Из леса, шатаясь, вышел человек, который держал на руках обмякшее тело, и направился к госпиталю. Не обращая внимания на предостережения врача, Лорелея бросилась навстречу. Она узнала перепачканного грязью Шарона. Он выносил с поля боя Мишеля Тоусента.
- Где Дэниел? - спросила она.
К ним подбежали двое санитаров. - Не знаю, - ответил мужчина, осторожно опуская тело Мишеля на носилки. - Эмануэль тоже пропал. - Он кивнул головой в сторону Мишеля: - Нога едва держится. Бедняга.
Лорелея была поражена. Мишель находился на грани жизни и смерти, а она думала только о Дэниеле. Ей было страшно признать, что он имел огромную власть над ее сердцем, оттесняя заботу о жизни других людей. Девушку охватила паника. Отгоняя прочь тревогу за Дэниела, Лорелея направилась в операционную.
Санитары устанавливали фонари, расставляли на столах подносы с инструментами, тазы и кувшины с водой.
- Жгут, - потребовал Ларри. - Быстро. Приподнимите чуть-чуть его ногу.
Лорелея подсунула руку под бедро. Ларри затянул резиновый шнур и закрепил концы.
- Обрежьте его брюки выше раны, - приказал врач.
Превозмогая страх, Лорелея схватила ножницы. Мишель метался в агонии.
- Тихо. Теперь ты в безопасности, - прошептала девушка. Но когда она обрезала пропитанную кровью ткань, ее охватили сомнения. Колено было раздроблено.
- Дайте ему опия, - сказала она одному из санитаров, и потянулась за полотенцем, чтобы обтереть окровавленную ногу. Санитар через бумажный рожок влил в рот Мишеля опий.
Лорелея осторожно ощупала обнаженную ниже колена ногу юноши. Она была уже холодной и безжизненной. Девушка вопросительно взглянула на Ларри. Хирург угрюмо кивнул:
- Мы не можем спасти ногу.
- Что?
Мишель открыл глаза. Внезапно придя в сознание и ужаснувшись, он скорчился на столе.
- Нам придется ампутировать тебе ногу, парень, - сказал Ларри.
Мишель яростно отбивался от санитаров. Отчаяние на его бледном юном лице разбивало сердце Лорелеи. Ей было до боли жаль его, но иного выхода не найти.
- Твоя нога или жизнь, мой друг. Выбирай, - хмуро произнес хирург.
Мишелю дали еще опия. Под действием наркотика его веки отяжелели и закрылись.
Через час, уставшая и подавленная, Лорелея вышла из госпиталя, едва не столкнувшись в дверях с Бонапартом. У нее не осталось сил даже на то, чтобы как следует разозлиться на Фоусси, который тенью следовал за нею, контролируя каждый ее шаг.
Барри, заливаясь лаем, покрутился у ног девушки и бросился вон из лагеря, постоянно оглядываясь, словно приглашая следовать за собой. Лорелею осенила догадка.
- О Боже, - прошептала она и побежала к госпиталю. - Как я не подумала об этом раньше?
Бледный и изможденный врач стоял над тазом с водой, обмывая после операции лицо и руки. Мишель лежал на столе, сквозь бинты просачивалась кровь. Вошел Бонапарт и склонился над раненым.
- Ты заслужил прощение и награду, - тихо сказал он юноше. - Проклятие, - произнес первый консул. - На пятьдесят тысяч не купишь новую ногу.
- Генерал, - сказала Лорелея. - Я знаю, как найти Дэниела.
Казалось, он был рад отвлечься от Мишеля.
- Неужели, мадемуазель?
- Моя собака может найти его.
Бонапарт устало потер переносицу:
- Так пусть она это сделает. Фоусси, позаботьтесь об этом.
Уже начинало светать, когда Барри повел их вверх по заросшему густым кустарником склону мимо форта. Внезапно пес рванулся вперед и остановился на гребне горы. Лорелея и Фоусси, задыхаясь, бежали следом.
- Это он, - прошептала девушка. - Это Дэниел.
С заложенными за голову руками он устало брел по берегу реки, в спину ему упирался штык мушкета. Фоусси поднял свой мушкет и прицелился, но Лорелея остановила его.
