Так она стояла, глядя в ночь, когда за ее спиной приоткрылась дверь. Послышались быстрые шаги, тяжелые, но приглушенные ковром, и сильные руки сомкнулись вокруг нее, прижимая ее к широкой груди. На какое-то мгновение она вспомнила, как Ричард смотрел на нее, и испугалась, что это он последовал за нею. Но она тут же почувствовала запах Энтона - душистое мыло и зимняя зелень, почувствовала ласкающую руку на талии и поняла, что она в безопасности. Она прижалась к нему, положив голову на его плечо, и так они стояли и смотрели на фейерверк.
Он нежно поцеловал ее в щеку.
- Счастливого Нового года, - прошептал он.
- И тебе тоже счастливого Нового года, мистер Густавсен. А что ты загадал на следующий год?
- Это такой английский обычай - загадывать на Новый год?
- Конечно! Ой, я забыла. Никому не надо говорить, а то не сбудется.
Она повернулась в его руках, поднялась на цыпочки, и их губы встретились в первом поцелуе и новом году. Она старалась вложить в этот поцелуй все свои желания, все свои чувства к нему, все свои надежды. Все страхи остались позади. Казалось, он чувствовал то же. Он застонал, не отрываясь от ее рта, его язык коснулся кончика ее языка, как бы пробуя, будто она была самым прекрасным, самым сладостным вином. Его пальцы перебирали ее волосы, выбрасывая шпильки и перламутровый гребень, который свалился через ее плечо. Он зарылся лицом в ее волосы, целуя сбоку в шею, в изгиб плеча, а сам распускал шнуровку корсажа. Глаза у Розамунды закрылись, голова запрокинулась, и она погрузилась в приятные ощущения его ласки, его поцелуев, его губ на своей обнаженной коже. Но она хотела большего, хотела быть ближе к нему, ближе. Она на ощупь стала расстегивать его камзол, но вдруг он крепко взял ее руки, отводя их. Розамунда в замешательстве посмотрела на него. Зубы у него были сжаты, глаза прикрыты.
- Что? Что не так? - заикаясь, спросила она.
- Прости, - хрипло ответил он. - Прости, дорогая. Мне не надо было приходить сюда сегодня. Нельзя заходить так далеко.
Розамунда недоуменно потрясла головой. Энтон все еще держал ее руки, и стояли они совсем близко друг к другу, но она почувствовала, что он ускользает от нее.
- Но мы зашли уже чуть раньше, - прошептала она.
Он целовал ее руку, волосы его свесились на лоб, когда он нагнулся над ее пальцами. Какой же он красивый! - подумала она, ошеломленная. Как северный бог. И другие леди так думают, ищут его, флиртуют с ним. Вот и она повела себя как дурочка, примкнув к толпе этих леди, подумав, что она ему нужна, и только она!
Она ошиблась?! Неужели неправильно истолковала то, что между ними было?!
Розамунда отшатнулась, отдергивая руки. Она не могла думать, когда он касался ее. Ее мысли тогда скакали, следуя за каждым его поцелуем, за каждым словом, за каждым взглядом. Но нет, ошибиться она не могла. Никакой мужчина не может быть таким актером!
Тогда почему же он отвернулся от нее?!
- Я знаю, что мы зашли далеко, - хрипло ответил он, отбросив со лба волосы, отчего они еще больше растрепались.
Розамунде хотелось пригладить их, почувствовать тепло его волос под своей рукой. Но она завернула руки в складки юбки, чтобы не показать, как они дрожат.
- Я был не прав, очень не прав, что повел себя так, - продолжил он. - Я подверг тебя опасности, а это непростительно. Прости, Розамунда.
- Мы оба хотели этого! - крикнула она и сделала нерешительный шажок к нему, но он отступил. Он уже был таким далеким от нее. - Мы оба не удержались, ничего не опасаясь!..
- И все-таки это было ошибкой. С этим надо покончить.
- Покончить? - Она почувствовала, как по спине поползли ледяные мурашки, и вся она вдруг онемела, выпадая из реальности, будто наблюдала за игрой дворцовых шутов.
