- О Девон! - воскликнула она, повернувшись к нему. Ей очень хотелось, чтобы он обнял ее. И он, словно прочитав ее мысли, исполнил ее желание. - А знаешь, хуже всего то, - тихо сказала она, уткнувшись лицом в его шею, - что, если бы она хотела выдать меня замуж за кого-нибудь другого, а не за этого ужасного Тайболда, то я бы, возможно, согласилась убить своего ребенка. Когда я держу Бена на руках, то часто думаю об этом. Ей почти удалось уговорить меня. Понимаешь, Девон, ей удалось меня уговорить. Я так любила ее, что мне не хотелось ее огорчать.
- Ли, ты сделала свой выбор, - сказал Девон. - Не стоит ворошить прошлое. Что сделано, то сделано. Если бы ты поступила иначе, то мы бы с тобой не встретились.
- Будет ужасный скандал, - сказала она.
- Нет, - возразил он, - ничего нового мы не услышим. Просто старые споры и скандалы возобновятся с новой силой. Но к нам они уже не имеют никакого отношения. Потому что мы с тобой совершенно не похожи на своих родителей. Мы гораздо лучше, чем они.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что мы с тобой уже поняли, что для нас в жизни самое главное. Ты и Бен для меня гораздо дороже всех титулов и старых домов, которые уже давно пора перестроить на современный лад.
Услышав его слова, Ли улыбнулась.
- Деньги для меня тоже не представляют никакой ценности. Я сам заработал свой капитал. Но, если я потеряю тебя, то мне просто незачем будет жить на этом свете.
- Если бы не твоя поддержка, я бы не справилась со всем этим, - сказала она и, улыбнувшись, добавила:
- Твоя поддержка и твоя любовь.
- Мы с тобой всегда будем вместе встречать все жизненные невзгоды.
- Так ты расскажешь завтра своему деду правду о Бене?
- Конечно, расскажу.
- Но тебе это может стоить титула.
- Я смогу прожить и без него, - ответил он, - но я не смогу прожить без тебя.
Ли прижалась губами к его губам. Наконец-то развеялись все ее сомнения и тревоги. Этот поцелуй был нежным и в то же время страстным. Он был похож на клятву верности. И он был важнее всех брачных клятв и обручальных колец. Она сейчас клялась ему в том, что будет рядом с ним всю жизнь, что бы с ними ни случилось.
Заставив Ли встать с кровати, Девон начал медленно раздевать ее. Ли сняла с него пиджак и принялась развязывать его шейный платок. Они понимали, что сейчас должно произойти, и оба хотели этого.
Платье упало к ногам Ли, и Девон начал гладить руками ее обнаженные плечи.
- Я обожаю твою нежную кожу, - прошептал он. Прижав ладонь к его груди, она сказала:
- У тебя грудь твердая, а у меня мягкая. Ты сильный, а я слабая.
Он положил свою руку поверх ее руки.
- Ты - частица моей души. Та самая частица, которой мне так не хватало.
Наклонившись, она прижалась губами к его груди. К тому самому месту, где билось его сердце. Потом она потерлась щекой о его упругие мышцы и мягкие волосы.
- Частица моей души, - повторила она. - Да, ты - часть моей души, а я - часть твоей души.
- И никакой скандал не сможет нас разлучить.
Ли улыбнулась ему. Теперь они с Девоном единое целое. Теперь он стал ее семьей.
Встав на цыпочки, она поцеловала его, как бы предлагая ему себя.
Они не стали терять время. Девон, похоже, тоже сгорал от желания. Расстегнув его атласные бриджи, Ли спустила их до колен и погладила мягкую кожу его бедер.
- Ты когда-нибудь надеваешь нижнее белье? - спросила она, засмеявшись.
- Никогда, - ответил Девон, направляя ее руку к своему возбужденному органу. Он был твердым, как сталь, и в то же время мягким, как бархат. А главное, он уже не вызывал у нее никакого отвращения. Ли гладила его, сжимала в руке и ласкала его головку.
Его реакция на ласки привела ее в полный восторг. Он положил свою руку поверх ее руки.
- Осторожно, Ли, иначе я взорвусь прямо сейчас. А у меня на сегодняшний вечер большие планы. Очень большие.