- Вы можете промахнуться. У меня есть способ лучше вашего, - наклонившись, она зажала голову Барри между ладонями. - Вперед, - прошептала она. - Быстро!
Собака бросилась вниз в долину. Двигаясь бесшумно и стремительно, она налетела на австрийца и сбила его с ног. Мощные челюсти сомкнулись вокруг запястья солдата. Дэниел быстро повернулся и схватил мушкет. Лорелея была слишком далеко и не заметила, как он нанес солдату удар штыком.
- Дэниел! - закричала Лорелея, отчаявшаяся уже когда-нибудь увидеть его. Она закрыла глаза и снова выкрикнула его имя.
Через мгновение Дэниел уже сжимал ее в своих объятиях. Она с улыбкой взглянула в любимое лицо. В предрассветных сумерках белела прядь седых волос.
- Вы пришли почти вовремя, - сказал он. - Беспокойная выдалась ночка.
Лорелея коснулась пальцами его щеки:
- Ты ранен?
- Со мной все в порядке.
- Лжец, - прошептала Лорелея и приникла к его губам.
- Замечательно, - пробормотал Фоусси.
Вспыхнув, девушка отпрянула от Дэниела.
- Это был всего лишь поцелуй.
- Я говорю о собаке, - усмехнулся солдат.
Лорелея с беспокойством взглянула в сторону долины.
- Дэниел… австриец… Он?
- Мертв, - сказал Дэниел сурово.
Что-то внутри Лорелеи затвердело, словно защищая ее от того, чего она не хотела и не должна была знать.
На обратном пути в Аосту Дэниел рассказал Лорелее, что произошло ночью.
- Эмануэль был ранен, но мы не смогли отыскать даже его следов. Мы выполнили приказ Бонапарта, остались живы и сумели вырваться из того ада. Кто-то ударил меня сзади, - он коснулся рукою головы. - Меня оглушили, и этого оказалось достаточно, чтобы попасть в плен.
- Шарон и Мишель вернулись назад, - сообщила Лорелея. - С Шароном все в порядке. Мишель остался без ноги.
Дэниел побледнел:
- Он выживет?
- Скорее всего, нет, - заметил Фоусси и начал спускаться к раскинувшемуся внизу лагерю.
Лорелея задержалась и взяла Дэниела за руку. Его сухие, мозолистые ладони сжали ее нежные пальчики.
- Я почти желаю, - проговорила она, - любить тебя не так сильно.
Он вырвал руку:
- Ради Бога, не начинай снова об этом.
- А я люблю тебя, - настойчиво повторяла девушка. - Всем сердцем. Я даже не ожидала, что буду испытывать такие чувства.
- Какие?
Лорелея опустила взгляд на примятую траву у своих ног.
- Когда Шарон принес Мишеля, я спросила о тебе. Я думала не о раненом. Мне было невыносимо больно услышать о том, что ты пропал, Дэниел.
- Тогда подумай об этом как следует. Я не в последний раз причиняю тебе боль.
- Ты причинял мне боль тем, что убивал людей по чужим заказам.
- Это всего лишь часть.
- Но ты же больше не хочешь быть наемным убийцей? Бонапарт обещал вам награду за то, что вы взорвете форт Бардо. Нам хватит этих денег, пока я не открою свою практику в Коппе.
- Бонапарт просто так не дарит подарков.
- Но он обещал, что мы будем свободны и сможем уйти, куда нам нужно.
- Он обещает, пока ему это выгодно.
- Он сказал…
- Черт возьми, Лорелея, - Дэниел остановился, схватил ее за плечи и рывком развернул лицом к себе. - Ты просто дурочка, если веришь слову такого человека, как Бонапарт. Не все такие честные, как ты. Привыкай к этому.
Лорелея ошеломленно смотрела на Дэниела. В его глазах она вновь увидела уже знакомую, но все еще необъяснимую для нее боль.
- Обними меня, Дэниел, - взмолилась она. - Пожалуйста, обними на минутку.
Он привлек ее к себе, и Лорелея склонила голову ему на грудь. У нее возникло впечатление, что Дэниел так же отчаянно желал этой близости, как и она.
В Аосте они направились прямо в госпиталь. Шарон лежал пьяный у койки Мишеля.
