- Так-то лучше, - смущенно сказал Грант. - У каждого ребенка должен быть дедушка, и моя семья не исключение. Ты справишься с болезнью, Сэм. Ну, я схожу за твоей дочерью. Она хочет поцеловать своего старичка и напомнить ему, что очень его любит. А я буду опекать тебя в больнице и распоряжусь посылать за мной в любое время дня и ночи.
- Заботься об Оливии, - прокряхтел Сэм. - За мной последят сиделки.
Наступила весна, и Сэм Уайтфилд вернулся домой. Оливия была очень благодарна Гранту - без него отец бы не выкарабкался, да и она была не так измучена: в любое время суток он отвозил ее в госпиталь, консультировался с врачами по каждой мелочи в лечении, откликался на каждый ее запрос, удовлетворял любую ее прихоть. Кроме того, он заботился, и о ее физическом состоянии, делал ей массаж, прогуливал по вечерам, но ни разу не заикнулся о женитьбе.
Видимо, Грант решил бросить всякую мысль о том, чтобы стать ее мужем. Что ж, будет другом.
Он возил ее пообедать, а иногда привозил еду домой.
Оливия так привыкла к его опеке, что порой даже капризничала и… очень хотела его любви, хотя где-то читала, что во время беременности такого быть не должно.
- Я слышала, у некоторых женщин такое бывает, - засмеялась Бетани, когда она посвятила ее в это. - Одни просто ненасытны, а другим ничего не надо. На твоем месте я бы рискнула.
Рискнула! Мягко сказано. Но возможность секса отпадала - слишком многое между ними стояло.
- Придешь завтра встретить отца? - спросила она Гранта накануне возвращения Сэма.
- Он устанет и вряд ли захочет кого-нибудь видеть.
- Ты не просто гость, Грант, думаю, он будет рад видеть тебя. Разве ты не заметил, как он тебе благодарен?
- Пациенты всегда благодарны врачу, вылечившему их, но через пару дней все забывают, оказавшись дома.
- А как же я? - пролепетала она. Он нежно погладил ее живот.
- Я буду с тобой, Оливия, не беспокойся.
"Из-за ребенка, - расстроено подумала она, - а не из-за любви ко мне".
Неделя проходила, Грант регулярно звонил, интересуясь делами отца, но ни разу не заехал. Она не выдержала и позвонила ему сама:
- Ты избегаешь меня, Грант?
- Конечно же, нет, - спокойно ответил он.
- Тогда приходи в субботу на обед. Я скучаю по тебе.
- Отец будет с нами?
- Если только ты захочешь.
- Хочу и даже настаиваю.
Оливия не знала, радоваться ей или огорчаться.
Грант пришел рано и принес две бутылки безалкогольного шампанского.
- Это не совсем то, что пришлось бы тебе по вкусу, Сэм, но довольно приятно. Надо отметить твое выздоровление, - сказал он, передавая ему бокал. - За твое возвращение и новую жизнь.
- И за здорового внука, - добавил Сэм. - Не могу дождаться, когда он появится. Решил, как назовешь?
Грант рассмеялся.
- Не Сэм, если ты на это надеялся, и не Грант.
- Особенно, если это девочка, - с раздражением сказала Оливия, страшно ревнуя, их друг к другу, тем более что они не обращали на нее внимания. - Может, дадите и мне вставить словечко?
Мужчины виновато переглянулись.
- Грант, в январе ты попросил меня выйти за тебя замуж, но я не могла тогда дать тебе ответ. Ты, похоже, не собираешься повторять предложение, поэтому теперь я спрашиваю тебя: ты намерен дать мне свою фамилию и положение замужней дамы?
- Ну и ну, - только и сказал он, чуть не подавившись шампанским. - Ты застала меня врасплох, милая. Я не принес кольцо.
