- Чуть позже я прощу вам что угодно, граф, - многозначительно сказала мадам Помпадур, водя указательным пальцем по резному подлокотнику.
Де Полиньяк молчал. Он решил предоставить маркизе два хода подряд.
- Вы слышали о бриллианте "Питт"? - спросила та через минуту томительного молчания.
- Об этом чуде рассказывают очень романтическую историю, - граф весь превратился во внимание, следя за каждым движением, каждым изменением выражения лица маркизы. - Говорят, будто бы он весит почти 140 карат и стоит полмиллиона ливров. Говорят также, что его нашел какой-то дикарь в алмазных копях Индии. Этот дикарь нанес себе страшную рану, чтобы спрятать в ней камень. Истекая кровью, он принес его английскому купцу, но тот обманул туземца, заманил на свой корабль и убил…
При этих словах глаза де Полиньяка сверкнули, он сделал паузу. Реакции со стороны мадам де Помпадур не последовало. Граф почувствовал облегчение. По крайней мере, королевская фаворитка позвала его не затем, чтобы дать приказ убить кого-то на дуэли.
- Купец продал алмаз местному губернатору Питту, тот огранил его и назвал в честь себя, - продолжил граф.
- А вам известна дальнейшая судьба этого бесценного бриллианта? глаза маркизы стали жесткими и холодными.
- Я слышал, что он во Франции, - сдержанно ответил де Полиньяк.
- А точнее? - губы мадам Помпадур сжались в нитку, отчего ее кукольное лицо в мгновение ока обрело хищное, жестокое выражение.
- К сожалению, я не посвящен в эту тайны, - граф понял, что рано понадеялся на милость судьбы.
Нет ничего хуже, чем оказаться пешкой в игре между королем и мадам де Помпадур!
Почти все придворные уже знают, что Тюрго купил бриллиант "Питт" по приказу Его Величества, чтобы изготовить драгоценную брошь, предназначенную юной Франсуазе де Пуатье.
- Не злите меня, Максимилиан! - маркиза села. Глаза ее метали молнии.
- Простите, ваша светлость, - голос графа стал холодным.
- Я хочу, чтобы вы доставили мне эту брошь как можно скорее, - мадам де Помпадур встала и мелкими подпрыгивающими шажками добралась до окна, где села в кресло с высокой прямой спинкой. (Злые языки поговаривали, что это копия трона французской королевы. Еще более злые языки утверждали, что это и есть настоящий трон королевы, а в Лувре, дескать, его копия…) Изобретенные маркизой высокие каблуки были гораздо удобнее тяжелых деревянных колодок, но все же еще очень далеки от совершенства. Увы, пройдет два века, прежде чем люди найдут способ сделать десятидвенадцатисантиметровые шпильки пригодными для ходьбы.
- Но ваша светлость! - граф встал. - Это невозможно! Вы требуете от меня того, на что не осмелится ни один человек…
- Граф де Полиньяк! Не забывайте, что я выкупила ваш родовой замок, который вы проиграли в карты банкиру Неккеру! И, кстати, пока что он принадлежит мне! - руки маркизы сжались в кулачки.
- Вы прекрасно знаете, что банковский дом Неккера получил мою расписку обманом! - граф вскипел. Шантаж, это слишком!
- Все это не имеет значения, - в негромком голосе маркизы отчетливо звенел металл. - Важно то, что, потеряв родовое имение, вы перестанете быть графом де Полиньяк. В лучшем случае, король оставит вам титул шевалье. Титул, прошу заметить, потеряете не только вы, но и ваша мать, и сестра.
- Вы предлагаете мне выкрасть эту брошь?! Для такого дела больше подошел бы ловкий вор, чем дворянин!
- Что вы, граф! Я бы никогда не позволила себе требовать от представителя одной из самых славных дворянских фамилий чего-то недостойного, способного нанести урон его чести… - тон мадам де Помпадур сделался внезапно приторно-сладким, - Франсуаза де Пуатье должна отдать вам эту брошь добровольно, как залог и свидетельство ее любви к вам… И это мое главное условие!
- Черт возьми! Вы требуете, чтобы я стал врагом короля! - граф оглянулся на дверь и перешел на громкий шепот. - Я могу не только потерять титул, но и окончить свои дни в Бастилии!
- Я верю в ваш любовный гений, мой дорогой граф, - ответила маркиза, не оборачиваясь. - К тому же, мне известно, что лишившись дохода со своих земель, вы разбили огромное количество дамских сердец…
- О чем вы? - де Полиньяк потер лоб.
