу сказать, что мы очень уж близки. Пенелопа - властолюбивая женщина, безжалостно держит своего мужа под каблуком. Она как две капли воды похожа на нашу бабушку. Дафна вселяет больше надежд. Она склонна к театральности, но достаточно умна. Обе целиком и полностью принадлежат обществу, до которого, как ты знаешь, мне нет никакого дела. Уже хорошо, что они достаточно разумны в отношении своих сыновей, хотя я не могу одобрить того, как они балуют мальчиков. Жаль, сестры не привезли сюда моих племянников.
- Да, я бы с радостью с ними познакомилась, - согласилась Мадлен.
Она чуть помолчала, прежде чем добавить:
- Дафна сказала, что леди Хэвиленд теперь оставит все свое сказочное состояние твоим сестрам из-за того, что ты женился на мне.
Рейн посмотрел на нее безо всякого выражения.
- Бабушка вправе распорядиться своим состоянием так, как посчитает нужным.
- Конечно же, она вправе, но я бы не хотела, чтобы ты пострадал из-за меня, Рейн.
- Ты очень заботлива, дорогая, - сказал он, проникновенно глядя на нее.
- Я бы хотела сделать что-нибудь, что могло бы смягчить отношение твоей бабушки ко мне, - сказала она с искренним сожалением.
- Не принимай это близко к сердцу.
Мадлен грустно улыбнулась.
- Я не могу не волноваться на этот счет. Дафна также сказала, что фамильные драгоценности обычно переходят по наследству графиням Хэвиленд.
На одно мгновение черты лица Рейна заострились.
- Это упрек за мою невнимательность? Ты хочешь, чтобы я распорядился привезти украшения, чтобы ты могла их носить?
- Нет, совсем наоборот. Я вовсе не хочу усиливать враждебность твоей бабушки, лишая ее того, что она считает принадлежащим ей по праву.
- Поскольку драгоценности передаются по наследству, ты имеешь полное право на них претендовать.
Мадлен пожала плечами.
- Я никогда не носила дорогих украшений и не имею желания делать это теперь. Я не испытываю потребности в том, чего у меня никогда не было.
Рейн достаточно долго смотрел на нее, как будто пытаясь определить, насколько правдивы ее слова. Мадлен начала чувствовать неловкость под его испытующим взглядом.
- Поскольку тебе нужно распорядиться, чтобы их привезли, значит ли это, что они хранятся в Лондоне? - спросила она, с целью переключить его внимание на другой предмет.
- Да, - ответил он после секундного замешательства.
- Но у тебя же есть сейф здесь, в кабинете?
- Почему ты спрашиваешь?
В действительности, она хотела знать, насколько трудно было Джерарду похитить ожерелье барона Эккерби из его сейфа. Но Рейну она сказать об этом не могла.
- Ну, мне просто интересно. Должно же у тебя быть место для хранения важных документов.
- Да, у меня есть сейф.
- И как он запирается? Встроенным замком или висячим?
Он опять посмотрел на нее тем же пронизывающим взглядом.
- Замковый механизм является частью сейфа, а ключ я держу в безопасном месте. К чему все эти вопросы, дорогая? Ты хочешь поместить что-либо на хранение?
- Нет, просто интересно.
Мадлен решила, что будет разумнее сменить тему разговора.
- Ну хорошо, не буду больше тебя отвлекать. Но я подумала… Может, нам сегодня вечером вместе поужинать?
- Я как раз и собирался поужинать с тобой, - ответил Рейн прохладно.
- Нет, я имела в виду… в моей комнате.
Мадлен снова ощутила на себе его пристальный взгляд.
- Что ты задумала?
Мадлен ощутила на своих щеках разгорающийся румянец. Ей было неудобно так прямо предлагать ему свидание, тем более, что он никак не проявлял встречной готовности. Но если граф собирается и дальше игнорировать ее, то она придумает какой-нибудь окольный способ его спровоцировать.
- Я хочу поужинать с тобой в моей гостиной. Ты сделаешь мне такое одолжение?
На мгновение его взгляд задержался на ее груди, а затем Рейн вновь посмотрел ей в глаза.
- Хорошо, - сказал он ничего не выражающим голосом.
Мадлен сочла его безынициативность плохим признаком. Ей оставалось надеяться на то, что задуманное ею для этого вечера придется ему по вкусу.