- Ничего, я приготовилась. - Она с победоносным видом покачала золотым кольцом перед его носом. - У меня сохранилось первое кольцо, и, если тебе все равно, я воспользуюсь им и во второй раз. Думаю, некоторые вещи стоит хранить, - произнесла она. - Так что скажешь, Грант Медисон?
- Оливия, дорогая, нужно кое-что уяснить.
- Например? - спросила она, чувствуя себя идиоткой. Она предложила ему свое сердце, и сейчас ей его вежливо вернут обратно.
- Ты всегда противилась браку. Что заставило тебя изменить свое мнение?
- Ты, - ответила она. - Я получала доказательства твоей заботы обо мне каждый день в последние двенадцать недель. Я хочу, чтобы наш ребенок с первого дня своей жизни знал, какой у него замечательный папа.
- Хм, - он послал озорной взгляд ее отцу. - И где ты предлагаешь жить?
- Мой дом очень удобный, в нем три спальни. И если ты согласен, что-либо принять от моего отца, то… никаких затруднений…
- Уф, - он покачал головой. - Боюсь, что это слишком!
Она была так разочарована его сомнениями, что даже чуть не заплакала.
- Значит, все твои рассуждения, что ты готов идти на мировую с отцом, - ложь? Стоило отцу пригласить тебя пожить в своем доме и дать понять, что он не держит больше на тебя зла, как ты в кусты?
- Я сказал это? - он повернулся в сторону ее отца, его брови были театрально вздернуты. - Сказал это, Сэм?
- Если хочешь знать мое мнение, у тебя особенно-то и не было возможности ничего сказать, - вклинился в разговор ее отец, поднимая свой бокал и разглядывая, как со дна стакана поднимаются пузырьки. - В основном говорила Оливия, и, по-моему, что-то совершенно не то. Пора бы тебе, братец, показать характер и ответить, как полагается.
- Ты прав, отец. - Он подошел к Оливии, взял из ее рук бокал и опустился перед ней на колени. - Милая, ты шла к своему предложению такими окольными путями, что даже Сэм встал на мою сторону. - Однако, учитывая то, что сейчас характер у тебя несколько поменялся и еще недель шесть останется довольно капризным, не обижаюсь на твои колкости и преклоняю перед тобой голову. Да, я женюсь на тебе, Оливия, но у меня уже есть жилье. В этом доме много пустующих комнат, не будет ли разумно для нас жить здесь?
Она, наверное, ослышалась.
- С отцом?
- Ну, я не собираюсь гнать хозяина и будущего деда. Мы оба хотим видеть тебя счастливой. В конце концов, мы цивилизованные люди, и каждый раз, когда наши мнения разойдутся, будем вести себя как джентльмены.
- Не сопротивляйся, Оливия, - вступил в беседу отец. - Когда настоящий мужчина принимает решение, женщины должны подчиняться.
- Так что скажешь, Лив? Папа прав? - Грант с нежностью взял ее руку.
- Я согласна с вами обоими. - Она заплакала, но это не были слезы горя. Просто она, беременная и до сих пор не уверенная в себе, стала слишком сентиментальной.
- Ты должен успокоить ее, Грант Медисон, - сказал Сэм. - Мы договаривались, что она не будет плакать.
- Ну, уж сейчас-то я ни при чем, - сказал тот. - Твоя дочь - единственная женщина на свете, для которой я не пожалею своей жизни.
И теперь Оливия верила, что это правда.
Свадьба состоялась через две недели, в ясный весенний день. Было тепло, цвели нарциссы. Оливия уже знала, что у нее будет девочка, и надела розовое платье с широкополой шляпой в тон, а к нему - букет кремовых роз. Грант, в светло-сером костюме, белой рубашке и галстуке, светился от счастья. Жаль, что медовый месяц нельзя было начать сейчас же.
Но больше всех был счастлив Сэм Уайтфилд: его дорогая дочь обрела наконец Любовь, Спокойствие и Мужчину своей жизни.
КОНЕЦ
Внимание!
Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам