– Что, ты сказала, они выносили из моей квартиры? Строительный мусор? А ты его правда видела? – Открыв глаза, я посмотрела на Валентину затуманенным взглядом.
– Конечно видела. Если бы не видела, не говорила. Там панели какие-то, плитка. Ты молодец, что решила капитальный ремонт сделать и всё к чертовой матери поменять. Почему не использовать такую возможность?! Если бы у меня был француз-кошелёк, то я бы тоже не растерялась. У меня столько фантазий в голове. Кстати, Тома, я хотела узнать насчёт расценок.
– Каких расценок?
– Во сколько тебе ремонт обходится? Дело в том, что мне в одной комнате обои переклеить надо. Если твои ребята не дерут три шкуры, то, может, одолжишь их мне?
– Они три шкуры дерут, – механически подтвердила я и спросила: – А много их там?
– Я троих видела. – Валентина сделала глоток кофе и поинтересовалась: – А ты сама где сейчас живёшь?
– У знакомых.
– Мне совсем не нравится твой внешний вид. Всё из-за француза, будь он неладен. Не убивайся. Ремонт оплатил, и то хорошо. Сделал вклад, так сказать, в твоё благосостояние. Время пройдёт, все забудется. Ты крылышки немножко оправишь, пёрышки почистишь, поедешь опять в свой Тунис, теперь уже за красивым итальянцем. Глядишь, и на новую дачу его раскрутишь.
– Да не нужны мне ни итальянцы, ни испанцы и ни китайцы. Никто мне не нужен.
Валентина погладила меня по руке и сказала ласково:
– Больно мне на тебя смотреть. Убиваешься, как будто из-за француза у тебя жизнь закончилась. Ты молодая, знаешь, сколько их ещё будет, таких французов… Послушай, у тебя со временем как?
– Мне торопиться некуда, – безразлично пожала я плечами.
– Я к одной даме еду. Она шубами торгует. Хочу прикупить себе шубку. Сама знаешь, как у нас, у русских, принято… Нужно покупать шубку летом, потому что в сезон она будет значительно дороже. Эта дама шубы из Греции возит. Цена – дешевле, чем на рынке. Тебе, случайно, шубка не нужна?
– Нет, – замотала я головой. – Что-что, а шуба меня интересовала меньше всего на свете. Если не выберусь из всего этого, то не шуба мне понадобится, а телогрейка.
– Тогда помоги мне шубку выбрать. У тебя вкус хороший. Ты всегда стильно одета. Давай вместе съездим. Тут недалеко. Глядишь, и ты себе что-нибудь подберёшь, а когда настроение будет, и прикупишь. На неё не так просто выйти – только по своим торгует. Для своих товар возит или в дорогие магазины сдаёт.
– Мне не нужна шуба.
– Ты так говоришь потому, что у тебя сейчас состояние такое. Когда всё пройдёт, тебе обновки захочется.
– Человек покупает вещь с надеждой её надеть, а у меня сейчас вообще никаких надежд нет. У меня сплошные разочарования. Ты покупаешь шубу, потому что знаешь, что впереди будет зима, и ты её наденешь.
– А ты что, не знаешь, что впереди зима?
Я напряглась всем телом и сумрачно заговорила:
– Я знаю, что впереди зима, но я не знаю, где именно я её встречу. Я думаю, что там, где я могу встретить, не носят никаких шуб.
– А что там носят?
– Там… – Я заморгала глазами и поняла, что сказала лишнее. – Там в них нет необходимости, – постаралась я уйти от ответа.
Валентина ничего не поняла, и слава богу, и списала всё на усталость и удручённое состояние.
– Тома, ну поехали тогда со мной съездим. В конце концов, я же серьёзную покупку делаю. Не за хлебом, а за шубой еду. Тут одного мнения мало. Ну поехали, Томка. Это моя личная просьба. Я не каждый день тебя о чём-либо прошу и шубы покупаю. Одна голова хорошо, а две лучше.
Мне было неудобно отказать Валентине, и я согласилась.
– Тогда ещё по чашечке кофе, и едем, – обрадовалась та. – Может, ты поесть что хочешь?
– У меня нет аппетита.
