Полтора часа спустя они вышли на улицу. И не с пустыми руками. В салоне они выбрали два красивых обручальных кольца. Но Энджи до сих пор не могла поверить, что это великолепное золотое обручальное кольцо с бриллиантами и сапфирами принадлежит ей вместе с изящными золотыми часиками и двумя парами сережек, которые приглянулись Лео.
– Честное слово, я не ожидала, что у меня будет когда-нибудь обручальное кольцо, – робко призналась она, любуясь блеском драгоценных камней на руке, когда они снова сели в лимузин.
– Естественно, я хочу, чтобы в глазах окружающих наш брак выглядел совершенно нормальным, – почти ласково сказал ей в ответ Лео.
И блеск обручального кольца сразу померк. Ее радостное возбуждение исчезло, сжалось, словно воздушный шарик, который проткнули булавкой.
– Я уже известил моих адвокатов, что нужно подготовить брачный контракт, – продолжал Лео, не отводя пристального взгляда от ее застывшего лица. – Привяжу тебя к себе такими крепкими узами, что, если вдруг заговорю о разводе, ты немедленно падешь предо мной на колени и будешь умолять, чтобы я изменил свое решение!
– То есть? – Щеки Энджи залила краска.
Лео приподнял эбеново-черную бровь.
– С моей стороны было бы довольно глупо не ограничивать тебя в твоих действиях. В нашем браке, который заключается исключительно по расчету, мне надо все время следить, чтобы не ослабло твое внимание, а иначе…
– Мы ведь даже еще не поженились, а ты уже говоришь о том, что мое внимание может ослабнуть! – воскликнула Энджи, недоуменно глядя на него.
– Предпочитаю заранее просчитывать все возможные варианты, – пожав плечами, ответствовал Лео.
Энджи его слова сильно задели. Он все еще твердо убежден, что она выходит замуж за его треклятые деньги! Но, может быть, не так уж плохо, что ей напомнили, кто она есть на самом деле, и вернули на твердую землю из заоблачных высей. Выйти замуж за Лео было самой сокровенной мечтой ее жизни. Но на ее большую любовь он никогда не ответит, а все приготовления к свадьбе не имеют ничего общего с чувствами.
Лео настоял, чтобы Энджи подобрала себе новый гардероб. Энджи потихоньку начала терять терпение. Она чувствовала себя личной собственностью Лео, куклой, которую наряжают, чтобы выставить на обозрение. В роскошном салоне модной одежды, пока Лео сидел в кресле и ждал, потягивая из бокала дорогое вино, Энджи в поте лица примеряла платья.
С пылающим от гнева лицом она демонстративно сновала у него перед носом, вертелась у зеркала на высоких каблуках, пытаясь заставить его чувствовать себя неловко. Но Лео, не подозревавший о ее эмоциях, сидел, удобно откинувшись в кресле, и весьма одобрительно оглядывал каждый ее наряд. Голова его склонилась на грудь – казалось, что Лео просто засыпает.
– Останься в этом, – негромко сказал он, когда Энджи вышла к нему в алом костюме с черными отворотами, которые придавали особенно величественный вид ее стройной тонкой фигуре. – А как насчет белья?
Энджи одарила его убийственным взглядом, потому что прекрасно поняла, что за мысли крутятся сейчас в голове у Лео.
– Я выберу себе что-нибудь сама.
– Мне это тоже нравится, – без тени смущения ответил ей Лео.
– Мне нужно свадебное платье, – сквозь зубы процедила Энджи. – С длинным-предлинным шлейфом, фатой с цветами и кружевом…
– Неплохая мысль, – одобрительно заметил Лео. – Уоллес обязательно захочет, чтобы все прошло так, как требует традиция, но сегодня у нас нет времени.
– Я надену маленькое черное платье, все разрисованное значками фунтов стерлингов! – яростно прошипела Энджи. – Большего ты не заслуживаешь.
Лео бросил на нее насмешливый взгляд.
– Думаю, я отлично знаю, чего заслуживаю, так что с трудом могу себя сдерживать, pethi mou.
Она вернулась в примерочную, где уже лежали отложенные ею вещи, чтобы отобрать из них те, которые следовало завернуть, и ужаснулась двум или трем слишком откровенным вещичкам. Еще некоторое время она провела в отделе сумок и обуви, где просто указала на то, что ей понравилось.
– Ты можешь выбирать все, что тебе захочется, – сказал Лео. – Все… и только попробуй не выглядеть соответствующе!
Когда они снова вышли на улицу, уже темнело и повсюду горели рождественские огни. Энджи невольно застыла на месте, зачарованная этим зрелищем.
– Восхитительно, не правда ли? – мечтательно обратилась она к Лео.
– Да. – Лео даже не смотрел на огни. Он смотрел на Энджи, но она этого не заметила.
– Я всегда на Рождество чувствую себя ребенком, – внезапно смутившись, пробормотала она.
– Это не лишено особой прелести. – Лео с ленивой улыбкой повел ее наконец к машине. – Нам еще надо успеть к купанию Джейка.
Спустя полчаса Энджи молча наблюдала за Лео, с увлечением бомбившим пластмассовые игрушечные лодочки Джейка из ярко раскрашенного самолетика, а Джейк тем временем восторженно визжал и расплескивал вокруг себя воду. Она могла бы сейчас рухнуть замертво, а Лео ничего не заметил бы.
Он будет прекрасным отцом. Не каждый мужчина умеет играть с малышом и при этом не притворяться, что ему весело, а искренне, по-настоящему получать удовольствие. От нежности и любви во взгляде Лео, обращенном на сына, у нее болезненно сжималось сердце. На нее саму Лео никогда не посмотрит так же. Ей суждено всегда оставаться на задворках его любви, она всего лишь мать его сына.
Им еще предстояло ехать на ужин в ресторан, и Энджи решила переодеться. Когда Джейка уложили в постель, она прошла в соседнюю спальню и замерла, увидев на кровати дорожную сумку Харриет. В полной тишине к ней сзади подошел Лео, обнял и вывел из комнаты в коридор. Они пошли к хозяйской спальне.
– Через три дня мы поженимся, – мягко проговорил Лео. – Я не намерен красться по коридору собственного дома, боясь скрипнуть половицей.
Энджи вспыхнула и поспешно пошла в гардеробную, где принялась открывать наугад все дверцы, пока не нашла то, что ей было нужно. Темно-синее вечернее платье, великолепное по своей простоте и элегантности. Обернувшись, она увидела, что Лео открыл платяной шкаф и укладывает туда коробочки с дорогим шелковым бельем.
– Я сам решил кое-что подобрать для начала, – объяснил он.
Энджи неуверенно протянула руку и взяла наугад первую попавшуюся вещичку. Ее сердце бешено колотилось от сознания того, что Лео сам взялся за выбор таких интимных вещей.
– Иногда ты можешь быть невероятно стыдливой, – хрипловато рассмеялся Лео, ласково проводя большим пальцем по чувственно припухлой нижней губе Энджи. – Но мне все равно до сих пор с трудом верится, что, так долго общаясь с Дрю, ты однажды не сказала ему "да".
Застигнутая врасплох этим спокойным заявлением, Энджи подняла на Лео глаза и смело посмотрела ему прямо в лицо. Они стояли так близко друг к другу, что Энджи кожей чувствовала его дыхание.
– Дрю никогда не просил. Дружба – это все, что я могла предложить ему, и Дрю принимал это как должное.
В спокойных глазах Лео мелькнула насмешка. Такое объяснение, по-видимому, мало его впечатлило.
Энджи яростно отстранилась от него. Он не может поверить, что она никогда не спала с Дрю. Но, немного поразмыслив, она поняла, почему он так считает: Лео не хватало одного кусочка головоломки, чтобы сложить полную картину… он не догадывался о ее любви и о том, что Дрю все знал и поэтому держался от Энджи на почтительном расстоянии.
– Я уже ответила на твой вопрос, а теперь хочу пойти переодеться, – сердито сказала она.
Энджи переоделась в смежной ванной комнате и, выйдя, обнаружила, что Лео уже спустился вниз и ожидает ее в холле. Высокий, смуглый, неотразимый. Ее сердце дрогнуло. Вот он стоит, в вечернем костюме, надетом специально для нее, и в этот момент она по-настоящему испугалась, что вот-вот заплачет.
– Ты выглядишь потрясающе, – хрипло прошептал Лео.
– Еще бы… в твоем платье! – Энджи поморщилась, чтобы сдержать слезы, и притворно чихнула.
Он помог ей надеть кашемировое пальто и отвез в очень милый ресторан. Когда они вошли в зал, в их сторону повернулись все головы. Действительно, они представляли собой прекрасную пару.
– Полагаю, сейчас самое время и место показать наши отношения в подобающем свете и представить меня на строгий суд высшего общества, – на ходу процедила сквозь зубы Энджи. – Это ведь наше, можно сказать, первое свидание, Лео!
– Наше первое свидание состоялось давным-давно, на берегу озера, – мягко заметил Лео. – По-моему, мы даже ничего не съели из той корзины до самого позднего вечера, но у меня это было единственное свидание, которое затянулось на целый уик-энд.
У Энджи запылало лицо при этом ужасном напоминании, она принялась изучать меню, а когда подняла глаза, обнаружила перед собой небольшую плетеную корзинку, наполненную полевыми цветами. Она изумленно заморгала, увидев на карточке подпись Лео. Откуда, интересно, он взял полевые цветы среди зимы?
– Мне прислали их из теплых стран.
– О!…
В тот день у озера тоже цвели полевые цветы, и запах их примятых лепестков был сладким и густым в неподвижном жарком летнем воздухе, когда она лежала в объятиях Лео… Что же, если не это воспоминание, могло подвигнуть его на подобный жест?
– Я тогда все спланировал заранее. Заказал корзинку для пикника и лег у озера. Я был абсолютно уверен, что очень скоро ты сама меня найдешь.
Энджи едва не подавилась кусочком дыни. Лео налил ей холодной воды.
– Должен сразу признать, что намерения мои были весьма далеки от благочестивых.
Кашляя и прикрывая рот платком, Энджи отодвинула от себя тарелку с закусками и схватила стакан с водой.
– И я должен был наказать тебя за то, что ты вторглась во все мои мысли. Кроме того, надо мной довлело чувство вины. Прошло всего семь месяцев с тех пор, как я остался без жены, – с обезоруживающей откровенностью продолжал Лео, – а тут появилась ты, и я не устоял…
– Пожалуйста, не надо больше, – прошептала Энджи, готовая рухнуть на колени и умолять о пощаде. Ее лицо горело как в огне.
Лео засмеялся.
– Ohi… нет, ты не поняла меня! Мне нравилась твоя настойчивость, она привлекала меня, понимаешь?
– Не похоже было. – Энджи нечаянно встретилась взглядом с его черными бездонными глазами, и сердце ее забилось быстрее.
– Тогда я и сам не понимал себя, – признался Лео, его голос внезапно стал глуховатым и хриплым. – Петрина никогда меня так не хотела, как ты. Она была неспособна на подобную страсть. А ты предлагала именно то, что мне было нужно.
Щеки Энджи пылали под его упорным взглядом.
Повисла тяжелая, гнетущая тишина. Энджи нервно облизала нижнюю губу. Глядя на нее, Лео отодвинул свой стул.
– Давай уйдем отсюда, – неожиданно сказал он срывающимся голосом. – Не надо было начинать разговор о том уик-энде на людях!
Энджи потрясенно замерла, но Лео уже поднялся из-за стола. Его черные глаза сверкали страстью, которую он даже не пытался скрыть.
Метрдотель направился к их столику. Энджи резко поднялась, недоуменно взглянув на Лео. Он властной рукой обнял ее за талию и успокоил встревоженного метрдотеля словами о непредвиденной встрече, которую они никак не могут пропустить.
Он махнул рукой шоферу, ожидавшему их на другой стороне улицы.
Лео с нетерпеливым вздохом прижал ее к себе. Его горячие губы страстно накрыли ее рот. У Энджи подкосились и стали ватными ноги, и когда наконец он усадил ее в машину, она ничего не видела вокруг себя.