- Сегодня целый день я только об этом и думала.
Обхватив его руками за шею, Ли прижалась к мягким волосам, растущим на его груди. Она ощущала их мягкость даже сквозь свою батистовую сорочку. Его возбужденный орган прижался к ее животу. Теперь они могли соединиться. Девон сейчас войдет в нее, и ей снова будет больно.
Должно быть, она непроизвольно вздрогнула, потому что Девон тихо сказал ей:
- Нет, нет. Не сейчас. Ты еще не готова.
- Не готова?
- Помнишь, как нам вчера было хорошо? Сегодня будет еще лучше, - пообещал он, и Ли расслабилась.
Он положил ее на кровать и принялся развязывать поясок ее нижней юбки. Сняв юбку, он взялся за чулки. Развязав подвязки, Девон медленно начал снимать с нее чулки, целуя при этом ее ноги.
Ли вздрогнула, вспоминая о том, какие восхитительные ощущения ей подарили его губы прошлой ночью. Когда же он наконец снял с нее оба чулка, она просто замурлыкала от удовольствия.
- Я уже готова? - спросила Ли. Из одежды теперь на ней была только полупрозрачная нижняя сорочка.
- Почти, - сказал он, улыбнувшись.
Девон разделся и предстал перед ней во всей своей впечатляющей наготе. Опершись на локоть, Ли рассматривала его возбужденный член. Она видела головку члена Дрейкатта, красную и очень напряженную. Орган же Девона был просто великолепным. Такой сильный, гордый и мужественный… - Ты очень красивый, - прошептала она. Он засмеялся, довольный ее похвалой, и лег рядом с ней на кровать. Ли тихо застонала в предвкушении неземного наслаждения. Когда же Девон без всякой прелюдии сжал губами сосок Ли, то ее тихий стон перерос в крик. Ощутив его горячие губы через влажную ткань сорочки, Ли почувствовала, что у нее кровь закипает в жилах.
Затем Девон принялся ласкать ее второй сосок. Ли слегка подалась вперед. Ей хотелось прикоснуться к нему. Она провела рукой по его бедру, а потом погладила его мускулистую ногу. Поспешно развязав ленты на ее сорочке, Девон начал медленно снимать ее с Ли, целуя ее груди и лаская языком самые чувствительные места.
Похоже, он знал ее тело лучше, чем она сама. Выгнув спину, она еще сильнее прижалась к нему. Ли осмелела настолько, что, проведя рукой по внутренней поверхности его бедра, погладила его возбужденный орган.
Теперь пришла очередь Девона вздыхать от наслаждения. Ли ласкала его, нежно поглаживая, целуя и поддразнивая. Он слегка подался вперед, чтобы ей было удобнее, и Ли сразу же воспользовалась этим.
Девон просунул руку между ее ногами. Его пальцы дразнили ее, вызывая те же волшебные ощущения, которые она испытывала два дня тому назад. Он прикоснулся к ее нежной жемчужине. Ли охватил такой восторг, что она едва не лишилась чувств.
Она раздвинула ноги, давая ему доступ к своему самому интимному месту.
Девон целовал ее шею, нежно проводил языком по ее волосам.
- Я хочу войти в тебя, Ли, - прошептал он. - Если я сделаю то, что не понравится тебе, ты мне сразу же должна сказать об этом.
Его пальцы дарили ей такое наслаждение, что она прямо-таки лишилась дара речи. Ли кивнула в ответ и затаила дыхание. Рука Девона опустилась еще ниже, и она почувствовала, что его пальцы вошли в ее лоно.
Она напряглась… а потом постепенно расслабилась.
- Тебе понравилось? - спросил он, Его губы почти касались ее губ.
Все еще находясь в плену сладостных ощущений, Ли кивнула. Она все плотнее и плотнее прижималась к нему в ответ на его дразнящие поглаживания.
- Ли, - прошептал Девон. Он убрал руку с ее интимного места, и она, почувствовав это, недовольно застонала.