* * *
К тому моменту, когда Мадлен наконец покинула его кабинет, тревога Рейна возросла многократно. Ее интерес к состоянию его бабушки и фамильным драгоценностям Хэвилендов вновь всколыхнул его утихшую было обеспокоенность. А расспросы Мадлен о сейфе только подливали масла в огонь.
В голове графа крутилось множество разрозненных, полуоформленных мыслей. Рейн встал из-за стола и подошел к окну, задумчиво глядя на свое поместье. Может, его подозрения по отношению к Мадлен и не были безосновательны. Ведь он доверял жене только на том основании, что они с покойным Эллисом были близкими друзьями, но лично ее Хэвиленд не так уж хорошо и знал. Надо было признать, что его сомнения в ней усиливались день ото дня.
Рейн перебрал в уме все ее подозрительные поступки. Первое обвинение было самым серьезным: Мадлен, похоже, пытается его соблазнить, делая это почти в точности так же, как его бывшая любовница. Правда, причины такого поведения ему пока не ясны.
Могла ли она быть движима финансовыми интересами? Рейн затруднялся сказать наверняка. Девушка заявила, что не стремится заполучить фамильные драгоценности Хэвилендов для себя лично, но насколько он может верить ее словам? Мадлен явно не возражала против существенной траты на новые наряды, правда, эти покупки он инициировал сам.
И потом, это виноватое выражение на ее лице, когда на днях она проговорилась о своем проступке. Мадлен не признала того, что намеренно рылась в его столе, а в качестве причины своего присутствия в кабинете назвала поиски писчей бумаги. Но что она искала в действительности? Ключ от его сейфа? Зачем? Может, она думала, что он хранит драгоценности здесь, в Ривервуде?
Рейн сжал зубы, пытаясь привести в порядок нестройный хор мыслей, тревожно звучащий в его голове. Но намного мучительнее были противоречия, разрывающие его сердце. И по мере того как он бился над решением этих вопросов, в нем все больше созревал ответ, казавшийся ему правдоподобным: причина странных поступков Мадлен - ее брат Джерард.
Как она сама сказала, денежное вознаграждение за помощь Фредди она отослала брату. Таким образом, вероятно, он по-прежнему испытывает потребность в деньгах.
В самом деле, если Мадлен стремится спасти брата от финансового краха, то, размышлял Рейн, ее неожиданное согласие на его предложение замужества обретает вполне разумное объяснение.
Возможно ли, что она вышла за него исключительно ради богатства? Если так, то ему некого в этом винить, кроме себя. Он сам вовлек мисс Эллис в эту авантюру, не ослабляя усилий, пока не достиг своей цели.
Рейн запустил пятерню в свои волосы. Может, она просто дурачила его с самого начала. Мадлен утверждает, что безразлична к его состоянию, но в действительности она может быть такой же хищной, как когда-то была Камиль.
Под воздействием этой гнетущей догадки Рейн смотрел в окно невидящими глазами, испытывая дежавю. Камиль отчаянно нуждалась в его деньгах, чтобы выручить свою семью, и по этой причине притворялась, будто отвечает взаимностью на его любовь. Сопоставление поведения этих двух женщин напрашивалось само собой. Используя графа для достижения своих целей, Мадлен, вполне возможно, ставила интересы своего семейства на первое место, как это делала его предыдущая возлюбленная. Не исключено, что его жена так же пойдет на предательство во имя спасения своего брата.
Нуждалась ли она настолько, чтобы вынашивать какие-либо корыстные планы против него? Возможно ли, что она в сговоре с бароном Эккерби? Мадлен тайно писала ему, а затем уверяла, что ее единственной целью являлось упросить его отменить свой вызов. Но не было ли еще каких-нибудь причин?
Впрочем, чем бы ни руководствовалась Мадлен, все больше накапливалось фактов, свидетельствующих против нее. Поступки, которым она давала вполне невинное объяснение, теперь представлялись ему исполненными зловещего смысла.
Рейн твердил себе, что это не должно сильно беспокоить его, но странная боль, сжимающая сердце, не отступала.
Признавая это, он тихо выругался. Граф зарекался никогда более не повторять своей ошибки, но теперь явно было уже слишком поздно. Мадлен значила для него намного больше, чем он бы хотел.