- О Боже, - Дэниел глядел на забинтованную культю. - Будь все проклято.
- Проклятиями ты ему не поможешь, - Лорелея дотронулась до лба Мишеля и резко отдернула руку. - Его лихорадит.
Юноша открыл глаза и улыбнулся.
- Вы - женщина Дэниела, - прошептал он сухими губами. Лорелея дала ему питье из фляжки. Он с трудом глотал. - Дэниел говорил нам о вас. Вы отличный врач.
Лорелея была благодарна Мишелю за теплые слова. Но мольба и немой вопрос в его глазах заставили тоскливо сжаться ее сердце.
- Вы спасли мою ногу, правда?
Она погладила его по пылающей щеке:
- Нет, Мишель. Да простит меня Бог, нет.
- Конечно же да. Я чувствую ее. Я даже могу шевелить пальцами на ноге, - его взгляд остановился на Дэниеле. - Рад, что вы вернулись, месье. Мы не знали, что с вами. Вам нужно было видеть меня. Я убил австрийца штыком.
- Я видел, парень. Ты хорошо дрался. Настоящий солдат.
- Да? Наконец-то.
Только сейчас Лорелея заметила, что Мишель не заикался. Но он уже и не дышал.
- Нет! - по палате разнесся ее мучительный крик. - Нет! Умоляю, Боже, нет! - она слегка потрясла Мишеля за руку, словно хотела разбудить его.
Глаза юноши были широко открыты, как будто он хотел заглянуть в тайну и постичь неведомое.
От усталости и горя у Лорелеи подкосились ноги. Она с трудом сдерживала рвущиеся наружу рыдания.
Одной рукой Дэниел поддержал готовую упасть девушку, другой закрыл Мишелю глаза.
- Пойдем, - сказал он. - Пойдем чем-нибудь позавтракаем. - И чуть ли не силой вытащил ее из госпиталя.
- Позавтракаем? - переспросила она, пытаясь высвободиться. - Как ты можешь думать о еде?
- Жизнь продолжается, Лорелея. В животе не перестанет урчать от голода только от того, что человек умер.
- И это ты называешь жизнью? - спросила она, показывая рукой на грязный лагерь. - Мишель умер. Сегодня Бонапарт отправится в Пьемонт, где погиб нут сотни других солдат. Скажи мне, Ворон, в чем смысл такой жизни?
- Тише, - попросил Дэниел. Он выглядел странно беспомощным. - Куда исчезла моя оптимистка?
- Она тоже умерла, Дэниел. Жизнь - самое дешевое, что есть в этом мире. Я не была готова к такому, - горячие слезы застилали ее глаза. - Жизнь наемного убийцы сделала тебя черствым к людским страданиям, Дэниел.
- Я этого не отрицаю.
Солдаты вокруг них готовились к отправке в Ивреа. Некоторые останавливались, чтобы поздравить Дэниела с успехом. Он отвел Лорелею в сторону, в тень передвижного фургона.
- Ты хочешь стать врачом, Лорелея. Твое призвание - лечить людей, спасать их жизни. Но обратная сторона жизни - смерть. Если с каждой потерей ты будешь позволять умирать частичке себя, то от тебя очень скоро ничего не останется.
Лорелея вытерла глаза:
- Со временем ты станешь лучше понимать меня, Дэниел. После того как мы поженимся, ты изменишься.
На его губах появилась язвительная улыбка.
- Интересно, как много на свете сейчас несчастных женщин, когда-то смело вступавших в брак с твердым намерением переделать своих мужей.
- Вот увидишь, Дэниел. После того как я открою врачебную практику, ты будешь помогать мне в моей работе так же, как с трактатом о тифе.
- Ты думаешь, что я всю жизнь буду писать тебе научные бумаги?
- Но это лучше, чем убивать.
- Ты не должна выходить за меня замуж, Лорелея. Это была глупая идея.
- Ты говорил…
- Говорил. Но ты забыла многое другое, что я еще раньше сказал тебе. Люди лгут.
Лорелея была поражена. Не желая верить сказанному им, она переспросила:
- Ты хочешь сказать, будто солгал о том, что собираешься жениться на мне?
- Боюсь, что это так.
- Дэниел, почему?
- Это был самый лучший способ, который пришел мне на ум, чтобы заставить тебя уйти со мной. Отец Джулиан не позволил бы тебе остаться в приюте Святого Бернара. Тебе же была ненавистна мысль стать монахиней. Послушай, Лорелея. Я буду-с тобой столько, сколько потребуется, чтобы ты обосновалась в Коппе, а потом…
- Ты должен жениться на мне, Дэниел.
- Ох! Почему?
- Ты обещал.
- Не взывай к моей чести и не напоминай об обещаниях. Так как у меня нет чести, то я не должен выполнять свои обещания.
- Это неправда.
Утренний ветерок, настоянный на запахах цветов и травы, разметал пряди черных, как крыло ворона, волос Дэниела. Лорелея нежно пригладила их.
- Тебе придется жениться на мне, потому что ты любишь меня.
- Я этого никогда не говорил.
Девушка пожала плечами:
- Это не имеет значения. Я знаю.
- На этот раз интуиция обманывает тебя. Дэниел грязно выругался. Лорелея не мигая, смотрела на него. Ему хотелось быть грубым и тем самым оттолкнуть девушку от себя. Но вместо этого он нежно приподнял ее голову за подбородок.
- Лорелея, послушай меня. Я не могу предложить тебе ничего, кроме моего собственного, особого ада. Тебе там не понравится. Поверь мне.
Она покачала головой и повернула ее, чтобы запечатлеть легкий, дрожащий поцелуй на его ладони.
- Нет, - мягко проговорила она. - В тебе есть много хорошего. Иначе я не полюбила бы тебя всем сердцем. - Лорелея улыбнулась. - Мы поженимся, Дэниел Северин. Поверь мне.
ГЛАВА 14
- Гражданин Дэниел Северин, клянетесь ли вы твердо соблюдать законы Республики, оказывать услуги Консульству и почитать эту женщину как свою жену?
В душе Дэниела все оборвалось. Все пути к отступлению были отрезаны. Он отвел взгляд от истертого временем и ногами прихожан крыльца церкви. Перед ним стоял первый консул Франции и итальянский деревенский священник. За его спиной в четком строю застыла сорокатысячная армия. Тысячи глаз с любопытством изучали новобрачных, недоумевая по поводу новшества заключения брака на поле боя.
А рядом, одетая в забрызганные грязью брюки и измятую рубашку, уставшая, но сияющая от счастья, стояла незаконнорожденная принцесса.
Она легко подтолкнула Дэниела в бок.
- Я… - хриплым голосом вслед за священником Дэниел произнес слова клятвы.
Этого не должно было произойти. Он собирался доставить Лорелею в Коппе, чтобы там, под покровительством барона Неккера и его дочери, девушка смогла спокойно продолжить свое образование. И никто бы не узнал, кем была Лорелея на самом деле. Ее след был бы надолго потерян. Но Бонапарт - по настоянию Лорелеи - отнял у него право выбора. Глупцы. Как мог Дэниел заботиться о ней? Он не годился в мужья. Обещания почитать и защищать женщину были для него пустым звуком. Дэниел с трудом проговорил:
- Клянусь.
Затаив дыхание, Лорелея слушала слова первого консула. Ее решительное "клянусь" громко прозвучало на площади Аосты, вызвав веселый гомон в рядах солдат.
- Объявляю вас мужем и женой, - произнес первый консул, закрывая книгу гражданских кодексов, и священник благословил их союз.
Вот и все. Дэниела все это время не покидало чувство, что эта юная женщина станет его погибелью.
Священник обратился к присутствующим на площади с проповедью, но Дэниел плохо слушал его. Он весь был во власти своих мрачных мыслей.
Дурак - вот он кто, потому что упустил возможность тайком удрать из лагеря. Вместо этого он позволил Лорелее пойти помолиться о Мишеле. Дэниел чертовски устал и поддался искушению поспать несколько часов, которые стали для него роковыми.
Его разбудили адъютанты Бонапарта. Первый консул, доложили они ему, решил, что брак - это превосходная идея. Исполнить самое сокровенное желание двоих - это самое малое, что он может сделать для человека, который уничтожил вражескую ключевую огневую позицию, и для женщины, которая не жалея себя работала, спасая жизни солдат.
На яростные протесты Дэниела первый консул ответил прямой угрозой. Вкрадчивый, низкий голос Бонапарта все еще звучал в его ушах:
- Женись на девушке, а не то я сам распоряжусь судьбою незаконнорожденной дочери Людовика XVI.
Деревенский священник начал говорить о символах веры. Из-под треуголки, бросавшей тень на его лицо, Бонапарт пристально смотрел на Дэниела. Фигурный медный эфес его церемониальной шпаги, украшенной серебром, блестел в лучах заходящего солнца. Каждая клеточка его тела излучала непоколебимую уверенность в своей правоте.
Как много он знал? Наверняка, Жозефина не отважилась бы посвятить мужа в свои черные планы уничтожения принцессы Бурбон. Тогда зачем он так настаивал на их браке?
На этот вопрос был один ответ.
Какой самый лучший способ, исключая убийство, разбавить королёвскую кровь Лорелеи, как не выдать ее замуж за простолюдина? Если роялисты когда-нибудь обнаружат побочную дочь Людовика XVI, они не смогут использовать ее для заключения брачного союза с врагами Франции. "Если только, - почувствовав себя неловко, подумал Дэниел, - они убьют меня и сделают ее вдовой".
С едва заметной дрожью Дэниел повторил слова заключительной молитвы. Он стоял, освещенный золотистыми лучами заходящего солнца, тупо глядя перед собой. Дэниел чувствовал присутствие Лорелеи - ожидающей, желающей и доверяющей.
- Почему вы не торопитесь поцеловать счастливую новобрачную? - насмешливо спросил Бонапарт, вызывающе глядя в растерянное лицо Дэниела. - Я всегда считал, что Ворон - человек действия. Дэниел повернулся к Лорелее и взял ее за руки. О Боже! В янтарной глубине ее глаз светилась такая любовь, что Дэниел задохнулся от изумления. В ожидании поцелуя она провела языком по губам. Неосознанный соблазняющий жест привел его в замешательство. И Дэниел Северин, опытный соблазнитель, почувствовал, что боится. Брак, освещенный церковью, давал Лорелее право требовать от Дэниела выполнения супружеских обязанностей. Она ожидала, что он займется с ней любовью. Неужели Лорелея не понимает, что даже разговор с самим папой римским не сделает из него хорошего мужа? Дэниел наклонился и нежно поцеловал свою жену. Ее губы были мягкими и нежными, как лепестки альпийских роз; ее дыхание было свежим, как весенний ветер, приносящий с горных лугов аромат первых цветов. Шелковистые волосы крупными завитками рассыпались по плечам.
Лорелея приоткрыла рот, и поцелуй, слаще запретного плода, захватил его; сладостная истома разлилась по его телу. Этот поцелуй таил в себе страсть и соблазн. Он словно утонул в ней, ощущая ее всю в своих руках.
Со стороны мужчин послышались непристойные замечания. Они искренне радовались чужому счастью и были не прочь повеселиться после боя, ожидая назавтра следующего. Они собирались завоевать мир. Бонапарт убедил их в этом. Но для многих из них этот праздник будет последним.
- В доме через площадь для вас приготовлена комната, - сказал Бонапарт. - Ведите туда свою жену на ночь, гражданин Северин.
Лорелея как сорока порхала по свежеубранной комнате. Она присела на стул у круглого стола.
- Ты только посмотри на эти яства, - воскликнула она, извлекая из вазы черную оливку. Девушка приподняла куполообразную крышку с тарелки и вдохнула исходивший аромат. - Макароны с арахисом. Очень вкусно.
Притащился Барри и по-хозяйски обошел комнату, обнюхивая каждую вещь и фыркая от новых, незнакомых запахов. На сосновый паркетный пол из его рта капала слюна. Сжалившись, Дэниел бросил ему хрустящую булочку.
Позабыв о своем голоде, Лорелея подбежала к окну.
- Кружевные занавески, - воскликнула она, щупая пальцами изящной работы ткань.
Для нее все было внове, и девушка по-детски восхищалась привычными для других вещами.
- У нас окна выходят в сад. Как здорово!