- Подожди немного, - прошептал ей Девон и, приподнявшись, лег на нее всем телом. Просунув руку под ее бедра, он слегка приподнял их. Ли почувствовала, каким возбужденным и твердым стал его орган. Горячая волна пронеслась по всему ее телу, когда он коснулся ее маленькой и чувствительной жемчужины. Он слегка отодвинулся, а потом плотно прижался к ней.
Ли застонала и, протянув руки, крепко обняла его. Она хотела его. Широко раздвинув бедра, она полностью открыла себя для того, чтобы принять его.
Помедлив секунду, Девон вошел в нее.
Какое же невыразимо приятное ощущение испытала Ли, когда его тело соединилось с ее телом! Так и должно быть. Она сжала мышцы живота, желая удержать его орган внутри себя как можно дольше.
Девон засмеялся. Его голос слегка дрожал. Он начал двигаться, постепенно наращивая темп. Ли изумленно вздыхала, глядя в потолок.
- Любовь моя, - шептала она снова и снова, а ее тело двигалось в одном ритме с его телом. Именно так все и должно быть. Так, как делает Девон, а не так, как это было у нее с Дрейкаттом, - поспешно и украдкой.
Погрузив пальцы в его волосы, она все теснее и теснее прижималась к нему. Каждой клеточкой своего тела она чувствовала его плоть внутри себя.
Теперь Ли все поняла. Только соединившись, они по-настоящему стали единым целым.
Сердце Ли билось так сильно, что в любой момент готово было выскочить из груди. Он слегка приподнял ее, входя в нее все глубже и глубже.
А потом Ли почувствовала это. О да, вчера ей было очень хорошо - но сегодня… Это было подобно фейерверку, когда миллионы искрящихся огней разлетаются в разные стороны. Она прижалась губами к его губам, желая продлить наслаждение.
Девон крепко прижал ее к себе. Он сделал еще один глубокий толчок, и она почувствовала, как излилось его семя. Она громко вскрикнула, ощутив внутри себя жаркую силу жизни.
Наконец они в изнеможении рухнули на постель, тесно сплетясь руками и ногами.
Их тяжелое дыхание эхом разносилось по всей комнате.
- Девон?
- Что?
- Я не знала, что это так прекрасно, - сказала она.
Он улыбнулся, прижавшись к ее груди.
- Я тоже этого не знал.
Они крепко спали до тех пор, пока не пришло время кормить Бена. Было раннее утро. Ли встала с кровати и пошла в детскую. Когда же она вернулась в спальню, то Девон сбросил с себя одеяло и вопросительно посмотрел на нее. Ли увидела, что он лежит на спине, подложив руки под голову, а его член снова вытянулся во всю длину и стал твердым, как сталь.
То, что произошло потом, можно назвать веселой и заманчивой игрой, доставившей Ли огромное наслаждение.
Похоже, ее муж - мужчина опытный. Он знает, как доставить женщине удовольствие.
- Теперь я верю всему, что о тебе говорят в обществе, - пробормотала она, лежа в его объятиях. Через минуту она уже крепко спала.
Однако Девон на этом не успокоился.
Проснувшись еще раз тем же утром, она почувствовала, что он глубоко вошел в нее. Она лежала, прижавшись спиной к его груди, а его руки сжимали ее груди. Она почувствовала, как по всему ее телу разлилась сладкая истома. Когда он начал двигаться, она уже была настолько возбуждена, что моментально достигла кульминации. Причем несколько раз подряд.
Когда они наконец закончили свои любовные игры, Ли так утомилась, что не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Девон принес ребенка и положил рядом с ней. Они смотрели друг на друга, пока Бен, лежавший между ними, сосал грудь Ли.
Девон нежно гладил ее волосы, лицо и шею. Так они и заснули. Следующие два дня они не выходили из своей комнаты. Все, что им сейчас было нужно, заключалось в четырех стенах их спальни. Все остальные дела и обязанности могли подождать.
Девон никогда не думал, что семейная жизнь может быть такой приятной. Его жена превратилась в чувственную, чертовски сексуальную женщину. Она ничего не боялась и ничего не стеснялась. Он восхищался ею.
Но главным было то, что, занимаясь любовью с Ли, он получал такое удовольствие, какого не получал еще ни с одной женщиной.