– Не садись ко мне слишком близко, – хриплым голосом предупредил Лео, когда лимузин двинулся вперед. На его смуглом лице играли блики фар встречных автомобилей, в черных глазах плясали золотые искры. – Сейчас я опасен, потому что сдерживаться уже не могу.
У Энджи пересохло во рту. Она неотрывно смотрела на Лео, кожей чувствуя исходящее от него напряженное желание.
– Тебе предстоит заниматься любовью в самых неожиданных местах!… – прорычал он, откидывая назад гордую голову. – И я отлично знаю, что ты хочешь того же, и это только усиливает мое нетерпение!
– Ты считаешь меня развратной? – спросила Энджи.
– Это именно то, что мне нужно, – ответил Лео, сверкая глазами. – Признаться откровенно, когда ты неотрывно смотришь на меня своими огромными голубыми глазами, меня охватывает горячка. Переход от строгого поста к безумному любовному пиру два с половиной года назад был самым сильным моим жизненным впечатлением!
Энджи вся сжалась, радуясь, что Лео не видит ее в темноте. Она узнала очень много, но чувствовала себя страшно неловко, слушая его откровения. Значит, интимная сторона его семейной жизни не удовлетворяла Лео. Он был чувственным, горячим мужчиной, а Петрина – холодной и самовлюбленной женщиной. Но Энджи было бы слишком больно признавать, что Лео привлекло к ней только желание удовлетворить свои чисто физические потребности. Неужели он видел в ней исключительно партнершу для постели, которая может дать ему то, что он хочет, причем без лишнего беспокойства?
Шофер открыл дверцу, впустив в салон порыв свежего ночного воздуха.
Энджи с нескрываемым облегчением выбралась наружу. Лео открыл парадную дверь и широко распахнул ее.
– А ведь я тогда и не подозревал, что ты была девственницей.
Энджи запахнула пальто и поспешила наверх, чтобы избежать этого невыносимого для нее разговора.
– Я даже и не представлял, что невинная девушка способна быть такой соблазнительницей, – прошептал появившийся сзади Лео ей на ухо и положил теплые ладони ей на бедра.
Потеряв наконец терпение, Энджи высвободилась из его рук и побежала в коридор.
Лео снова поравнялся с ней. В его высокой, стройной и сильной фигуре было столько угрозы, что ноги Энджи остановились против ее воли.
– Во мне проснулась примитивная гордость, что я – твой первый любовник… Но когда все прошло, я почувствовал себя полным мерзавцем. Иногда мне очень хотелось тебя задушить! – воскликнул Лео и, не дожидаясь ответа, подхватил ее на руки. – Но это сущий пустяк по сравнению с тем, что мне хотелось сделать, когда я увидел тебя с Дрю! А ты посмотрела на меня и кокетливо улыбнулась, как дешевая, маленькая, грязная…
Он крепче стиснул ее и понес к двери своей спальни.
– Не улыбалась я тебе… не улыбалась! – яростно завопила Энджи. – Сейчас же отпусти меня!
– С удовольствием… – Лео бросил ее на широкую кровать. Светлые волосы Энджи разметались, она оказалась лежащей в весьма неизящной позе. – Вот мы и поговорили начистоту. Думаю, ты поняла, что должна вести себя со мной очень, очень хорошо!
– Ты так думаешь? – Энджи откатилась назад, отбрасывая растрепавшиеся волосы с разгоряченного лица.
– Я это знаю. Ты говоришь и ведешь себя так, словно я воспользовался твоей невинностью нарочно, – грозно пророкотал Лео, наклонившись над ней. – Но мы оба знаем, что ты сыграла главную роль в своем падении. Когда женщина сама бросается на шею мужчине, он расценивает это как приглашение к занятию сексом!
– Да как ты смеешь! – Энджи пришла в неописуемую ярость, ее трясло крупной дрожью.
– Может быть, ты сама скажешь мне, как могла продолжиться эта история, когда все уже произошло? – зло бросил ей Лео. – Ты была чересчур молода. Мне было двадцать семь лет, тебе – девятнадцать.
Энджи откинула голову назад, ее глаза сверкали, словно два сапфира.
– И я была дочерью дворецкого… давай не будем забывать и об этом!
