Глава 9
Умиротворение поселилось в душе Портера. Как шепот. Как океанский бриз. Алэйна надела его рубашку поло, чтобы не замерзнуть. Она очень ей шла. Алэйна прижалась к Портеру, положив голову ему на плечо. Ее мягкие руки касались его обнаженной груди. Оба лежали под пушистым одеялом в шезлонге на палубе.
Вот только с умиротворением пришло и напоминание о том, что Портер до сих пор не сказал Алэйне о том, каков был их брак до аварии. Сейчас их отношения вышли на другой уровень, и он уже не может искать отговорки, будто желает защитить Алэйну или решил восстановить их семейный союз.
Она всегда была сильной и независимой женщиной. Она таковой и осталась. Портер чувствовал, с каким беспокойством она старается вернуться в прежнюю жизнь. Он был обязан ей помочь. И он ей поможет. Он решил обеспечить ей и себе определенную основу – память о красивом Рождестве, которое они проведут вместе в этом году. А перед празднованием Нового года он расскажет Алэйне об их прошлом. Остается надеяться, что она поймет, как новый год дает им шанс все начать заново – символически и буквально.
Сначала он старался оградить Алэйну от плохих воспоминаний любой ценой. Но, как только он узнал ее с другой стороны и осознал, какие ошибки совершал прежде, он понял, что непросто хочет сохранить семью. Ему нужна Алэйна. Он жаждет быть с ней, потому что любит ее.
Он постарается сделать так, чтобы она осталась с ним. Он не понимал раньше, до какой критической точки дошли их отношения. Но сегодня они были близки, как в то время, когда полюбили друг друга.
Теперь Портер желает помочь ей вернуть память. Он не боится, что Алэйна уйдет от него. Или захочет жить без него. Они стали одним целым.
Они семья.
– Какой была наша первая близость? – Океанский бриз принес вопрос Алэйны.
Портер глубоко вздохнул:
– Ты уверена, что не хочешь вспомнить об этом самостоятельно, чтобы мои слова не путались с этими воспоминаниями?
Она посмотрела на него, ее голубые глаза были по-прежнему затуманены страстью:
– Я хочу услышать твои воспоминания.
– Ладно. – Он положил руку на ее округлое бедро. – Я пришел к тебе на квартиру поужинать. Ты поклялась, что приготовишь лучший стейк и фаршированные грибы. Я принес бутылку вина. Ты была в ярко-зеленом платье. Ты накрасила губы красной помадой, завила волосы. Мы поели. И ты оказалась права. – Он поцеловал ее, а потом прошептал на ухо: – Ты приготовила лучший стейк и фаршированные грибы. А потом… – Он осторожно укусил ее за шею, чувствуя на языке смесь морской соли и пота. – Остальное уже история.
Тихонько выдохнув, она наклонилась и поцеловала его в губы:
– Давай повторим эту историю?
Он одобрительно проворчал.
Ее руки коснулись его торса, а потом коленей.
Обхватив за талию, он притянул Алэйну ближе. Она, извиваясь, уселась на него верхом. Аромат ее шампуня, соленый воздух и страсть были опьяняющим афродизиаком.
Одеяло в дополнение к темноте придавало интимности моменту. Другие яхты были слишком далеко от них, оба лежали под открытым небом. Секс между ними всегда был замечательным, несмотря на стрессы во время лечения бесплодия. Но сегодня между ними нет преград.
Лаская его мускулистую грудь, Алэйна запрокинула голову, молчаливо подставляя шею для поцелуев.
Портер запустил руки под ее рубашку поло. Шелковистая, гладкая кожа Алэйны манила его и побуждала к ласкам. Обхватив руками ее груди, он стал поглаживать ее соски большими пальцами, одновременно целуя изгиб ее шеи. Алэйна тихо простонала, призывая его продолжать. Он погладил ее бок, заправил пальцы в ее трусики.
Одобрительно пробормотав, она быстро расстегнула его джинсы. Портер снял с нее шелковые трусики, и Алэйна прижалась к нему. Никогда он не желал так страстно ни одной женщины. Алэйна была воплощением его самых смелых и чувственных фантазий.