– Что-то ты у меня совсем захворала. Мне понятно твоё состояние. У самой не раз такое бывало. Казалось, что с потерей мужика жизнь заканчивается. А потом я подросла, и мои суждения в корне изменились. У тебя то же самое будет. Просто тебе подрасти немного нужно.
– В моём возрасте уже не растут, – пробубнила я.
Заказав ещё по чашке кофе, Валентина похлопала себя по карманам и посмотрела через окно на свою машину.
– Вот чёрт. Мобильник забыла. Мне нужно позвонить, что я скоро приеду. Ты, пожалуйста, посиди минутку. Я сейчас.
Посмотрев вслед Валентине, я представила, какой погром творится в моей квартире, и вдруг почувствовала, как сильно заныло сердце. А ведь эта квартира хранила память о моей любимой бабушке, и всё это время я старалась не нарушать её привычный уклад, чтобы каждая вещь находилась на том месте, где она стояла ещё при её жизни. Мои знакомые говорили, что в моей квартире слишком много ненужных вещей, а ненужные вещи лучше всего выкидывать на свалку, потому что невозможно покупать новые вещи, не избавляясь от старых. Но для меня все эти так называемые ненужные вещи были очень даже нужными, и без них моя квартира потеряла бы ту незабываемую таинственную атмосферу, которую создала моя бабушка.
А теперь этот строительный мусор… Кто бы мог подумать, что так всё закончится…
Позвольте, если Влад стал искать драгоценности и рушить всё в моей квартире, значит, они реальны и он не мог их придумать. Он верит в их существование и упорно ищет, а кто ищет, тот всегда найдёт. Получается, что драгоценности – это не предлог для того, чтобы хорошенько потрясти моего француза. Значит, письмо настоящее.
Я вздохнула и принялась за вторую чашку кофе, не переставая смотреть в окно на Валентину, которая оживлённо разговаривала по телефону и жестикулировала руками. Сильная, самодостаточная, интересная женщина. Женщина, которой многое дано и у которой многое получается. Единственное, с чем у неё проблема, – это с личной жизнью. А ведь она могла бы сделать мужчину счастливым. Она могла бы дарить ему тепло, любовь и заботу. В ней такой огромный потенциал. Да только нет того, кто смог бы это оценить. В принципе она уже давно могла бы выйти замуж. Но она хотела создать семью, а не видимость семейных отношений. А многие пары так и живут.
– Тома, всё нормально. Она нас ждёт. – Валентина вновь села за стол и принялась торопливо пить свой кофе. – Я уже ей сказала, что буду не одна. Так что ты со мной едешь. Ты мне обещала. Потом я отвезу тебя куда скажешь, своим ходом не поедешь.
Повертев в руках свой мобильник, Валентина положила его на стол и достала из сумочки пудреницу и губную помаду.
– А у меня на личном фронте вообще глухо, – как всегда по-простецки заявила она. – Ты только представь, я сейчас вообще одна. Никакого просвета. Знаешь, у меня не жизнь, а сплошная гонка за приличным мужиком и нормальными отношениями. А теперь мне уже ничего не хочется – ни мужика, ни отношений. Побыла одна, и мне понравилось. Никаких проблем. Головная боль исчезла.
Наклонившись ко мне поближе, Валентина поправила свой большой бюст и прошептала:
– Я мигом схожу в туалет, и сразу едем. Встав со своего места, Валентина направилась к туалету, плавно покачивая бёдрами и вызывая любопытные взгляды сидящих в ресторане мужчин. Я улыбнулась ей вслед и вновь посмотрела в окно. Через мгновение раздался звонок мобильного телефона, оставленного Валентиной на столе, и я, взяв его в руки, почувствовала, как по спине потекла холодная капелька пота. На дисплее высветилось имя "Влад".
Казалось бы, это же просто имя Влад… Да у любой женщины может быть знакомый с таким именем. Но всё же какая-то непонятная тревога закралась в моё сердце, рождая в голове неприятные и противоречивые мысли.