- О всяких залогах любви, которые в обилии предоставляют вам влюбленные женщины, - ответила маркиза и обернулась. - Возьмите же такой залог и у Франсуазы де Пуатье! Что вам стоит? Убедите ее в том, что король посчитает девственницей самую последнюю парижскую шлюху, если та покраснеет при виде его любовного орудия и будет стонать, якобы от боли, на ложе любви! И потом, неужели вы думаете, что молодая девушка мечтает провести свою первую ночь с королем?! Нет! Молодая девушка мечтает, чтобы девственности ее лишал красивый, молодой, сильный мужчина, а не старый, затасканный, пахнущий овечьим сыром развратник! Сделайте то, о чем вас просят, и я найду способ защитить вас перед королем. Более того, я сделаю так, что Его Величество щедро наградит вас за преданное служение. Но если вы потерпите неудачу… О, Максимилиан! Я буду молиться за вас!
Мадам де Помпадур сказала последние фразы столь горячо, что граф был сбит с толку.
- Вы требуете от меня невозможного, - повторил он, покачав головой.
- Я верю, что вы можете делать с женщинами все, что вам заблагорассудится, - последовал ответ. Голос маркизы прозвучал очень печально.
- Что ж, если я погибну, то, по крайней мере, оттого, что самая прекрасная из женщин Франции переоценила меня, - сухо ответил де Полиньяк. - Надеюсь, мы увидимся скоро.
Граф поклонился и вышел.
- У него получится! У него не может не получиться! - прошептала маркиза, прижимая ладони к бурно вздымающейся груди.
Она наблюдала в окно, как молодой человек оттолкнул лакея с такой силой, что тот кубарем полетел на газон, а затем одним прыжком вскочил на коня, и, пришпорив его, ускакал прочь.
- Кстати…
Маркиза подумала, что может выручить сто-двести тысяч ливров, поспорив с некоторыми знатными дамами, сможет ли Максимилиан граф де Полиньяк, опередить короля в постели.
- Это подогреет страсти, а когда все свершится, король почувствует себя еще более униженным, - медленно проговорила маркиза своему отражению в зеркале, прилепляя небольшую мушку на шею.
- Герцог Шуазель становится опасным, - раздался за спиной у маркизы глухой, свистящий голос.
Мадам де Помпадур вздрогнула и выронила золотую бонбоньерку с мушками.
- Черт вас побери, ваше высокопреосвященство! Разве иезуиты не научили вас стучать? Вы давно здесь?
- Я вошел вслед за графом де Полиньяк, - ответил кардинал Флери, усаживаясь в кресло с высокой спинкой. Этот жест вызвал особенное неудовольствие маркизы.
Его высокопреосвященство обладал самомнением Ришелье и честолюбием Мазарини, однако "золотой век" французских кардиналов закончился. Черная злоба и зависть к предшественникам буквально сжигали Флери. К тому же, лихорадочно блестящие глаза, изъеденное оспой, изможденное, бледное, как у покойника, лицо с провалившимся носом, гниющие кожные покровы, все это говорило, что его высокопреосвященство доживает последние годы. Сифилис медленно, но неотвратимо уничтожал Флери.
- И вас не остановили? - мадам де Помпадур закусила нижнюю губу.
- Кто посмеет остановить кардинала Франции? - Флери приподнял одну бровь.
- Что вам угодно, ваше высокопреосвященство? - маркиза нервно собирала рассыпавшиеся мушки. Она падали, она снова пыталась их собрать, потом в раздражении стукнула ладонью по туалетному столику.
- Как лицо духовное, я не подвластен вашим чарам, дорогая Жанна, кардинал вытянул вперед руку в красной перчатке и пошевелил пальцами.
Преодолевая отвращение, мадам де Помпадур встала, подошла к Флери и поцеловала конечность сифилитика. Официальная фаворитка Его Величества не раз благословляла свою судьбу за то, что ее чары не действуют на кардинала. Всем известно, что его преосвященство интересуется только очень молоденькими юношами.
- Я хочу, чтобы вы отдали бриллиант "Питт" мне, - коротко сообщил Флери, неотрывно глядя на мадам де Помпадур.
- Его еще нужно получить, - ответила та, отступая назад и опускаясь на пуф около туалетного столика.
- У меня нет сомнений в успехе Максимилиана, - кардинал улыбнулся. Кстати, я не знал, что вы выкупили у дома Неккеров его родовой замок. О, если бы я мог опередить вас!
Маркиза невольно сглотнула слюну, представив, какая ужасная участь ожидала бы графа де Полиньяк в этом случае.
- Продайте мне его, я готов покрыть все ваши расходы и даже обеспечить хорошую прибыль. Назовите цену, - кардинал выпрямился.
- Я не могу, - чуть слышно отозвалась маркиза. - Я дала слово, что верну ему родовое поместье в случае успеха.
- С каких пор королевская шлюха стала соблюдать кодекс чести? - Флери болезненно сморщился, шанкр на нижней челюсти мешал ему смеяться.
- Вы забываетесь, ваше высокопреосвященство, - маркиза встала и выпрямилась.
- Берегитесь, - свистящее шипение появилось в голосе кардинала. Это означало, что он разозлен сверх всякой меры.
Когда шаги его преосвященства в коридоре затихли, маркиза вышла из напряженного оцепенения. Она бросилась к умывальному тазику, намылила руки до самых локтей и лицо. Потом выпрямилась и закричала:
- Жуэ! Жуэ! Немедленно сюда!
На ее зов мгновенно явился рослый лакей.
- Кресло сжечь! - глаза маркизы лихорадочно блестели.
- Как? Это кресло? - глаза лакея округлились.
- Ты что, оглох? Немедленно! Окурить все помещение смолой! Вскипятить для меня воду и приготовить паровую баню! Быстро!
Жуэ поклонился и бросился исполнять приказание.
- Она будто помешалась после визита турецкого посла! - пробормотал он себе под нос. - Чуть зайдет кто с дурной болезнью, сразу приказывает жечь все, к чему он прикасался. По-моему, ее светлость скорее заработают водянку от чрезмерно частого и обильного мытья, чем уберегутся от испанской простуды! Его Величество-то, поди, не столь разборчив…
С этими словами Жуэ потащил кресло в кладовку.
- Слишком уж дорогая вещица, чтобы ей топить камин, - сказал он сам себе и начал прикидывать, сколько можно будет выручить за это кресло у старьевщика.
* * *
- Что-то вы очень быстро, ваша светлость, - заметил Кристоф, едва поспевая за стремительно шагающим хозяином. Перед дворцом де Помпадур разбили очень милый парк на парочку гектаров, а сам дворец был окружен многоколонной террасой. Шаги графа де Полиньяка гулко отдавались на каменных плитах.
Заметив, что лицо хозяина окаменело, а ноздри разуваются как у Гуляки, после скачки галопом, Кристоф встревожился.
- Что-то случилось, ваша светлость? - он забежал чуть вперед и заглянул Максимилиану в глаза.
- У меня появилась возможность вернуть свой замок, - усмехнулся тот в ответ.
- Но это же настоящая удача! - воскликнул слуга и подпрыгнул. - Мы сможем, наконец, оставить весь этот вертеп и вернуться в ваши владения!
- Или попасть в Бастилию на всю оставшуюся жизнь, - продолжил де Полиньяк.
- Не понял, - Кристоф нахмурился. - Неужели маркиза хочет, чтобы вы стали ее любовником?
- Гораздо хуже, - ответил граф, - она хочет, чтобы я стал любовником Франсуазы де Пуатье.
- Святые небеса… . - Кристоф даже снял шляпу. - Неужели той самой девственницы, что приглянулась Его Величеству?!
- И это еще не все, - де Полиньяк набрал полные легкие воздуха, - она хочет, чтобы я выманил у Франсуазы брошь с бриллиантом "Питт", стоимостью в полмиллиона ливров, подарок короля!
Кристоф присвистнул.
- Может быть, вашей светлости лучше сразу удрать в Англию, а оттуда в Новый Свет? - слуга попытался улыбнуться, но хозяину было определенно не до смеха.
- Надеюсь, что этот шанс будет у меня до самого конца, - де Полиньяк остановился и тяжело вздохнул. - С другой стороны, я готов на все, лишь бы уехать из Парижа, никогда больше не бывать в Версале, жениться на какой-нибудь доброй женщине, которая родит мне семерых детей…
- Хватит отчаяния, ваша светлость! - прервал его Кристоф. - Я понимаю, что на вас навалилась черная меланхолия, но сейчас самое неподходящее для нее время, уверяю вас! Давайте вернемся в наш холодный дом, расположимся на чудесных креслах мадмуазель д'Эстрэ и подумаем.
- Но сначала мы поедем к портному, - поднял палец вверх де Полиньяк. Мне нужны новые панталоны и самый прекрасный наряд, какой только можно купить за деньги.
- Вы что, беседовали с мадам де Помпадур без панталон?! - округлились глаза Кристофа.
- Разумеется! - граф всплеснул руками. - Где бы я их взял? Не у графини же Эгмон!
- Боюсь, если король узнает о том, что вы были в будуаре его официальной фаворитки без панталон, Бастилия примет вашу светлость на постой гораздо раньше, чем мы думаем, - сказал Кристоф и почесал щеку.
- Нельзя забывать и о герцоге Шуазеле, - Полиньяк поднял палец вверх. - Он будет всеми силами стараться сберечь самое дорогое, что есть у его протеже. Ведь без этой никчемной маленькой пленочки, что надежно прикрывает вход в ее любовную крепость, Франсуаза де Пуатье не будет представлять для Его Величества никакого интереса.