- Я должен заняться своим делом здесь, в Англии, делом, которым я так долго пренебрегал, - неумолимо продолжал он. - И у вас есть свои обязанности. Я не хочу, чтобы у вас были неприятности с королевой.
- Меня не волнует ни ваше дело, ни мои обязанности! Ничего, кроме того, что у нас есть, Энтон, что могло бы быть!
Оцепенение спало с нее, и она почувствовала горячие колючки слез - слез злых, горючих, которые она раздраженно смахнула. Она думала… нет, она знала, что он чувствовал то же, что и она. Но сейчас он смотрел на нее с такой холодной отстраненностью в темных глазах. Не мог он отказаться от нее, от всего, что было между ними, из-за какого-то неожиданного долга… Разве что…
- Ты предпочел кого-то еще? - прошептала она. - Леди Эссекс? Кого-то из фрейлин?!
Кого-то привлекательнее, кокетливее?! Легкомысленнее в своих чувствах?
Энтон нахмурился, стараясь не смотреть на нее, и ничего не отрицая.
- Прости, - снова произнес он. - Прости за все неприятности, которые я тебе причинил.
Неприятности?! Да неприятности не потянут и на половину того, что он причинил. Она отдала ему всю себя, и тело, и душу, а теперь он отворачивается. Чем она стала плоха?! Розамунда развернулась и ринулась из комнаты, пока из глаз не брызнули эти ужасные слезы. Не доставит она ему удовольствия видеть их, видеть ужасную боль, которую причинил он ей своими холодными словами.
"Это будет в последний раз, когда я реву! - поклялась она себе, пролетая по темному опустевшему коридору. - Не стоят мужчины того, чтобы из-за них плакали!"
Энтон слушал, как затихали ее шаги, и наступила тишина, только запах ее духов оставался в воздухе. Потом он переломился пополам и упал на пол со страшной болью в животе, в агонии оттого, что так обидел свою любимую Розамунду. Он должен был это сделать, хотя напоследок позволил себе украсть еще один ее поцелуй, еще немного ласки, позволил себе еще раз почувствовать ее в своих руках. Все между ними зашло слишком далеко. Не мог он позволить ни ей, ни себе оказаться в опасном водовороте и пропасть навсегда. Был лишь единственный шанс выбраться из этого водоворота - это вернуться к своей обычной жизни. Он этот шанс использовал. Наконец-то он сделал что-то правильно. Но почему же тогда такая мука?!
Он поднялся, поправил камзол, пригладил волосы. Надо стать самим собой, каким был до того, как встретил Розамунду и позволил себе прельститься ее свежестью, ее добродетелью, ее ангельской красотой. Что было как раз очень легко!
Ему было плохо, будто что-то в нем оборвалось, и рана кровоточила.
Глава 13
Новый год, 1 января
- Где ты была сегодня ночью? - спросила Анна Перси, причесывая Розамунде волосы. Девушки готовились к королевскому маскараду, Розамунда почувствовала, что у нее снова начинают гореть щеки. Казалось, все крепко спали, когда перед рассветом она на цыпочках прошмыгнула на свое место. Сама она была в таком ужасном состоянии, что свернулась калачиком и молилась, чтобы боль утихла. Но ей уже следовало бы знать, что Анна не пропустит ничего.
- Еще кто-нибудь заметил? - прошептала она.
- Нет, - ответила Анна, потянувшись к вазе за шпильками. - Я им сказала, что ты где-то по поручению королевы.
- Спасибо, Анна. Ты настоящая подруга, сказала Розамунда, сидя смирно, пока Анна закрепляла ее прическу шпильками. Анна, сама того не понимая, была хорошей подругой, удобной. - Если я смогу помочь тебе устроить тайное свидание с лордом Лэнгли…
- Сомневаюсь, что это когда-нибудь случится, - фыркнула Анна. - Но может быть, я и напомню тебе о твоем обещании, даже если буду с кем-нибудь еще. Но ты уверена, что все в порядке?
Розамунда, конечно же, видела, как Анна смотрит на лорда Лэнгли, а он на нее, - воздух между ними мило потрескивал. Но промолчала: сама-то она с романами покончила, от них одни страдания! Правда, Анна умела обходиться без страданий…
- Все хорошо. Просто я устала.