– Это всего лишь имя. Сколько мужчин с таким именем в Казани, а сколько во всей стране! Даже не сосчитать, – я и сама не заметила, как сказала эту фразу вслух. Это просто нервы. Не стоит удивляться. С этим именем у меня слишком многое связано. Резкие жизненные перемены, потеря любимого и преступление. Немало времени должно пройти, чтобы оно не вызывало во мне никаких ассоциаций.
Телефон так долго и настойчиво звонил, что от этих звонков мне становилось всё хуже и хуже. Оглядываясь по сторонам, меняясь в лице, я ощутила странное желание вскочить и бежать подальше отсюда, не мешкая. Видимо, совсем расшаталась моя нервная система. Где вы, люди в белых халатах?!
Валентина вернулась из туалета, когда телефон уже замолчал.
– Ты что-то ещё больше побледнела, – заметила она. – Ну что, поехали?
– Влад звонил, – тихо сказала я, вглядываясь в её лицо.
– Что? – Женщина резко остановилась и напряглась. – Что ты говоришь?
– Я говорю, Влад звонил. Пока ты была в туалете.
– А ты с ним разговаривала? – неожиданно спросила меня Валентина и взяла свой мобильный.
– Я не имею привычку снимать трубку чужого мобильного телефона.
– И это правильно. – Валентина рассмеялась, но её смех получился каким-то неестественным, даже злым и отталкивающим.
Быстро полистав свой мобильный, Валентина сунула его в карман и сказала уже более спокойным голосом:
– Звонил один из моих бывших фраеров. Вот уж не думала, что объявится. Молчат по полгода, а потом непонятно откуда всплывают. Этих мужиков ни черта не поймёшь. Вот и хорошо, что меня не было.
– Почему?
– Потому что я бы не удержалась и сняла трубку. И ничего хорошего из этого бы не вышло. Зачем ворошить прошлое? А так я этого звонка не слышала, и мне спокойно. А долго он звонил-то?
– Долго. Странно, но я когда этот звонок услышала, то почувствовала себя так неспокойно.
– Не ожидала. Честное слово, не ожидала, что он когда-нибудь позвонит.
– А этот Влад чем занимается? – задала я вопрос уже для собственного успокоения.
– Он инженер-программист на одном предприятии.
Своим ответом Валентина смогла успокоить меня и убрать ненужные подозрения, которые уже успели поселиться в моей голове.
– А зачем ты спрашиваешь?
– Не люблю это имя, – отрезала я.
– А мне, наоборот, нравится. Имя красивое. Такое мужественное. Имя называешь, и перед глазами сразу возникает красавец-мужчина.
– У меня с этим именем слишком много негативного связано.
– А у меня, наоборот, сердце замирает. Мужик красивый. Непослушные рыжие кудри, голубые глаза. Мне всегда нравились рыжие!
Вспомнив совершенно противоположную внешность Влада, я облегченно вздохнула и направилась следом за Валентиной к выходу.
– Валь, забыла, а ехать-то далеко?
– Да нет же. Совсем рядом.
– Пойду-ка я на всякий случай кой-куда зайду. – Я попросила Валентину немного меня подождать и скрылась за дверью. Спустя несколько минут я бесшумно вышла из туалета и, увидев, что у входа в кафе Валентина с кем-то разговаривает по телефону, встала за небольшую колонну и обратилась вся в слух.
– Влад, да ты что творишь?! – Женщина была раздражена и озлоблена. – Тебе голова для чего нужна? Правильно, чтобы хоть изредка ею думать. Я же ей пообещала, что ехать совсем недалеко, а ты мне называешь адрес, по которому я чуть ли не всю Казань пропахать должна. Это слишком далеко. Она может что-нибудь заподозрить, и так уже неадекватно на твоё имя среагировала. Телефон сдуру на столе оставила, но я и подумать не могла, что тебе придёт в голову позвонить. Мы же уже всё обговорили. Короче, тот вариант, который ты мне предложил, отпадает. Я слишком долго её искала, чтобы так глупо упустить. Кстати, Влад, как ты меня отблагодаришь за то, что я тебе её привезу? Ты обещал мне ночь любви. Владик, ты потрясающий любовник, и я очень дорожу нашими отношениями. Но к ночи любви мне бы хотелось ещё и денег немного. Котик, ладно, поговорим при встрече. Она может выйти в любой момент. Целую, моё солнышко. Всё, пока.