Так что же ему теперь делать? Первым делом, безусловно, нужно выяснить мотивы ее поступков. Можно создать искусственную ситуацию для проверки ее преданности. Если она так интересуется содержимым его сейфа, то можно подсказать ей, где находится ключ, и посмотреть, проглотит ли она наживку. Для выяснения ее намерений подойдет даже откровенная ложь. Ему не следует чувствовать себя виноватым, поскольку поведение самой Мадлен никак не назовешь прямодушным. Нужно будет хорошо обдумать, как это все получше устроить.
Что касается сегодняшнего вечера, то совершенно ясно, что она опять собирается его соблазнять. Он намеревался временно воздержаться от супружеской близости с Мадлен, но приступ животной похоти был таким острым и труднопреодолимым, что он поддался ему и согласился разделить с ней ужин в ее апартаментах.
На щеках Рейна заиграли желваки. Ей опять, скорее всего, удастся завлечь его в свою постель, но чем больше она старается завладеть его чувствами, тем более недоверчивым он становится.
И если Мадлен надеется достичь своих таинственных целей с помощью женских чар, то скоро она поймет, что это игра с огнем.
Глава пятнадцатая
Мои действия, направленные на завоевание сердца Рейна, похоже, не приносят успеха, маман, несмотря на все мои старания.
Мадлен уделила много внимания следующему акту соблазнения Рейна, на этот раз в гостиной, смежной с ее спальней. По распоряжению девушки стол и два кресла были поставлены напротив камина; рядом располагался маленький столик, на котором кроме графина с вином и двух бокалов пока ничего не было. Ужин должны будут подать позже, так как сначала она была намерена применить свой план по разжиганию в муже любовного пыла.
В эту ночь она страстно желала стать любовницей, о которой он мечтал. На ней был шелковый пеньюар розового цвета, который она надела, следуя рекомендациям Фанни Ирвин. Это был женственный и романтичный наряд, в котором Мадлен чувствовала себя неотразимой, притягательной, преисполненной силы завоевать такого мужчину, как Рейн. И все же холодок пробежал у нее по коже, когда раздался негромкий стук в дверь ее гостиной.
Она впустила его, закрыв дверь позади Рейна. Он был одет по-домашнему: красный парчовый халат, под которым виднелись панталоны, и мягкие туфли.
Также Мадлен отметила едва уловимое напряжение в его осанке, оглядывая его с целью определить, какое она произвела на него впечатление. Это было не очень хорошее начало, учитывая, что девушка собиралась доставить ему незабываемое удовольствие. За окнами стемнело и шел осенний дождь, но здесь было тепло, в очаге уютно потрескивали дрова. Свет камина и тускло горевшей лампы создавали в комнате интимный полумрак.
Поставив бокал на стол, она вытащила из прически шпильки. Рейн, не отрываясь, смотрел, как ее волосы тяжелой шелковой массой упали вниз, скрывая локонами ее грудь.
- На тебе слишком много одежды, - сказала Мадлен низким, грудным голосом. - Сейчас я это исправлю.
- Поступай, как считаешь нужным.
Его настороженное безразличие уже начинало раздражать ее. Тем не менее, потянувшись, она игриво поцеловала графа, задержавшись на его губах, пока развязывала пояс роскошного халата и распахивала полы. Затем девушка ловко скинула его с мощных плеч Рейна, обнажая широкую грудь мужа.
Подаваясь еще ближе, Мадлен поднялась на цыпочки и провела языком по его ушной раковине, прижимаясь к нему животом. Она ощутила у него под панталонами быстро твердеющую от ее прикосновения плоть.
По крайней мере, его физическое возбуждение не вызывало сомнений. К тому моменту, когда она закончила его раздевать, во взгляде Рейна читалась жажда обладания ею, а черты заострились от томительного ожидания.
Опустившись на колени, Мадлен сняла со ступней графа домашние туфли и стала расстегивать на нем панталоны, после чего стянула их вниз, скользя по его сильным ногам. Когда она вновь поднялась, у нее перехватило дыхание от великолепия его превосходного тела, сотканного из упругих мышц, и мужской вздыбленной плоти, действующей на Мадлен завораживающе.
Он был возбужден и не делал из этого тайны.
Мадлен ощутила влажный жар у себя между бедер. Она вызвала в нем желание, и сознание этого возбуждало, в свою очередь, ее.