- Ничего удивительного. Мы так закрутились с этими праздниками! Ты вот что мне скажи. Когда возвращалась, никого не видела в коридоре?
- Нет, не видела. - Розамунда обрадовалась, что разговор перешел на другую тему. - Хотя было очень темно. А что такое?
Анна пожала плечами, воткнула последнюю шпильку.
- Когда я возвращалась с Катериной и Мэри после танцев, мне показалось, что за нами кто-то идет. Знаешь, такое чувство, что на тебя смотрят.
- Конечно, знаю. - Розамунда даже вздрогнула от опасного известия.
- Но когда я оглядывалась, никого не видела.
- Кто может ночью шататься так близко от личных покоев королевы?! - удивилась Розамунда, ощущая тревогу. - Стража непременно бы отправила их куда подальше.
- Если бы они увидели их. Стражники тоже в вине себе не отказывали! Да ладно, все это пустое.
Теперь скажи, какой парик тебе нравится? Рыжий или черный?
- Мне все равно. - Платья и парики Розамунду сейчас не занимали. - Выбирай сама.
- Тогда ты наденешь рыжий, а я возьму черный. Я сегодня всю ночь буду ведьмой, - рассмеялась Анна, расчесывая парик и наблюдая, как Розамунда рылась в своих драгоценностях, пока не нашла сережки - слезинки из изумруда.
- Ой, какие миленькие!
- Они тебе не кажутся старомодными? - спросила Розамунда, вдевая одну сережку в мочку уха. Привычная вещь успокаивала ее, даже когда она с грустью думала о доме и обо всем, что потеряла. - Это серьги моей бабушки.
- Нет, они очень хороши для осенней феи. Анна облачилась в черный и золотистый атлас, а Розамунда в темно-зеленый бархат, стянутый на талии золотым поясом с изумрудами, они надели украшенные драгоценными камнями маски. Интересно было спрятаться за маской, как будто на время становишься кем-то другим и прячешься от самой себя.
- Мы похожи на фантастические существа? спросила Анна, оглядывая себя со всех сторон.
- Во всяком случае, нас никто не узнает! - отозвалась Розамунда.
- Ну, уж один-то человек все равно тебя узнает, - поддразнила ее Анна, надевая жемчужное ожерелье. - Ну, пошли, а то опоздаем, а королева и под масками все видит.
Они спустились по лестнице и влились в поток, двигавшийся к Грейтхоллу, как в блестящую реку ярких шелков, сверкающих украшений и масок. Здесь были кошки, олени, бледные венецианцы, домино, пестрые придворные шуты, святые отцы в торжественных черных сутанах, кавалеры в плащах и роскошные дамы, невидимые под густыми вуалями… Никто никого не узнавал или притворялся, что не узнает, отчего было много кокетливого смеха и игр в догадки.
Поток влился в Грейтхолл, который был также преображен для этой ночи. Огромные полотнища красного и черного атласа свисали с позолоченного потолка, образуя экзотический шатер. Столы, лавки и помосты были сдвинуты, многоярусные буфеты ломились от деликатесов, пирамид сладостей, блюд с жареным мясом и ваз с засахаренными заморскими фруктами.
- Посмотри на того господина, вон там, - шепнула Анна; она взяла два кубка и один из них подавала Розамунде. - Того, кто похож на павлина. Не думаешь ли ты, что это должен быть лорд Лестер?!
Розамунда отпила вина. Оно было крепче обычного, с богатым ароматом, от которого легко забыться.
- Может быть. Но он не любит голубого цвета. Я бы скорее подумала вон на того. - Она показала на высокого, широкоплечего джентльмена с темными волосами, наряженного как рыцарь столетней давности. Он сосредоточенно шептался с леди под вуалью.
- Пожалуй, так. А с кем это он разговаривает? С королевой инкогнито, как думаешь?