Лео бросил на нее испепеляющий взгляд.
– Два поколения назад мои предки в Греции были простыми рыбаками, но я горжусь своими корнями. Открой глаза… в наши дни социальная рознь – очень условное понятие, и люди любого класса заслуживают уважения!
– Но некоторые стараются держаться от этих уважаемых низших классов подальше! – гордо вскинув голову, заявила Энджи и спустила ноги с кровати.
– Я был не готов к продолжению отношений с тобой и попросту их прекратил!
– Ты меня попросту бросил, – с трудом пробормотала Энджи.
Лео со свистом выдохнул воздух.
– Я не хотел давать тебе лишний повод надеяться, что снова вернусь к тебе.
У нее вырвался невеселый смешок.
– Ты можешь по праву гордиться собой, тебе это блестяще удалось!
– Я знаю… – Лео опустил голову; его слова прозвучали с какой-то особой значимостью. – Это были прекрасные и безумные дни, но все скоро стало слишком напряженным. И мне пришлось отступить. Так было лучше и для тебя, и для меня.
На глаза Энджи навернулись непрошеные слезы. Вот это и есть истинная правда – то, что он говорит сейчас, с болью подумала она. "Слишком напряженным"! Она слишком откровенно демонстрировала свои чувства к нему, и он представил, каким пятном на его репутации станет это приключение.
С неожиданной нежностью он отвел от ее лица прядь светлых волос, погладил ее бледную щеку.
– Иногда ты бываешь таким ребенком… пока не ушибешься, не видишь опасности. В тот уик-энд я увлекся и не думал о последствиях… И за это надо платить. Я не хотел причинить тебе боль… – Лео обнял ее за плечи властной рукой и привлек ближе к себе. – Ты околдовала меня, и я потерял голову…
Она медленно склонилась ему на плечо, не в силах обходиться без его сильного тела, без его объятий.
– Чаровница… – неожиданно прошептал Лео, со страстным стоном прижимаясь пылающими губами к ямке на ее шее. И в этот же миг ей показалось, что каждая клеточка ее тела вздрогнула и запела от восторга, словно пробуждаясь к новой, прекрасной жизни.
Лео поднял голову. Энджи прижала дрожащие пальцы к пульсирующей жилке на шее, к тому месту, которого только что касались его губы. Она дрожала всем телом, сама того не замечая.
В напряженной тишине Лео расстегнул молнию на ее спине, спустил рукава вниз, уже не встречая сопротивления, открыл ее полную грудь, стянутую голубым атласным бюстгальтером, вздымающуюся при каждом неровном вздохе. Медленно-медленно он уложил ее на спину, на подушки.
Сверкающие страстью черно-золотые глаза смотрели на нее с голодным мужским восхищением. Лео провел руками по ее бедрам и отбросил платье прочь. Потом начал раздеваться сам, нетерпеливо обрывая пуговицы на рубашке. Зачарованному взгляду Энджи открылась золотисто-смуглая кожа его мускулистой груди, покрытая черными завитками волос, подтянутый живот и широкие сильные плечи. Все внимание Энджи сосредоточилось только на нем, губы ее внезапно пересохли, сердце безумно забилось.
Лео был уже возбужден, но его это, кажется, нимало не смущало. Энджи замерла, не в силах отвести взгляд от его прекрасного обнаженного тела.
– Иди сюда…
Он привлек Энджи к себе, властным движением накрыл ее губы своими, дразня и лаская их. У Энджи остановилось дыхание. Лео начал слегка посасывать ее нижнюю губу. Язык его проник между ее губами, раздвинув их, и Энджи изогнулась всем телом от наслаждения.
– Лео…
– Терпение, pethi mou… Я долго ждал и теперь не хочу упускать ни единого момента, – хрипло выдохнул Лео.
И он снова приник к ее губам с такой всепоглощающей страстью, что все вокруг словно смыло волной, и Энджи вцепилась в Лео обеими руками, крепко прижимаясь к нему.
– Вот так-то лучше, – сказал он, отстраняясь на мгновение, чтобы расстегнуть застежку ее лифчика. Округлые груди Энджи открылись для его обозрения.