Я стояла за колонной и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Слегка повернув голову, я увидела стоявшую передо мной Валентину, которая мило улыбалась и вертела мобильный телефон в руках.
– Томка, ты где пропала? Ты что здесь стоишь? Поехали. Нас давно уже ждут. Даме отъехать надо по работе, вызвали срочно, а она из-за нас дома сидит.
– Она же шубами занимается. Куда её могли срочно вызвать?
– Ты думаешь, она одними шубами занимается? Да ты просто эту дамочку не видела. У неё тысяча дел одновременно. Поехали, познакомлю. Я сказала, что мы через несколько минут будем.
Я смотрела на Валентину широко открытыми глазами и не могла произнести ни одного звука.
– Мать, ну ты чего так на меня смотришь, словно в первый раз видишь? – недоумевала моя соседка. – Что с тобой стряслось-то? Поехали быстрее. Времени в обрез. Человек торопится.
Я не видела и не слышала её. Валентина идёт ко мне за прибором мерить давление… Мы пьём с ней вкусный чай, разговариваем за жизнь, и я рассказываю ей про своего француза. Она внимательно меня слушает и делает вид, что искренне за меня радуется. Она задаёт вопросы, а я стараюсь отвечать ей как можно меньше, потому что не люблю рассказывать про свою личную жизнь. А Валентина наоборот. У неё совсем другая тактика. Она болтает и болтает и вынуждает меня делать то же самое… А вот и наша последняя встреча. Жан сидел у меня дома, позвонила Валентина и настойчиво просила измерить давление. Уж больно плохо она себя чувствует и не может спуститься ко мне сама. Я поддалась её уговорам, поднялась к ней наверх и не смогла сразу уйти, потому что она под любым предлогом пыталась меня задержать… Господи, как же я сразу до этого не додумалась. Как же сразу…
Глава 21
– Тома, поехали. Тебе плохо? – Валентина держалась настолько естественно, что её самообладанию оставалось только позавидовать.
– Куда? К Владу? Ты хочешь отвезти меня к Владу?
– К какому Владу? – На лице Валентины появилось едва выраженное смятение.
– Тома, да у тебя что, температура, что ли?
– Мать, ты у меня что-то совсем сдавать стала! Какие-то непонятные мысли тебя посещают.
– А что здесь непонятного? По-моему, всё предельно ясно.
– Я не понимаю, о чём ты? На её лице не дрогнул ни один мускул. Воистину она была великолепной актрисой. А вот голос… Её выдавал только голос, в котором нервно подрагивала ложь.
– Валя, я знаю, почему ты всю жизнь одна. – С моих глаз словно пелену сорвали. – Ты всю жизнь одна потому, что ты сука!
– Что? – непонимающе переспросила Валентина.
– Что слышала! Так нельзя поступать с людьми! Я слышала, о чём ты сейчас говорила с Владом. Я все слышала. А я по-человечески к тебе относилась. Верила, что у тебя проблемы со здоровьем. Думала, женщина намного старше меня, столько в жизни видела, душу тебе открыла, про француза свое – го рассказала, а ты в эту душу взяла и плюнула.
Валентина стояла не пошелохнувшись. А я продолжала:
– Я не знаю, какие у тебя отношения с Владом, но догадываюсь. Только знай, что и Владу ты не нужна. Ты вообще никому не нужна! Влад использует тебя точно так же, как и другие мужики. А за то, что ты в мою жизнь влезла и уничтожила мои отношения с Жаном, тебе ещё аукнется. К тебе всё с верхом вернётся, потому что в этой жизни только так и бывает. Ты меня ещё вспомнишь. – Выдержав паузу, я раздула ноздри и прошипела: – А теперь отойди с дороги и только попробуй меня остановить. Я тебя вместе с Владом засажу. Тебя, как соучастницу, за наводку, за слепки ключей от моей квартиры. А Влада и его компанию – за разбойное нападение на мою квартиру, грабёж, похищение гражданина другой страны, вымогательство и шантаж. Хорошо, если мой француз жив, а если нет?! Если нет, то вас ещё и по статье за убийство прокатят. Знаешь, Валя, а мне уже бегать надоело и по чужим хатам прятаться, пока по моей квартире сволочи прохаживаются. Я прямо сейчас в милицию пойду и всё расскажу. Так что деваться вам всем уже некуда. Пусть вашими дальнейшими передвижениями займутся правоохранительные органы.
– Иди, – сквозь зубы процедила уже не скрывавшая своей ненависти Валентина. – Иди, только не забудь сказать, что ты Лёньку шлепнула.
– Я его не убивала, – попробовала я оправдаться, хоть и понимала, что перед ней мне оправдываться не в чем.
– Это ты ментам расскажешь. Быть может, они тебе поверят. У Влада есть все доказательства, что это сделала ты.
– У него не может быть доказательств.
– Веришь ты или нет, это твои проблемы. Я только хочу тебя предупредить, что если ты решила нас всех утопить в помойной яме, то тебе придётся прыгнуть в неё первой.
– А у меня нет выбора, – обречённо произнесла я. – Ничего не поделаешь, значит, нам придётся сидеть в одной яме всем вместе. Валя, если в тебе осталось хоть что-нибудь человеческое, скажи мне, где Жан?
– Это ты у меня спрашиваешь? А я это должна у тебя спросить. Признайся честно, он же где-то с тобой в бегах? А на нас не заявляет только по одной простой причине – из-за убийства Лёни. У нас с Владом есть доказательства, что это сделала ты. Твой француз не дурак, он всё это знает, потому и не бежит сломя голову в ментовку, что не хочет тебе навредить. Своим визитом в мусорню он только тебя подставит. Что ж, это достойно уважения.
– Я не знаю, где Жан. Он пропал тогда ночью.
– Что значит пропал? Разве он не убежал с тобой? Этого не может быть.
– Я понимаю, что говорю нереальные вещи, но он исчез.
– Что значит исчез? Он же не иголка.
– Я уже начинаю в этом сомневаться. Леонид вывел меня в туалет, затем мы разговаривали с ним в другой комнате. Жан был закрыт на ключ. Когда я пришла, его уже не было.
Валентина принялась усиленно думать и что-то прокручивать в своей голове.
– Ты уверена, что Лёня закрыл Жана?
– Конечно. Несмотря на то что он был изрядно пьян, он выполнял всё, что от него требовалось. Скорее всего, у Жана был второй ключ. Не знаю, каким образом он у него очутился, но он был. Иначе он бы не смог оттуда выбраться.
Валентина смотрела на меня, а мне казалось, что она меня не видит. Её ответ привел меня в недоумение:
– У него не могло быть второго ключа.
– Почему?
– Потому, что это моя дача. Это мой дом. Мне он достался в наследство от тётки. Влад про него узнал и иногда брал у меня ключи для своих нужд. Это мой дом, и мне лучше знать, сколько от него ключей. От входной двери действительно два ключа. Но от комнат по одному, и они все висят в коридоре. От этой комнаты всего один ключ.
– А вдруг Влад сделал дубликат?
– Не думаю. Зачем он ему нужен? Ключ от этой комнаты всегда висел в коридоре на стене напротив входной двери.
– Если ты утверждаешь, что ключ всего один, то куда же тогда пропал Жан? Он не появлялся в гостинице и не звонил домой. Не мог же он просто испариться в воздухе.
– Конечно не мог. Я была уверена, что он с то бой.
– Но я же тебе говорю, что его со мной нет.
– А почему я должна тебе доверять? – прищурила глаза Валентина.
– Я тебе могу сказать то же самое. Особенно после того, когда услышала, как ты ворковала с Владом. Я не могу поверить в то, что от комнаты, где нас держали, был всего один ключ. А теперь катись к своему Владу и передай ему, что у него ровно два часа для того, чтобы его люди убрались из моей квартиры. Если они этого не сделают, то ровно через два часа я буду в милиции.
Решительно отодвинув женщину, я пошла к вы ходу, но Валентина окликнула меня:
– Тома.
– Я уже чёрт-те сколько лет Тома. Что тебе надо? Ты уже всё разрушила, что могла. Что тебе ещё нужно?
– Ты права.
– В чём?
– В том, что я одна потому, что я редкостная сука.