Но это была не королева, как стало ясно, когда двери Грейтхолла снова распахнулись, и шумная толпа стихла. Появилась золотая колесница, ее везли шестеро могучих рослых лакеев в белых атласных ливреях. И возницей колесницы была сама богиня Диана; золотой полумесяц венчал ее длинные рыжие кудри. Она была в платье цвета лесной зелени, на плечах - белая меховая мантия. В руке - золотой лук, за плечами - колчан со стрелами. Лицо закрывала бело-золотая маска, но, несомненно, Дианой могла быть только сама королева Елизавета. Когда колесница остановилась, гость, одетый как охотник, в шерстяном костюме зелено-коричневых тонов, выступил вперед, чтобы предложить ей руку. Она приняла ее, ступая вниз, в то время как скрытые музыканты заиграли торжественный медленный танец "Павана". Охотник повел ее в танце, и все последовали за ними.
- Если это не Лестер, то он сейчас исходит от ревности, - прошептала Анна.
Розамунда покачала головой.
- Но если этот охотник. - Лестер, то кто же тогда тот рыцарь? И леди под вуалью?
- Одна из загадок сегодняшней ночи, - усмехнулась Анна, и ее тут же пригласил на танец один из венецианцев.
Розамунда не увидела того единственного, с кем хотела бы танцевать, и пошла к одному из многочисленных буфетов, полакомиться марципанами в форме цветочков и кексами в виде золотых листочков.
Когда она отщипнула кусочек от засахаренных фруктов, подошел и встал рядом с нею гость, завернутый в черную мантию с вышитыми звездами и в черной, покрытой блестками маске. Он помолчал немного, но она чувствовала его напряженный взгляд и поежилась. Она хотела улизнуть, но дорогу перегородила стайка бражников.
- Вы не танцуете, прекрасная леди? - спросил он; голос был хриплым и приглушенным маской.
- Нет, - твердо ответила она, сдерживая дрожь от внезапно охватившего ее страха. Она уже танцевала со странным господином в маске, с нее хватит. - Не сегодня.
- Жаль. Тогда, может, у вас есть другие прекрасные желания в такую-то ночь, как эта! Возможно, вам бы хотелось полюбоваться луной в саду…
Розамунда увидела-таки разрыв в толпе гуляк и бросилась через него в тот момент, когда докучливый господин потянулся к ней рукой. Его хохот преследовал ее.
И хотя ночь выдалась морозной, в зале было жарко и тесно. Музыка и голоса слились в один громкий визгливый мадригал, перекрываемый топотом танцующих ног. Розамунда вдруг почувствовала, что задыхается. Грудь сдавило под туго затянутым корсажем, а красно-черные пологи шатра, казалось, вот-вот сомкнутся. Сейчас он непременно упадет и накроет всех своими удушливыми складками. Ее тошнило от вина, сладостей и духоты. Тоска посреди шумного веселья была всепоглощающей. Ей хотелось убежать, забиться где-нибудь в угол, побыть одной. Она повернулась, чтобы бежать, но дорога была блокирована.
- Леди Розамунда? - раздался мужской голос.
Розамунда испугалась: сначала она увидела только черную мантию и похолодела. Но потом заметила, что на мантии нет вышитых звезд, и мужчина не мог быть никем другим, как лордом Бергли.
Розамунда улыбнулась ему:
- О-ля-ля, милорд, вы же не должны меня узнавать! Так на маскараде не положено.
- Вы уж простите меня, - улыбнулся он в ответ. - Ваш костюм совершенен, и я бы никогда вас не узнал. Я не очень-то разбираюсь в маскарадах. Но ее величество описала мне ваш наряд, когда послала меня найти вас.
- Она знает мой костюм?!
- О! Леди Розамунда. Королева знает все! Розамунда надеялась, что не совсем все.
- Да, она знает… У нее для меня поручение?
- Она просила принести ей кое-какие документы. Они очень срочные, а я боюсь, что она забыла их подписать, как намеревалась. Они в ее спальне, на столике, у окна.
- Конечно, лорд Бергли, я иду, сию минуту, - кивнула Розамунда, радуясь хоть какому-то отвлечению и возможности сбежать с бала.
- Она еще прислала это, - продолжил он, протягивая ей меховую накидку. - Опасается, что в коридорах покажется холодно после танцев.
- Как это великодушно с ее стороны! - воскликнула Розамунда, позволяя ему накинуть мягкий мех ей на плечи. - Я вернусь незамедлительно.