Положив руки на плечи, она приподнялась, а потом опустилась на Портера. Он обнял руками ее ягодицы, притянул ее ближе и резко вошел в нее. Она приглушенно ахнула, запустила пальцы в его волосы и осторожно потянула их. Портер забыл о прошлом. Для него существовало только настоящее.
И, черт побери, прямо сейчас ему было наплевать, что он скрывает от нее правду.
Ветер разметал ее волосы, и они упали ему на лицо, словно сильнее соединяя их тела. Шелковистые пряди соблазнительно касались его тела. Все в ней было чувственным. Его заводили даже ее волосы. Их стоны смешивались в океанском бризе, волны наслаждения накатывали на них, словно волны за бортом.
Алэйна отстранилась от него, легла рядом с ним и протяжно выдохнула:
– Портер, несправедливо, что ты точно знаешь, чего я хочу. А я знаю так мало о том, что тебя возбуждает.
– По-твоему, ты мало знаешь? – Он рассмеялся. – Поверь мне, твои инстинкты тебя не подвели.
– Хм. Возможно, я что-то вспоминаю на подсознательном уровне.
Он насторожился:
– Например?
– Ничего конкретного на самом деле. – Она переплела пальцы с его пальцами. – Только впечатления. Ощущение того, что я знаю тебя.
Он сжал ее руку:
– Это мне нравится. Мы по-прежнему женаты, несмотря ни на что.
– Угу. – Алэйна умолкла.
Он перевернулся на бок, подперев голову рукой:
– Вернемся домой?
Она провела пальцем по его нижней губе:
– Я хочу ночевать с тобой на лодке, но я не могу оставить Томаса одного на ночь. Хотя я знаю, что он совсем рядом.
Портер поцеловал кончики ее пальцев и привлек Алэйну к себе:
– Я тебя понимаю, и я с тобой согласен. Возвращаемся домой.
Он стремился к тому, чтобы они сосредоточились на своей семье и на своем будущем. И Томас станет важным связующим звеном их отношений даже после того, как к Алэйне вернется память. Если Портер сумеет устроить Алэйне идеальный семейный рождественский праздник, она поймет, почему он желает остаться вместе с ней. И отчего он медлил и не говорил ей правду об их бурном прошлом. Она поймет, и она простит его, и тогда они создадут счастливую, стабильную семейную обстановку для своего сына.
По крайней мере, Портер надеется, что Алэйна его простит. Но проблема в том, что после аварии она сильно изменилась.
От лунного света пляж погрузился в бледно-серебристое свечение, края их пляжного дома смягчились как на картине акварелью. Алэйна вгляделась в пейзаж, отмечая красоту того места, по которому уже скучала. Пусть не она выбирала этот дом, но у нее есть возможность полюбоваться на такой прекрасный ландшафт, где царит покой. И где она постарается выздороветь.
Она свернулась калачиком и обхватила колени, лежа под одеялом в гамаке. Легкий ветерок раскачивал гамак туда-сюда, в такт океанских волн.
Она пришла сюда после того как вместе с Портером проверила Томаса. Портер отправился за едой. Она принесла с собой ноутбук, чтобы посмотреть диск с видео и фотографиями их дома в Таллахасси. Она решила, что Портер поступил очень вдумчиво.
Чем дольше она смотрела на фотографии своей прежней жизни, тем сильнее хотела вернуться в Таллахасси. Чтобы жить там с Портером и Томасом.
Алэйна оторвалась от ноутбука, глядя на дом по соседству, где жила Сейдж. Можно ли доверять комментарию этой женщины о визите другого мужчины? Был ли подтекст в ее словах?
А был ли другой мужчина? Алэйна не верила, что могла когда-нибудь обмануть мужа. Хотя она на самом деле почти ничего не знает об их браке.
Ее кожу опалило огнем, когда она подумала о своем прежнем парне. Мог ли он снова преследовать ее после стольких лет? Портер не говорил о нем, но, возможно, она должна спросить его о Дугласе и выяснить, где он находится.
Она заметила приближающуюся темную фигуру. Отведя взгляд от яркого монитора ноутбука, она узнала своего мужа. Облегченно вздохнув, она закрыла ноутбук и отложила его в сторону. Он уверенно подошел к ней, держа в одной руке пиццу, а в другой радионяню.
Портер шире растянул губы в улыбке, поставив коробку с пиццей на пляжное кресло, и присел рядом с Алэйной в гамак.
– Ты единственная из знакомых мне женщин, которая предпочитает пиццу лобстеру, – сказал он.
Алэйна вдохнула аромат расплавленного сыра, помидоров, чеснока и орегано.
– Ты правильно сделал, что показал мне видео и фото нашего дома в Таллахасси, – ответила она. – Я посмотрела еще не все снимки, но дом мне уже понравился.
– Я рад. Мы будем праздновать там Новый год с нашим сыном.
– И твоей мамой?
– Ее не будет с нами. Я до сих пор не понимаю, зачем она вообще сюда приехала. – Даже в приглушенном свете Алэйна заметила, как потемнели глаза Портера при упоминании матери. Он поджал губы.
В глубине души Алэйна хотела, чтобы у нее была дружная семья, членом которой была бы и Кортни.
– Она любит тебя, – заметила Алэйна. – Она хочет видеть твоего ребенка. – Поставив тарелку с пиццей, она в утешение погладила Портера по спине рукой.
– Нашего ребенка. Ты хорошая мать, Алэйна. – Он поцеловал ее в лоб.
– Спасибо. – Она посмотрела на свой кусок пиццы. – Твоя мать сказала, что я работала волонтером в отделении интенсивной терапии для новорожденных, когда мы пытались зачать ребенка.
– Это правда. Ты была очень щедрой и смелой. Как я уже говорил, ты прирожденная мать.
Алэйна попыталась представить себя в больнице, где оказывают помощь новорожденным. Вероятно, добровольная помощь облегчала ее душевную боль от невозможности забеременеть. Хотя это могло усилить ее ощущение неполноценности.
– Мы с твоей матерью по-разному смотрим на многие вещи, но это не означает, что она любит тебя меньше, чем я люблю Томаса.
– Как я уже сказал, ты очень добра. Она не очень хорошо к тебе относилась, когда мы поженились.
– Почему? – Она об этом догадывалась из бесед со свекровью. Но Алэйна считала, что их прежние отношения уже не имеют значения. Как только в семье появился ребенок, Алэйна осознала, что благополучие малыша гораздо важнее мелких стычек со свекровью и мужем.
– Я не знаю. Ты никогда не отзывалась о ней дурно, поэтому я так и не узнал.
Алэйна кивнула, задаваясь вопросом, была ли враждебность Кортни обычным недоразумением. И намеренно ли свекровь высказывала ей свое пренебрежение. Кортни держала свои сомнения по поводу Алэйны при себе. Поэтому следовало сейчас что-нибудь ответить в ее защиту.
– Вероятно, она тоже не отзывалась обо мне дурно, иначе ты узнал бы, в чем проблема.
– Я не думал об этом, – сказал Портер.
– По-моему, над этим стоит подумать. И, кроме того, мы с твоей матерью сейчас хорошо ладим. Мы с ней начали с чистого листа. И она хочет быть членом семьи, частью нашей жизни. Частью жизни Томаса. Я чувствую это. – От порыва ветра волосы упали на ее глаза. Она сняла с запястья резинку для волос и собрала их на макушке в свободный пучок.
– О, да. Она хочет быть членом семьи. Но только тогда, когда это ее устраивает. – В его словах слышалась горечь. Пригладив волосы, он глубоко вздохнул.
Алэйна взяла его за руку и переплела пальцы с его пальцами:
– Что мы подарим твоей маме на Рождество? Нужно подобрать нейтральный подарок для ее приятеля адвоката по налогам. Кстати, он здесь. Будет неприятно, если он останется праздновать с нами Рождество и не получит подарок.
Портер стиснул зубы и высвободил руку:
– Я замерз, а ты?
– Не очень. Рядом с тобой и этим одеялом мне не холодно. – Она пыталась поймать его взгляд. Заставить его остаться с ней и поговорить. И успокоить его.
Интересно, в прошлом у них были похожие размолвки?
– Я считаю, нам пора идти домой, – сказал он. – Завтра будет нелегкий день. Придется упаковать много подарков. Мы же не хотим заболеть от усталости. – Он начал собирать остатки пиццы и тарелки. Он снова поцеловал Алэйну в лоб, а потом направился в пляжный дом.
Алэйна загрустила, смотря вслед уходящему Портеру.
Портер едва сдерживал ярость.
Укрывшись в своем кабинете, он попробовал поработать, чтобы остыть. И выяснить, почему он так разозлился на Алэйну.
Он знал, что у него нет причин на нее злиться. И он боялся, что потеряет шанс наладить с ней отношения. Возможно, она поймет, что он не достоин ее любви и времени. Вероятно, их недавний разговор станет спусковым механизмом для ее воспоминаний о прошлом. Нехороших воспоминаний.
Даже не осознавая этого, он перестал изучать электронные таблицы и диаграммы и вошел в Интернет. Портер стал просматривать веб-сайты онлайн-магазинов, отыскивая подарок для своей матери. Алэйна оказалась права. Он должен кое-что понять.
Он должен не просто купить матери подарок, но и решить, как восстановить доверительные отношения с женой. Еще раз. Скорее всего, он ведет себя слишком эгоистично, утаивая от нее их прошлое. Алэйна находится в невыгодном положении, не зная о проблемах, с которыми они столкнулись в браке.
Раздался стук в дверь. На пороге кабинета стояла мать Портера.
– Добрый вечер, Портер! – сказала она. – Я просто не могу решить, что мне подарить Томасу на Рождество. Я знаю, что вы с Алэйной ездили по магазинам. Нужно сверить список покупок, чтобы мы не подарили мальчику одинаковые подарки.
Итак, его мать решила играть Санта-Клауса. И это спустя столько лет пренебрежения к праздникам. Не то, чтобы Портер завидовал своему сыну, которому Кортни сделает подарки, он просто не хотел, чтобы Томас ждал от бабушки слишком много, потому что она может в любой момент стать прежней и забыть о внуке. Портер поджал губы, и они побелели от напряжения.
– Купи ему одежду, – почти рявкнул он. – Или положи деньги на его счет на обучение в университете. Делай, что хочешь.
Кортни кивнула, поправляя зеленый шелковый шарф и входя в кабинет:
– Это место напоминает мне Рождество, которое мы провели в Киз, когда ты был моложе. Ты помнишь?
– Я помню. Но, по-моему, пляжный дом больше похож на коттедж, который ты арендовала на Рождество, когда мы поехали в Вирджиния-Бич.
– Иногда места проживания очень важны для меня. Я не люблю отдыхать в одном и том же месте. Это слишком угнетает. – На ее губах появилась печальная улыбка.
От старых привычек трудно избавиться. Портер задался вопросом, когда в последний раз он и Алэйна проводили отпуск в Таллахасси. Он мог бы уехать с ней домой. Чтобы начать их семейную жизнь в пространстве, созданном ими обоими. Но вместо этого он привез Алэйну сюда. Может быть, он все-таки в чем-то похож на свою мать.
– У тебя серьезно с этим парнем? – спросил Портер, закрывая компьютер.
Кортни покачала головой:
– Нет. Я отказалась от попыток найти вечную любовь. После того, как меня бросил твой отец, я стала совсем другой. Я любила его. Я очень его любила. Но он бросил меня, когда ты родился. – Ее голос затих. Она посмотрела на сына, ее глаза блестели.
– Мама, мне очень жаль. – Его сердце пронзила острая боль. Он не догадывался, что его мать когда-то кого-то любила по-настоящему.
– О, милый, не смотри на меня так. Я знаю, мы с тобой не всегда ладим. Но я так рада, что в моей жизни был твой отец. Я родила тебя и ни разу об этом не пожалела, – сказала она и обняла Портера.
Она никогда не обнимала сына крепко, но даже ее привычное, легкое объятие говорило о многом.