Его жена и ребенок - вот его мир, его вселенная. Он подумал, что мужчины, которые никогда не любили, не знают, что такое настоящее счастье. Благодаря Ли его сердце поет от радости.
Девон и Ли говорили обо всем и в то же время ни о чем. Время летело очень быстро. Они строили планы на будущее, обсуждая то, как будут возводить свой собственный дом. Это стало их любимой темой. Они мысленно возводили этот дом, начиная от фундамента и заканчивая крышей, а потом представляли, как занимаются любовью в каждой комнате этого воображаемого дома.
Однако вскоре им пришлось покинуть этот воображаемый мир и вернуться в мир реальный. Все чаще и чаще в двери их спальни стучали лакеи, принося сообщения от деда Девона и от его деловых партнеров. Наконец его дед прислал записку, в которой жаловался на то, что ему очень одиноко. Венеция все еще дулась из-за неудавшегося бала, который стал предметом толков в высшем обществе. Она закрылась в своей комнате и никуда не выходила. Рекс исчез, никому не сказав, куда именно он уехал и когда вернется.
Итак, Девону и Ли пришлось покинуть свое уютное гнездышко.
Когда они одевались к ужину, Ли вспомнила об одном неотложном деле, которое им непременно нужно было совершить.
- Девон, мы должны рассказать твоему деду о Бене, - сказала она.
Девон, прогнавший своего не в меру суетливого камердинера утром того дня, на который был назначен бал, теперь вынужден был самостоятельно одеваться и обуваться. В этот момент он как раз натягивал сапоги.
- Ты права, - сказал он. - Я молюсь, чтобы после нашего рассказа ему не стало хуже.
Они спустились вниз. Так как они опоздали к началу ужина на целых пятнадцать минут, то пошли прямо в столовую. Стол был уже накрыт, и все слуги стояли на своих местах, но в столовой никого не было.
- Не знаете ли вы, где лорд Керкби? - спросил Девон у лакея.
- Он все еще в библиотеке, милорд.
- Что ж, тогда мы пройдем к нему, - сказал Девон, обращаясь к Ли.
Но его дед находился в библиотеке не один. Он сидел в кожаном кресле возле камина. Его лицо было чрезвычайно бледным.
Рядом с ним стоял Рекс, который, похоже, был очень доволен собой. Напротив него в другом кресле, выпрямившись так, словно она кол проглотила, сидела Венеция, Рядом с ней стояла какая-то женщина. Лицо этой женщины показалось Девону знакомым, однако он так и не смог вспомнить, где ее видел.
Ли, в отличие от Девона, тут же узнала эту женщину.
- Меи, это ты? Вот так сюрприз! - воскликнула она и, повернувшись к Девону, сказала: - Ты помнишь мою горничную Меи?
Увидев Ли, Меи задрожала и посмотрела на Рекса так, будто искала у него защиты.
- Прошу вас, милорд, разрешите мне уйти. Я уже рассказала вам все, что знаю, - сказала она.
- О нет, - ответил ей Рекс. - Вы должны повторить ваш рассказ для моего кузена. Мне кажется, что ему все это уже известно, но я уверен, что он с удовольствием послушает эту историю еще раз.
- В чем дело, Меи? - подойдя к своей горничной, спросила Ли.
Женщина сразу же расплакалась.
- Простите меня, мисс Ли, но мне пришлось рассказать ему о ребенке. О том, что лорд Хаксхолд не его отец.
Глава 19
Ли готова была сквозь землю провалиться, когда лорд Керкби, повернувшись к Девону, спросил:
- Она говорит правду?
- О том, что Бен мне не родной сын? Да, это правда, - спокойно ответил Девон. - И, тем не менее, он мой сын.
Лорд Керкби молча кивнул в ответ. Он весь как-то сжался от досады и разочарования. Ли шагнула вперед, собираясь подойти к нему, однако он остановил ее, вытянув вперед руку.
- Только не сейчас, - сказал он.