- Спасибо, леди Розамунда. Она ждет в маленькой библиотеке, вон за той дверью.
Бергли отпустил ее. Она оглянулась в поисках Анны и увидела подругу, препирающуюся с лордом Лэнгли, который был в костюме охотника. Розамунда подбежала к ней, потащила за черный бархатный рукав.
- Анна, я должна бежать по срочному поручению королевы.
- Хорошо. Мне пойти с тобой? Розамунда взглянула на лорда Лэнгли.
- Нет, ты же, кажется… занята. Я быстро. Бумаги, которые нужно принести, в спальне ее величества.
Она завернулась в меховую накидку королевы и выбежала из зала. В коридорах и впрямь было холодно, только несколько факелов освещали их. И удивительно тихо в них было после оглушительной какофонии зала.
Розамунда дрожала, пробегая по лестнице, которая вела к апартаментам, и через присутственный зал. Все эти помещения, обычно наполненные жаждущими внимания королевы, были пустынными, только тени метались по стенам. Розамунда почувствовала, что хочет лишь одного - скрыться от них. В спальне уже зажгли свечи в ожидании возвращения королевы. Постельное белье было отвернуто, и в камине ярко горел огонь. Розамунда откинула меховой капюшон и начала перебирать бумаги на столике у окна. Там лежал единственный документ, не закрытый в специальном сундучке, ожидая подписи и печати королевы.
- Должно быть, этот, - пробормотала она, вытаскивая бумаги. Когда она сворачивала их, не могла не заметить имя лорда Дарнли. Пропуск для проезда в Эдинбург?! Но почему королева вдруг уступила прошению леди Леннокс и отказалась от сватовства лорда Лестера к королеве Марии? Взгляд Розамунды встретился со взглядом Анны Болейн на портрете. Казалось, мать королевы понимающе улыбалась, говоря:
Из-за любви, разумеется. Не может она расстаться с ним, как и ты с Энтоном.
Она поспешно засунула свернутые бумаги в рукав, накинула капюшон и выбежала из тихой спальни. На всякие привидения и духов она уже насмотрелась. Она хотела, ей было просто необходимо снова увидеть Энтона. Она повернула за угол, выходя из присутственного зала, и тут ее схватили, швырнув на пол, а рука в перчатке зажала ей рот. Розамунда принялась выворачиваться. Страх поднялся в ней всепоглощающей волной.
- Здорово повезло, - прохрипел один из захватчиков. Темный занавес туманил взор, как и сознание, и Розамунда ничего не видела. - Самая услужливая попалась. Надеюсь, мы не прервали любовного свидания?!
- И никакой стражи, - злорадно продолжил другой. - Провидение сегодня на нашей стороне.
Розамунде удалось немного высвободиться, и она со всей силы укусила ладонь, зажимавшую ей рот, и даже откусила кусочек кожаной перчатки, почувствовав привкус крови.
- О-ой, - прорычал мужчина. - У, дикая лиса!
- А ты чего ждал? Держи крепче, связать ее надо. Нечего тратить время попусту.
Оба мужчины придавили девушку к полу; она извивалась и брыкалась.
- Ну, хватит! - рыкнул тот, и она заметила, как взвился кулак над ее головой. Потом было ощущение острой боли, и она провалилась в темноту.
Энтон без особого интереса наблюдал за вакханалией королевского маскарада. Не привлекали его яркий водоворот богатых костюмов и полупьяный смех… Теперь он старался думать только о своих делах и уговаривал себя, что оставил девушку исключительно для ее же безопасности, что позволил ей жить своей жизнью. Но каждый раз, когда он мельком видел ее издалека, будто солнце проглядывало сквозь этот серый мрак.
Неужели он был не прав? Сомнение раньше было незнакомым ему чувством, а теперь оно грызло его. Он хотел сделать то, что считал правильным, но безвозвратно ранил обоих.
Он, вглядывался в лица проходящих мимо леди, в каждую улыбку, но не видел никого, кто бы походил на Розамунду.
В другом конце зала он увидел лорда Лэнгли с дамой в черном бархате и черном парике. Скорее всего, Анна Перси! Уж она-то должна знать, где Розамунда! Он стал пробираться к ним через толпу.