Элинор велела принести в комнату багаж, и служанки переодели ее в бархатное платье с длинными рукавами, отделанное горностаем. Она распустила по плечам свои дивные волосы и в таком великолепии спустилась в общий зал. Теобальд приказал подать на ужин самое лучшее мясо, а музыкантам исполнить гимн в честь посещения замка королевой. Ничто, чем могло быть отмечено памятное событие, не было забыто, все принесли и исполнили. Элинор усадили на самое почетное место. Теобальд сидел рядом, и чем ближе становилась ночь, тем призывнее и развязнее он глядел на нее.
Это немного забавляло Элинор, и она подумала: "Он явно хотел заполучить меня, раз я стала свободна. Раньше мужчины льнули ко мне из-за репутации, теперь станут приставать из-за богатства. Интересно, что больше влечет этого нахала?"
Она решила немного поиграть с Теобальдом. А тот тем временем, обращаясь к Элинор, произнес:
- Сегодня наступил самый счастливый момент для моего замка.
- Будем надеяться, что их у него будет еще немало.
Теобальд оживился. Не значит ли это, что она решила у него остаться?
- Это может случиться, если только вы согласитесь здесь поселиться.
- Зачем, ваша милость, когда у меня есть собственные замки за пределами Блуа?
- Это верно, у вас много прекрасных замков. Но хотел бы, чтобы этот тоже был вашим.
- Вы слишком щедро распоряжаетесь своими замками, мой юный друг. Не потому ли, что ими владеете всего два года? Что скажет ваш благородный отец, увидев с небес, как вы раздаете то, что он вам оставил?
- Да он будет рад, узнав, что я предлагаю вместе с замком.
- Что же?
- Мое сердце, руку и все свое достояние.
- Вы предлагаете женитьбу?
- Да.
- Знаете, я думаю, тут вы не одиноки. Когда у женщины много богатых владений, просто поразительно, сколько мужчин готовы в нее влюбиться.
- Просто вы самая прекрасная женщина в мире. Что вам принадлежит Аквитания, тут никакой роли не играет.
- Я ни за что не вышла бы замуж за человека, не знающего истинной цены земли и богатства. Мне кажется, от него не стоит ждать помощи в управлении моим владением.
- О нет, я тому обучен. Скажу вам так: будь вы последнею служанкой, я все бы отдал ради вас.
- Вас надо понимать так: если я вам приглянулась, вы готовы взять меня в постель на ночь, на две. Я не могу выйти замуж за человека, столь открыто лгущего мне.
- Я вижу теперь, вы слишком умны для меня.
- Вы так считаете? Не советую жениться на женщине умнее вас. Это путь к несчастью.
- О, Элинор, во всей Франции вас знают как королеву любви. Шутки в сторону. Я действительно готов на вас жениться. Умоляю, подумайте о моем предложении.
- Мне нечего думать. Я не могу выйти за вас замуж. Поищите себе другую невесту.
- Я не оставлю надежду.
- Без надежды как найти утешение! Но давайте послушаем ваших прекрасных менестрелей.
Молодой граф был забавным, а его страстная мольба ее даже удивила. Она не провела в замке и нескольких часов, как получила предложение. "Нет, детка, - думала она, - ты хватил лишку. Куда тебе до моего Генриха!" Она непременно расскажет ему об этом молодом нахале, и они вместе посмеются. А может быть, она сложит об этом балладу. О, как ей хотелось поскорее к любимому!
Но вот торжественный прием закончился. Элинор вернулась в отведенные ей покои. Она сидела задумавшись у расстеленной постели, пока служанки ее раздевали, расчесывали волосы и помогали улечься.
- Четверым из вас придется сегодня лечь в этой комнате, а один из офицеров пусть ляжет в дверях. Может быть, ночью у нас будет посетитель, - сказала она прислуге.
Служанки рассмеялись:
- Неужели граф осмелится заявиться!