Портер так сосредоточился на своих горьких детских переживаниях и на частом безразличии матери, что даже не понял, как сильно она пострадала от предавшего ее мужчины.
Портер ни разу не задумывался о том, что его отец сделал с его матерью. Он никогда не задумывался о том, какой преданной и одинокой была его мать.
А он вел себя как эгоистичный ублюдок.
– Спасибо, мама. Я рад, что ты занимаешься Томасом. – Он обнял ее и шагнул назад.
И тут из комнаты сверху раздался крик Алэйны.
Глава 10
Алэйна резко села на кровати, на которой уснула, улегшись на покрывало. Ей приснился кошмар. Хотя нет, это был не сон. Это было воспоминание о событии пятилетней давности. Она не забыла о нем, но старалась не вспоминать, потому что ежедневные воспоминания о том событии очень сильно ее мучили.
Она не понимала, почему видела во сне своего бывшего парня прямо сейчас. Зачем она вспоминает свою последнюю встречу с Дугласом? И о том, что он с ней сделал?
Портер ворвался в дверь и оглядел комнату, словно отыскивая злоумышленника, а затем прошел в спальню. На его лице читалось беспокойство и страх.
– Алэйна, что случилось? – спросил он. – Ты в порядке?
В соседней комнате расплакался Томас. Его жалобные крики проникли в затуманенный мозг Алэйны. Она опустила ноги с кровати.
– Мне нужно пойти к нему…
Кортни поднялась в спальню вместе с сыном.
– Я присмотрю за ребенком, – произнесла она. – А вы двое… поговорите. Я обещаю, что не выроню его, – сказала она, но ее шутка получилась довольно вялой и плоской. Затем она ушла, стуча каблуками по полу коридора.
С бешено колотящимся сердцем Алэйна подождала, пока ее сын успокоится от воркований Кортни, и только после этого откинулась на спинку кровати. Портер закрыл дверь, а затем вернулся к Алэйне и сел на краю кровати. Она по-прежнему пыталась отдышаться. Возвращение в реальность было нелегким. Она все еще не оправилась от ужаса, похороненного глубоко в ее душе.
Портер отвел спутанные волосы от ее лица.
– Что происходит? – спросил он.
– Я видела очередной кошмар с Дугласом. – Это было неподходящее описание для того, что она пережила. Тем более что событие произошло на самом деле пять лет назад.
Алэйна вздрогнула при мысли об этом. Умом она понимала, что все это было давно, но событие казалось гораздо ближе к настоящему из-за ее амнезии. У нее похолодело в груди. Она плотнее завернулась в одеяло, хотя оно не помогло бы ей согреться.
– Чем сегодняшний сон отличается от остальных? – спросил Портер.
– На этот раз он не просто преследовал и бил меня. Дуглас сделал мне больно… Очень больно.
Портер замер:
– О чем ты говоришь?
– Ты знаешь, что я имею в виду. – Она сделала руками неопределенный жест, словно желая сказать то, чего не хотелось выражать словами.
– Я не уверен, что понимаю тебя, – сказал Портер.
– Ты должен знать. – Она резко посмотрела на него. – Мы были женаты почти четыре года. Ты должен знать, что он со мной сделал. – Отчаяние и страх слышались в ее голосе, пока она вглядывалась в лицо Портера. Она надеялась прочесть в нем ответы на свои вопросы.
Было неприятно заново переживать это во сне. Она этого не хотела. Так часто она требовала, чтобы Портер заполнил пробелы в ее памяти. Но это событие она не желала переживать еще раз.
Портер прищурился:
– Ты говорила, что он оскорблял тебя. Ваши стычки стали бурными, и он ударил тебя. Ты ушла от него после этого, но он преследовал тебя. Ты потребовала, чтобы он оставил тебя в покое. – Портер нежно коснулся ее руки.
Простое прикосновение придало ей недостающей смелости.
Смелость очень нужна Алэйне в данный момент. Она осознала, что, возможно, скрыла от Портера очень большую часть своего прошлого. И она не понимала, зачем это сделала.
– Я в самом деле никогда не объясняла тебе, что случилось после того как я ушла от него? – настаивала она. – Почему я обратилась в полицию?