- Стало быть, если вы согласитесь на предложение маркизы, король или герцог Шуазель вполне могут отправить вас в Бастилию, а если не согласитесь - можете навсегда попрощаться с родовым поместьем? - Кристоф старался улыбаться, но у него не очень получалось.
- Если я даже и верну поместье, то может статься, что оно мне не понадобится, - печально заметил граф. - Маркиза обещала мне защиту перед королем, если мне удастся устранить ее соперницу, но она не сможет защитить меня от гнева герцога. Второго крушения своих надежд на правление Францией он не простит никому.
- И тогда вам останется только удрать в Англию, а оттуда в Новый Свет, что я предлагал с самого начала! - закончил Кристоф.
- Никогда не мог понять странного увлечения Его Величества девственницами, - граф выпрямился и встряхнулся, пытаясь вернуть себе бодрое расположение духа. - Какой в них толк? Ее лицо искажается мукой, ее тело не обучено науке страсти, ее ум не развит, потому что она еще слишком молода! Нет, я предпочитаю пить шампанское, а не откупоривать бутылки.
- А вы знакомы с Франсуазой де Пуатье? - спросил Кристоф.
- Нет, - де Полиньяк поморщился, глядя себе под ноги. Длинная лестница, ведущая к аллее, была очень неудобна. Ее проектировали специально для маркизы, у которой как известно, очень маленькие ноги.
- Наверное, какая-нибудь провинциальная дурочка! Пуатье - самая глухая провинция, там живут самые неотесанные болваны во всем королевстве. Небось, какая-нибудь самодовольная ломака, вроде юной герцогини д'Эстрэ! Я уже представляю себе это луноподобное, фарфоровое личико с большими голубыми глазами! Как она хлопает своими длинными ресницами, считая даже собственную глупость достоинством!
Воображает, небось, что король в нее влюблен и, как честный человек, захочет на ней жениться! - граф запрыгнул на подведенного ему Гуляку.
Слуги мадам де Помпадур успели немного почистить коня и накормить яблоками, остатки которых тот дожевывал и тряс ушами, недовольный, что хозяин помешал ему как следует перекусить.
- Но ведь, может так случиться, ваша светлость, что она окажется очень недурна и сообразительна, - нерешительно предположил Кристоф.
- Молись, мой друг, чтобы это было не так, - де Полиньяк потрепал коня по шее, ожидая, пока Кристоф усядется на свою приземистую, но очень выносливую кобылу.
- Но почему? - удивился слуга.
- Моя миссия станет невыполнимой, - его светлость улыбнулись и пришпорили коня.
3. Миссия невыполнима
Вера Николаевна вернулась во дворец герцога Шуазеля в состоянии полной прострации. Она смотрела прямо перед собой, ее руки от локтей до самых плеч были покрыты маленькими синячками.
- Госпожа Гурдан! Да сделайте же вы хоть что-нибудь, чтобы моя дочь перестала себя щипать! - воскликнула мамаша Пуатье, увидев что Франсуаза становится похожа на упавшее яблоко. - Господи! Да что же это творится! Девочка моя, ты должна понравиться Его Величеству, потом можешь щипать себя сколько угодно! Святая Магдалина, сделай так, чтобы она опомнилась!
Пуатье-старшая молитвенно сложила руки и обратила набожный взор к небу.
- Мадмуазель, прекратите щипать себя немедленно! - приказала строгим голосом Ариадна Парисовна, однако Вера Николаевна отреагировала, мягко говоря, странно. Она подняла на госпожу Эйфор-Коровину свой безумный взгляд, и, что было силы, ущипнула себя за ляжку.
- Может быть, ей хочется флагелляции? - задумчиво пробормотала мамаша Пуатье, а затем подавшись вперед, склонилась к Ариадне Парисовне и заговорщицким тоном произнесла:
- Я слышала, что эта забава сейчас в большой моде, вся английская аристократия просто бредит ею, да и наше духовенство…
- Слышали, дорогая Франсуаза? Если вы не перестанете себя щипать, вас подвергнут флагелляции, - в глаза госпожи Эйфор-Коровиной мелькнула издевательская искорка.
- Между прочим, было бы не лишним обучить ее этому, вы не находите? учтиво улыбнулась мамаша Пуатье. - Может быть, Его Величеству понравится подвергнуться флагелляции со стороны прекрасной девушки?
- Если герцог Шуазель согласится нам помочь, - улыбнулась в ответ Ариадна Парисовна, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица.
Вера Николаевна издала неопределенное мычание, что-то вроде: "Игы-гы?", что в переводе означало: "Что бы вы не имели ввиду, имейте ввиду, что это вам так просто с рук не сойдет!"
Погода совсем испортилась, было похоже, что совсем скоро на город обрушится настоящий ливень. Ласточки летали низко-низко, стало тяжело дышать и казалось, что сам воздух вот-вот начнет искрить электрическими разрядами.