- Он прямо намекал, а я по глазам видела, что он задумал. Нам не помешает быть готовыми.
Элинор оказалась права. Молодой граф попытался пробраться в ее спальню. Он наткнулся на офицера, лежавшего под ее дверью, тот вскочил и выхватил меч. Граф приказал ему посторониться, но тот ответил, что действует по приказу королевы. И пока он жив, здесь никто не пройдет.
- Шум из ничего, - проворчал граф и, раздраженный, вернулся к себе.
Когда Элинор рассказали о ночном приключении, она долго смеялась. Провести в замке Блуа еще одну ночь она не захотела и приказала своим слугам потихоньку приготовиться к отъезду.
Утром к ней пришел граф. Он был безупречно учтив. Он просил ее остаться в замке еще на день, потому что в округе объявилась банда разбойников, а завтра он соберет эскорт и проводит ее до безопасного места.
Элинор забеспокоилась. Она догадалась, какую недобрую повадку обрел вместе с наследством этот молодой человек. Он может задержать ее как пленницу, заставить насильно принять его ухаживания и держать в замке, пока она не согласится выйти за него замуж. Можно было не сомневаться, планы какого рода зреют в голове молодого графа. Нельзя сказать, что она испугалась, больше удивилась. Вот наглец! Всего два года как стал здесь хозяином, а ведет себя как настоящий разбойник.
Она еще раз его проучит. Элинор сделала вид, что поверила ему.
Вечером опять был пир и снова звучала музыка. Она заметила, как настойчиво он следит, чтобы ее кубок был полон вина. Неужели он думает, что она столь наивна? И Элинор сама заставила его напиться до беспамятства. Она разведала, что он действительно послал за охраной. Только не для того, чтобы ее сопровождать, а чтобы охранять здесь в замке. Она знала, что делать. Она приказала всем своим людям приготовиться сегодня же тайно покинуть замок. Как только все стихнет, они проберутся к своим лошадям, подготовленным заранее. Они незаметно выскользнут, и, когда утром граф проснется, гостей уже в замке не будет.
Элинор - прирожденная авантюристка. Ей доставило удовольствие дать графу маленькое поощрение, сделать вид, что он ее может заинтересовать, если будет держаться в рамках, какие не умалят ее достоинства. Но торопить ее не следует. Ей удалось убедить захмелевшего графа, что ей нужно дать время, тогда она охотнее примет его ухаживания. Граф решил этой ночью не тревожить Элинор, и план ее побега удался. Она со своими людьми спокойно покинула Блуа, а когда сластолюбивый хозяин замка утром проснулся, ему осталось лишь проклинать себя и своих подручных, давших ускользнуть из рук такой добыче.
* * *
Элинор от души смеялась, глядя на замок Блуа, удалявшийся в предрассветной дали. Даже если он пошлет за ней погоню - догнать ее уже невозможно.
- Мы направляемся в Анжу, - сказала она своим спутникам. - Там мы будем в полной безопасности, потому что это земли графа Анжуйского, а граф Анжуйский является герцогом Норманнским, и если я попаду ему в руки, большего удовольствия для меня нет, потому что за него я хочу выйти замуж.
Элинор ликовала, когда они наконец въехали в графство Анжу.
Но радость ее оказалась преждевременной. Выехав на открытое место, она увидела всадника. Это был молодой человек, который, подъехав, попросил разрешения сообщить королеве нечто важное. Юноша рассказал, что ранее состоял на службе Генриха Плантагенета, теперь герцога Норманнского, но недавно был переведен в услужение к брату Генриха, Жефруа Плантагенету.
- Ваше величество, я остаюсь верен герцогу Норманнскому и приехал предупредить вас, что через четыре мили вас ждет засада. Жефруа хотел захватить вас, спрятать в своем замке и держать там, пока вы не согласитесь выйти за него замуж. Он возненавидел брата, потому что тот получил огромное наследство, тогда как ему достались только три замка в Анжу.
Элинор громко рассмеялась.
- Примите этого молодого человека, теперь он будет служить у меня. Я обещаю тебе, мой друг, что отныне ты переходишь на службу герцога Норманнского, потому что кто служит у меня, тот служит также и ему. Спасибо за предупреждение. Мы поменяем наш курс. Мы направимся в Пуатье, и вы скоро увидите этот мой город.
С осторожностью они поехали дальше. И она оказалась не лишней. Уже двое пытались завладеть рукой богатой невесты.
- Никому не взять силой то, что я могу дать по доброй воле сама, - сказала Элинор.
Когда они приехали в Пуатье, Элинор закрылась в своем замке и послала оттуда гонца к Генриху с известием, что ждет его и, как только он приедет, они тут же поженятся.
* * *
Она знала, что он примчится к ней, но как томительно ожидание! А жениться им надо быстро, так, чтобы Людовик не прослышал, за кого она собирается выйти замуж. Как герцогиня Аквитанская она вассал короля, и он может запретить эту женитьбу, если пожелает, а помешать браку Аквитании и Нормандии хотелось не одному Людовику.
Наконец Генрих приехал. Она встретила его прямо у ворот. С великой радостью они обнялись и сразу же стали обсуждать, где и как устроить венчание, которое решили провести немедленно. Без торжественной церемонии им не обойтись, хотя она им вовсе не нужна. Они уже близки, им не терпелось скорее соединиться.
Венчание назначили на Троицын день, но безо всяких празднеств, какие обычно сопровождают бракосочетание знатных людей. Это им может только помешать.
Тем не менее Людовику донесли, что Генрих Норманнский и Элинор находятся в Пуатье и собираются жениться. Король был вне себя. Его мучила ревность, а потом их женитьба объединяла Аквитанию с Нормандией и делала Генриха Норманнского самым могущественным бароном Франции. Он приказал Генриху Норманнскому немедленно явиться в Париж. Но такие приказания Генриха не страшили. Вместо Парижа он отправился с Элинор в святой собор, и в теплый Троицын день Элинор стала законной женой Генриха Норманнского.
КОРОЛЕВА АНГЛИИ
Когда Людовик узнал о женитьбе Элинор и Генриха, он пришел в ярость, какую редко когда испытывал. Прежде всего ему была невыносима мысль, что она ушла к этому юнцу. Генрих Норманнский неотесанный мужлан; он хоть и учен, но невоспитан, а Элинор такая утонченная. Что их связывает? Впрочем, он знал. Это необузданная чувственность, одинаково влекущая их и отпугивающая его. Но дело не в одной ревности. Тут была еще и политика. Генрих Норманнский стал самым могущественным человеком во Франции. Кроме Нормандии, он теперь будет хозяином в Аквитании, Мэн и Анжу; иными словами, ни у кого во Франции, включая самого короля, больше нет таких обширных земельных владений.
Министры сокрушались по поводу расторжения брака короля и его последствий: они ведь предупреждали Людовика об этом, он не должен был отпускать Элинор. После их расставания не прошло и нескольких недель, а географическое и политическое лицо Франции стало уже другим! По мнению многих, Генрих обладал чертами своего великого прадеда. Он несомненно представляет собой ветвь могучего Завоевательского древа. В нем как бы возродился Вильгельм Завоеватель, покоривший Англию. Если он, владея таким куском Франции, еще и Англию приберет к рукам, а дело идет к этому, какую же огромную он получит власть! Употребить эту власть он сумеет, сомневаться в этом не приходится.
Людовик подробно обсудил ситуацию со своими советниками. У таких людей, как Генрих, много врагов. Один из них его брат Жефруа Анжуйский. Он зол на Генриха за то, что тот получил от отца все, тогда как ему достались всего три замка. Правда, в завещании отца предусматривалось, что, когда Генрих станет королем Англии, графство Анжу должно перейти к Жефруа, но, зная Генриха, получить графство он не надеялся. Генрих очень не любил расставаться с тем, что ему попадало в руки. Если Жефруа намерен владеть Анжу, ему надо получить его до того, как за спиной Генриха окажется мощь Англии.
Другим противником Генриха был Юстас, сын нынешнего английского короля Стефана. Юстас, конечно, надеется получить английскую корону после смерти отца. Матильде не удалось отнять ее у Стефана, так почему корону должен получить ее сын? То, что у Матильды преимущественное право на английский трон, для Юстаса ничего не значит. Он не намерен отказываться от трона и будет за него драться.
Вот два надежных союзника, на которых указывали министры Людовику. Оба обижены на Генриха, и обоим есть за что бороться. Если образовать союз и совместно выступить против него, то появится шанс победить Генриха.
Людовик созвал всех заинтересованных на совет для обсуждения плана совместных действий. Юстас и Жефруа пришли в восторг от возможности отомстить Генриху. Они оба люто ненавидели его за бесцеремонность и хамские манеры, а его врожденное самомнение и замашки политической фигуры мировой величины вызывали у них жгучую зависть.
В семейном кругу Жефруа всегда был на втором месте. Так уж повелось, что Генрих был любимцем отца, а с матерью, которую они все старались избегать из-за злого языка и характера, Генриха роднила страшно упрямая и своенравная натура. Было похоже, будто все амбиции и претензии Матильды, а они были непомерными, полностью передались старшему сыну. Жефруа всегда жил в тени Генриха и ненавидел его за это.
Так же страстно ненавидел Генриха и Юстас. Если Жефруа был слабохарактерным, то Юстаса слабым назвать было нельзя. Это человек устремленный; он страждал власти и порой негодовал на своего нерешительного отца. В достижении цели Юстас не останавливался ни перед чем. Он горяч, а его стремление к власти далеко превосходило умение и способность эту власть завоевать и удержать.
Таковы оказались главные политические партнеры Людовика. Для закрепления союза Людовик предложил Юстасу в жены свою сестру Констанцу.
- Будет хорошо, если сестра французского короля со временем станет королевой Англии, - сказал он.
Громче оповестить мир о своей поддержке претензий Юстаса на английский трон Людовик не мог, потому что брачные узы считались самым прочным фундаментом союза.
- Есть еще одно дело, не терпящее отлагательств, - сказали королю министры. - Теперь вашему величеству можно снова жениться, и это нужно сделать срочно. Вам необходим сын-наследник. Народ ждет его.
С неохотой, только в силу необходимости, Людовик женился на дочери кастильского короля Альфонсо тоже по имени Констанца.
* * *
Генрих и Элинор были бесконечно счастливы в браке. Они - люди одного склада. Оба до предела чувственны и ценят это друг в друге больше всего. Но их объединяла не только чувственность. Элинор импонировала решительность и честолюбие Генриха. А его пленяло ее умение быстро схватывать его мысль, когда он делится с ней своими планами.
Что за женщина Элинор! Такой прекрасной и соблазнительной Генрих в жизни не встречал, и вместе с тем - светлая голова; ей надо держаться его уровня, и она вырастет в политического деятеля. То, что она на двенадцать лет старше, на их отношениях никак не сказывалось. У нее молодое тело и зрелый ум.
Их союз оказался крепок, как они и рассчитывали.
Когда Генрих сказал, что собирается ехать в Англию, чтобы договориться со Стефаном, а если потребуется, то вступить с ним в борьбу, Элинор не стала его отговаривать. Разлука для нее горе, но она понимала, что он должен уехать. Им на роду написано быть королем и королевой Англии, а если ради этого придется пострадать, то тут уж ничего не поделаешь. Она, как и Генрих, ни на мгновение не сомневалась в его успехе. Они наслаждались друг другом в постели, которая, перестав быть их тайной, ничуть не утратила для них своей прелести, и с таким же удовольствием говорили о будущем, когда пресыщались бурной страстью.