- Что теперь? - спросил он.
В его словах прозвучало легкое поддразнивание, но она не стала тушеваться.
- Сейчас я покажу тебе, чему научилась, - пообещала она.
Подталкивая его ладонью в обнаженную грудь, она направила графа к креслу, стоящему позади него. Когда он сел, подчиняясь ее жесту, она опустилась между его разведенных в стороны бедер. Его нагое мужественное тело наполняло ее жгучим желанием ласкать его руками и ртом, и она намеревалась утолить свою жажду без промедления.
Рейн лениво откинулся назад, а она, удивляя его, окунула два пальца в вино и провела ими по его груди, оставляя влажный, прохладный след на теплой коже.
- Похоже, в тебе есть скрытая порочность, - прокомментировал он ее действия уже чуть хриплым голосом.
Мадлен улыбнулась мягкой, соблазнительной улыбкой.
- Я всего лишь пытаюсь не отставать от тебя, дорогой. Твоя порочность была видна с первой же нашей встречи.
Вновь обмакнув пальцы в вино, она провела извилистую тропинку вниз по его мускулистому животу. Теперь глаза Рейна выражали другое чувство. Проблески ленивого желания в их синей глубине сменились горящим вожделением.
Желая заставить его полностью утратить самообладание, она прошлась по отяжелевшим округлостям под его эрегированным органом, медленно поглаживая мягкую кожу. Затем, поднявшись выше, обхватила пальцами его возбужденный член, прижимая ладонь к твердой плоти. Толстый и длинный, он наливался в ее руке, явно приходя во все большее напряжение.
- Ты не должен шевелиться, - приказала она, кокетливо улыбнувшись.
Еще раз намочив пальцы, она, глядя ему прямо в глаза, провела ими по наконечнику его копья, увлажняя его вином.
От этого на его лице напряглись мышцы, что удовлетворенно отметила Мадлен. Но и она тоже стремительно возбуждалась. Девушка знала, что Рейн видит ее возрастающее волнение, которое учащенным пульсом билось в ее жилах.
Затем она склонилась над ним, слизывая языком сладкое вино с его тугой плоти, заставляя его шумно дышать. Его жаркий, пьянящий вкус ударил ей в голову, доводя до предельного возбуждения.
Продолжая удерживать его твердый член ладонью, она плотно обхватила его губами. Когда он застонал от наслаждения, она сильнее сжала его ртом, упиваясь чувством власти, которую ее прикосновения имели над Рейном.
Мышцы его бедер страшно напряглись от сладких мучений, которые она ему причиняла, он начал легонько двигаться у нее во рту, инстинктивно приподнимаясь и опускаясь в кресле, но Мадлен это сразу же пресекла.
- Не шевелись, - скомандовала она хриплым голосом. - А то я прекращу.
Он подчинился, хотя, девушка подозревала, ему стоило немалых усилий преодолеть себя в то время, как она продолжала свои эротические манипуляции. Пальцы графа сжимали подлокотники мертвой хваткой, а Мадлен продолжала распалять его, согласованно орудуя ртом и руками, лаская, сжимая и облизывая, ни на секунду не прекращая своих сладостных истязаний.
В конце концов он вскрикнул и схватил ее за волосы, принуждая поднять голову.
- Достаточно, ведьма.
Он смотрел на нее сверху вниз, и глаза его были полны томительного желания. Мадлен знала, что ее собственные глаза выражают жажду и мольбу, и она смотрела прямо в лицо этому великолепному мужчине, заставляющему ее сердце и душу разрываться от боли.
Их взаимная похоть наэлектризовала атмосферу, в то время как Рейн опустил взгляд с ее влажных губ на голую грудь, к соскам, которые в напряжении ожидали его прикосновений.
- Иди сюда, - потребовал он.
Не давая ей времени отказаться, он схватил ее за плечи и потянул ее вверх, усаживая верхом к себе на колени. Но Мадлен и не собиралась сопротивляться, повинуясь сильному позыву глубоко внутри себя. Ее тело сгорало от потребности полного слияния. Она сходила с ума от вожделения.
Наслаждение, жажда, потребность - все вместе толкало ее навстречу графу. Она расслабилась, готовясь оседлать его орудие, но, к ее удивлению, Рейн остановил ее.