- Мне пришлось рассказать лорду Вейнхоупу всю правду, воскликнула Меи. - Прошу вас, поверьте мне, мисс Ли. Ваша мать выгнала меня после того, как вы убежали из дома. Она сказала, что у нее нет денег для того, чтобы платить мне жалованье, и отказалась даже дать мне рекомендательное письмо, обвиняя меня в том, что я помогла вам бежать. Вы помните мою кузину? Все это время я жила у нее. Однако она заболела. Хозяин дома, в котором она снимает комнату, грозится вышвырнуть нас обеих на улицу, если мы не заплатим за жилье. Мне нужны были деньги. Очень нужны.
Венеция покачала головой. Ее лицо выражало вселенскую усталость.
- Мне очень жаль, отец, что Девон так подло обманул тебя. Я думаю, что мы с тобой в неоплатном долгу перед моим сыном за то, что ему удалось узнать правду до того, как вся эта история стала достоянием общественности. Наша семья уже замешана в одном публичном скандале.
Ли стояла между мужем и его дедом. Казалось, что лорд Керкби за одну минуту постарел на целых десять лет. Девон же оставался спокойным и невозмутимым. Ли очень боялась того, что они снова отдалятся друг от друга.
- Надеюсь, лорд Вейнхоуп щедро расплатился с тобой, Меи, - сказала Ли горничной, не скрывая досады и злости. - Ты достойна целого состояния за такие ценные сведения.
- Простите меня, мисс Ли. Я виновата перед вами! - воскликнула горничная и расплакалась.
Глаза лорда Керкби пылали гневом. Приподнявшись со своего кресла, он крикнул:
- Уведите отсюда эту рыдающую женщину! Немедленно!
Меи не нужно было повторять дважды. Она пулей вылетела из комнаты, и за ней с грохотом закрылась дверь.
Лорд Керкби снова сел в кресло. Он выглядел усталым.
- Это ужасно. Это просто ужасно! - возмутилась Венеция. - Некоторые люди способны на любую подлость для того, чтобы лишить законных наследников их прав.
Ли изо всех сил пыталась сдержать слезы.
- Должен признаться, что я разочарован, - согласился Рекс. - Я думал, что мы с тобой в хороших отношениях, кузен. По крайней мере, я надеялся, что мы с тобой понимаем друг друга.
Девон не ответил ему. Он не отрываясь смотрел на своего деда. У Ли сердце сжалось от боли. Она понимала, что словами уже ничего не исправить. Что бы сейчас Девон ни сказал, он все равно не сможет облегчить страдания деда.
Лорд Керкби молчал. Крепко сжав руками подлокотники кресла, он смотрел невидящими глазами на огонь, горевший в камине.
Молчание, царившее в библиотеке, похоже, действовало Венеции на нервы. Ей казалось, что для нее и ее сына оно не сулит ничего хорошего.
- Все это крайне серьезно, - сказала она. - Это полное пренебрежение традициями нашей семьи и неуважение к титулу. Я совершенно не удивлюсь, если после всего этого тебя, Хаксхолд, лишат твоих законных прав.
- Что за вздор, мама! - воскликнул Рекс. - Для того чтобы сделать это, нужно послать в парламент соответствующее прошение. Ты действительно хочешь, чтобы весь Лондон обсуждал наши семейные дела?
Ли готова была чем угодно поклясться, что Венецию это нисколько не беспокоит.
Маркиз резко вздрогнул. Похоже, он наконец услышал, о чем говорили его родственники. Ли очень хотелось, чтобы он поставил на место Венецию и Рекса. Однако маркиз, посмотрев на ее мужа, спросил:
- Зачем ты сделал это?
- Он мой сын, - спокойно ответил Девон.
- Но он тебе не родной сын. В его жилах нет твоей крови. Неужели твоя давняя болезнь все-таки имела последствия?
Девон посмотрел на Ли, и она вдруг поняла, что подтвердит все, что он сейчас скажет.
- Да, она не прошла бесследно, - ответил Девон.
Ему понадобилось немалое мужество, чтобы признаться в этом. У Ли просто сердце разрывалось от боли. Она крепко сжала руку мужа.
- Ты обманул меня, - сказал его дед.
- Я только желал дать тебе то, что ты очень хотел иметь, - ответил Девон. - Ты был болен. Тебе нужно было дать стимул для того, чтобы в тебе снова проснулась жажда жизни. Я бы не стал называть это обманом.