- Стефан - странный человек, - размышлял вслух Генрих. - Мне трудно представить его своим врагом. Вот и мать называет его своим недругом, и в то же время, когда о нем говорит, выражение ее глаз становится теплее.
- Тот, кто захватил твой трон, - узурпатор и главный враг.
- А все же мне как-то трудно видеть в нем врага. Он проявил в отношении меня непонятную доброту. Когда я был в Шотландии, чтобы начать против него поход, и не получил там поддержки, на которую рассчитывал, он дал мне денег и возможность вернуться обратно в Нормандию. Что ты скажешь о таком человеке?
- Что он дурак, - ответила Элинор.
- В какой-то мере это так. Но, видимо, не совсем. И знаешь, не похож он на настоящего врага.
- Перестань, любовь моя, он же отнял у твоей матери корону. Собирается вместо тебя на трон посадить Юстаса. Ты должен считать его настоящим врагом.
- Конечно. У людей бывают странные влечения. Мне хочется поближе узнать Стефана.
- Оставь в покое его характер, лучше займись его короной, которая принадлежит тебе по праву.
- Это верно. Скоро я отправлюсь в Англию и займусь.
Так проводили они последние дни медового месяца, но любовная идиллия подходила к концу, и начиналась трудная борьба за английский престол.
* * *
Они поехали в Фале, где Элинор встретилась с грозной Матильдой, графиней Анжуйской, дочерью английского короля Генриха I, известной еще как императрица ввиду первого брака с германским императором.
Наконец-то эти две женщины встретились.
Матильда, конечно, была довольна женитьбой своего сына на богатейшей женщине Европы. Сильный характер в Элинор она тоже оценила.
Элинор знала о прошлом матери своего мужа и считала, что та повела себя в жизни неправильно. И вот эта неудачница, не сумевшая обуздать свои страсти, перед ней. Она все еще хороша собой, но характер ее суров. Этим Генрих, молодой муж Элинор, на нее очень похож. Пока же ничего плохого она от Генриха не видела, а по слухам он бывает весьма крут. "Он никогда не повысит на меня голоса, - говорила себе Элинор. - А вдруг? Ну что ж, герцогиня Аквитанская не из тех, кто испугается вспышки мужского раздражения".
Матильда вспоминала былое и сетовала, что если бы она была помоложе, то поехала вместе с Генрихом. Англичане - странный народ, понять их непросто. Они провозгласили ее королевой в Кентербери, и предстояло сделать то же в Лондоне, как вдруг они восстали, и, когда она со своей свитой направлялась на званый обед, толпа ринулась на штурм королевского дворца, так что она едва сумела бежать.
Генрих знал подробности случившегося. Когда они с Элинор остались одни, он ей рассказал, что Матильда повела себя во время коронации столь вызывающе, что англичане не снесли ее оскорбительного высокомерия.
- Надеюсь, - доверительно говорила потом Матильда своей невестке, - Генрих не позволит себе ругать англичан, по крайней мере, пока надежно не усядется на троне.
Сомнений на этот счет у Элинор не было; Генрих слишком умен, чтобы повторять глупости, какие позволила себе совершить его мать.
А Генриху не терпелось скорее попасть в Англию и там на месте решить вопрос с наследованием трона. Для этого надо поставить Стефана в такие условия, чтобы тот поклялся сделать его своим прямым наследником. Генрих Плантагенет должен сделать это. Обе близкие женщины его поддерживали: ему нельзя терять время и надо немедленно отправляться в Англию.
Не успел он собраться, как пришло тревожное известие. На него готовится нападение. Юстас намерен отбить у него Нормандию, а собственный брат - захватить Анжу.
Генрих обрушил на них проклятия, но, поразмыслив, счел удачей, что о предательстве брата и планах Юстаса узнал до своего отъезда. Теперь уезжать нельзя. Сначала надо разделаться с Юстасом и Жефруа, ополчившимися на него с помощью и благословения бывшего мужа Элинор, французского короля.